Изменение соотношения между частным и государственным секторами в российском крупном бизнесе в 2000-2013 гг.: субъектный подход

В работах [1; 2] мы ввели понятие «длинные 2000-е» как единый по своему экономическому содержанию период, начавшийся в 2000 г., и открытым концом. На сегодня можно предположить, что «длинные 2000-е» завершились в 2012-2013 гг. Основание - резкое замедление экономического роста во второй половине 2012 г., перешедшее на следующий год в стагнацию. Причем происходило это в неплохих внешних условиях. Мировые цены и спрос на энергоносители были высокими, у международных финансовых инвесторов восстанавливался «вкус к риску», США и Япония росли вполне приемлемыми для них темпами и даже в ЕС, где продолжался спад, экономическая ситуация улучшалась. Таким образом, можно предположить, что факторы, определяющие экономическую динамику в сегодняшней России, - другие, чем в 2000-2011 гг.²

Изменения субъектной структуры российской экономики в результате приватизации, национализации и консолидации государственных активов: общая картина

Чтобы представить эту картину в наиболее простой для восприятия форме, построены табл. 1-4, демонстрирующие результаты изменений в каждом процессе в отдельности. При этом в национализации выделены две составляющие - обычная и кризисная. Первая - результат невынужденных действий государства или госкомпаний и госкорпораций, заранее спланированных и отвечающих их целям. Вторая - вынужденный (для всех сторон) переход компаний и предприятий в государственную собственность, без которого их дальнейшее функционирование было бы невозможно. Она происходила в период рецессии 2008-2009 гг. и на выходе из нее, отсюда и название.

Основные корпоративные результаты обычной национализации

* По официальной версии, собственниками компании являются российские инвесторы, интересы которых представляет Газпромбанк. Но что-то слишком долго им удается сохранить инкогнито.

**Входит в госкорпорацию Ростех.

В табл. 1-4 для каждого события (сделки) отведена отдельная строка, что позволяет проследить всех его участников и направление движения активов. Отсюда и целый ряд пустых ячеек. В столбцах «выигравшие» или «проигравшие» указываются только действующие в настоящее время российские компании или интегрированные бизнес-группы (ИБГ).

Основные корпоративные результаты «кризисной» национализации

* Это часть разделенной после кризиса компании Донстрой, специализирующаяся на жилищном строительстве. По официальной версии, собственниками Донстройинвеста являются физические лица, а ВТБ выступает лишь в качестве основного кредитора. С этой версией, однако, согласиться сложно, поскольку банк изначально плотно участвует в управлении компанией и «откомандировал» на должность ее СЕО своего вице-президента.

Таблица 3

Основные корпоративные результаты процесса приватизации

* Для этой ИБГ использовано старое название, хотя МДМ-Банк, с которого она начиналась, уже несколько лет как вышел из ее состава. В настоящее время в ее состав входят компании СУЭК, Еврохим и небольшие активы в электроэнергетике. Нового принятого названия у нее нет.

В таблицы не попали достаточно известные в свое время компании Славнефть и ОНАКО, бывшие государственными на начало периода и приватизированные в первой половине 2000-х годов. Однако затем национализации подверглись купившие их ТНК-ВР и Сибнефть.

Таблица 4

Основные корпоративные результаты процесса консолидации

Основные субъекты: исторические описания

Данный раздел состоит из пяти кейсов. В них анализируется участие в приватизации, национализации и консолидации государственной собственности тех ведущих игроков, чья активность охватывала множество направлений и потому не могла быть адекватно отражена при отраслевом подходе, представленном в нашей предыдущей статье. Напомним, что главный национализатор «длинных 2000-х» - Роснефть - к таковым не относится.

Ростех. Эта госкорпорация (как и остальные) формально была создана в 2007 г., но ее реальная история началась тремя годами ранее, с экспансии в промышленность ФГУП Рособоронэкспорт и родственных ему структур.

В 2004 г. ОПК Оборонпром (блокирующий пакет у Рособоронэкспорт, контрольный - в федеральной собственности) начал консолидацию государственных пакетов акций вертолетостроительных предприятий. В 2005 г. управленческая команда Рособоронэкспорта получила задание от властей, выходящее за рамки своей прямой компетенции, - навести порядок и разобраться с перспективами АвтоВАЗа. И очень быстро ей удалось получить полный управленческий контроль над заводом. Впрочем, в силу закольцованной структуры собственности для этого потребовался лишь административный ресурс и немного силового. В следующем году Рособоронэкспорт с помощью инвестиционного банка «Тройка Диалог» начал работу по раскольцовке и получению контрольного пакета, которая была в основном завершена в 2007 г. Тогда же, по-видимому, начались переговоры о стратегическом альянсе с Renault-Nissan.

Можно предположить, что деятельность Рособоронэкспорта на АвтоВАЗе была признана и государством, и им самим успешной еще на первом этапе. Поэтому он параллельно начал экспансию в промышленность в разных направлениях, но уже по собственной инициативе и в собственных интересах.

В конце 2005 г. стала обсуждаться возможность получения контроля над КАМАЗом, а годом позднее для реализации этого плана была привлечена все та же Тройка Диалог. В 2006 г. Рособоронэкспорт стал владельцем контрольного пакета ВСМПО-Ависма - лидера мировой титановой промышленности и одной из самых успешных и высокотехнологичных компаний российской цветной металлургии. Свои акции под сильным давлением продали ее генеральный директор и председатель совета директоров⁴. В том же году была учреждена компания РусСпецСталь, и в 2007-2008 гг. ею были куплены Ступинская металлургическая компания, волгоградский завод «Красный Октябрь» и др. Вместе с тем создание ООО «Топливозаправочный сервис аэропортов» продемонстрировало намерение Рособоронэкспорта не концентрироваться в какой-либо конкретной области, а искать любые возможности для диверсификации.

Идея структурирования контролируемых активов в форме госкорпорации появилась у гендиректора Рособоронэкспорта С. Чемезова не позднее начала 2006 г. В подготовленном тогда законопроекте предполагалось, что в нее будет преобразован сам ФГУП. Государство реализовало идею в иной форме. В ноябре 2007 г. был принят закон, по которому учреждалась госкорпорация Ростехнологии (с декабря 2012 г. - Ростех), а сам Рособоронэкспорт (после акционирования) и его активы становились ее дочерними структурами. Генеральным директором госкорпорации был назначен С. Чемезов.

Через год после учреждения постановлением правительства Ростеху были переданы 426 предприятий (государственные пакеты акций в 246 АО и 180 ФГУПов), в основном из отраслей ВПК и двойного назначения. В дальнейшем передачи продолжались, и в 2013 г. обычно упоминалось о 663 предприятиях, входящих в Ростех. Сказать точно, что понимается под предприятием, затруднительно, поскольку давались принципиально отличные оценки: еще в середине 2010 г. первый заместитель гендиректора А. Алешин сообщал, что с учетом «дочек и внучек» в госкорпорацию входило 2000 предприятий. Ее выручка в 2013 г. составила более 1 трлн. руб., из них экспорт - более 200 млрд., 60% выручки дает гражданская продукция, 40% - военная.

Переданные государством предприятия Ростех формирует в холдинги, которые призваны полностью отвечать за производство, инновации и экономику. В их выстраивании и состоит, по заявлениям представителей госкорпорации, основная ее деятельность с момента создания по настоящее время. При этом количество создаваемых холдингов постоянно меняется; по состоянию на конец 2013 г., по данным официального сайта, их можно насчитать около 15. Наиболее известные и значимые: Вертолеты России, Объединенная двигательная корпорация (ОДК), Высокоточные комплексы (ракетное, артиллерийское и стрелковое вооружение), Авиационное оборудование, Швабе (оптические системы), Радиоэлектронные технологии и Росэлектроника.

Таким образом, основной процесс, которым занят Ростех - консолидация государственной собственности. Однако некоторые необходимые для холдингов предприятия или пакеты их акций ему приходится выкупать у частных владельцев. Насколько нам известно, наиболее значимую роль национализация играла при формировании Вертолетов России, ОДК и Авиационного оборудования. Частные владельцы иногда пытались оказывать жесткое сопротивление (например, в случаях Корпорации Сатурн и УМПО), но Ростех благодаря своим размерам и близости к власти без особого труда побеждала.

С. Чемезов и его соратники с самого начала заявляли, что создаваемые холдинги должны быть полноценными рыночными игроками и в какой-то момент большинство выйдет на IPO. Однако за прошедшие шесть лет этого не произошло: лишь Вертолеты России в 2011 г. реально готовились к публичному размещению, но в конце концов отказались.

Совсем другой была ситуация со «старыми» активами Рособоронэкспорта. На АвтоВАЗе после нескольких итераций была сформирована работоспособная управленческая команда. И, что еще важнее, уже в первой половине 2008 г. Renault-Nissan получил блокирующий пакет. В 2014 г. он станет контролирующим акционером, а Ростех сохранит немногим более 25%. Одновременно модернизировался модельный ряд, продавались непрофильные активы и бесконфликтно сокращались лишние рабочие места. (И не забудем, что АвтоВАЗ - одно из самых крупных и трудных советских промышленных предприятий, изначально далеко не передовое и находящееся почти в моногороде.)

На КАМАЗе Ростех достаточно легко получил 49,9% акций (с активной помощью Тройки-Диалог, поскольку аккумулировались пакеты, находившиеся и в федеральной, и в региональной, и в частной собственности). И в конце 2008 г. привлек в качестве партнера и миноритарного акционера Daimler, планируя в будущем такой же стратегический альянс, как у АвтоВАЗа. Из-за кризиса эти планы были отложены на неопределенное время, но не отклонены.

ВСМПО-Ависма в 2012-2013 гг. была приватизирована по схеме management-buyout: 50% плюс одна акция оказались у СП менеджеров компании с Газпромбанком (в этом СП у них 75% плюс одна акция), 13,2% у Газпромбанка, 25% плюс одна акция у Ростеха. Пока существует СП, есть достаточно оснований считать ВСМПО-Ависму частной, и даже в случае его ликвидации и раздела пакета, у менеджмента останется блокирующий пакет.

РусСпецСталь не пережила кризис 2008-2009 гг.: ее основные предприятия, равно как и сама головная компания, оказались банкротами. О судьбе ее «наследницы» РТ-Металлургия ничего не известно.

Необходимо также отметить, что Ростех постоянно генерирует множество проектов в совершенно различных отраслях, для реализации которых он как создает новые компании, так и покупает частные предприятия. Например, в настоящее время с нуля создаются СП с Bombardier и Diamond Aircraft Industries (региональные и легкие самолеты соответственно). В СП с Pirelli были переданы предварительно выкупленные Воронежский и Кировский шинные заводы. Ростех участвовал также в создании первого 40-оператора Yota. Есть в этом перечне также производство биотоплива, лекарств и медтехники, цементная промышленность, сбор и утилизация бытовых отходов. В каком состоянии находится большинство проектов и зачем Ростеху подобная сверхдиверсификация, для внешнего наблюдателя непонятно.

Газпром. Газпром, вероятно, занимает второе место в процессах национализации и консолидации государственной собственности и по масштабам сделок (после Роснефти), и по их количеству и разнообразию (после Ростеха). Относительно его активности в газовой сфере нам нечего добавить к изложенному в предыдущей статье, поэтому здесь мы сосредоточимся на прочих отраслях и секторах. При этом сразу отметим, что Газпром очень часто выступает в кооперации с Газпромбанком и НПФ Газфонд - столь тесной, что их связку следует рассматривать как единого субъекта⁵.

В ТЭК Газпром главным образом приобретал активы. И основным итогом анализируемого периода для него можно считать превращение из газовой компании в вертикально-интегрированный энергетический концерн, что полностью соответствует мировым тенденциям. Это произошло в результате сочетания процессов национализации и консолидации госактивов. В 2005 г. у Р. Абрамовича была куплена Сибнефть (переименованная в Газпромнефть), а с ней 50% Славнефти⁶. В процессе реформы и ликвидации РАО ЕЭС России были приобретены генерирующие компании - Мосэнерго, ТГК-1, ОГК-2, ОГК-6⁷. Также Газпром стал владельцем Салаватнефтеоргсинтеза (сейчас - Газпромнефтехим Салават) - 54% было куплено в 2007 г. у правительства Башкортостана, еще 44% к 2012 г. у частных акционеров.

Непрофильные активы в основном продавались. В реальном секторе за 14 лет было продано почти все. Первая продажа - контрольный пакет Лебединского ГОКа (самый крупный в стране производитель железной руды), ставший ключевым предприятием Металлоинвеста А. Усманова. Затем настала очередь акций ряда предприятий по производству азотных удобрений. Их крупные пакеты были получены в конце 1990-х годов за долги, а в середине 2000-х годов в большинстве своем проданы отраслевым лидерам - Еврохиму, Фосагро и Уралхиму. Во второй половине 2000-х годов Газпром избавился от значительной части обслуживающих подразделений: Бургаза и ряда строительных предприятий, из которых был сформирован Стройгазмонтаж. В 2010-2011 гг. настал черед самой успешной из непрофильных дочерних структур Газпрома: был приватизирован бесспорный лидер нефтехимии Сибур (вместе с отделившимися от него Сибур-Шина и Сибур-Минеральные удобрения). В финансовом секторе распродажа была не столь радикальна: в частные руки были проданы страховая компания Согаз, кэптивный Газпромэнергобанк и все акции в Национальном резервном банке (НРБ).

При этом в один совершенно непрофильный бизнес Газпрому пришлось войти, хотя не по своей воле. В 2001-2002 гг. он стал хозяином холдинга Медиа-Мост (сейчас - Газпром-Медиа), поскольку был гарантом по долгам последнего перед иностранными банками, полученным перед кризисом 1998-1999 гг. Под патронажем Газпрома он успешно развивался в течение всего рассматриваемого периода, и в конце 2013 г. объявил о планах покупки у Интерроса еще одного ведущего игрока в сфере СМИ - Профмедиа.

Особо заметим, что юридическая сторона дела была значительно более запутанной, чем описанная фактическая. Между Газпромом, Газпромбанком и Газфондом регулярно проводился сложный обмен активами. Главная рокировка происходила несколько лет в середине 2000-х годов. В результате электроэнергетические активы, первоначально аккумулировавшиеся на балансах Газпромбанка и Газфонда, перешли Газпрому, а банк стал владельцем Сибура (до приватизации) и Газпром-Медиа.

В качестве самостоятельного игрока Газпромбанк активно участвовал в национализации машиностроения. Насколько нам известно, в настоящее время он является основным акционером таких крупных и значимых компаний, как ОМЗ (Уралмаш-Ижора), Уралхиммаш, Росэлектропром холдинг (Невский завод), Криогенмаш. В конце 2013 г. появилась информация, что банк и Роснефть на паритетных началах выкупят у ОСК контрольный пакет Дальневосточного центра судостроения и судоремонта. Сам Газпром в рассматриваемый период в машиностроении малоактивен, он владеет лишь одной среднего размера компанией Газмаш (специализирующейся на газовых плитах), но и ее планирует продать.

Также по собственной инициативе Газпромбанк инвестировал в ряд других отраслей, среди них нефтегазовый сектор (добыча, сервис, транспортировка), золотодобыча, строительство, IT, онлайн услуги. Почти всегда - это участие с неконтрольными пакетами и в относительно небольших частных бизнесах. Из крупных можно назвать Невскую трубопроводную компанию и Группу Стройтрансгаз (STGH), контролирующим акционером которых является Г. Тимченко. Возможно, здесь попытка сформировать финансово-промышленную группу, отдельную от Газпрома, но скорее это просто финансовые вложения.

Росатом. ГК Росатом, без сомнения, является одной из ведущих государственных структур в российской экономике по масштабам, значимости и перспективности. Тем не менее сама она почти не участвовала в национализации⁸ и консолидации государственной собственности. Создание госкорпорации в конце 2007 г. стало лишь апофеозом этих процессов в атомном комплексе, осуществлявшихся ранее (в середине 2000-х) компаниями, которые потом стали ее дочерними структурами.

Ядро отечественного атомного комплекса - Росэнергоатом, ТВЭЛ, Техснабэкспорт, урановая промышленность, радиохимические комбинаты, научно-исследовательские и проектно-конструкторские институты - всегда оставалось государственным. В 1990-е приватизированы были в основном непрофильные предприятия бывшего Министерства среднего машиностроения СССР (строительные, транспортные, сельскохозяйственные и пр.), а также предприятия, выпускавшие оборудование для атомной энергетики и промышленности, но не входившие в состав министерства. Среди последних наиболее широко известны «Ижорский завод», Завод им. Дегтярева, ЗиО-Подольск. Первый вошел в компанию «Объединенные машиностроительные заводы» (ОМЗ, другое название - Группа Уралмаш-Ижора), два других оказались под контролем инсайдеров⁹. Государство отнеслось к этому благосклонно, поскольку значимый заказ от атомщиков в то время не просматривался.

Позиция власти изменилась с улучшением общеэкономической ситуации уже в первой половине 2000-х. А триггером были действия К. Бендукидзе - основного акционера ОМЗ, который в 2003 г. скупил у инсайдеров контрольный пакет Атомстройэкспорта, игравшего важную роль в строительстве АЭС за рубежом. Последовали резкие возражения со стороны Минатома, после которых пакет перекупил Газпромбанк и тут же передал государству часть акций, не достающих ему до контрольного пакета. В 2004 г. Бендукидзе, став министром экономики Грузии, продал Газпромбанку и акции ОМЗ. В 2007 г. прошла национализация ЗиО-Подольска и ЗиДа (сменившего название на КМЗ). Первый вошел в созданный в 2006 г. холдинг Атомэнергомаш, второй был куплен Техснабэкспортом, а затем оказался в составе ТВЭЛа.

Создание в 2006 г. ОАО «Атомэнергомаш» было первым шагом консолидации государственных активов в секторе. Второй последовал через год - был учрежден ОАО «Атомэнергопром», объединивший Атомэнергомаш и все прочие гражданские производственные компании в атомном комплексе: Ростэнергоатом, ТВЭЛ, Техснабэкспорт и др. Необходимость этого обосновывалась одобренной в том же 2006 г. амбициозной программой развития атомной энергетики до 2030 г., согласно которой ее доля должна была увеличиться примерно с 15 до 23-25%. Для этого предполагалось ввести 40 и более новых реакторов.

И уже через год в конце 2007 г. была создана ГК «Росатом», которая завершила консолидацию отрасли, объединив как гражданскую (Атомэнергопром), так и военную составляющие, а также научную и образовательную инфраструктуру. На наш взгляд, смысл такого объединения неочевиден¹⁰, но если решение о нем принято, то выбор такой юридической формы, как госкорпорация, был более естественен, чем во всех других случаях. Министерство в российских условиях, по-видимому, себя не оправдало, а представить себе акционерное общество, активом которого является, например, Ядерный центр Саров (Арзамас-16), на наш взгляд, невозможно.

В последующие годы Росатом не осуществлял экспансии на территории России, а занимался в основном внутренней работой: приводил отрасль в соответствие с реальными масштабами, задачами и объемами финансирования. Объявленная в 2006 г. программа строительства АЭС была скорректирована сразу после начала кризиса 2008-2009 гг., но и она не выполняется, равно как и планы строительства за рубежом. Тем не менее в 2009-2013 гг. введены два энергоблока в России (вместо шести по программе 2008 г.), два в Китае и один в Иране, подписан контракт на постройку и эксплуатацию АЭС в Турции и выигран тендер в Иордании. Бесспорным успехом можно считать также появление у Атомредметзолота публичной канадской дочерней компании Uranium One Inc. с активами в Казахстане, США, Австралии и Африке, превратившей его в четвертую уранодобывающую компанию в мире.

ВТБ. В финансовом секторе в «длинные 2000-е» наиболее активным национализатором и консолидатором был ВТБ. Он начал раньше и купил больше, чем другие государственные банки, хотя, может быть, и уступает ВЭБу и Газпромбанку в разнообразии приобретений. Покупки делались и у частных владельцев, и у госкомпаний, и непосредственно у государства, причем как по инициативе властей, так и по своей собственной.

Став сразу после кризиса 1998-1999 гг. одним из столпов банковской системы (по масштабам, уступающим лишь Сбербанку), ВТБ, тем не менее не имел развитой филиальной сети и был не слишком активен в рознице. Поэтому первыми его приобретениями были два крупных и успешных частных банка, широко представленные в ключевых регионах: в Московской области - Гута-Банк (сейчас - ВТБ 24, приобретен в 2004 г.) и на северо-западе - ПСБ СПб (ВТБ Северо-запад, приобретен в 2005 г.). Инициатором покупок, на наш взгляд, выступал сам банк, действуя в собственных интересах, а государство лишь одобряло покупки. Таким образом, следуя различению, введенному в [1], здесь имела место не «истинная», а «якобы» национализация.

Следующий этап экспансии ВТБ начался в 2009 г. и был предопределен большим объемом кредитов, выданных в предыдущие три-четыре года девелоперам и строителям¹¹. После кризиса 2008-2009 гг. значительная часть долгов стала очевидно безнадежной, но их можно было компенсировать изъятием залога (земля, недвижимость, проекты), либо акциями заемщиков. В результате ВТБ стал владельцем двух крупных московских компаний - «Система-Галс» («Галс-Девелопмент») и Донстройинвест (см. сноску к табл. 2), крупных и громких проектов в Москве и С.-Петербурге («ВТБ арена парк», Детский мир, Невская ратуша), 1200 га земли в ближнем Подмосковье и пр. В 2013 г. ВТБ заявлял о стремлении выйти из этого бизнеса, но одновременно обеспечивал своим компаниям все новые строительные площадки.

По завершении кризиса 2008-2009 гг. ВТБ приступает к третьему этапу экспансии. Основным направлением снова стал банковский сектор: в 2011 г. ВТБ стал полным владельцем Банка Москвы, а в 2012 г. выкупил и поглотил Транскредитбанк. Эти приобретения, по-видимому, еще более масштабные, чем в 2004-2005 гг., связаны уже не с национализацией, а с консолидацией госактивов. Самый крупный пакет Банка Москвы (фактически контрольный) продавался мэрией¹², и новый хозяин был определен руководством страны. Напротив, покупка Транскредитбанка - стопроцентной «дочки» РЖД - выглядела чисто коммерческой.

Второе по значимости направление - телекоммуникации. В 2012 г. инвестиционный фонд Alternative Capital Investment, одним из учредителей которого является ВТБ, приобрел двух частных операторов связи - «Межрегиональный транзит телеком» (МТТ) и Старт Телеком - не относящихся к числу лидеров, но вполне заметных. В 2013 г. была проведена гораздо более масштабная операция. В начале года банк выкупил у шведского холдинга Tele2 100% акций «Tele2 Россия», четвертого сотового оператора в стране. Осенью 50% были перепроданы акционерам банка «Россия» и его партнеру - владельцу Северстали А. Мордашову. Однако в конце года были объявлены и начали реализовываться планы по объединению «Tele2 Россия» и сотовых активов Ростелекома, и в новой компании у ВТБ и Ростелекома будет более двух третей акций, т. е. фактически национализация «Tele2 Россия» остается в силе¹³.

Кроме того, от должников, ставших неплатежеспособными после кризиса 2008-2009 гг. и позднее, а также в наследство от Банка Москвы под контроль ВТБ попала входящая в двадцатку крупнейших страховая компания СГ МСК¹⁴, а также многочисленные не очень крупные активы в реальном секторе: элеваторы, винодельческие и ликероводочные заводы, Сегежский и Сокольский ЦБК, Марийский НПЗ и газета «Вечерняя Москва». Кроме того, уже по собственной инициативе ВТБ и его дочерние структуры в разные годы входили в число акционеров самых разнообразных фирм среднего размера, таких например, как Russ Outdoor (наружная реклама), Burger King Russia, Триколор ТВ, BTC (оператор связи в Болгарии). Смысл и инициаторы таких действий не вполне ясны, поскольку постоянно заявляется о стремлении не выходить за пределы профильного бизнеса¹⁵. Возможно, это все финансовые инвестиции. Однако нам известны лишь два удачных выхода ВТБ из проинвестированных проектов - софтверная компания Luxoft и Финансовая корпорация «Открытие».

ВЭБ. ВЭБ на протяжении своей истории выполнял особые функции в российской финансовой системе и давно вполне сопоставим и с Газпромом, и с Роснефтью, и с Ростехом как агент государства в экономике в целом, инструмент осуществления его политики: промышленной, инновационной, региональной и пр. В 2007 г. ему был придан статус госкорпорации и функции банка развития. Он является учредителем структур, направленных на поддержку важнейших направлений модернизации (ВЭБ-Лизинг, РФПИ) и наиболее проблемных регионов (Корпорация развития Северного Кавказа, Фонд развития Дальнего Востока и Байкальского региона), не говоря уже о периодически выполняемых функциях ключевого антикризисного менеджера для отдельных крупных компаний и проектов. Однако его роль в рассматриваемых процессах, скромнее, чем игроков, описанных выше.

Участие ВЭБ в процессе консолидации государственной собственности началось в 2007 г., когда одновременно с преобразованием в государственную корпорацию ему были переданы 100% акций государственных Росэксимбанка и МСП Банка.

В национализации ВЭБ впервые принял участие в период кризиса 2008-2009 гг., когда ему было поручено спасение двух крупных и, вероятно, самых проблемных частных банков - Связьбанка и Глобэкса - и единственного на Дальнем Востоке заметного металлургического предприятия «Амурметалл». Успехов в этом спасении, на наш взгляд, пока добиться не удалось. На Амурметалле осенью 2013 г. введено конкурсное производство, а затраты на санацию Связьбанка и Глобэкса (и финансирование связанных с ними строительных и девелоперских проектов) ВЭБ тогда же выдвинул в качестве одной из основных причин, по которой ему требуется немедленная докапитализация [4]. (После кризиса ВЭБ также купил, возможно по собственной инициативе, еще два частных банка - украинский Проминвестбанк и белорусский Белвнешторгбанк. Информации о достижениях или проблемах, с ними связанных, у нас нет.).

С 2008 г. в собственности ВЭБа по разным причинам оказались акции ряда частных компаний из различных отраслей реального сектора. Как правило, ВЭБ приобретал миноритарный пакет, однако, достаточный для участия в управлении или, по крайней мере, плотного мониторинга. В счет погашения задолженности получены, например, около 20% акций агропромышленного холдинга «Разгуляй» и контрольный пакет завода микрочипов «Ангстрем-Т». В результате выкупа дополнительной эмиссии банк стал владельцем 13% акций телекоммуникационной и IT компании Компьюлинк, а изначально войдя в проект разработки верхнекамского калийного месторождения, стал владельцем 20% реализующей его ВКК¹⁶.

С 2009 г. ВЭБ также выполнял работу, которую можно назвать микронационализацией. Он приобретал на открытом рынке (или иным способом) небольшие пакеты акций тех или иных ключевых для государства компаний, в том случае, когда последнему немного не хватало для получения формального контроля. Наиболее громкие из них - Газпром и Ростелеком, во втором случае пакет ВЭБа имеет решающее значение до сих пор.

Некоторые приобретения ВЭБа формально можно отнести к деконсолидации, хотя на деле это оформление финансовой помощи. Например, в 2010 г. он выкупил дополнительную эмиссию ОАК, аккумулировав пакет в 11,5%, а в конце 2013 г. начал подготовку к двум сделкам с ее дочерними структурами. Первая - вхождение в капитал ОАО «Компания Сухой» - материнскую структуру производителя SSJ - в обмен на списание около 700 млн. дол. накопившегося по проекту долга. Вторая - выкуп доли ОАК в лизинговой компании Ильюшин-Финанс.

Оценка деятельности основных участников процессов национализации и консолидации государственных активов с народнохозяйственных позиций

Газпром и Роснефть. В дискуссиях об этих компаниях (и профессиональных, и политических) доминирует тема природной ренты, способов ее консолидации и использования для развития страны. На наш взгляд, важнее другое - геоэкономика.

ГК Ростех. Говорить об успешности или неуспешности данной госкорпорации затруднительно. Управленческая работа по объединению государственных предприятий и компаний в государственные холдинги, безотносительно ее важности, сложности и тонкости, не подлежит народнохозяйственной оценке. Содержательных же результатов в виде новых продуктов, прорывов на новые рынки, резкого улучшения финансовых результатов или удачных IPO пока не видно. Например, консолидация никак не изменила ситуации ни в изначально успешном вертолетостроении, ни в находящемся в сложном положении двигателестроении. Очевидным положительным народнохозяйственным результатом работы пока можно считать только нормализацию ситуации на АвтоВАЗе и привлечение на него иностранного инвестора. Есть надежда, что успехом завершится и работа по расширению участия иностранного инвестора на КАМАЗе. Вместе с тем очевидными провалами можно считать попытки создания холдинга «Русская спецсталь» и компании Росавиа, задуманной как конкурент Аэрофлота. И наконец, напомним о непонятных для аутсайдера многочисленных фактах супердиверсификации Ростеха.

ГК Росатом. Народнохозяйственная оценка ее деятельности еще более сложна. Во-первых, так как она включает в себя три сопоставимых по масштабам компонента: гражданский, двойного назначения и абсолютно закрытый военный, то нельзя быть уверенным, что цели, публично заявленные при ее создании, полностью совпадают с реальными. Во-вторых, оценивая тот факт, что программа ввода атомных энергоблоков в России в 2009-2013 гг. выполнена менее чем наполовину, необходима поправка на обстоятельство непреодолимой силы - мировой кризис. Что же касается зарубежной экспансии, где были как успехи, так и очевидные провалы, то здесь обстоятельством непреодолимой силы является авария на АЭС Фукусима в Японии.

ОАК. Она может предъявить несколько активно реализуемых проектов, хотя и начатых до ее формирования. Прежде всего, это два российских гражданских пассажирских самолета - SSJ и МС-21, уже имеющие немалое число заказчиков, как отечественных, так и зарубежных. Впрочем, МС-21 полетит лишь в 2015-2016 гг., а серийно выпускающийся и активно продающийся SSJ, вероятно, окажется коммерчески успешен как продукт, но не как проект в целом (т. е. он будет прибылен по текущим издержкам, а капитальные затраты и вложения в проектирование не окупятся¹⁸). Кроме того, в интересах Вооруженных сил РФ начнут выпускаться два военно-транспортных самолета - в 2017 г. новый Ил-112, а в 2014 г. - глубокая модификация ИЛ-76 (версия Ил-76МД-90А).

Сам факт существования ОАК, на наш взгляд, не может оцениваться однозначно. С одной стороны, единая управляющая структура позволяет провести необходимую реструктуризацию отрасли комплексно и с минимально возможными потерями. С другой - объединение всего самолетостроения в одну государственную компанию надолго закрывает возможность реального участия в нем частного бизнеса, как российского, так и иностранного (даже если акции самой ОАК будут активно торговаться на биржах, они привлекут лишь финансовых инвесторов). Кроме того, неизбежно проявятся какие-то негативные управленческие эффекты полной монополизации. На наш взгляд, более перспективной была бы активно обсуждавшаяся в середине 2000-х годов «полуторополюсная модель», предполагавшая консолидацию в единую компанию госактивов (с выкупом миноритарных частных пакетов), но без национализации, т. е. с сохранением и, возможно, укрупнением частной Корпорации «Иркут».

ОСК. Ситуацию в этой компании можно охарактеризовать как максимально тяжелую или даже провальную. В качестве одного из ключевых мотивов консолидации отрасли заявлялась необходимость объединения усилий для создания двух современных судостроительных верфей на Дальнем Востоке с участием южнокорейских компаний. Ни один из этих проектов за шесть лет не начал реализовываться. Более того, в настоящее время контроль над Дальневосточным центром судостроения переходит к СП Роснефти и Газпромбанка, а у ОСК остается лишь блокирующий пакет. Если же учесть, что в 2012 г. в ее состав вошли санкт-петербургские Северная верфь и Балтийский завод, то по набору активов современная ОСК не очень соответствует задуманной¹⁹. И наконец, в компании за шесть лет сменились четыре генеральных директора.

Концерн ПВО «Алмаз-Антей». Это самая крупная компания в отечественном технологическом секторе, монополист в сфере нестратегической ПВО и производитель широкого спектра гражданской продукции (в сопоставимых объемах). Кроме того, это, видимо, первый пример консолидации госактивов в «длинные 2000-е» - указ о создании был подписан в 2002 г. Хотя объединялись структуры, жестко конкурировавшие между собой на протяжении десятилетий, консолидация прошла для внешнего наблюдателя относительно бесконфликтно и оказалась успешной. Наглядное подтверждение этого - принятие на вооружение российской армии ракетного комплекса С-400, который «Алмаз» не мог самостоятельно довести до готовности в течение многих лет. Судя по данным СМИ, имеются продвижения и по новому комплексу С-500. Что касается экспорта С-300ПМУ, то он уже в течение ряда лет ограничивается не внешним спросом, а политическими соображениями российского правительства. И даже при этом в портфеле экспортных заказов на отечественные ВВТ средства ПВО на сегодня занимают первое место.

ВТБ. Покупка четырех крупных банков существенно усилила и без того неслабые позиции ВТБ в российском финансовом секторе²⁰. Это может положительно сказаться и на курсе его акций, и на способности решать задачи, ставящиеся государством. Но повышение на финансовом рынке доли крупнейших банковских групп (безразлично, государственных или частных) представляется неблагоприятным с точки зрения долгосрочного развития российской экономики. Они далеко не лучший кредитор для несырьевого бизнеса, особенно среднего, и для регионов.

Что касается активов ВТБ в реальном секторе, то их набор выглядит случайным и не слишком перспективным. Несмотря на заявления о скором выходе из них²¹, не очень понятно, как и с какими потерями (или прибылью) это возможно. Вместе с тем следует признать, что острых проблем банку они на сегодня не создают.

ГК ВЭБ. По сравнению с другими крупнейшими госструктурами ВЭБ в меньшем масштабе участвовал в процессах национализации и консолидации. Хотя, как отмечалось выше, именно затраты на санирование «удочеренных» им в кризис банков выступают основанием для обращения за докапитализацией. Но, скорее, основные проблемы госкорпорации вызваны другим - ролью конечного кредитора для крупнейших российских сырьевых компаний, попавших под угрозу margin calls в 2008-2009 гг., и участием в приоритетньгх и престижных госпроектах (SSJ-100, саммит АТЭС-2012, Олимпиада-2014 и т.д.). Поскольку последнее с огромной вероятностью будет продолжаться, то, на наш взгляд, ВЭБ не сможет выполнять свои уставные функции банка развития столь же успешно, как функции кризис-менеджера пять лет назад.