Теневая экономика: системный ресурс и фактор торможения социально-экономического развития

Ахмедуев А.Ш.
д. э. н., главный научный сотрудник
Института социально-экономических исследований
Дагестанского научного центра РАН

Сущность теневой экономики

Теневая экономика — это скрытые от официального учета и налогообложения производство товаров и услуг, заработная плата, денежный оборот и сделки во всех разрешенных законом видах экономической деятельности (Ахмедуев, Ильяшенко, 2013). Очевидно, что основу теневой экономики составляют стихийные рыночные экономические отношения. В этой сфере не действует ни государственное, ни корпоративное, ни иное регулирование — только рынок.

В теневой экономике и средства производства и, следовательно, результат (продукт) — частная/личная собственность предпринимателя-теневика. Хотя возможна определенная кооперация между легальным и теневым секторами, но отношения между ними носят нелегальный характер. Теневой бизнес лишен всех форм государственной поддержки. Не могут теневики получать государственные заказы (хотя в рамках теневой кооперации с легальными хозяйствующими субъектами они принимают ограниченное участие в их выполнении), а также привлекать официальные кредиты. Эта деятельность, используемая собственность, производимая продукция, а также социальные и иные трудовые права занятых здесь работников не защищены государством, конституционными и другими законодательными нормами.

Структура теневой экономики

При классификации теневой экономики в основном используют два признака: 1) соблюдение действующих правовых норм; 2) сокрытие экономической деятельности и ее результата от статистического учета и налогообложения. Большинство исследователей считают, что теневая экономика состоит из трех крупных блоков:

• скрытая — законодательно разрешенная, но официально не учитываемая (полностью или частично) деятельность в рамках формализованных структур и процедур с целью уклонения от уплаты налогов и других обязательных платежей;
• неформальная — законодательно разрешенная, но не учитываемая деятельность неформальных структур или деятельность вне формализованных процедур или отношений;
• нелегальная — законодательно запрещенная или не имеющая необходимого специального разрешения (формальная и неформальная) деятельность (криминальная и иная противоправная), сознательно укрываемая от государства.

В литературе встречается утверждение, что такая структура теневой экономики соответствует методике, рекомендованной ООН (Корчагин, 2010). Однако, по нашему мнению, предлагаемая структура и используемые в теории и на практике дефиниции далеко не бесспорны.

Прежде всего уточним, что не вся не учитываемая государственной статистикой экономическая деятельность укрывается от налогообложения. Значительную долю теневой экономики составляет законодательно разрешенная экономическая деятельность, результаты которой не подлежат налогообложению: производство в личных подсобных хозяйствах, садовых и дачных участках; домашнее производство для собственного потребления; строительство и ремонт зданий собственными силами; транспортные услуги в своем хозяйстве и т. д. Если учесть, что в ряде регионов России (например, в Дагестане) до 80% сельхозпродукции производится в личных подсобных хозяйствах, значительная часть продовольствия заготавливается в домашних условиях, на дачах и садовых участках, а ббльшая часть жилых домов, особенно в сельской местности, строится собственными силами, то ясно, что эта не облагаемая налогом деятельность превалирует в неформальной теневой экономике.

На наш взгляд, неправомерно включать в структуру теневой экономики блок нелегальной (криминальной и иной противоправной) деятельности (Евростат рекомендует учитывать при расчетах ВВП некоторые се виды). В этот блок обычно включают коррупцию, воровство, хищения, грабежи, контрабанду, наркобизнес, мошенничество, вымогательство, рэкет, откаты, рейдерство, сутенерство, проституцию и т. д. Но все эти и другие криминальные действия преступны и не могут относиться к экономической деятельности, даже теневой.

По нашему мнению, реальная теневая экономика состоит из двух блоков: скрытой и неформальной экономики. Такое разграничение важно и потому, что государственная политика должна быть ориентирована на легализацию теневой экономики и полную ликвидацию криминальной деятельности.

Теневая экономика: внутренний ресурс экономического развития

Теневая экономика в рыночных условиях не только выживает, но и в ряде стран и в отдельные периоды процветает. Во-первых, она вовлечена в воспроизводственный процесс и участвует в создании совокупного общественного продукта — ВВП (ВРП).

Во-вторых, в теневой экономике создаются общественно полезные продукты, товары и услуги, пользующиеся спросом.

В-третьих, в процессе производства товаров и услуг теневая экономика формирует спрос на факторы производства, используя свои доходы для закупки товаров и услуг в легальном секторе. Таким образом, многие легальные хозяйствующие субъекты нередко, особенно в условиях кризиса, выживают благодаря неформальной кооперации с теневыми производителями.

В-четвертых, теневая экономика играет позитивную роль в поддержании занятости населения, следовательно, в материальном обеспечении и выживании части населения страны и ее регионов (Найденов, Кривенко, 2013).

По данным экспертов, в теневой экономике России занято 13,5 млн человек, по информации Росстата — примерно 13,0 млн, или 17—18% экономически активного населения (Пономаренко, 2011). «Согласно оценкам на основе данных ОНПЗ, за 1999-2012 гг. удельный вес неформальных работников среди всех занятых увеличился примерно в 1,5 раза — с 12,4 до 19,0%» (Гимпельсон, Капелюшников, 2013). По оценке вице-премьера России О. Голодец, в теневом секторе российской экономики заняты 20 млн человек¹, или свыше 26,0% трудоспособного населения России. Если учесть, что каждый занятый в теневой экономике содержит членов семьи, то при коэффициенте семейности 3 за счет теневой экономики выживают от 39 млн до 60 млн граждан России.

В-пятых, занятость в теневом секторе и доходы от теневой деятельности выступают своего рода социальным амортизатором, смягчая имущественную дифференциацию и сглаживая социальные противоречия, ослабляя социальную и общественно-политическую напряженность в обществе (Платонов, 2009).

Теневая экономика: фактор торможения развития экономики и нравственной деградации общества

Граждане и хозяйственные структуры, занятые в теневой экономике и живущие за счет доходов от теневой деятельности, образуют своего рода социальный клан, функционирующий вне правового поля. Его интересы в конечном счете противоречат интересам всего общества.

1. Во-первых, теневая экономика искажает общую картину социально-экономического положения страны или региона, а по ряду отраслей и сфер делает невозможной реальную оценку динамики, структурных сдвигов и перспектив развития экономики. Оценки теневой составляющей в экономике России различаются во много раз (от 15—20 до 46%), то есть достоверной информации о теневом секторе, следовательно, и о всей экономике нет.
2. Во-вторых, из-за таких искажений резко осложняется задача обоснованного прогнозирования, определения долгосрочной стратегии и государственной политики социально-экономического развития страны и регионов (Альпидовская, 2008).
3. В-третьих, теневая экономика деформирует рынок и снижает эффективность рыночного регулирования экономики (Найденов, Кривенко, 2013). Субъекты теневой экономической деятельности, уклоняясь от уплаты налогов, получают за счет этого дополнительную прибыль и объективно выигрывают в конкуренции с легальными субъектами рынка.
4. В-четвертых, теневая экономика не участвует в формировании доходов государственного бюджета страны, бюджетов регионов и муниципальных образований, а также внебюджетных фондов (Барсукова, 2012).
5. В-пятых, распространение и углубление теневых деловых отношений, расширение масштабов теневой экономики приводят к эрозии нравственных ценностей и морально-этической деградации отдельных слоев общества (Пескова, 2013).
6. В-шестых, теневой сектор экономики служит базой криминализации общества.

Хотя в теневой экономике производятся незапрещенные законом виды товаров и услуг, сама теневая деятельность без государственной регистрации, как и уклонение от уплаты налогов, противозаконна. Это означает, что граждане, занятые в этой сфере (15-20 млн человек), ведут криминальный образ жизни. Кроме того, теневая экономика находится вне правовой защиты и поэтому выступает объектом регулярных насильственных действий, вымогательства со стороны преступных элементов, вынужденно финансирует организованную преступность, терроризм и т. д. Субъекты теневой экономики нередко сами формируют и содержат незаконные вооруженные структуры для обеспечения собственной безопасности.

Теневая экономика порождает коррупцию во всех органах власти, активно используя в своих интересах их полномочия и услуги (Клейнер, 2011). В свою очередь, коррумпированная власть кровно заинтересована в сохранении и развитии не защищенной законом теневой экономики как надежного источника криминальных доходов. «В обществе, пораженном системной коррупцией, коррупция является главным фактором сохранения и роста теневого сектора экономики. Треугольник „коррумпированное чиновничество — теневой бизнес — организованная преступность" живет и действует по своим собственным законам, по которым коррупция становится нормой, а не исключением» (Сулакшин и др., 2008. С. 92-93).

Масштабы коррупции и обогащения «слуг народа» поражают воображение. «В течение нескольких последних лет совокупный годовой доход коррупционеров, получаемый от граждан, составляет примерно 2 млрд долларов США, а от предпринимателей — примерно 300 млрд» (Римский, 2011. С. 9-10). «Можно утверждать, что коррупция — главный и динамично растущий сектор российской экономики. ...Полученная в 2005 г. оценка снизу годового дохода в сфере деловой коррупции более чем в два раза превысила суммарный доход от экспорта сырой нефти, нефтепродуктов и газа» (Левин, Сатаров, 2012).

Неизбежным результатом распространения теневой экономики стало резкое ухудшение предпринимательского климата и инвестиционной привлекательности России и ее регионов. Это существенно ограничивает инвестиционную активность как российских, так и зарубежных инвесторов, стимулирует бегство капитала из страны. Во всем мире «прослеживается довольно четкая зависимость: чем выше уровень коррупции, тем хуже условия ведения бизнеса» (Белянова, Николаенко, 2013).

Сказанное в определенной мере противоречит отмеченным выше позитивным функциям теневой экономики. «Однако бесспорным представляется то, что негативные последствия теневой экономики преобладают и в совокупности представляют реальную угрозу устойчивому социально-экономическому и духовному развитию, общественно-политической стабильности российского общества» (Ахмедуев, 2014. С. 34).

Особую остроту для России проблема легализации теневой экономики и расширения за счет этого налогооблагаемой базы приобретает в связи с резким сокращением доходов федерального бюджета (в 2015 г. — на 2,5 трлн руб.). В результате финансовое положение экономически отсталых дотационных субъектов РФ ухудшается. Например, в 2015 г. доходы консолидированного бюджета Республики Дагестан сократятся на 8,7%, а трансферты из федерального бюджета — на 10,5% по сравнению с 2014 г. При этом дефицит бюджета республики составит 1,9 млрд руб. Но при всей остроте проблемы серьезные меры по легализации теневой экономики не принимают ни на федеральном, ни на региональном уровне.

Теневая экономика — явление общемировое. Но, по оценке независимых экспертов, масштабы теневой деятельности и доля теневой экономики в объеме ВВП по странам различаются многократно. Например, доля теневой экономики в Азербайджане (59,3%) в 7,3 раза выше, чем в Швейцарии (8,1%).

Теневая экономика существует и в развитых странах. Многие эксперты, исходя из мирового опыта, считают неизбежной и допустимой долю теневой экономики в размере 10% ВВП. Такая доля наблюдается лишь в трех странах (Швейцария, США, Австрия). Очень высокая доля теневой экономики (свыше 40% ВВП) в пяти странах (Азербайджан, Таиланд, Украина, Бразилия, Россия).

Состояние и оценка потенциала теневой экономики в Республике Дагестан

По оценке экспертов, в Дагестане теневая экономика превышает 40% ВРП. Ее удельный вес существенно варьирует как по сферам экономики, так и по видам деятельности (отраслям). Разброс доли неформальной экономической деятельности в зависимости от отрасли составляет от 20 до 80%. Отдельные отрасли (сельское хозяйство, строительство, торговля, транспорт и др.) функционируют преимущественно в теневом режиме. Это косвенно подтверждается тем, что налоговые доходы в республике составляют 5,6% ВРП (2013 г.), в то время как в СКФО — 10, а по Российской Федерации — 35%.

Серьезной проблемой для Дагестана выступают регистрация и учет для целей налогообложения предпринимателей и предпринимательских структур, функционирующих в теневом режиме. Особенно это касается малого и среднего предпринимательства. По состоянию на конец 2013 г. в республике всего зарегистрировано 589 малых и 7192 микропредприятий. На 10 тыс. человек населения в России приходится 144 и в СКФО — 55 малых предприятий, а в Дагестане — 26, или соответственно в 5,5 и 2,1 раза меньше. Значит, как минимум ²/₃ малых предприятий республики не зарегистрированы и функционируют в теневом режиме. Отсутствует точный учет индивидуальных предпринимателей и крестьянских фермерских хозяйств.

Основная сфера теневой экономики Дагестана — сокрытие доходов легально функционирующих крупных и средних предприятий. Например, сумма налогов в процентах к ВРП составляла в строительстве 1,9, сельском хозяйстве — 0,6, отрасли «гостиницы и рестораны» — 1,2, на транспорте и связи — 6,5.

Широко распространено сокрытие реальной прибыли организаций от налогообложения путем искажения учета и отчетности, ведения «двойной» бухгалтерии: с 2010 г. поступления в консолидированный бюджет Дагестана по налогу на прибыль ежегодно снижаются. По итогам 2013 г. прибыль предприятий и организаций составляла всего 2488 млн руб., а 30,7% из них закончили год с убытками в размере 8938 млн руб. В итоге сальдированный финансовый результат экономики республики составил -6450 млн руб. (табл. 1).

Таблица 1

Финансовые результаты предприятий и организаций Республики Дагестан по видам экономической деятельности, 2013 г. (млн.руб.)

Отрасль	Сумма прибыли	Сумма убытка	Сальдированный финансовый результат (прибыль минус убыток)	Удельный вес убыточных организаций, %
Всего	2488	8938	-6450	30,7
Сельское и лесное хозяйство	98	33	+65	26,2
Добыча полезных ископаемых	428	15	+413	25,0
Обрабатывающие производства	1476	629	+847	22,9
Производство и распределение электроэнергии, газа и воды	14	4865	-4851	72,0
Строительство	128	244	-116	24,1

Источник: Регионы России. Социально-экономические показатели. 2014: Стат. сб. / Росстат. М., 2014. С. 788, 798, 810, 814.

Об искажении финансовых результатов деятельности свидетельствует и низкая рентабельность проданных товаров (продукции, работ и услуг) в целом по экономике республики в 2013 г. — 0,1%, а рентабельность активов вообще отрицательная (-3,3%). Во многих отраслях годами производят убыточную продукцию (работы, услуги). При таких результатах должно происходить массовое банкротство предприятий, но в республике этого практически не наблюдается. Ясно, что они выживают только за счет теневых доходов.

Одна из серьезных проблем легализации теневой экономики — учет и налогообложение недвижимости, земельных участков, транспортных средств и т. д. Многие функционирующие объекты недвижимости длительное время не принимаются в эксплуатацию. Нередко собственники недвижимого имущества затягивают их регистрацию, чтобы уйти от налогообложения. В республике 517 тыс. принятых на учет объектов капитального строительства, из них более половины не облагаются налогами. Кроме того, еще 108 тыс. объектов не передано в органы кадастрового учета. Не завершены инвентаризация и рыночная оценка жилого и нежилого фонда.

В Дагестане более 816 тыс. земельных участков, из которых поставлены на учет 250 тыс., а по 566 тыс. отсутствует информация о собственнике или пользователе для целей налогообложения. Только в 2014 г. выявлены и внесены в государственный кадастр недвижимости ранее не учтенные 70,4 тыс. земельных участков и 113,2 тыс. объектов капитального строительства, из них поставлены на налоговый учет 41,4 тыс. земельных участков и 22,9 тыс. объектов недвижимости.

Острые проблемы для Дагестана — достоверный учет занятых в экономике и налогообложение заработной платы. Во-первых, около половины занятых (один из самых высоких в стране показателей) находятся в так называемом нерегистрируемом секторе, то есть работают без официального оформления своих отношений с работодателем. Их численность в республике оценивается только раз в год при составлении баланса трудовых ресурсов, соответствующие доходы полностью находятся «в тени» и не облагаются налогами.

Во-вторых, широко практикуется сокрытие доходов наемных работников. Так, частные предприятия показывают в отчетах зарплату в 2—4 раза ниже, чем унитарные предприятия соответствующих отраслей. Подобные схемы применяют не только в сфере малого и среднего предпринимательства, но и на крупных предприятиях.

Размер налога на доходы физических лиц на одного занятого в экономике Дагестана в 3,7 раза ниже, чем в среднем по России. При этом среднемесячная номинальная заработная плата в республике (16,8 тыс. руб. в 2013 г.) только в 1,8 раза ниже, чем в среднем по стране (29,7 тыс. руб.).

Расчеты показывают, что при повышении налоговых поступлений до среднего уровня в СКФО 10% ВРП уже к 2018 г. Республика Дагестан может достичь бюджетной самообеспеченности и отказаться от дотаций из федерального бюджета. Если прогнозируемый объем ВРП будет достигнут, то при налоговой нагрузке 10% собственные доходы республиканского бюджета должны составить в 2015 г. 56,9 млрд-руб., в 2016 г. — 64,5 млрд и в 2017 г. — 73,8 млрд руб. (табл. 2). Это позволит за счет снижения размера ежегодных трансфертов сэкономить за три года средства федерального бюджета в размере 117,1 млрд руб. Такова цена успешной легализации теневой экономики только в Дагестане.

Таблица 2

Бюджет Республики Дагестан на 2015-2017 гг. (млрд руб.)

Показатель	2015	2016	2017
ВРП	569,0	545.3	737,9
Доходы, всего	82,1	80,3	81,2
из них:
собственные доходы	25,1	26,5	26,5
в % к ВРП	4,0	4,1	3,6
трансферты из федерального бюджета	57,0	53,8	54,7
При налоговой нагрузке 10°о ВРП:
собственные доходы	56,9	64,5	73,8
трансферты из федерального бюджета	25,2	15,8	7,4
экономия средств федерального бюджета	31,8	38,0	47,3

Источники: Министерство финансов Республики Дагестан; расчеты автора.

---

Теневая экономика и ее легализация составляют не только резерв расширения налогооблагаемой базы. Это, с одной стороны, сфера выживания значительной части населения, а с другой — мощный фактор торможения социально-экономического развития, общественно-политической нестабильности, нравственной деградации общества. Необходимо на научной основе разработать и реализовать кардинальные меры в этой области, определить долгосрочные цели и этапы легализации теневой экономики, принять федеральную и региональные государственные целевые программы. Только тогда удастся найти адекватный ответ на самый опасный, по нашему мнению, вызов современности — широкое распространение теневой экономики в России и ее регионах.

---

¹ http://pressria.ru/pressclub/ 20130725/601934993.html.

---

Список литературы

Альпидовская М.Л. (2008). Экономические основы теневой экономики и коррупции бюрократического аппарата // Менеджмент в России и за рубежом. № 1. С. 136-140. [Alpidovskaya М. L. (2008). Economic fundamentals of shadow economy and bureaucracy corruption. Menedgement v Rossii і га Rubezhom, No. 1, pp. 136-140. (In Russian).]

Ахмедуев А.Ш. (2014). Теневая экономика: современные проблемы и механизм легализации. Махачкала: ИСЭИ ДНЦ РАН. [Akhmeduyev A. Sh. (2014). Shadow economy: Modern problems and mechanism of legalization. Makhachkala: ISES DSC RAS. (In Russian).]

Ахмедуев А.Ш., Ильяшенко С.В. (2013). Теневая экономика Дагестана: проблемы и пути легализации // Региональные проблемы преобразования экономики. № 1. С. 78-83. [Akhmeduyev A. Sh., Ilyashenko S. V. (2013). Shadow economy of Dagestan: Problems and ways of legalization. Regionalnye Problemy Preobrazovaniya Ekonomiki, No. 1, pp. 78 — 83. (In Russian).]

Барсукова С. Ю. (2012). Теневая экономика: специфика фаз в условиях раздатка // Вопросы экономики. № 12. С. 133 — 145. [Barsukova S. Yu. (2012). The shadow economy in the framework of "razdatok". Voprosy Ekonomiki, No. 12, pp. 133 — 145. (In Russian).]

Белянова E., Николаенко С. (2013). Воздействие коррупции на развитие бизнеса: эмпирическая оценка // Вопросы экономики. № 9. С. 91 — 105. [Belyanova Е., Nikolayenko S. (2013). Impact of corruption on business development: Empirical estimates. Voprosy Ekonomiki, No. 9, pp. 91 — 105. (In Russian).]

Гимпельсон В., Капелюшников P. (2013). Жить «в тени» или умереть «на свету»: неформальность на российском рынке труда // Вопросы экономики. № 11. С. 65 — 88. [Gimpelson V., Kapeliushnikov R. (2013). То live in the shadow or to die in the light: Informality in the Russian labor market. Voprosy Ekonomiki, No. 11, pp. 65-88. (In Russian).]

Клейнер В. (2011). Антикоррупционная стратегия бизнеса в России // Вопросы экономики. № 4. С. 32 — 46. [Kleiner V. (2011). Anti-corruption strategy of business in Russia. Voprosy Ekonomiki, No. 4, pp. 32 — 46. (In Russian).]

Корчагин Ю. (2010). Теневая и неформальная экономика в России и ЦЧР: [электронный ресурс]. URL: http://www.lerc.ru/?art=26&page=7&part=articles. [Korchagin Yu. (2010). Shadow and informal economy in Russia and the Central Black Earth region [WWW page]. (In Russian).]

Левин M. И., Сатаров Г.А. (2012). Коррупция в России: классификация и динамика // Вопросы экономики. № Ю. С. 4—29. [Levin М. I., Satarov G. А. (2012). Corruption in Russia: Classification and dynamics. Voprosy Ekonomiki, No. 10, pp. 4—29. (In Russian).]

Найденов A. C., Кривенко И. A. (2013). Теневая экономика в условиях экономического кризиса: диагностика состояния и прогнозирование последствий // Экономика региона. JMb 1. С. 46 — 52. [Naidyonov A. S., Krivenko I. А. (2013). Shadow economy in the conditions of an economic crisis: Diagnostics of the state and forecasting of consequences. Ekonomika Regiona, No. 1, pp. 46—52. (In Russian).]

Пескова Д. (2013). Теоретические подходы к исследованию и оценке теневой экономики // Экономика и управление: научно-технический журнал. .N? 2. С. 49 — 53. [Peskova D. (2013). Theoretical approaches to research and assessment of shadow economy. Ekonomika і Upravlenie: Nauchno-tekhnicheskiy Zhurnal, No. 2, pp. 49-53. (In Russian).]

Пономаренко A. (2011). Теневой бизнес в цифрах // Forbes: [электронный ресурс]. 13 апр. URL: http://www.forbes.ru/ekonomika-column/vlast/65945-tenevoi-biznes-v-tsifrah. [Ponomarenko А. (2011). Shadow business in figures. Forbes. April 13. (In Russian).]

Платонов Д. В. (2009). Теневая экономика и трудовые отношения в условиях кризиса. М.: МГУ им. М. В. Ломоносова. [Platonov D. V. (2009). Shadow economy and the labor relations under the conditions of crisis. Moscow: Lomonosov Moscow State University. (In Russian).]

Римский В. Л. (2011). Возможности противодействия коррупции в системе государственного и муниципального управления России // Коррупционное и квалификационное «поражение» государственного управления в России. Материалы научного семинара. Вып. 8. М.: Научный эксперт. С. 5 — 26. [Rimsky V. L. (2011). Possibilities of counteraction of corruption in the system of public and municipal administration of Russia. In: Corruption and qualification "defeat" of public administration in Russia. Proceedings of a scientific seminar. Iss. 8. Moscow: Nauchnyi Ekspert, pp. 5—26. (In Russian).]

Сулакшин С. С., Максимов С. В., Ахмедзянова И. Р. и др. (2008). Государственная политика противодействия коррупции и теневой экономике в России: в 2-х т. Т. 1. М.: Научный эксперт. [Sulakshin S. S., Maximov S. V., Akhmedzyanova I. R. etc. (2008). State policy of counteraction of corruption and shadow economy in Russia. In 2 vols. Vol. 1. Moscow: Nauchnyi Ekspert. (In Russian).]