О применении научных методов при подготовке решений социально-экономических проблем

Первый опыт системного анализа (вместо введения)

Во время Второй мировой войны начала формироваться новая научная область, получившая название «системный анализ». Ее основоположники американские ученые Морз и Кимбелл охарактеризовали данную научную область так: «Это наука о том, как принимать плохие решения в тех случаях, когда всеми другими способами принимаются решения более худшие» (Морз, Кимбелл, 1956). Естественно, речь идет о сложных, неоднозначных решениях, в которых надо учитывать много условий и факторов и неоднозначны цели и результаты такого решения. Проиллюстрируем это на примере решения, которое Морз и Кимбелл предложили на основе применения научных методов. Они описали его в монографии «Системный анализ», которая, видимо, стала библиографической редкостью.

Первая группа исследования операций была создана при руководстве военно-морских сил США, и перед ней была поставлена задача снизить значительные потери американских судов, которые перевозили грузы в Англию в связи с открытием второго фронта в войне против гитлеровской Германии. В Атлантическом океане господствовали немецкие подводные лодки, которые топили американские суда.

Как научные работники, Морз и Кимбелл начали работу с выяснения задачи и попытки четко, возможно в математическом виде, сформулировать ее. Морза и Кимбелла особенно заинтересовал вопрос о перископе: можно ли увидеть перископ подводной лодки до того, как она начнет атаку, с какого расстояния она лучше попадает торпедой, с какой вероятностью? Но ответов не получали. В лучшем случае в их распоряжении оказывались экспертные оценки. Тогда они начали самостоятельно опрашивать выживших очевидцев и собрали большую базу данных.

На основе этой базы данных было подготовлено решение: на транспортные суда, которые направляются в Англию без военного сопровождения, ставить пушку с расчетом, а в районах, где нападают немецкие подводные лодки, обеспечить тщательное наблюдение за океаном, чтобы заблаговременно обнаружить перископ подводной лодки. Как только он будет обнаружен, по нему надо открыть прицельный артиллерийский огонь из находящейся на борту пушки.

Военные эти предложения восприняли с большим недоумением: «Неужели, — спросили они, — вы всерьез думаете, что, стреляя из пушки по перископу, можно потопить лодку?». «Нет, — ответили исследователи, — но это не позволит лодке всплыть, поскольку для нее это будет опасно». А если с более дальнего расстояния она под водой произведет пуск торпеды, то судно будет иметь свободу маневрирования и вероятность попадания торпеды снизится. Кроме того, часто одной торпеды недостаточно, чтобы потопить судно, а всплыть и завершить уничтожение из пушки подлодка не сможет. Если подлодка вынуждена будет выпустить несколько торпед по одному кораблю, то для пополнения запаса торпед ей придется возвращаться на базу, как следствие, количество боевых подводных лодок существенно сократится. В результате объем перевозимых грузов возрос. А цель состоит не в том, чтобы топить лодки гражданскими судами, а в том, чтобы повысить вероятность доставки груза, и эта цель достигается.

В конце концов военных удалось уговорить, и количество гибнущих судов и потерянных грузов намного сократилось.

О подготовке системных решений по социально-экономической проблематике

Работа начинается с попытки определить, какая цель достигается при помощи того или иного решения. Нужно понять, при каком варианте решения можно начать упорядочение этой сферы, а при каком не будут преодолены главные проблемы и потому эффективность этого решения не будет высокой.

Знаменитый пример — решение о монетизации льгот, чего, как теперь ясно, не надо было делать. Это была не главная задача, а второстепенная. Принятое решение вызвало недовольство граждан, хотя израсходовали 500 млрд руб. Монетизация льгот породила больше проблем, чем решила их.

Если в результате анализа становится понятно, что принятый вариант решения позволит преодолеть проблему, то можно переходить к формулированию целевой направленности этого решения. Целью может быть определенная максимизация какого-то результата при ограниченных ресурсах. Хорошо, если этот результат одно-компонентный и ясный. Сложнее, когда он многокомпонентный.

(В социально-экономической сфере однокомпонентные задачи вряд ли существуют.)

Каждый из аспектов социально-экономической проблемы характеризуется целой группой показателей. Казалось бы, самое простое — выявить, например, существенные показатели и по каждому из них установить конкретные цифровые показатели на определяемую перспективу, которые надо достичь. Недостаток такого подхода в том, что разные показатели между собой могут быть не сбалансированными. Надо стараться сформулировать задачу качественно, но при этом из нее должны вытекать конкретные показатели, которые надо достичь, и на каждом этапе осуществления программы оценивать приближение к общей цели.

У главной цели могут быть связанные с ней подцели или определенный тренд, без соответствия которому эта цель в принципе не может быть достигнута. Например, общеэкономическую цель о достижении Россией к 2020 г. уровня экономического развития развитых стран (в которых ВВП на душу населения составил в 2012 г. примерно 30 тыс. долл. по ППС, а в России — 20 тыс. долл.) невозможно реализовать при среднегодовой динамике ВВП 3—3,5%. Темпы роста должны быть не менее 5 — 6%. В этом случае тренд ускорения составляет условие выполнения данной цели.

Сложно определить контуры области допустимых решений, в рамках которых мы ищем лучшее. В большинстве случаев такой вопрос не ставят и заранее, без обсуждения, решение ищут в узко очерченной области, соответствующей представлениям об этом процессе. Например, для преодоления дефицита Пенсионного фонда правительство искало решение в рамках принятой Концепции пенсионного дела, которая сводится к тому, что основную пенсию людям платит государство без привлечения средств населения.

Решение получилось однозначным, и вариантов почти не было. Как говорится, «нашли топор под лавкой» в виде накоплений в пенсионной системе за счет отчислений предприятий. Эти накопления решили пустить на выплату текущих пенсий. Такое решение в принципе может быть только временным, так как эти накопления будут быстро потрачены и нужно будет принимать новое решение.

Ясно также, что при таком решении не удастся достичь уровня пенсий по отношению к заработной плате, принятого в развитых странах, — 60 — 80% от зарплаты. Не удастся даже достичь нижних пределов этого соотношения, установленных Международной организацией труда и санкционированных Россией, — 40 — 60% от зарплаты. Так что опять пенсионеры в России по уровню жизни будут не привилегированной группой населения, как в передовых странах, а обездоленной, с самыми низкими доходами.

Нужно искать решение с более широких позиций, например допустить возможность накопления значительной части пенсионного фонда из доходов населения, прежде всего из зарплаты, перечисляя в обязательном порядке на пенсионные средства, например, 10% зарплаты. Так делают во всех передовых и постсоциалистических странах Европы, а также в Казахстане, и подобные пенсионные проблемы или не возникают, или гораздо менее острые.

Конечно, этот вариант намного сложнее, потому что речь идет о принципиально другой пенсионной системе, но он имеет неоспоримые преимущества. Во-первых, решена проблема пенсий на несколько десятилетий вперед. Во-вторых, при переходе к накопительным пенсиям формируется крупный рыночный фонд «длинных» денег, источник инвестиций, которых в стране хронически не хватает, потому растет внешнеэкономический корпоративный долг России. В-третьих, этот подход гарантирует уровень пенсий по отношению к зарплате в размере 50 — 60%, чего при первом подходе достичь невозможно.

Но переход к накопительным пенсиям потребует определенного времени. Чтобы ввести 10-процентные отчисления от зарплаты и других доходов на будущие пенсии, надо компенсировать возможное снижение реальных доходов населения. Это можно сделать путем единовременного повышения заработной платы и других доходов, из которых исчисляется пенсия, например на 12%. Это сделать легче, чем провести монетизацию льгот, но все же требуется большая организационно-экономическая работа.

Если решение задачи ищут в существующей парадигме данной системы, то возможности и область допустимых решений весьма ограничены, и принципиально инновационное решение невозможно. Мы себя обрекаем на медленный эволюционный путь развития, а не на прорыв к определенным высотам, к которым надо стремиться. Я бы предложил при принятии решения обязательно рассматривать и решение в рамках другой парадигмы, выбираясь из «наезженной колеи».

Когда мы говорим о поиске оптимального решения, то всегда нужно принимать во внимание, что существуют локальные оптимумы и глобальный оптимум. Очень важно стремиться принять решение, чтобы была достигнута глобальная оптимизация в системе, а не частный локальный оптимум.

Когда была построена Волжская (Волгоградская) ГЭС, которая вырабатывала баснословно дешевую электроэнергию, с точки зрения себестоимости, было предложено рядом с ГЭС построить алюминиевый завод. При такой низкой себестоимости алюминий будет очень дешевым и выгодным.

Сказано — сделано, и алюминиевый завод появился. Для его загрузки ряд агрегатов ГЭС должны были работать круглосуточно, так как производство алюминия — непрерывный процесс, и ночью и днем требуется определенное количество электроэнергии. Поэтому значительная мощность этой гидростанции не могла использоваться для покрытия пиковых нагрузок, которые в Европейской части страны особенно велики.

Как покрыть дневные и вечерние пики? Самое простое — через ГЭС, где энергия копится путем увеличения уровня воды в водохранилище. А если пики ГЭС недостаточны, поскольку в Европейской части гидростанций немного на общем фоне потребления электроэнергии, приходится для покрытия пиков строить сверхдорогие гидроаккумулирующие электростанции (типа Загорской ГАЭС под Москвой). Энергосистема Европейской части страны единая, и нельзя себестоимость Волжской ГЭС рассматривать вне этой системы. На самом деле производимый в Волгограде алюминий экономически надо оценивать по замыкающим затратам в этой системе, и тогда он становится «золотым», неэффективным.

Этот пример показывает, что надо стараться расширить область допустимых решений, в пределах возможного и разумного. И тогда можно выбрать более эффективное решение.

Когда решение в допустимой области сформулировано, очень важно определить приоритетность мероприятий по его осуществлению. Если принято правильное решение и определены сроки его выполнения, то приоритетными будут мероприятия, которые позволят максимально приблизиться к выполнению этого решения.

Проблемы демографии

На этом примере рассмотрим выявление приоритетной задачи. В 2012 г. впервые за последние 20 лет наша страна преодолела депопуляцию и рождаемость сравнялась со смертностью. Теперь стоит задача в дальнейшем не допустить депопуляции. Трудность состоит в том, что рождаемость в России будет сокращаться, поскольку примерно в 1,4 раза сократится численность женщин в фертильном возрасте — с 17 млн сейчас до 12 млн через 15 лет. Соответственно за этот период — при прочих равных условиях — коэффициент рождаемости на 1000 человек населения снизится с 13,3 в 2012 г. до 9. Частично это снижение рождаемости может быть компенсировано ростом суммарного коэффициента рождаемости, то есть увеличением детей, рожденных одной женщиной. Этот коэффициент в последние десять лет в России растет — с 1,3 он увеличился до 1,7. При благоприятных условиях по оптимистическому сценарию он может вырасти до 1,9 — высшего показателя в развитых странах Европы. Это повысит к концу 15-летнего периода уровень рождаемости до 10,5.

Эксперты Росстата на основе данных переписи населения в 2010 г. рассчитали три варианта динамики населения до 2030 г.¹ Даже в самом благоприятном варианте эксперты предполагают сохранение депопуляции (правда, в меньшем размере, чем раньше). На 2012 г., близко отстоящий от времени расчетов, эксперты даже в самом лучшем своем варианте не смогли предсказать рост рождаемости до 13,3 (в прогнозе —13,1) и снижение смертности до 13,3 (в прогнозе выше). И иностранные специалисты предсказывают сокращение населения России. Реальная жизнь показывает более оптимистические варианты по сравнению с лучшим вариантом экспертов-демографов. В 2011—2012 гг. население России выросло, прежде всего из-за положительного сальдо миграции.

Есть единственный путь избежать возврата к депопуляции — существенно снизить смертность населения. Это приоритетная цель. Резервы и возможности для этого имеются. Коэффициент смертности населения на 1000 человек сейчас составляет 13,3 по сравнению с 9-9,5% в Западной Европе (при той же возрастной структуре). Если мы сократим смертность, например, до 10,5, то через 15 лет депопуляции в России не будет. Подробно исследовав причины смертности и возможности ее сокращения по основным классам, я пришел к выводу о необходимости перейти к программно-целевому управлению по сокращению наиболее значимых причин смертности (Аганбегян, 2013).

Для кардинального сокращения смертности от сердечно-сосудистых заболеваний приоритетными направлениями могут быть следующие.

• Предотвращение смертности за счет проведения операций на сердце (типа коронарного шунтирования). Потребность в таких операциях как минимум 200 тыс. в год. У нас делают примерно 70 тыс. Но многим больным достаточно установить стенты, улучшающие кровоток, что значительно дешевле. Эти меры потребуют значительных финансовых ресурсов, но позволят существенно сократить смертность от сердечно-сосудистых заболеваний.
• Коренное улучшение лечения инсульта возможно на основе использования современных методов в специализированных клиниках, разработанных ведущими медицинскими институтами, например Институтом инсульта.
• Самый эффективный путь сокращения смертности от сердечно-сосудистых заболеваний — диагностика мужского населения в возрасте 40 — 45 лет, которая позволит сформировать группы риска. За счет медикаментозного лечения и систематического обследования можно предотвратить обострение ишемической болезни сердца и наступление предынсультного состояния.

Возможно значительное сокращение смертности от рака. Главный путь — диспансеризация населения и выявление злокачественных новообразований на первой и второй стадиях, когда они поддаются полному излечению с минимальными затратами. Из 517 тыс. взятых на учет больных с диагнозом злокачественного новообразования, установленным впервые в жизни, в 2010 г. первую и вторую стадии заболевания имели только 48%.

Для повышения выявляемости заболеваний необходимо проводить массовую диагностику. В Японии, например, весьма распространен рак желудка, поэтому там большинство граждан систематически проходят диагностику. Без справки о ее прохождении, как правило, не принимают на работу, не переводят на новые должности и т.д. Поэтому выявляемость этой формы рака составляет 65% на первой и второй стадиях, когда высока вероятность излечения. В США подход не такой строгий, ставка делается на сознательность граждан, которые сами должны заботиться о своем здоровье и выступать инициаторами подобных осмотров. Там на первой и второй стадиях выявляется только 20% рака желудка. В России нет ни того ни другого, поэтому выявляемость рака желудка на первой и второй стадиях, как пишут врачи-онкологи, составляет только 1%.

Обеспечение жильем

Важно выявлять приоритетность мер при реализации крупных экономических и социальных решений. В России очень низкие показатели обеспеченности комфортным жильем. Формально на душу населения в России приходится 23 кв. м общей площади жилищ, но 26% этого жилья не имеет канализации, 22 — холодной воды, 35% — горячей воды, душа или ванны. Если принять за комфортное жилье самые низкие критерии — наличие канализации и воды, то на душу населения в России придется только 15 кв. м такого жилья, а во Франции, Англии и Германии — 40—45 кв. м. Да и жилье там другого качества. Почти половина жилья в России нуждается в капитальном ремонте, большая часть жилья не удовлетворяет современным требованиям. Ежегодно Россия вводит только 0,4 кв. м на душу по сравнению с 0,7—1 кв. м нового жилья во Франции или в США.

Руководство страны планирует значительно увеличить жилищное строительство, уже в 2018 г. вводить в два раза больше жилья. При существующей стоимости жилищного строительства подавляющая часть граждан не может приобрести жилье. Для развития массового жилищного строительства необходимы инвестиции.

Одной из эффективных мер расширения жилищного строительства может стать каркасное и малоэтажное строительство из легких панелей, где стоимость 1 кв. м в большинстве населенных пунктов нашей страны составит 18—20 тыс. руб. Это жилье в 4 раза более энергосберегающее из-за хорошего утеплителя по сравнению с кирпичным и бетонным строительством, не говоря уже о бревенчатом доме.

Такие дома имеют тепловую установку внутри дома, локальное водоснабжение из скважины, к которой может быть подключена группа домов, и локальную систему канализации. Поэтому коммунальные сети при таком строительстве будут минимальными. Выше указана цена этого дома с учетом его подключения к коммуникациям.

Стоимость завода по производству 200 тыс. кв. м таких домов по л у автоматизированным способом составит около 150—200 млн руб., поэтому любой регион России может возвести его. Из легких панелей можно сооружать не только отдельные дома, но и таун-хаусы и многоквартирные малоэтажные дома (до трех этажей).

Для увеличения массового жилищного строительства нужно принять серьезные организационно-экономические меры (см. также: Аганбегян, 2012b). Например, освободить жилье от платы за подключение к сетям (электроэнергия, канализация, вода, тепло), все это должно покрываться тарифом. Предстоит изменить порядок выделения земли, установить жесткие требования при сооружении жилых массивов, обеспечить их необходимыми бытовыми и социальными учреждениями. С использованием государственных средств нужно заранее создавать инфраструктуру, например дороги.

Чтобы мотивировать предпринимателей строить не только дорогое жилье, надо резко дифференцировать налоги в зависимости от рыночной стоимости и комфортности вводимого жилья. Низкий налог — при строительстве жилья стоимостью до 20 тыс. руб. за 1 кв. м, повышенный — при стоимости 20—25 тыс., еще более высокий — при стоимости 25—30 тыс. за 1 кв. м и т. д. Соответственно и квартплата должна, во-первых, различаться в зависимости от класса жилья, а во-вторых, включать оплату коммунальных услуг и обязательное страхование этого жилья.

Если мы хотим решить «квартирный вопрос», нужно ломать обусловленные предшествующим развитием барьеры и преграды, которые удорожают жизнь, снижают ее комфортность и привлекательность. Чтобы при увеличении строительства жилья в два-три раза его можно было реализовать, надо пересмотреть систему ипотечного кредитования, например понизить процент по ипотеке до 6% на основную часть заемных средств. Можно предоставить предприятиям и организациям право гарантировать возврат ипотеки и тем самым снижать ставку по ней для своих сотрудников, частично оплачивать этот процент для

привлечения нужных кадров на предприятия. Определенным слоям населения такие льготы могло бы предоставлять государство. Наряду с ипотекой надо многократно расширить аренду жилья, которая для многих людей окажется более выгодной, чем прямая покупка жилья.

О «черном золоте» и диверсификации экономики

После кризиса 2008 г. практически все — в правительстве и экспертном сообществе — признали зависимость нашей страны от нефтегазовых доходов ключевой социально-экономической проблемой (см. также: Аганбегян, 2011). В 2012 г. эти поступления превысили 50% всех доходов федерального бюджета, а это более 10% валового внутреннего продукта. При такой зависимости доходов бюджета от экспортных цен на нефть и газ возникают огромные риски для нормального развития нашей страны. Как избавиться от этого? Ведь в экспорте России доходы от нефти и газа составляют 65% всей выручки. Чем можно их заменить?

Для решения этой проблемы необходимо определить отрасли, для развития которых в России существуют наиболее благоприятные условия. На наш взгляд, это относится, прежде всего, к двум отраслям, связанным с глубокой переработкой сырьевых ресурсов.

Для развития нефтехимии лишь в нескольких странах имеются благоприятные условия — ресурсы для нефтехимии, дешевая энергия, большие пространства для сооружения нефтехимических комбинатов. В России все это есть. При надлежащем развитии наша страна может со временем войти в число мировых лидеров по развитию нефтехимической промышленности.

На базе нефтехимических продуктов будут производиться синтетические материалы, играющие все более важную роль в народном хозяйстве. Сегодня мы находимся в преддверии синтетической революции, которая, благодаря улучшению качественных характеристик этих материалов и снижению их стоимости, сделает возможной массовую замену синтетическими материалами многих традиционных, прежде всего, цветных и черных металлов.

Первый пример такой замены — сооружение огромного корпуса Боинга-787 целиком из синтетических материалов. Вес этого самолета на 20% меньше, чем у аналогов, а соответственно ниже расход топлива, выше скорость, больше дальность полета. Несмотря на высокую цену за этот самый современный лайнер, на задержки с выполнением контрактов на поставку этого самолета, на возникшие неполадки в работе первых его образцов, количество заявок на этот лайнер уже превысило 800 и продолжает расти. В дальнейшем самолеты целиком, включая крылья, будут сооружаться из синтетики, как это сейчас происходит с относительно небольшими реактивными самолетами-джетами для деловой авиации, поскольку используемые здесь углеродистые соединения в три раза прочнее стали, не говоря уже об алюминии, и в пять раз легче. Известно, что корпуса наиболее дорогих скоростных машин типа «феррари» давно уже делают из синтетических материалов, и эта тенденция будет распространяться на другие автомобили. В ближайшее время BMW планирует начать выпуск автомобилей, корпус которых будет сделан из синтетических материалов.

Предстоит не только освоить современные нефтехимические производства и изготовление из них синтетических материалов и волокон, но и начать производство готовой продукции из синтетики. Нефтехимия и синтетические материалы и изделия во многом смогут заменить сырую нефть как экспортный товар.

В России существуют лучшие в мире условия для развития глубокой лесопереработки. В России сосредоточены главные лесные ресурсы мира, наибольшее количество пресной воды и, прежде всего, полноводные реки, пересекающие лесные массивы. Можно вдоль Ангары, Енисея, Печоры и других рек построить в блочном исполнении десятки заводов по глубокой переработке древесины. В расчете на 1 куб. м деловой древесины Россия производит в 3 раза меньше конечной продукции, чем в США и Канаде, и в 5 раз меньше, чем в Финляндии и Швеции. За последние 20 лет Россия не построила ни одного целлюлозно-бумажного комбината. Продукцию глубокой лесопереработки можно экспортировать в страны, не имеющие лесов, — Японию, Китай, а также в Среднюю Азию, Южную Европу.

Мы не предлагаем существенно сократить экспорт нефти и газа. Речь идет о значительном сокращении их доли, а для этого нефтехимию, глубокую переработку древесины и изготовление конечной продукции из них с высокой добавленной стоимостью надо увеличивать не на проценты, а в несколько раз.

Развитие обрабатывающих отраслей промышленности позволит снизить зависимость нашей страны от экспорта топливных и сырьевых ресурсов. К числу важнейших отраслей я отношу автомобильную промышленность. Уже построенные и строящиеся заводы по производству легковых автомашин в России, представляющие ведущие фирмы мира, будут выпускать до 4 млн машин в год. Это позволит удовлетворять потребность россиян в легковых автомобилях, которая в 2012 г. составила 3 млн штук. Если внутренний спрос на автомобили не вырастет, то часть производимых автомобилей можно поставлять на экспорт, в страны, не имеющие этой промышленности.

В России существуют благоприятные условия для развития энерго-и электромашиностроения: имеются производственная база, исследовательские и конструкторские организации, кадровый потенциал. До 20% продукции отрасли поставляется на экспорт, в основном в развивающиеся страны, хотя государство не оказывает никакой помощи российским экспортерам. А немецким и американским электротехническим компаниям помогают государственные эксимбанки и страховые компании: предоставляют гарантии и займы иностранным покупателям, например китайским компаниям, для приобретения их продукции. Российские предприятия требуют предоплаты, а американские, напротив, сами предоставляют кредиты по достаточно низкой ставке, чтобы китайцы приобретали их более дорогие товары.

Развитие энерго- и электротехнической промышленности крайне важно для самой России, поскольку мы нуждаемся в коренной технической реконструкции и технологическом обновлении энергетики — и электростанций, и котельных. Было бы непростительно дорого и менее эффективно использовать для технологического обновления столь обширной отрасли зарубежное оборудование. Пока это технологическое обновление не началось, поскольку производство

электрических машин и электрооборудования в 2012 г. выросло всего на 2%. При этом производство электродвигателей и генераторов даже снизилось, а трансформаторов — увеличилось. При надлежащей государственной помощи энерго- и электромашиностроение может получить новый импульс и значительно ускорить свое развитие, одновременно увеличивая и экспортный потенциал (Аганбегян, 2012а).

Кадры решают все... или почти все

Всем известно, что мало принять решение — его надо выполнить. В России выполнение всех принятых решений почти не контролируется. Даже ключевые решения Президента России вовремя не осуществляются. По-видимому, нужно принять закон, устанавливающий высокую ответственность должностных лиц за реализацию принятых решений. Но для этого сами решения должны готовиться более тщательно и содержать достаточный набор мероприятий, чтобы поставленная цель была достигнута.

Для обоснования проекта того или иного крупного решения, которое принимает Президент, правительство или Государственная дума, целесообразно привлекать ученых, крупных специалистов в определенной области. Но даже если принято правильное решение и оно прошло серьезную экспертизу, его выполнение будет связано с проблемами, если плохо подготовлены кадры, осуществляющие претворение этого решения в жизнь.

Из-за недостаточной подготовки кадров, например при покупке большого количества новейшего медицинского оборудования для лучевой диагностики — КТ, МРТ, маммографов, эта техника используется не достаточно эффективно, с низкой интенсивностью, главным образом в относительно простых случаях диагностики. Эти сложнейшие устройства снабжены сотнями различных программ, позволяющих улавливать разные тонкости сложных заболеваний. Однако при покупке этой техники часть программ не приобретается, и используется эта техника в основном по типовым, наиболее распространенным направлениям. Обычный потребитель может использовать современный достаточно мощный персональный компьютер в качестве пишущей машинки или средства обмена информацией, хотя это малая доля широкого диапазона возможностей современной компьютерной техники. По современным телефонам мы звоним, отправляем сообщения, иногда смотрим погоду, а ведь у такого телефона сотни приложений. Но при покупке дорогого мощного КТ или МРТ требования к его использованию и к тем, кто работает на нем, должны быть совсем другими, чтобы оборудование работало эффективно.

Рассмотрим, как используется оборудование для КТ и МРТ в сети частных центров. Такая компания существует в Санкт-Петербурге (Лечебно-диагностический центр Международного Института биологических проблем им. Березина), которая в России, Украине и Казахстане имеет 72 центра. В 2012 г. обследование в данной сети прошли 1,05 млн человек. Эта сеть имеет чуть менее 10% такой техники, закупленной в России, но с ее помощью компания обследует четверть всех пациентов

страны в год. Значительная часть частной техники работает 24 часа в сутки 7 дней в неделю, в отличие от использования КТ и МРТ в государственных структурах, где даже время ее работы вдвое меньше.

В этой частной фирме совсем иначе поставлено обучение специалистов. Вся информация передается в центральный офис в Санкт-Петербурге, где сидят самые опытные специалисты и контролируют врачей, которые недавно приступили к работе и еще не имеют достаточного опыта. В самых сложных случаях заключение дают специалисты из Петербурга. В частной клинике эти люди получают существенно больше, чем в госорганизациях. Стоимость одного обследования здесь составляет 100 — 150 долл., это в три раза меньше, чем в Европе, и в пять раз меньше, чем в США.

Государственным клиникам разрешено использовать эту технику для обследования пациентов за плату. Хотя эта техника для больницы почти ничего не стоит, стоимость соответствующей диагностики в бюджетной больнице обычно в 1,5 раза больше, чем в рассмотренной частной компании.

Эта частная фирма имеет обученных за рубежом аккредитованных инженеров и склад необходимых запчастей и ремонтное оборудование, чтобы своими силами поддерживать работоспособность этой техники. В бюджетной больнице обычно проходит до 2 месяцев, пока эта техника вновь начинает работать, в отличие от 1—2 дней, которые требуются частной фирме, чтобы устранить неполадки.

Эта фирма приобрела также радиологическое оборудование для лечения опухолей головного мозга. Чтобы подготовить специалиста для использования оборудования «Гамма-нож», фирма направила работника платную стажировку в Институте нейрохирургии, где в свое время была смонтирована первая такая установка. Потом он несколько месяцев стажировался в крупнейшем центре Франции на этой установке, после чего переехал в Японию перенимать японский опыт. Всего на подготовку главного специалиста ушло более 300 тыс. долл. Ничего подобного в госструктурах не наблюдается. И поэтому самые крупные центры современной техники, имеющиеся в госучреждениях, стоимостью более 10 млн долл., не работают на полную мощность.

Подбор кадров, их обучение, воспитание, стимулирование пока остается слабым звеном в цепи наших решений. Кадры нужно считать главным фактором не только эффективного использования современной техники, но и выполнения принятых решений.

Системность: между политикой и экономикой

Многие решения носят несистемный характер. Дело в том, что постепенно отрасли переходят на новый, более высокий технологический уровень. Начинает применяться комплексная автоматизированная технология, для осуществления которой нужен не один, не два, не пять видов оборудования, а целая серия взаимосвязанных, совместимых между собой машин. И только в такой системной полноте может быть получен конечный эффект. Российские предприятия и организации, не имея средств для перехода на новый технологический уровень, закупают отдельные виды оборудования, встраивая их в существующий технологический процесс, поэтому эффективность низкая.

Один из примеров — заводы по производству хлебобулочных изделий. Однажды мне представилась возможность наблюдать, как специалисты из Италии оценивали находящиеся в областном центре хлебозаводы, принадлежащие частному владельцу. Они провели несколько дней на хлебозаводах и вынесли заключение: заводы нужно ликвидировать, просто сровнять с землей, и на их месте из легких конструкций построить намного меньшие здания, но такие, чтобы в них можно было уместить современные комплексные линии, которые производят широкую номенклатуру хлебобулочных изделий. Эта линия включает десятки видов оборудования и завершается упаковкой и погрузкой изготовленной продукции в специализированный автомобиль. На линии будут работать 32 человека, в то время как на хлебном заводе такой мощности при меньшей номенклатуре, худшем качестве работали 300 человек. Заводы были сооружены еще в довоенное время — комплексной технологии, механизированной, а тем более полу автоматизированной от начала до конца там не было.

Я спросил специалистов: как долго такое высокотехнологичное оборудование может работать? Мне ответили: «Оно может работать более 10 лет. Но зачем? При интенсивной работе за 2 — 3 года оно себя полностью окупит. За это время появится оборудование более высокого класса, возможности которого будут шире. Потому это оборудование морально устареет и его надо будет демонтировать, а потом купить новое. Поэтому и корпус мы предлагаем для вас построить такой, в котором заведомо могут быть освоены перспективные, более высокие технологии».

Системный комплексный анализ технологического обновления, а не замена отдельного вида оборудования другим, как это у нас почти повсеместно практикуется, — путь к высокой эффективности. При правильном ведении хозяйства всегда надо применять современные высокотехнологичные системы.

Всякое социально-экономическое решение направлено на получение экономической и социальной выгоды. Если это решение экономическое, например связано с технологическим обновлением того или иного производства, оно должно нести в себе потенциал экономической эффективности, иметь вполне определенный срок окупаемости, обеспечить собственнику определенный уровень прибыльности, и все эти эффекты надо тщательно определить, рассчитать, реализовать. Для осуществления тех или иных мероприятий, как правило, приходится брать кредит, который придется возвращать, да еще с процентами, и при этом надо получить выгоду, иначе не нужно было «огород городить». Эффективность в широком смысле слова означает не только получение экономического эффекта, но и тщательный анализ возникающих социальных эффектов в виде более высокой квалификации сотрудников, облегчения труда, улучшения потребительских свойств продукции и усиления их влияния на эффект у потребителя — все это надо тщательно классифицировать и учитывать. А самое главное — этого эффекта надо добиваться на деле, ведь именно ради него это мероприятие намечалось и реализовывалось.

Жизнь сложна и, увы, не сводится к социальным и экономическим реалиям. Многие решения в социально-экономической области принимаются из политических соображений, и тогда экономическая и социальная сущность этих решений подчас приносятся в жертву политическим интересам. Наша жизнь полна подобных примеров.

Рассмотрим проблему транспортировки природного газа для продажи в Европу. Есть сеть трубопроводов через Белоруссию, другая, более мощная сеть трубопроводов проходит через Украину. В период политических обострений отношений с Украиной, споров о цене поставляемого газа в России было принято решение создать обходные сети газопроводов, фактически дублирующие пути перекачки газа через Белоруссию и Украину. Сначала возникла идея «Северного потока» по дну Баренцева моря — это кратчайший путь в Германию и какое-то оправдание экономической эффективности.

Некоторая избыточность транспортных путей повышает надежность системы, избавляет от всяких случайностей в поставках газа, которые могут быть, и поэтому строительство «Северного потока» можно как-то оправдать.

Но наряду с этим началось строительство очень дорогого, совершенно неоку-паемого «Южного потока» по дну Черного моря. Это решение, по моему мнению, продиктовано не высокой политикой, а политическими страстями. Нашей стране, на мой взгляд, оно нанесет экономический урон, поскольку на 23 млрд долл., в которые на этой стадии оценивается данный проект, можно было построить новое комфортное жилье по европейским нормам почти для 1 млн жителей нашей страны. Уверен, что стоимость этого газопровода, как это почти всегда бывает со сложными проектами такого рода, может существенно возрасти.

Также политическими страстями, на мой взгляд, продиктовано скороспелое не комплексное решение о запрещении усыновления детей со стороны граждан США. Можно было бы приветствовать решение Думы запретить вывоз российских детей для усыновления, если бы это касалось не только США, но и всех стран. Такие законы давно приняты во всех развитых и многих развивающихся странах. Но решение Думы не комплексное еще и потому, что нет предложений, направленных на коренное улучшение положения в этой крайне запущенной сфере. Следование текущим политическим интересам и амбициям узкой группы лиц уводит в сторону от решения острейшей социальной проблемы.

О решениях, которые не приняты

Говоря о принятии социально-экономических решений, в заключение зададимся вопросом: а в каких социально-экономических решениях больше всего нуждаются сегодня граждане России? На наш взгляд, Россия нуждается в ускорении экономического развития и на этой базе скорейшего решения социальных проблем по ликвидации бедности, сокращению дороговизны жизни, повышению жилищной обеспеченности и качества всех социальных услуг — медицинских, образовательных и др. Продвигаемся ли мы в последние годы по этому пути? Продвигаемся, но затухающими темпами. В посткризисный период темпы социально-экономического развития России снизились в среднем в два раза, а прирост реальных доходов населения — в три раза. Только в 2012 г. по строительству жилья достигнут уровень 2008 г. (За 2005—2008 гг. объем жилищного строительства в России увеличился с 43,6 млн кв. м до 64,1 млн кв. м, или на 20,5 млн.) За три года после кризиса объем жилищного строительства увеличился с 55,9 млн кв. м до 66 млн кв. м, или на 4,1 млн.

Приняты ли решения об ускорении экономического роста? Например, о технологическом обновлении устаревшей материально-технической базы народного хозяйства или о развитии отраслей, выпускающих продукцию с высокой добавленной стоимостью, чтобы снизить нашу зависимость от нефтегазовых доходов? Нет, таких решений нет.

Не приняты решения об ускорении роста реальных доходов, особенно беднейшей части населения. Весь рост доходов приходится на малочисленную богатую прослойку общества, даже не на средний класс.

С каждым годом сокращается число жителей России, которые улучшают свои жилищные условия, а конкретные решения о стимулировании жилищного строительства отсутствуют.

Законодатели, руководители, исполнительная Bjiaefb России работают с большим напряжением, но не над узловыми проблемами развития нашей страны и повышения благосостояния граждан, а над отдельными, разрозненными проектами, которые не позволяют даже приостановить тенденцию к снижению темпов социально-экономического развития страны. Но Россия сейчас нуждается в крупных, коренных решениях, которые обеспечат ее социально-экономическое развитие.

¹ www.gks.ru. Демография. 30-летний прогноз.

Список литературы

Морз Ф. М., Кимбелл Дж. Е. (1956). Методы исследования операций. М.: Советское радио. [Morse P. М., Kimball G. Е. (1956 [1951]) Methods of Operations Research. Cambridge, MA: Technology Press of MIT. N.Y.: John Wiley & Sons.]

Аганбегян A. (2011). О месте экономики России в мире // Вопросы экономики. № 5. С. 43 — 55. [Aganbegyan А. (2011). The Place of the Russian Economy in the World // Voprosy Ekonomiki. No 5. P. 43-55.]

Аганбегян A. (2012a) О новой промышленной политике // ЭКО. № 6. С. 4—22. [Aganbegyan А. (2012а) A New Industrial Policy // ЕКО. No 6. P. 4-22.]

Аганбегян A. (2012b). Строительство жилья — локомотив социально-экономического развития страны // Вопросы экономики. № 5. С. 59 — 69. [Aganbegyan А. (2012b). Housing Construction — the Locomotive of Economic and Social Development of the Country // Voprosy Ekonomiki. No 5. P. 59 — 69.]

Аганбегян A. (2013). Преодоление депопуляции в России: впервые за последние 20 лет рождаемость сравнялась со смертностью // Экономические стратегии. № 2. С. 32 — 38; № 3. С. 6 — 13. [Aganbegyan А. (2013). Overcoming the Depopulation in Russia for the First Time in 20 years the Birth Rate Equaled the Mortality // Ekonomicheskie Strategii. No 2. P. 32-38; No 3. P. 6-13.]