Зависимость продолжительности жизни населения от благосостояния страны

В. К.  Фальцман

Изучение влияния уровня развития экономики на продолжительность жизни населения является одной из самых актуальных тем междисциплинарных исследований экономистов, демографов, медиков. Обзор последних исследований, связанных с факторами роста продолжительности жизни, приведен в публикации ВШЭ [1]. Фундаментальными работами в этой области являются публикации К. Эрроу [2] и А. Г. Аганбегяна [3].

Актуальность этой темы возросла в связи с быстрым трансграничным распространением пандемии COVID-19. В итоге исследования мы приходим к выводу о том, что колоссальный разрыв в уровне благосостояния стран не только сокращает продолжительность жизни в странах развивающегося мира, но и отражается на развитых странах. Гуманитарная миссия международного сообщества по содействию развитию отстающих стран полностью отвечает интересам развитых стран, являющихся ее спонсорами. Международное сообщество должно создать условия для повышения уровня развития отстающих стран, в частности, снять ограничения на распространение продуктов интеллектуальной собственности, санкции на развитие международной торговли. Мировое сообщество заинтересовано в повышении эффективности внешней помощи слаборазвитым странам [4].

Методология построения шкалы благосостояния

В статье использована система из трех взаимосвязанных показателей: ОПЖ - ожидаемая продолжительность жизни (y), ВВП (ППС) на душу населения (x₁), затраты на развитие здравоохранения, в долл. США (x₂). Формулировки содержания показателей даны ниже в редакции разработчиков баз данных и Росстата РФ. Суть исследования состоит в построении числовых моделей y=F(х₁) и y=F(х₂) и их верификации применительно к российской экономике.

Здоровье нации и благополучие населения страны характеризуется показателем ожидаемой продолжительности жизни (ОПЖ). Более точно он называется показателем ожидаемой продолжительности жизни при рождении (ОПЖР) и измеряется числом лет, которое в среднем предстояло бы прожить человеку из поколения родившихся, при условии, что на протяжении всей жизни этого поколения повозрастная смертность останется на уровне того года, для которого вычислен показатель. (В дальнейшем для краткости использована аббревиатура ОПЖ).

Экономическими факторами, формирующими ОПЖ, являются показатели здравоохранения, наличие работы, качество питания, жилищные условия, состояние природной среды, образование, личная безопасность и другие стороны жизни человека. В итоге можно констатировать, что показатель ОПЖ является интегральным для оценки качества/благополучия жизни.

В период пандемии стало очевидным, что уровень ВВП страны не может достаточно точно отражать степень благосостояния населения [6]. Этот показатель ничего не говорит нам о том, имеем ли мы работу, жилище в безопасном месте, окруженном чистой нетоксичной природной средой, доступ к качественному медицинскому обслуживанию, к источникам здорового питания и другим благам жизни [7]. Поэтому для межстрановых сравнений дополнительно к ВВП использованы показатели ОПЖ и уровня затрат на здравоохранение, характеризующие качество /благополучие жизни населения.

В работе использован банк данных показателя ОПЖ за 2016 г. по 180-ти странам мира, разработанный ВОЗ (World Health Organisation)¹. Для характеристики благо-состояния/качества жизни в странах использован показатель ВВП на душу населения, измеренный в тыс. долл. США с помощью паритета покупательной способности валют (ППС). Показатель ППС - это соотношение цен по группам товаров в национальной валюте и в долларах. Он применяется для пересчета показателя ВВП в национальной валюте в долларах США и позволяет провести международные сопоставления уровня экономического развития/благосостояния государств мира, исключив фактор инфляции национальных валют.

Банк данных ВВП, рассчитанных по ППС, сформирован МВФ за 2018 г.

Расходы на поддержание ОПЖ - это только часть ВВП. Например, расходы на оборону, на выполнение инфраструктурных мегапроектов на текущем уровне показателя ОПЖ не отражаются. Вместе с тем, наряду с ВВП по ППС, для сравнительного анализа использован показатель затрат на здравоохранение, который непосредственно формирует показатель ОПЖ, оказывая влияние на сокращение заболеваемости и смертности населения. Любые затраты не идентичны результатам. Поэтому предстоит дополнительно коснуться проблем эффективности здравоохранения.

Банк данных по показателю затрат на развитие здравоохранения (в долл. США) сформирован ВОЗ за 2015 г.

Каждая страна располагает специфическим набором факторов, формирующих продолжительность жизни населения под влиянием роста ВВП по ППС. Поскольку нас интересует общая закономерность, для ее выявления использован метод средних величин.

Список из 180-ти стран был ранжирован по возрастанию показателя среднедушевого ВВП по ППС и разбит на 18 групп. В каждую группу входят 10 стран с относительно близкими значениями ВВП. При этом каждая последующая группа стран имеет более высокое благосостояние, чем предыдущая.

Рассчитанные средние значения показателей ВВП по ППС на душу населения, ОПЖ и затрат на здравоохранение по каждой группе стран (шкала благосостояния стран мира) приведены в табл. 1.

Таблица 1

Шкала благосостояния стран мира

Анализ шкалы благосостояния

Анализ шкалы благосостояния стран мира приводит к следующим результатам. В мировой экономике образовался колоссальный разрыв между странами в качестве жизни, уровне показателя благосостояния ВВП по ППС и, соответственно, в продолжительности жизни (ОПЖ). Диапазон изменения показателя благосостояния находится в пределах от 1,3 до 83,3 тыс. долл. на одного жителя страны. Неравномерность экономического развития стран мира пагубно отражается на ОПЖ их населения. При среднем значении ОПЖ по всем странам мира, равном 72,1 года, величина этого показателя изменяется в пределах примерно от 60 лет для самых бедных стран до 80 с лишним лет в наиболее обеспеченных государствах. Бедность в слаборазвитых странах влияет на досрочную смертность людей старшего поколения и одновременно - на высокую рождаемость детей, не обеспеченных средствами для нормального существования.

Чем выше экономическое благосостояние страны, тем чаще всего больше затраты на здравоохранение. Эта закономерность нарушается, если стране приходится довооружаться, осуществлять «затратные» мегапроекты с длительными сроками окупаемости, ликвидировать последствия техногенных и природных катастроф, эпидемий, военных конфликтов, оказывать значительную международную помощь союзникам по политическим блокам, непродуманно выдавать международные кредиты без надлежащего их обеспечения, расходовать средства на любые другие направления, не связанные с улучшением качества жизни населения.

Статистически доказана весьма тесная связь между ВВП по ППС стран (x₁), их затратами на здравоохранение (x₂) и ОПЖ (y). Расчеты коэффициента парной корреляции (R), выполненные по данным табл. 1, подтвердили гипотезу статистической значимости тесноты связи между этими показателями:

R (y,x₁) = 0,82 и R (y,x₂) = 0,76.

Как и следовало ожидать, теснота связи показателя ОПЖ с ВВП по ППС оказалась выше, чем с затратами на здравоохранение, так как первая из этих двух независимых переменных полнее отражает всю гамму факторов, формирующих ОПЖ.

Во всех 180-ти странах ОПЖ мужчин меньше, чем женщин. Не является ли этот факт свидетельством вторичности национальных особенностей и различий стран и народов по отношению к единству популяции Homo sapiens?

Показатель ОПЖ можно предложить в качестве нового критерия для классификации стран. В соответствии с этим критерием к слаборазвитым странам можно отнести страны с ОПЖ от 60 до 69 лет (первые 60 стран - с 1-й по 6-ю группу). Назовем условно эту совокупность «шестидесятилетними». К развивающимся странам можно отнести страны с ОПЖ в интервале от 70 до 80 лет. К числу «семидесятилетних» относятся группы стран с 7-й по 14-ю. К развитым странам можно отнести страны с ОПЖ от 80 лет и более. Это страны долгожителей. В табл. 1 в их число входят группы с 15-й по18-ю.

Критерий ОПЖ точнее отражает различия в качестве - благосостоянии жизни стран по сравнению с показателем ВВП (ППС). Например, по принятой нами классификации, расходы на здравоохранение в слаборазвитых странах составляют в среднем 90 долл./чел., в то время как в развитых странах они достигают 3400 долл.

Специального анализа заслуживает ОПЖ США. В этой стране она составляет 78,5 лет. По этому показателю США проигрывает другим странам из группы долгожителей, хотя расходы на здравоохранение здесь максимально высоки - 9,5 тыс. долл./чел. Остаются неясными вопросы, не отражается ли на продолжительности жизни населения США высокая миграция из менее благополучных стран; как сказывается на ОПЖ высокий экспорт США медицинских услуг.

Подтверждается закономерность: по мере роста экономического благосостояния стран увеличивается ожидаемая продолжительность жизни населения. Значит, динамикой показателя ОПЖ населения страны в известных пределах может «управлять» государство. Из данных шкалы благосостояния следует, что при сегодняшнем уровне состояния медицины верхний предел среднего для всех стран значения ОПЖ находится примерно на уровне 80-82 лет. Кстати, 70 и 80 лет были названы как пределы продолжительности жизни человека в Евангелии еще 2000 лет назад.

Измерения эластичности показали, что ОПЖ, как, впрочем, и другие демографические показатели, обладает высокой инерционностью, слабо реагирует на воздействие формирующих его факторов, по своей природе более динамичных.

В контексте гомогенности классификации групп следует выделить страны Ближнего Востока, добывающие и экспортирующие нефть. В эту группу входят Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар, Бруней, Бахрейн, Кувейт, Оман. Эти богатые страны по показателю благосостояния отнесены в 17-ю и 18-ю группы самых богатых стран мира. Средняя величина ВВП (ППС) этих стран составляет около 71 тыс. долл. на одного жителя; душевой ВВП (ППС) превышает большинство стран Европы и США. Однако ОПЖ в этих странах заметно ниже среднеевропейского уровня. Например, в Саудовской Аравии и Кувейте этот показатель составляет 75 лет.

Следует отметить, что и расходы на здравоохранение по этой группе стран намного меньше среднеевропейских (1200 долл./чел.). Но это обстоятельство вряд ли может влиять на ОПЖ: богатое население этих стран имеет свободный доступ к качественной израильской и любой другой зарубежной медицине. Кроме того, население этих стран намного моложе европейского и потому требует объективно меньше расходов на поддержание здоровья.

Национальный состав населения слабо отражается на ОПЖ. Например, данный показатель в Республике Корея составляет 82,7 лет, а в КНДР - 71,5 лет. В Демократической Республике Конго (бывший Заир) ОПЖ равняется 64,5 лет, а в Республике Конго - 60,5 лет. Сингапур занимает третье место в мире по величине ВВП (ППС) на душу населения. Расходы на здравоохранение в этой стране превышают 6000 долл. в год, ОПЖ составляет 82,9 года. Этнический состав населения этой страны на три четверти состоит из китайцев, поэтому уместно сравнить эти показатели с КНР, где затраты на здравоохранение почти в 3 раза меньше, а ОПЖ составляет 76 лет.

Эталоном повышения качества и продолжительности жизни обычно считают Западную Европу (табл. 2). При этом необходимым условием сближения показателей страны с их эталонным значением является ее экономический рост.

Таблица 2

Расходы на здравоохранение и ОПЖ в странах Западной Европы

Самые высокие расходы на здравоохранение в Европе и в мире приходятся на Швейцарию. Они составляют в среднем 9,8 тыс. долл. в год на одного жителя. В соответствии с этим ожидаемая продолжительность жизни в Швейцарии больше, чем в остальных странах Европы - 83,3 года. Люди в этой стране живут на 16 лет дольше, чем средний наш современник в мире (67,2 года). Из всех европейских стран самые низкие расходы на здравоохранение в Исландии - 4,7 тыс. долл. в год на одного жителя. Это примерно на четверть меньше среднеевропейского уровня (5,8 тыс. долл. на человека). Но при этом ОПЖ в Исландии составляет 82,4 года - выше среднеевропейского уровня (81,7 года).

Место России на шкале благосостояния

В контексте межстрановых сопоставлений место России на шкале благосостояния определяют: показатель душевого ВВП (ППС) - 50-е место в мире; расходы на здравоохранение - 69-е место; ОПЖ - 103-е место в мире. За соотношением этих рейтингов скрываются приоритеты социальноэкономической политики.

По затратам на здравоохранение Россия уступает остальному миру целых 19 пунктов рейтинга. В рейтинге затрат на здравоохранение ВОЗ Россия следует после Мексики и Эквадора и предшествует Маврикию², хотя по показателю ВВП по ППС на душу населения существенно их опережает. Причина состоит в том, что в приоритетах социально-экономической политики здравоохранение в нашей стране занимала многие годы более скромные позиции, чем в других странах.

Воспользовавшись имеющимся банком данных по отдельным странам, рассчитаем для России долю душевых расходов на здравоохранение, которые, согласно статистике ВОЗ, составляют 524 долл. на одного жителя в год. В ВВП по ППС страны (29 тыс. долл./ чел.) она составляет 1,8%. Даже в слаборазвитых странах доля здравоохранения выше, чем в России: по шкале благосостояния (см. табл. 1) в группах слаборазвитых стран она изменяется в пределах от 1,9 до 3,1%, в странах эталонного благосостояния она вдвое выше - достигает 5-7%.

Вслед за пандемией многие страны будут увеличивать расходы на здравоохранение. Нет сомнений, что в их числе окажется и Россия.

Если бы России удалось увеличить долю расходов на здравоохранение до 5% (минимальный уровень для развитых стран), то даже при неизменной величине ВВП по ППС расходы на здравоохранение возросли бы до 1450 долл./чел. Примерно столько в настоящее время тратят на здравоохранение Греция и Кипр.

Преодолеть отставание мирового рейтинга России по затратам на здравоохранение от рейтинга ВВП (ППС) на душу населения удастся в том случае, если повысится приоритет здравоохранения в экономической и социальной политике страны, будут увеличены расходы на медицину, рассматриваемые как важнейший критерий качества жизни населения. В современных исследованиях уровня смертности населения известные демографы констатируют, что, несмотря на выполнение ряда региональных программ России по технологическому реформированию здравоохранения, отставание российских мегаполисов от зарубежных по снижению смертности от сердечно-сосудистых заболеваний (занимающих первое место в структуре причин смерти) остается весьма значительным. При этом отмечается, что это, «вероятно, связано с недостаточным финансированием российского здравоохранения» [8, с. 154].

Далее предстоит проанализировать причины, по которым международный рейтинг ОПЖ России (103-е место в мире) существенно отстает от рейтинга затрат на здравоохранение (69-е место). Объективными причинами, снижающими эффективность затрат на здравоохранение в России, являются:

• огромные территории, которые в условиях российского бездорожья и практической утраты «малой авиации» затрудняют доступ населения к медицинским услугам;
• значительные угрозы для жизни вследствие высокого потребления алкоголя, недостаточной безопасности дорог, техногенных аварий и катастроф в тяжелой промышленности и на транспорте;
• отставание в качестве услуг здравоохранения, в оснащении современным медицинским оборудованием, лекарственными препаратами, а главное - в квалификации кадров врачей и среднего медицинского персонала;
• преодоление вредных последствий «оптимизации медицинской помощи», вследствие которой были ликвидированы огромное количество небольших районных больниц и фельдшерских пунктов, почти 100 тыс. больничных коек [3, с.320].

Вследствие этих причин 1 долл. США, вложенный в здравоохранение в европейской стране и в России, дает разный эффект. В нашей стране отдача затрат на здравоохранение меньше. Ожидаемая продолжительность жизни в России составляет 71,9 лет. Она существенно ниже по сравнению со странами, которые по уровню ВВП (ППС) входят с нами в 14-ю группу стран шкалы благосостояния. Например, в Латвии показатель ОПЖ составляет 75 лет, в Малайзии - 75,3 года, в Венгрии - 76 лет, в Польше - 77,8 лет, в Португалии - 81,5 года.

России необходимы масштабные реформы здравоохранения. Благодаря созданию в последние годы десятков крупнейших медицинских центров по оказанию высокотехнологичной помощи, оснащению их томографами, автомобилями скорой помощи, средствами ядерной и телекоммуникационной медицины, лекарственными средствами на основе импортозамещения, российское здравоохранение оказалось лучше подготовлено к борьбе с пандемией, чем можно было предполагать.

Заключение

Для того чтобы к 2030 г. повысить качество жизни и ее продолжи

тельность с 71,9 до 80 лет, России потребуется³:

• перейти с 14-й на 15-ю ступень шкалы благосостояния, для этого необходимо на 20% увеличить ВВП (ППС) на душу населения и примерно вдвое затраты на здравоохранение;
• повысить качество медицинских услуг за счет завершения модернизации здравоохранения, его оснащения новейшими технологиями, лекарственными средствами и новой техникой;
• наиболее сложный момент - подготовить врачебные кадры нового поколения российских медиков, что потребует как минимум десятилетие упорной работы.

Здесь интересно сослаться на опыт подготовки врачей в Западной Европе и США, который весьма детально изложен в [3].

Следует обратить внимание на одно тревожное обстоятельство: международный рейтинг благосостояния российской экономики (ВВП по ППС на одного жителя) существенно выше, чем показатель качества жизни - ОПЖ. Чтобы дольше жить, население России нуждается в безоговорочном приоритете развития здравоохранения и здорового образа жизни. В иерархии целевых макроэкономических показателей необходимо поднять приоритет показателей ОПЖ и затрат на здравоохранение минимум до рейтинга ВВП.

¹ Последняя публикация ВОЗ на момент подготовки статьи.

² Официальная статистика Минздрава РФ может отличаться от статистических данных ООН, которые использованы в настоящем исследовании в качестве исходной базы данных.

³ Чтобы повысить ОПЖ на 7 лет, России потребовалось 15 лет (2001-2016 гг.). По версии Росстата РФ, ОПЖ в России составляла в 2018 г. 72,91 года.

Литература / References

1. Колосницина М.Г., Коссова Г.В., Шелунцова М.А. Факторы роста продолжительности жизни: кластерный анализ по странам мира //Демографическое обозрение. 2019. 20/26.

2.  Kenneth Y Arrow. Unceratainty and the Welfare Economics of Medical Care // American Economic Review. 1963. Vol. 53. Pp. 941-973.

3.  Аганбегян А.Г. О приоритетах социальной политики. М.: ИД «Дело», РАНХ и ГС, 2018. 512 с. [Aganbegyan A.G. O prioritetah social'noj politiki. M.: ID «Delo», RANEPA, 2018. 512 s.]

4.  Фальцман В.К. О международной помощи беднейшим странам // Мировая экономика и международные отношения. 2020. Том. 64. № 8. С. 56-62. [Fal'tsman V.K. International aid to developed countries. World Economy and International Relations. 2020, Vol.64. No.8. Pp. 56-62. (In Russ.)]

5.  Фальцман В. К. Проблемы экономики России до 2050 года. Монография. М.: МАКС Пресс, 2020. 256 с. [Fal'cman V.K. Problemy ekonomiki Rossii do 2050 goda. Monografiya. M.: MAKS Press, 2020. 256 s.]

6.  Кислицына О.А. Измерение качества жизни/благополучия: международный опыт. М.: Институт экономики РАН. 2016. 62 с. [Kislicyna O.A.

7.  Canadian Index of Wellbeing. How are Canadians Really Doing? Highlights: Canadian Index of Wellbeing // University of Waterloo, 2011.

8.  Харькова Т. Л., Кваша Е. А., Ревич Б. А. Сравнительная оценка смертности населения в российских и зарубежных мегаполисах // Проблемы прогнозирования. 2018. № 6. С. 150-159. [Har'kova T.L., Kvasha E.A., Revich B.A. Sravnitel'naya ocenka smertnosti naseleniya v rossijskih i zarubezhnyh megapolisah // Problemy prognozirovaniya. 2018. No. 6. Pp. 150-159.]