К новой экономической теории (часть 1)

• Возрождение экономической теории как вызов времени

Развитие экономической теории на протяжении веков происходило в тесном соприкосновении с реальной действительностью, хотя некоторым сторонним наблюдателям это утверждение может показаться не верным. Об этом свидетельствуют сведения, хорошо описанные в истории экономической мысли. Не вдаваясь в подробности всех аспектов соприкосновения экономической теории с реальной практикой, отметим лишь одну, может быть, самую значительную веху в ее развитии. Это возникновение марксистской политической экономии как ответ на вызовы времени, порожденные бурным развитием индустриализации общественного производства в 19-м веке. Оно сопровождалось неимоверной эксплуатацией живого наемного труда без всякой его регламентации и обеспечения элементарных норм техники безопасности, не говоря уже о нормальных условиях обеспечения жизни. В этом отношении достаточно вспомнить, что в те времена в Англии фабрично-заводские дети, работавшие впроголодь до 16 часов в сутки, едва доживали до 10–12 лет. Соответственно появившаяся в те времена марксистская политэкономия, несмотря на наличие в своих фундаментальных основах серьезных теоретико-методологических изъянов, была воспринята передовой общественностью и огромными массами эксплуатируемых людей с огромным энтузиазмом, ибо отвечала вызову времени, чаяниям людей. Она быстро завоевала популярность и была признана в качестве идеологической основы улучшения формирующихся тогда новых производственных отношений индустриального развития общества. В результате человечество благодаря отзывчивости экономической теории к потребностям практики получило альтернативное направление формирования возрождающихся индустриального типа производственных отношений, которые стали приобретать бóльшую социальную ориентацию, приближаясь непосредственно к нуждам людей. Это направление получило название социалистического (коммунистического) способа производства и было реализовано в Советском Союзе и других странах социалистического лагеря.
При всех своих недостатках строящийся социализм сумел ответить на насущные запросы людей по поводу социализации производственных отношений. Более того, сам капитализм, продолжавшийся развиваться в остальных странах, получил качественное перевоплощение в сторону социальной ориентации и по некоторым параметрам сумел даже обойти в этом отношении социалистические государства. Такое, например, случилось со скандинавскими странами, сумевшими построить отношения, в которых идеалы социализма, социальной ориентации общества оказались воплощенными в жизнь лучше, чем в самих социалистических странах.
Современная реальность также не проста, как и предшествующие периоды исторической действительности. На наш взгляд, человеческая цивилизация в настоящее время переживает такую же напряженную эпоху в своем развитии, как и в 19-м веке. Это связано в первую очередь с тем, что современные производственные отношения переживают фазу своей глобализации, то есть перерождения в единую систему отношений в планетарном масштабе. Соответственно сегодня, также как и прежде, человечеству навязывается единственная альтернатива развития мировых производственных отношений. Они так же, как и в 19-м веке, практически строятся в стремлении проигнорировать интересы и чаяния широких слоев уже мирового населения, что доказывается фактами обострения проблем планетарного характера, которые в том или ином виде регулярно оказываются предметом обсуждения в новостных полосах СМИ, на разного рода научных и научно-практических форумах. К их числу можно отнести проблемы:

1. непрерывной эскалации военных событий общемирового масштаба;
2. массовых протестных выступлений широких слоев населения в цивилизованных странах;
3. возрастающего расслоения населения по доходам между децильными группами населения внутри стран и между странами¹;
4. экологического перенапряжения планеты;
5. неудовлетворительного решения продовольственного вопроса и др.

Соответственно сегодня «пахнет грозой» в планетарном масштабе, предвещающей непрогнозируемый исход либо выживания человечества, либо его гибели то ли от последствий ядерной войны, то ли от мировой революции, то ли от экологической катастрофы или же нехватки продовольствия.
В такой предельно обостренной социально-экономической ситуации в мире экономическая теория – главная экономическая наука, призванная выработать и дать конструктивные основы складывающихся общемировых производственных отношений, не может этого сделать, поскольку грубо наталкивается на нерешенность внутренних проблем формирования собственных теоретико-методологических и идеологических конструкций, являющихся следствием отсутствия у нее единых фундаментальных основ, прежде всего, в понимании и объяснении тех самых производственных отношений, в реконструкции которых она обязана участвовать.
В этом отношении академик РАН Д.С. Львов писал: «Экономисты по-разному понимают те или иные проблемы экономической действительности: не одинаков взгляд на вопросы инфляции и экономического роста, по-разному видится роль и место государства в экономике. То же можно сказать и о принципах налоговой и бюджетной политики и т.д. И это хорошо. Однообразие понимания тех или иных новых явлений нашей хозяйственной жизни означало бы гибель науки, ее вырождение. Но речь о другом. Имеется ли в нашем представлении общепризнанное ядро науки? Есть ли у экономистов-профессионалов общепринятая методология, обоснованная и подтвержденная практикой экономической жизни?
Невыраженность теоретико-методологического ядра позволяет ставить под сомнение ценность наших рекомендаций и не это ли способствует мнению, что экономическая наука никакого значения для вмешательства в хозяйственную жизнь не имеет, что любой хоть как-то причастный к власти политик или чиновник лучше профессионалов-экономистов знает, что для страны, для ее будущего хорошо и что плохо? И не в этом ли причина стремительного превращения экономических понятий в расхожий набор аксессуаров для политических трюков? …
Может быть, у нас действительно нет доктринального ядра или мы не умеем осмыслить и вразумительно объяснить его суть? Как-то незаметно свернуты крупные обсуждения фундаментальных теоретических понятий и принципов. Не это ли объясняет, почему многие из наших постановок и рекомендаций так мимолетны, наподобие элементарных частиц? То говорили о либерализации цен, теперь – о необходимости их государственного регулирования, то ратовали за «народную приватизацию», теперь доказываем необходимость смены курса в области отношений собственности и т.д.»².
Отсутствие этого единства восходит корнями к еще только начинавшимся зарождаться капиталистическим производственным отношениям и периоду становления обобщающей их экономической науки – политической экономии. По мнению американского экономиста и политика Л. Ларуша такое расхождение имеет чисто субъективные корни, что действительно похоже на правду, поскольку весь ход дальнейшего разделения главных субъектов предпринимательской и исполнительско-трудовой деятельности внутри общественного производства на два антагонистически враждебных класса явилось такой идеологической бомбой, действие которой мы испытываем до сих пор, по истечении третьего столетия с момент вброса этой идеологемы в экономическую теорию.
Он пишет: «Слепое послушание «первобытным и непосредственным» инстинктам, определенным с точки зрения принципа удовольствия-боли, совершенно однозначно относится к категории иррационалистического гедонизма, библейскому «первородному греху». Итак, доктрина, связанная с именами Юма, Смита и Бентама, является аморальной и в своих приложениях к вопросам политической экономии (выполненным Юмом, Бентамом и др.) предписывает полную «свободу» подобного безнравственного поведения от любого вмешательства со стороны научного или естественного права. Вкратце: поступайте как изволите с теми, кто не может вам противиться, и избегайте неудовольствия со стороны тех, кому вы не в силах противиться. Эта доктрина, впоследствии развитая такими личностями..., как Томас Мальтус (1766–1834), Давид Рикардо (1772–1823), Джеймс Милль (1773–1836) и Джон Стюарт Милль (1806–1873), известна также как «британский философский рационализм XIX века» или «британский либерализм XIX века».
Суть британского либерализма лучше всего проследить на его наиболее явных, наиболее самоочевидных проявлениях в британской колониальной политике в Индии, поскольку Джеймс Милль вполне сознательно связывал теорию британского либерализма и ее применение на практике. В основном под влиянием именно этой доктрины Карл Маркс (1818–1883), работавший под контролем таких британских агентов, как Фридрих Энгельс (1820–1895) и Давид Уркхарт, разработал свою доктрину «классовой борьбы». «Давид Уркхарт, чье влияние Маркс признавал в различных посланиях, был связан с Британским Музеем именно в тот период, когда в его основные секретные разведфункции входила координация британской деятельности внутри организации Джузеппе Мадзини «Молодая Европа» в соответствии с политическими указаниями, исходившими в основном от лорда Пальмерстона³. Фактически он был непосредственным куратором Карла Маркса в течение почти всех 50-х и начала 60-х годов»⁴.  
Наглядным отражением современного состояния экономической теории в мире является ее положение в России. Сегодня в нашей стране в ее рамках до сих пор спокойно чувствуют себя и марксистская школа с ее классово антагонистической идеологической основой, и неоклассическая школа, унаследовавшая у классической принципы либеральной идеологии, и кейнсианская, вобравшая в себя и возвысившая идеологию государственных приоритетов в экономике, но, по существу, скрывшая от широкой общественности идеологическую правду о негативной роли так называемых «сберегателей» или «отсутствующих частных собственников» факторов производства, систематически возбуждающих и провоцирующих финансово-экономические кризисы, тем самым регулярно сотрясая весь капиталистический мир. В дополнение к этим признанным школам в экономической теории существует большое разнообразие ее направлений, представляющих в той или иной степени конгломерат, синтез экономической мысли предшествующих школ, которые, как мы показали, в своих основах не имеют устойчивых теоретико-методологических конструкций, прежде всего идеологического характера, которые могли бы объединить в едином направлении интересы всех социальных групп в обществе или, по крайней мере, подавляющего его большинства.
Указанное наглядно свидетельствует о том, что сегодня ученый мир, передовая общественность и вообще широкие слои населения стоят на пороге возрождения новой экономической теории, которая окажется способной ответить на вызовы нашего времени, удовлетворить чаяния большинства людей планеты, подвигнуть людей, в том числе деятелей государственного ранга, к активизации своих действий по разрешению существующих и надвигающихся проблем и противоречий современного динамично развивающегося мира.

• О практическом значении творений теоретической мысли

История экономических учений показывает, что экономическая теория является, с одной стороны, отражением развития экономики и общества, с другой – вершителем судеб человеческой цивилизации.
Второе можно видеть из того примера, что возникновение теорий утопического социализма, марксистской политэкономии не только обосновало предположение о возможной альтернативе развития человеческого общества, способного обеспечить свою деятельность в интересах широких слоев населения, но и предопределило практическую ее реализацию, то есть возникновение и функционирование такого общества. Об этом говорит существование в бытность стран социалистического лагеря, современное развитие социалистической Кубы, Северной Кореи, в определенной мере Китая, Вьетнама и т.п.
В то же время мы наблюдаем дальнейшее параллельное развитие большого сообщества стран капиталистического лагеря, функционирующих на принципах рыночной экономики. Их перечень достаточно широк. И они тоже функционируют в той или иной мере в интересах широких слоев населения. Тем не менее, альтернативные пути развития человечества были определены экономической теорией и они имеют место быть.
По многим оценкам именно возникновение указанной социалистической альтернативы развития общества подвигло ведущие силы капиталистической экономики повернуться лицом к нуждам широких слоев населения в капиталистических странах и в дальнейшем развиваться в русле социальной ориентации. Следовательно, разработка марксистской политической экономии и практическая реализация ее идей имела не локальное для отдельных стран, а общемировое значение.
Отсюда вытекает важнейшее практическое значение нашей науки: экономическая теория должна уметь заглядывать вперед, прогнозируя самые далекие перспективы развития человечества, предлагая возможность выбора альтернатив.
В рамках этого глобального факта непререкаемой истиной звучат слова Джона Мейнарда Кейнса: «… Идеи экономистов и политических мыслителей – и когда они правы, и когда ошибаются – имеют гораздо большее значение, чем принято думать. В действительности только они и правят миром. Люди практики, которые считают себя совершенно неподверженными интеллектуальным влияниям, обычно являются рабами какого-нибудь экономиста прошлого. Безумцы, стоящие у власти, которые слышат голоса с неба, извлекают свои сумасбродные идеи из творений какого-нибудь академического писаки, сочинявшего несколько лет назад»⁵.

• Развитие производительных сил и их формационная ориентация

Основным критерием возникновения и сохранения альтернатив социально-экономического развития в рамках тех или иных стран в конечном итоге является благосостояние широких слоев населения. В тех странах, где оно ухудшается, правительства стран либо свергаются, либо переизбираются. Иногда все это сопровождается изменением ориентации с капиталистической на социалистическую и обратно.
Однако в целом все же надо констатировать факт того, что основная заслуга в повышении благосостояния населения практически во всех странах мира принадлежит не указанной нами склонности к той или иной формационной ориентации, а мощному развитию производительных сил человеческого общества под воздействием научно-технического прогресса, достижения которого непрерывно внедряются в производство. В этом процессе залог возникновения прибыли и роста богатства, если констатировать этот факт в микроэкономическом разрезе, и экономического роста, если рассматривать его с макроэкономических позиций.
В то же время нельзя преумалять значение формационной ориентации общества, поскольку она определяет характер системы распределения доходов и благ в обществе. Соответственно в этом отношении надо помнить слова другого великого классика экономической теории – Давида Рикардо. В письме Мальтусу от 9 октября 1820 г. он отмечал: «Вы полагаете, что политическая экономия является исследованием о природе и причинах богатства; я же думаю, что ее следовало бы назвать исследованием законов, определяющих распределение произведенного продукта между классами, участвующими в его образовании. В отношении общего количества нельзя установить какого-либо закона, но есть возможность установить сравнительно правильный закон в отношении пропорций. С каждым днем я все больше убеждаюсь, что исследования первого вопроса тщетны и обманчивы и что только последний представляет собой истинный предмет науки»⁶.
Дополним констатацию этого факта тем, что не принято обсуждать в рамках «мейнстрима» экономической теории. В основе развития НТП, его достижений, их внедрения в производство и, в конечном счете, увеличения продукции и повышения благосостояния людей и обществ лежит непрерывно развивающийся и совершенствующийся общественный интеллект. Дискретными носителями его в большей или меньшей мере являются все члены общества и мирового сообщества, то есть все мы, все люди, населяющие планету. Именно общественный интеллект является источником достижений НТП и, следовательно, первичным источником образования прибыли, прироста национального богатства, экономического роста⁷. А все остальное, о чем любят до сих пор рассуждать в экономической теории по отдельности как о главном источнике прибыли приверженцы того или иного ее направления, как-то: живой труд наемного работника, предпринимательский талант и т.п. – это миф, частное растаскивание по углам своих теоретических измышлений указанного главного факта – источником приращения богатства людей, в основе которого лежит прибыль, определяющая экономический рост, является общественный интеллект, сосредоточенный в умах научно-технической и управленческой интеллигенции, функционирующего предпринимательства, носителей наемного труда и т.д.
В настоящее время уровень развития мировых производительных сил достиг таких высот, что их производительность, по оценкам специалистов, может обеспечить удовлетворение нормальных физиологических потребностей всех людей планеты на уровне, превышающем на 5–10 процентов. Такого наше планетарное сообщество не имело никогда на протяжении тысячелетий своего развития. И впервые во второй половине 20-го века – это стало фактической реальностью. Более того, производительные силы мирового сообщества непрестанно прогрессируют и будут решать указанную задачу в еще более лучшем виде, чем в настоящее время. Только это обстоятельство в прямой корреляции с восприимчивостью к внедрению достижений НТП способно преумножать материальное и духовно-интеллектуальное богатство, обеспечивая возникновение прибыли и экономический рост.
Казалось бы при таком положении дел с уровнем развития производительных сил планетарное сообщество должно успокоиться, свернуть все очаги социальной напряженности, военных и других конфликтов, раздувания терроризма и т.п. Однако, наоборот, на планете изо дня в день становится все неспокойнее, продолжается дальнейшее вызревание конфликтных ситуаций. И это не удивительно, поскольку на фоне указанного факта до сих пор на планете ежедневно умирают от голода десятки тысяч людей, около миллиарда ее населения голодают, большое количество людей живет в абсолютной нищете⁸. Это оказывается причиной нарастающей миграции людей в страны с лучшими условиями проживания, что, в свою очередь, нарушает покой и благоденствие представителей коренного населения в них. В результате возникает противостояние их и мигрантов, зачастую выступая очагом роста напряженности внутри стран и между странами, который, время от времени разгораясь, перерастает в разной силы столкновения с человеческими жертвами.
Более того, разного рода социальные волнения и столкновения приобретают эпидемиологический характер. Те самые широкие слои населения, которые в практическом смысле начинают определять судьбу развития человеческой цивилизации, если с этим не может справиться элита общества в лице разного рода идеологов, политиков, парламентов, правительств и т.п., бунтуют. Причем, современный бунт населения развитых стран вовсе не соответствует предпосылкам вызревания революционной ситуации, обрисованной классиками марксистско-ленинской политэкономии.
Во-первых, этот бунт не является результатом доведения людей до крайнего уровня нищеты, который можно констатировать как состояние, охарактеризованное классиками таким, когда им нечего терять, кроме как своих цепей угнетения. Во-вторых, отсутствует руководящая роль какой-либо политической организации (партии, профсоюза и т.п.). В-третьих, нет никакого провозглашения политической ориентации в сторону социализма или капитализма, плановой или рыночной экономики.
Зачастую пишут, что этот бунт вызван, с одной стороны, неправильным распределением доходов, с другой – усилением гегемонизма США в мире. Однако, несправедливое распределение доходов и благ всегда было свойственно капиталистической экономике, а гегемонизм США на мировой арене отнюдь не является чем-то новым.
Эти бунты производят такое впечатление, что людям как бы нечего делать и они, от этого нечего делать, выходят на улицы. В то же время эти выступления не обходятся без кровопролитий, без жертв. Получается, что люди как бы потеряли свой природный инстинкт самосохранения, если даже жертвуют собой во имя неопределенных целей, не понятных притязаний.
Однако, на наш взгляд, люди нисколько не потеряли свой инстинкт самосохранения. Наоборот, именно этот инстинкт им подсказывает действовать подобным образом, как они это делают в настоящее время. Именно обострение этого чувства вывело их на улицы. Люди своим первобытным звериным, можно сказать, чутьем, на уровне подсознательного рефлекса и именно в развитых странах начали понимать тупиковость того пути, по которому их ведет правящая элита современного общества и мирового сообщества. Они интуитивно начали понимать, что на этом пути они оказываются не нужными современному обществу, лишними в рамках становления его постиндустриальной фазы. И к этой мысли их подвели существенные обстоятельства.
Во-первых, тотальная автоматизация производства с его обезлюдением и лишением людей занятости и, следовательно, перспектив нормальных доходов и соответствующего благосостояния. Уже сейчас отчетливо наблюдается растущая тенденция увеличения безработицы во многих странах мира. Так, депутат Госдумы Н.И.Сапожников в газете «Советская Россия» пишет, что в Испании безработица достигла более 20%, каждый второй молодой человек в возрасте до 25 лет не имеет работы. В экономике США безработица в настоящее время составляет 9,1%. Это значит, что каждый десятый трудоспособный американец не имеет работы. Мощные беспорядки прокатились по Франции, в Лондоне несколько дней бушевали толпы. Их главная причина – безработица. Удручающее положение и у нас. Более 50% молодежи до 30 лет являются безработными. Люди уезжают из страны в поисках работы⁹. Сравнение этих данных с естественной нормой безработицы, принятой в развитых странах на уровне 3–5%, отчетливо обнаруживает указанную нами тенденцию.
Во-вторых, исчезновение перспектив занятости вызывает предчувствие вычеркивания широких слоев населения из планов развития человеческой цивилизации правящей прослойкой капиталистического общества за их ненадобностью в качестве фактора производства.
В-третьих, нагнетание массового общественного психоза, якобы, неизбежности наступления приближающегося апокалипсиса, на самом деле являющегося психологической атакой на людей с целью выработки у них чувства «жертвенной овечки», то есть чувства примирения со своей неизбежной участью – массовой гибелью себе подобных.
В-четвертых, фактическое поощрение и стимулирование негативных предпосылок, ведущих к реализации указанной тенденции – массового уничтожения людей посредством разного рода революций, войн, техногенных катастроф.
В-пятых, в русле указанного продолжающееся активное финансирование развития ВПК во всем планетарном масштабе, сопровождаемое тезисами политиков о возможных локальных ядерных конфликтах, очевидно, как способах эффективного уничтожения лишних людей на планете и т.д., и т.п.
Такого рода развивающиеся тенденции в социально-экономических отношениях подводят людей к осознанию одной единственной, уготовленной им элитой мирового сообщества альтернативы в дальнейшем развитии человечества, в основе которой лежит планомерное уничтожение излишнего количества людей, уже не представляющего, по мнению правящей элиты, ресурсной ценности для общества в рамках современного автоматизированного производства. Лишние люди будут мешать строить Эдем элитной части населения.
И здесь нельзя не вспомнить слова бывшего премьер-министра Великобритании Маргарет Тетчер о необходимости сохранения в России лишь 15 млн. человек населения для обслуживания трубопроводов. Остальная часть его у нас, по ее мнению, излишня¹⁰. Это ли не обнаженная сущность замыслов мирового олигархата в словах одного из ярчайших его представителей?

• О роли экономической теории в формировании социально-ориентированных формационных отношений

Идеологи концепции лишних людей, весьма распространенной в закрытых элитарных сообществах, безусловно, вскинутся всей мощью своего интеллекта в ответ на ее раскрытие в широкой общественной среде в попытках опровержения, представляя как фантазию автора, столь очевидного на фоне современной мировой политики факта, который доказывает развертывание именно этой модели развития человечества.
Однако, как бы им не усердствовать, но указанная перспектива приближается неуклонно и неотвратимо на фоне полной теоретической беспомощности представителей в первую очередь экономической теории и других общественных и гуманитарных наук в обосновании иной альтернативы. Альтернативы, которая могла бы завладеть умами не только простых граждан, как жертв постиндустриального развития общества, но и преобладающего большинства управляющей элиты общества. Для этого она должна быть построена на достаточно легко реализуемых экономических, идеологических и политических конструкциях, в прочность которых в отношениях между людьми, между всеми прослойками общества смогли бы поверить все представители человечества, включая как правящие, так и широкие слои населения.
Именно в этом состоит важнейшее практическое значение общественно-гуманитарных наук, и в первую очередь экономической теории, как науки, основной функцией которой является концептуальное видение, объяснение, прогнозирование, обоснование способов построения и оптимизации материального производства как первичной основы и средства наиболее полного удовлетворения материальных потребностей людей. Ибо только на базе полного удовлетворения материальных потребностей людей можно закладывать перспективы их духовно-интеллектуального развития, как средства формирования мощного потока роста и совершенствования общественного интеллекта, который в свою очередь является главным фактором преодоления любых рисков в развитии человечества.
В рамках указанного, что и в каком свете должна сказать свое веское слово экономическая теория? Причем, именно сегодня – в рамках созревания предпосылок глобального общецивилизационного кризиса, как некогда аналогичное случилось в XIX веке при переходе человеческой цивилизации к капиталистическому способу производства. Ответом на возникшие тогда проблемы жесточайшей эксплуатации наемного труда капиталом явились, повторяю, теории утопического социализма, а вслед за ними – марксистская политическая экономия.
Благодаря учению Маркса были не только созданы государства социалистического или общенародного типа, хоть и с планово-административным устройством экономики, но и развитие государств капиталистического типа стало интенсивно перестраиваться в социально-ориентированном направлении. Соответственно, стала снижаться интенсивность эксплуатации наемного труда, труд и распределение доходов стали более социально ориентированными, стала совершенствоваться техника безопасности на рабочем месте, заработали профсоюзы, стала создаваться правовая основа регламентации отношений между трудом и капиталом и т.д. В развитых, в частности, западноевропейских странах дело практически дошло до того, что рабочая неделя стала короче, условия труда и его оплаты лучше, чем в марксистско-ленинского типа социалистических государствах, а политическая система демократизировалась, вплотную приблизившись к общенародному типу государственного устройства.
В связи с этим альтернатива преобразования капиталистического способа производства в социалистический в значительной степени потеряла свою актуальность при сохранении основных принципов капиталистического устройства общества – частной собственности на средства производства, капиталистического распределения доходов и благ в обществе, либерализма в экономической политике государства и т.д.
То есть современное капиталистическое общество во многих развитых капиталистических странах по многим параметрам трансформировалось в социалистическое в соответствии с представлениями теоретиков утопического социализма и марксизма, превратившись в социально ориентированное государство с социальной рыночной экономикой и демократической системой его политической организации, в то же время, с сожалением надо отметить, не сумев дойти до экономики бескризисного развития и социально непротиворечивого общества.
Если опустить подробности дальнейшего формирования экономической теории в рамках неоклассической концепции, возникшей как контручение марксистской политэкономии, кейнсианской теории, обобщившей проблемы регулирования капиталистической экономики в условиях разрастания монополистических тенденций, то можно отметить, что, начиная со второй половины ХХ века и по сегодняшний день развитие западной экономической теории представляет собой бесконечную гонку между различными более или менее либеральными течениями в наиболее лучшем обосновании тех регулирующих экономических рычагов воздействия на рыночную экономику, с помощью которых она, якобы, будет устойчиво развиваться в состоянии динамического равновесия. Какие только пертурбации в этот период не проходила экономическая теория: и реконструкцию кейнсианства, и ренессанс неоклассической теории, и их синтез, и крайнюю свою либерализацию в рамках монетаризма, предельную регламентацию принципа индивидуализма в новой институциональной теории и т.д., и т.п. И всю эту гонку за райской жизнью бескризисного развития сегодня можно заключить прекрасной русской поговоркой: «А воз и ныне там», как констатацией того неумолимого факта, что бескризисное развитие рыночной экономики при современной системе распределения доходов и благ является чистейшей воды утопией.
Таким образом, что имеем в остатке? Во-первых, от периодически происходящих кризисов капиталистическое общество никак не освободилось. Во-вторых, система распределения доходов и благ требует дальнейшего совершенствования, поскольку разрыв в доходах увеличивается, обеспечивая предпосылки перманентно возникающего социального недовольства в обществе, нередко выливающегося в разного рода и силы социальные взрывы. В-третьих, усиливается тенденция нарастания массовой безработицы с вытекающими из этого перспективами резкого ухудшения благосостояния населения.
Эти обостряющиеся недостатки современного периода развития капиталистического способа производства периодически продолжают сотрясать капиталистический мир, время от времени ввергая в шок практически все слои населения в обществе. Соответственно до сих пор имеет место абсолютная неопределенность в перспективах дальнейшего развития всей человеческой цивилизации: куда идти, какое общество строить? Указанные проблемы требуют теоретического обоснования, которого сегодня экономическая теория не предоставила и, на наш взгляд, не сможет предоставить в рамках ограниченных, а по некоторым позициям и ложных рамок, превалирующих сегодня школ и направлений экономической теории. Имеются в виду как марксистская политэкономия, которая продолжает жить и здравствовать в умах приверженцев социалистического образа жизни, так и разного рода синтезов неоклассической, кейнсианской, институциональной школ западной экономической теории.

• Современные задачи и направления развития экономической теории

Констатация этих фактов уже предопределяет пути дальнейших исследований в экономической теории в направлениях, во-первых, отыскания истинных причин экономических кризисов, невзирая, так сказать, на лица; во-вторых, обоснования основных принципов справедливого распределения доходов и благ с позиций современного уровня развития производительных сил и формирующихся в связи с этим новых производственных отношений; в-третьих, обеспечения твердых теоретических позиций преодоления глобальной тенденции нарастания массовой безработицы; и, наконец, в-четвертых, формирования четкой концепции смысла жизни человеческой цивилизации в современных условиях глобализации всяких отношений между странами с обоснованием гегемонии народовластия во всем мировом пространстве.
Что касается первого направления дальнейшего развития экономической теории, то есть отыскания причин экономических кризисов, то нам эта проблема видится в следующем свете. В экономической теории существует закон или тождество Сэя, вкратце выражающийся фразой «предложение само порождает свой спрос». Этот закон провозглашает достаточно простую истину. Производители товаров реализуют их на рынке и сами себе обеспечивают спрос, используя вырученные деньги на закупку других товаров у своих коллег и партнеров для возобновления производства. Тем самым они, приобретая новые ресурсы, обеспечивают непрерывный процесс инвестирования производства и воспроизводства за счет собственных, заметим, источников финансирования.
На сегодняшний день в экономической теории, по сути дела, объявлено, что закон Сэя не работает. Почему? Объяснения невнятны и бессистемны. В связи с этим вновь и вновь возникает тот же вопрос: почему же все-таки он не работает? На наш взгляд, это происходит по следующим причинам.
Вся загадка проблемы сбоя в функционировании закона Сэя заключается в том, что с обладателями наемного труда рынок стремится расплачиваться строго в соответствии с ценой их производства и воспроизводства¹¹, а вот с собственниками факторов производства – земли, производственного и финансового капиталов – это происходит далеко не так. Во-первых, потому что цена природных ресурсов, как дара природы определяется на рынке не по величине издержек на их производство, а по величине дифференциальной ренты, возникающей при их использовании.
Высота дифференциальной ренты зачастую во много раз превышает уровень нормальной прибыли. Во-вторых, рыночная цена акций и других ценных бумаг, процент по предоставленным кредитам является весьма условной величиной, отрывающейся от своего первоначального уровня, являясь зависимой от текущей спекулятивной конъюнктуры рынка.
Но не эти обстоятельства главным образом определяют нарушение тождества Сэя, а то, что благодаря существующему механизму расчета за предоставление факторов производства – земли и капитала – происходит отрыв системы вознаграждения от принципа подушевого распределения доходов, который принят и существует в реальном производстве в системе оплаты труда. Если уровень заработной платы так или иначе привязан к некоему среднему уровню издержек на воспроизводство способности к труду в расчете на одного работника и его семью, то при переходе к расчету вознаграждения за предоставленные в аренду землю, имущество, капитал, такой подушевой порядок распределения доходов нарушается. Это позволяет концентрировать их у отдельных индивидуумов сверх всякой меры, в отрыве от величины затрат, необходимых для воспроизводства способности к труду.
Таким образом доходы собственников факторов производства отрываются от нормальной (средней) цены воспроизводства человека. Вследствие этого излишние средства, которые не используются для текущих целей воспроизводства получателя указанных доходов и его семьи, образуют так называемые сбережения как отложенный запас избыточных в текущем потреблении доходов. У них уже теряется способность возвращаться в реальный сектор экономики в качестве платы по приобретению товаров. В результате этого на рынке образуется недостаток денежных средств для выкупа всего произведенного товаропроизводителями товара, равный сбережениям, что оказывается предпосылкой для образования так называемого их перепроизводства.
То есть причиной перепроизводства товаров оказывается не свойство производственного капитала производить неконтролируемый избыток товаров в погоне за прибылью, как это объясняется в «Капитале» К. Маркса, а банальный невозврат денег в реальный сектор экономики для обеспечения полного выкупа произведенных товаров. И этот регулярный отъем денег из реального сектора экономики приводит, в конце концов, к нарастанию предпосылок экономического кризиса.
Здесь надо учесть и то обстоятельство, что необходимость оплаты услуг по предоставлению факторов производства, кроме труда, оказывает угнетающее влияние на уровень предпринимательских доходов и заработной платы наемных работников, обеспечивая их частичное поглощение указанными абсентеистскими доходами (абсентеист – это отсутствующий, то есть не принимающий непосредственное участие в производстве, собственник его факторов).
Отсюда вытекает, что антагонистическое противоречие надо искать не между трудом и функционирующим капиталом в разделении добавленной стоимости на трудовой и предпринимательский доходы, чем до сих пор активно продолжают заниматься в экономической теории, а между солидарно взаимодействующими трудом и функционирующим капиталом, с одной стороны, и абсентеистами – с другой, поскольку давление абсентеистских доходов, вымываемых из сферы общественного производства, является гораздо более серьезным и актуальным фактором нагнетания социально-экономических противоречий в обществе, чем воздействие друг на друга трудового и предпринимательского доходов.
В конце концов, последние виды доходов в преобладающей своей части остаются в сфере общественного производства, а абсентеистские доходы уже в преобладающей части выводятся из него, составляя источник накопления сокровищ и подпитки финансово-спекулятивного сектора как самодовлеющего образования на теле экономики, в пользу которого начинает работать вся финансово-кредитная структура, отрываясь от обслуживания реального сектора.
Этот механизм бегства абсентеистских доходов из реального сектора экономики распознал Дж.М.Кейнс и обосновал свой способ устранения вызываемых его функционированием негативных последствий. Он предложил обеспечить возвращение сбережений обладателей факторов производства обратно через кредитную систему экономики, провозгласив другое тождество – тождество равенства инвестиций сбережениям. Однако, время показало, что, во-первых, не все абсентеисты склонны отдавать свои сбережения обратно реальному сектору экономики, предпочитая их сохранять в своих сокровищницах или вкладывать в финансово-спекулятивный сектор; во-вторых, возвращаемые в реальный сектор экономики через кредитную систему сбережения оказываются в определенной мере остриженными на величину банковского процента, что вновь сохраняет и даже преумножает тот существующий перекос с хроническим недостатком денежных средств в реальном секторе экономики из-за их регулярного отъема абсентеистским классом теперь уже посредством банковского процента. Собственно говоря, в этом и заключается суть ростовщичества, которую еще в античные времена распознал Аристотель, назвав эту форму деятельности «хремастикой» и отметив ее пагубное влияние на функционирование реального сектора экономики.
Подобной оказывается и ситуация с кредитованием широких слоев населения, преимущественно состоящих из обладателей наемного труда, продажа которого зачастую является единственным источником их доходов. Эти доходы (зарплата и т.п.) постоянно находятся под прессом конкурентного давления рынка, приближая их формирование к минимальному подушевому уровню жизни их получателей. Попытка получателей зарплаты поправить свое положение через кредиты также усугубляет их положение, еще более сокращая подушевой доход.
Более того, теперь процесс затягивания кредитной удавки перешел уже на уровень целых государств через такие международные кредитные организации как МВФ, МБРР и др., следствием чего является втягивание их в долги с последующим приведением к банкротству. Сегодня такими странами оказываются Греция, Испания, Италия и др.
Соответственно, несмотря на рецепты Кейнса рыночная экономика до сих пор содержит в себе ту хронического характера болезнь, которая периодически заставляет ее «ложиться в лазарет», вовлекая в состояние экономического кризиса. Именно в этой болезни и кроются, собственно говоря, все причины периодически возникающих экономических кризисов.
Причем, выход из кризиса в современной экономике, как правило, обеспечивается за счет широких слоев населения сокращением социальных программ, замораживанием зарплаты и т.п. Теперь уже плюс к этому элита мирового сообщества добивается увеличения предпенсионного возраста, вновь обеспечивая усиление предпосылок указанных нами последствий нарастания экономических кризисов, поскольку сэкономленные на этих мероприятиях средства вновь будут уходить в абсентеистский сектор экономики, ограничивая широкий потребительский спрос и, как следствие, собственные источники инвестиций предпринимательства, его дальнейшую кабалу в услужении абсентеистов, что, собственно говоря, никак не ведет к разрешению перманентно существующего кризисного состояния современной мировой экономики и мирового сообщества.
Что делать, чтобы предотвратить указанный источник экономического кризиса? Ответ на этот вопрос перекликается с содержанием следующего – второго – направления дальнейших исследований в рамках экономической теории. Для преодоления главной причины экономических кризисов – вымывания абсентеистских доходов из реального сектора экономики, необходимо обеспечить справедливое распределение благ и доходов в обществе, в первую очередь направленное на уменьшение разрыва в доходах и уровне потребления. Каким образом?
Марксистская политэкономия, например у нас в лице представителей КПРФ, предлагает для этого национализировать средства производства страны, что, безусловно, резонно и способно устранить отток доходов из реального сектора экономики, обеспечивая его полнокровное функционирование. Однако, при таком решении вопроса возникают свои «но», то есть препятствия, которые могут снизить или же свести на «нет» эффект от проведения этого мероприятия.
Во-первых, это будет означать ликвидацию системы частной собственности на средства производства и, следовательно, лишение экономики стимула свободного предпринимательства и частной инициативы, которая, как показывает практика, является мощной движущей силой рыночной экономики.
Во-вторых, национализация средств производства фактически перекрывает альтернативный канал получения доходов населением от собственности, оставив единственным трудовой канал получения доходов. И это в условиях надвигающейся тотальной автоматизации производства, превращающего обеспечение полной занятости населения и соответственно людей трудовыми доходами в весьма проблематичный вопрос.
Во-третьих, вслед за национализацией средств производства и установлением на них господства государственной собственности, как показала отечественная практика, становится реальной весьма недалекая по историческим меркам перспектива монополизации административной, а затем и экономической властей в стране с последующим, как это произошло в России, новым возвратом в лоно возрождения частной собственности на средства производства со всем последующим шлейфом возрождения частной инициативы, в том числе и в сфере отъема денег из реального сектора экономики абсентеистским классом, сопровождаемое трагедией классовой борьбы на всех этапах этого воспроизводственного цикла нового возрождения частнособственнических отношений.
На наш взгляд, для решения указанной проблемы необходимо привлекать все те подходы и механизмы, которые уже разработаны в экономической науке и опробованы в отдельных социально ориентированных странах мира, показав свое прекрасное функционирование. Это, в первую очередь, те экономические инструменты государственной политики, направленные, во-первых, на нейтрализацию нарастания разрыва в доходах между децильными группами населения; во-вторых, на оптимизацию системы распределения доходов в целом в рамках всего общества.
Соответственно, в государственной практике регулирования социально-экономических отношений должны широко использоваться, с одной стороны, прогрессивные шкалы налогообложения доходов, имущества, наследства и т.п., с другой – обеспечиваться система льготного и безвозмездного денежного и имущественного субсидирования остро нуждающихся и низкодоходных слоев населения. Соответственно все прослойки населения в обществе по мере использования указанных и других мер регулирования в сфере распределения будут приближаться по уровню жизнеобеспечения друг к другу при минимизации возможных предпосылок к возникновению экономических кризисов.
Сюда надо добавить и необходимость перевода понятия классовости общества на более высокий уровень – уровень противостояния среднего класса, состоящего из духовно-интеллектуальной, научно-технической, управленческой интеллигенции, функционирующего предпринимательства, работников наемного труда абсентеистскому классу с тем, чтобы избавить общество от этого паразитического нароста, как главного субъекта, провоцирующего кризисные явления в экономике и обществе.
Что касается вопроса исследований в третьем указанном нами направлении, то есть в направлении решения проблем надвигающейся массовой безработицы и ее последствий, то ответим на него следующим образом. Во-первых, как было указано выше, для того, чтобы предотвратить снижение благосостояния населения в связи с возможной массовой безработицей необходимо оставить альтернативный, кроме трудового, канал получения доходов от собственности. Во-вторых, кроме обычных мер повышения занятости, какие сегодня предлагает экономическая теория, необходимо предусмотреть и обеспечить интенсивное формирование и развитие четвертичной сферы занятости, которая должна выделиться из третичной сферы – сферы услуг. Она будет называться социальной или духовно-интеллектуальной сферой занятости, куда войдут такие отрасли национального хозяйства как образование, наука, здравоохранение, культура, искусство, физкультура и спорт и т.п., способные предоставить неограниченные возможности трудозанятости. Продуктами деятельности в этой сфере явятся духовно-интеллектуальные блага и интенсивное развитие общественного интеллекта, не только как главного фактора прогрессивного развития человеческой цивилизации вообще, но и как основного средства преодоления любых рисков, возникающих перед человечеством на пути его благоприятного развития.
Развитие это сферы будет не только поглощать избыток труда, но и способствовать наращиванию самого общественного интеллекта как непрерывного источника прибавочного продукта и, следовательно, богатства человечества, обеспечивать интенсивное производство продуктов интеллектуального труда, как инструмента предотвращения существующих и возникающих рисков в виде, например, природных и техногенных катаклизмов. Наращивание общественного интеллекта позволит человечеству уйти от гибельной траектории разрастающегося конфликта между деятельностью человечества и сопротивляющейся этому окружающей, в том числе и природной среды.
По поводу четвертого направления развития экономической теории, отметим, что формирование смысла жизни человеческой цивилизации имеет глубокие гуманистические и морально-психологические последствия, обеспечивающие мотивы целесообразного поведения людей, их повседневной и перспективной жизнедеятельности. Без ясного понимания смысла жизни теряется и ее целесообразность. А целесообразность лежит в основе всей человеческой деятельности, упорядочивая ее в соответствии с тем критерием, который и задает понимание смысла жизни.
Понимание смысла жизни касается как отдельных членов общества, так и определенных его прослоек и всего общества в целом.
В институциональном отношении понятие смысла жизни разворачивается в идеологии общества, которая зачастую утверждается в ранге государственной политики. Если этого не происходит, то пустующее место в умах людей займет другая идеология, которая может оказаться чуждой национальному менталитету. Таковой, например, в нашей стране выступает идеология, исходящая из доктрины «Вашингтонского консенсуса».
В отсутствии общественной идеологии, ясно очерчивающей смысл жизни всего общества и каждого его члена, любые направления деятельности людей превращаются в самодовлеющие процессы, нацеленные на узкоэгоистические интересы, на решение личных проблем. Такое сегодня происходит в России практически в любой области деятельности.
Соответственно главной задачей экономической теории является, во-первых, разобраться в теоретико-методологическом плане, каковым должен быть идеал будущего общества, базирующегося на высокоэффективной экономике, наполненный ясным смыслом жизни его членов, в котором им предстоит жить; во-вторых, выявить альтернативы движения к нему; в-третьих, снабдить как широкие слои населения, так и элиту общества и мирового сообщества научно-обоснованной программой построения будущего прогрессивного общества.
Очевидно, что идеалом будущего общества и мирового сообщества является социально ориентированное общество с социальной рыночной экономикой и демократически организованной политической системой, обеспечивающей народовластие. Не надо объяснять, почему будущее общество должно быть социально ориентированным с экономикой, служащей удовлетворению потребностей людей. Но по поводу демократически организованной политической системы надо сказать пару слов.
Последняя нужна для противостояния тенденциям монополизации административной власти в обществе, которая немедленно влечет за собой и монополизацию экономической власти, что вновь будет означать возврат к олигархической системе общественного устройства со всеми вытекающими последствиями увеличения разрыва в доходах, вымывания их из реального сектора экономики в финансово-спекулятивный, нарастания предпосылок возникновения экономических кризисов и т.д., и т.п., то есть возврат, как это описано А.С. Пушкиным, вновь к «разбитому корыту».

---

¹ «По данным академика В. Иноземцева, к началу XXI века разрыв в среднедушевом ВВП между богатой и бедной частями человечества достиг 15,4 тыс. долларов, увеличившись за последние 40 лет в три раза. Если в 1960 году 20% самых богатых людей мира получали доходов в 30 раз больше, чем 20% самых бедных людей, то к 2000-му году это соотношение увеличилось до 60 раз. Если в 1960 году 20% богатого населения имело 70% от всего мирового дохода, то сегодня эта цифра достигает 90%. Самые бедные 20% населения мира в 1960 году имели 2,3% планетарного экономического дохода, а сегодня они имеют менее чем 1,1% /Нестеров В. Мировые тупики: есть ли выход? [Электронный ресурс] // Фонд Стратегической Культуры: Электронное издание // Режим доступа: http://www.imperiya.by/economics19-11758.html – 8.03.2012/.
² Львов Д.С. Экономика развития. – М.: «Экзамен», 2002. – С. 43–45.
³ «Пальмерстон ... Генри Джон Темпл (1784–1865), виконт, премьер-министр Великобритании в 1855–58 и с 1859 лидер вигов. ... Противился проведению внутренних реформ. Во внешней политике сторонник «равновесия сил». Правительство Палмерстона участвовало в подавлении индийского восстания 1857–59 и Тайпинского восстания в Китае, в организации Крымской войны 1853–56» /Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А.М.Прохоров. 2-е изд. – М.: Сов. энциклопедия, 1983. – С. 957/.
⁴ Ларуш Линдон X., мл. Вы на самом деле хотели бы знать все об экономике?: Пер с англ. / Под ред. Т.В. Муранивского. – М., 1992. – С. 150–151, 158–159.
⁵ Кейнс Дж.М. Общая теория занятости, процента и денег. – М.: Гелиос АРВ, 1999. – С. 350.
⁶ Цитируется по: Кейнс Дж.М. Общая теория занятости, процента и денег … – С. 12 (подстрочная ссылка).
⁷ Подробнее об этом см.: Нусратуллин В.К. Неравновесная экономика: Монография. 2-е изд., допол. – М.: Компания Спутник+, 2006. – 482 с. Электронная версия представлена на сайте: www.nvk-ufa.narod.ru.
⁸ «… Как было сказано в недавнем докладе Мирового экономического форума в канун Давоса, один процент (!) населения Земли владеет почти половиной мировых активов. В мире растет количество нищих и голодных людей. Выступая в том же Давосе, исполнительный директор Всемирной продовольственной организации (ВПП) Жозетт Ширан отметила: «Сегодня в результате финансового кризиса миллиард людей на Земле просыпаются и не знают, как наполнить чашку едой». По данным ООН, ежегодно в развивающихся странах из-за недостаточного питания умирает около 5 млн. детей /Нестеров В. Мировые тупики: есть ли выход? … – 8.03.2012/.
⁹ См.: Сапожников Н.И. Кризис снова на пороге [Электронный ресурс] // Советская Россия. – 2011. – 17 нояб. // Режим доступа: http://www.sovross.ru/modules.php?name=News&file=print &sid=588994 – 17.09.2011.
¹⁰ См.: Паршев А.П. Почему Россия не Америка. Книга для тех, кто остается здесь. – М.: Крымский мост-9Д, Форум, 2001. – С. 5.
¹¹ Под ценой производства труда наемного работника здесь понимается стоимость воспроизводства его способности к труду, то есть стоимость совокупности средств, обеспечивающих нормальную его жизнедеятельность с учетом необходимых сбережений для приобретения товаров длительного пользования и накопления страховых запасов на непредвиденные обстоятельства и случаи жизни.

---