Региональные особенности бедности в России

Михеева Н.Н.
Басарева В.Г.

Сокращение бедности как стратегическая задача социальной политики неоднократно отражена в официальных документах, определяющих перспективы развития страны. Национальная цель снижения бедности в 2 раза к 2024 г. заявлена в майских указах Президента РФ 2018 г. В 2020 г. в условиях пандемии сроки достижения цели были продлены. Определена цель снижения бедности к 2030 г. в 2 раза по сравнению с показателем 2017 г. 12,9%¹.

Бедность - важнейшая социальная проблема - относится к числу существенных ограничений экономического роста [1; 2]. Доходы населения, включая их часть, представленную доходами бедного населения, формируют потребительский спрос, который вносит основной вклад в динамику ВВП, положительную в условиях роста и отрицательную при спаде. Дифференциация доходов, в том числе доля бедного населения, определяют масштабы потребительского спроса и его структуру [3]. Кроме того, уровень бедности является важной характеристикой человеческого капитала, который оценивается как один из факторов экономического роста [1; 4; 5].

Ограничения экономического роста, связанные с бедностью, особенно сильно проявляются на региональном уровне , поскольку российские регионы характеризуются очень высокой дифференциацией доходов населения, включая показатели бедности и ее структуру.

В литературе представлены различные аспекты изучения проблем бедности. В 2000-х годах исследования были связаны преимущественно с социальными аспектами [6-12]. В последние годы основное внимание уделяется измерению уровня бедности, переходу от абсолютных показателей к относительным, а также структуре бедности и факторам, ее определяющим [13-23].

С 2021 г. в России вводится новый порядок определения прожиточного минимума и минимального размера оплаты труда². Вопросы о том, как изменятся показатели бедности и какие новые проблемы возникнут при переходе к новой методологии, пока остается предметом обсуждений. Однако сложившиеся к настоящему времени в регионах масштабы бедности, структурные характеристики и факторы, ее определяющие, являются исходной базой, с которой начнется новый этап «борьбы» с малообеспеченностью.

Данные и методика исследования

Расчеты выполнены на основе годовых данных Росстата по показателям социального и экономического развития регионов и результатам выборочных обследований доходов домашних хозяйств. Результаты анализа за 20172019 гг. характеризуют современную ситуацию в регионах, соответствующую абсолютным критериям бедности. Поскольку переход к новой методике в регионах предполагается постепенным в течение 2021-2025 гг., есть основания полагать, что существенных изменений характеристик бедности в ближайшее время не произойдет.

Однозначное соответствие высоких доходов населения и низкого уровня бедности обнаруживается только для регионов с самыми высокими доходами (рис. 1). Сочетание низких доходов с высокими показателями бедности характерно для регионов с минимальным уровнем доходов.

В отдельных регионах с доходами, превышающими среднероссийский уровень, показатели бедности растут вместе с ростом доходов. На рис . 1 явно выделяются группы регионов с подобными соотношениями уровня доходов и бедности. В связи с этим анализ проводился в разрезе децильных групп, сформированных в соответствии с величиной номинальных среднедушевых доходов населения в регионах. Выбор в качестве критерия группировки регионов этого показателя обусловлен тем, что величина прожиточного минимума в регионах рассчитывается в текущих ценах, поэтому фактор межрегиональной дифференциации цен не искажает показателей бедности.

Распределение регионов по децильным группам в динамике устойчиво (табл. 1). Число регионов в группах почти не меняется, состав групп также довольно стабилен.

Таблица 1

Распределение регионов по численности населения и населения с доходами ниже прожиточного минимума по децильным группам в соответствии со среднедушевыми доходами населения

Источник: расчеты авторов.

Учет дифференциации цен приводит к сглаживанию межрегиональных различий в доходах и, следовательно, децильных интервалов. Однако, как показали расчеты за 20172019 гг., существенных изменений в результаты анализа не вносит.

Границы бедности

Методологические аспекты определения бедности и ее количественных оценок проработаны достаточно подробно [24-26]. Бедность в России традиционно измерялась по абсолютному критерию - стоимости потребительской корзины. В развитых странах, как правило, используется критерий относительной бедности, который определяется в процентном отношении от медианных доходов. Современным трендом является использование критерия многомерной бедности, который помимо текущих доходов учитывает ряд других факторов.

До 2021 г. прожиточный минимум устанавливался Правительством РФ и органами власти субъектов Федерации. Его величина базировалась на стоимости потребительской корзины, а также обязательных платежах и сборах. В каждом субъекте Федерации принималась своя региональная корзина. В результате суммарная численность бедного населения в субъектах Федерации, рассчитываемая на основе региональных показателей, не совпадала с оценкой бедности по стране в целом.

Различия в величине прожиточного минимума по регионам существенны. В 2017 г. разрыв между максимальным и минимальным уровнем прожиточного минимума составлял 2,6 раза (20622 руб. в Ненецком автономном округе и 7824 руб. в Республике Мордовия), в 2019 г. разрыв сократился до 2,5 раза (22098 руб. на Чукотке и 8809 руб. в Саратовской области).

Межрегиональные различия в величине прожиточного минимума объясняются природно-климатическими условиями, возрастной структурой населения, уровнем цен, которые сильно влияют на размер потребительской корзины. Вместе с тем, поскольку величина прожиточного минимума зависит от решений региональных властей, разность в величине прожиточного минимума в регионах со сходными условиями и уровнем доходов часто оказывается значительной. К примеру, прожиточный минимум в Новосибирской области в 2019 г. составил 11018 руб., что соответствует показателю в Тюменской области, а в соседнем сибирском регионе - Кемеровской области, прожиточный минимум составил 9764 руб., что ниже, чем в Ивановской и Ярославской областях. Поскольку доля бедного населения в регионах определяется по величине прожиточного минимума, в регионах с низким его уровнем численность бедного населения может оказаться заниженной, а в регионах с высоким - завышенной.

Переход к расчету прожиточного минимума с использованием величины медианного дохода может существенно изменить картину бедности в регионах. В среднем по России в 2019 г. прожиточный минимум составлял 40,2% медианного среднедушевого дохода. Для большинства регионов это соотношение находится в пределах 40-50%. По регионам оно колеблется от 27,2% в ЯНАО до 78,2% в Туве (рис. 2).

В 16-ти регионах отношение прожиточного минимума к медианному доходу составляет менее 40%. Если исходить из формальных соображений, прожиточный минимум в таких регионах должен повыситься, а уровень бедности соответственно возрасти. К числу таких регионов относятся преимущественно регионы VI-X децильных групп. Однако в большинстве регионов уровень 40% медианного дохода уже достигнут. При формальном подходе граница бедности в таких регионах должна быть снижена, уровень бедности также снизится, причем это относится и к самым бедным регионам. Неприемлемость формального перехода к такому определению границы бедности очевидна. Данная ситуация учитывается в правительственных документах, где предусматривается сохранение прожиточного минимума на уровне не ниже второго квартала 2020 г., а также постепенный переход к новой методике расчетов в течение 2021-2025 гг.

Региональное распределение бедности

По данным за 2017 г., уровень бедности выше среднероссийского значения (12,9%) был зафиксирован в 58-ми субъектах Федерации, т.е. более, чем в половине регионов. В 2019 г. на фоне снижения бедности в стране в целом до 12,3% среднероссийский уровень был превышен также в 58-ми регионах.

Доля бедного населения в общей его численности максимальна в Северо-Кавказском и Сибирском округах (табл. 2), при этом уровень бедности выше среднероссийского во всех северо-кавказских и сибирских регионах.

Таблица 2

Уровень бедности и структура распределения бедного населения по федеральным округам, %

Источник: расчет авторов на основе данных Росстата.

Несмотря на минимальный уровень бедности в Центральном округе, именно в Центре и в Приволжье максимальна концентрация бедного населения. Из более чем 18 млн. российских бедных 3,7 млн. чел. проживает в Приволжском федеральном округе, 3,5 млн. чел. в ЦФО, 2,8 млн. чел. в Сибири.

На уровне субъектов Федерации ситуация еще более контрастна (рис. 2): в 11-ти регионах уровень бедности превысил в 2019 г. 20%, разрыв между минимальным (ЯНАО -5,6%) и максимальным уровнями бедности (Республика Тыва - 34,1%) составлял 6,1 раза.

Однозначного соответствия между уровнями доходов и бедности в регионах нет. Рост или снижение доходов не всегда приводит к соответствующему снижению или росту бедности. В 2019 г. по сравнению с 2013 г. среднедушевые доходы в России сократились на 7,3%, бедность возросла на 1,5 проц. п. Однако в 14-ти регионах за этот период доходы не падали, а в некоторых даже наметился их рост. Объяснение этого факта есть - доходы падали или росли у наиболее богатых групп населения, а доходы наиболее бедных групп населения поддерживались социальными выплатами.

Региональная структура бедности (децильные группы)

Распределение регионов по величине среднедушевых доходов отличается высокой степенью асимметричности, которая возникает в результате отрыва небольшого числа регионов с высокими показателями доходов от основной массы регионов. Среднедушевые денежные доходы основной части регионов сосредоточены в интервале 0,5-1,0 среднероссийских доходов, при этом бедность в таких регионах варьирует от 7 до 24% (см. рис. 2).

Большинство регионов концентрируется в трех первых децилях с наиболее низкими доходами, в 2019 г. в них оказались 70 субъектов РФ. В первую группу с минимальным уровнем доходов вошли 14 регионов, преимущественно национально-административные образования Сибири, Северного Кавказа, Юга, Приволжья, Дальнего Востока, с самой низкой заработной платой, пенсиями и социальными пособиями (табл. 3). Особенность данной группы - низкая доля в совокупном доходе от оплаты труда, высокая доля социальных выплат, а также высокая по сравнению с другими группами доля доходов от предпринимательской деятельности в суммарных доходах. В регионах первой децильной группы проживает 8,4% населения, 7,3% занятых в экономике, 8,5% всех пенсионеров, однако на эту группу приходится 13% бедных.

Таблица 3

Распределение региональных показателей по децильным группам в зависимости от отношения среднедушевых денежных доходов к средним по РФ в 2019 г.

Источник: расчеты авторов.

Наиболее многочисленной по числу регионов доле в населении и занятости является вторая группа со среднедушевыми доходами в диапазоне 67-84% среднероссийских, в которую входит 37 субъектов Федерации. Средний для группы уровень бедности выше среднероссийского, денежные доходы составляют % среднероссийских, пенсии, пособия и социальная помощь в расчете на душу населения также ниже среднероссийских показателей. Для большинства регионов данной группы характерен средний либо ниже среднероссийского душевой показатель ВРП. Вместе с тем в данную группу вошли несколько регионов с относительно высоким уровнем среднедушевого ВРП, обусловленным специализацией в добыче полезных ископаемых (Кемеровская, Иркутская, Оренбургская области, Забайкальский край), в которых относительно высокая заработная плата в добывающих отраслях не обеспечивает высокого уровня доходов населения региона в целом.

В регионах третьей децильной группы среднедушевые доходы приближаются к среднероссийским, средний размер пенсии почти равен среднероссийскому, пособия и социальные выплаты пенсии составляют 86,5% среднероссийских. Отставание среднедушевых доходов от среднероссийских обусловлено более низким уровнем заработной платы, которая составляет 81,6% средней по стране.

Все последующие группы с доходами, превышающими средние по РФ, малочисленны. В четвертую и пятую входят соответственно 3 и 4 региона, а на 5 верхних групп с самыми высокими номинальными доходами приходится всего 8 регионов (Камчатский край, ХМАО-Югра - 6 децильная группа, Сахалинская область - 7 группа, Магаданская область - 8 группа, Москва - 9 группа, Ненецкий, Ямало-Ненецкий и Чукотский автономные округа - верхняя, 10 группа). Уровень бедности во всех 7 верхних группах ниже среднего по стране, размер пенсий, пособий и социальных выплат выше средних, заработная плата не достигает среднероссийского уровня только в четвертой группе, во всех остальных она существенно превышает среднероссийскую.

Аналогичная группировка для 2017 и 2018 г. дает примерно такое же распределение, изменения касаются перехода из одной в другую группу регионов, занимающих нижнее или верхнее положение в соответствующей группе.

Особенности бедности в разных регионах

По данным выборочного наблюдения доходов населения и участия в социальных программах 2018 г. доля малоимущих домохозяйств в их общей численности в среднем по России составляла 6,8%, проживающих в городских населенных пунктах 4,4%, при этом в городах с численностью менее 50 тыс. чел. - 8,3% [27]. Аналогичный показатель по домохозяйствам в сельских населенных пунктах - 14,5%. Доля малоимущих домашних хозяйств с детьми до 18 лет резко возрастает при наличии трех и более детей. Если ребенок в семье один, то доля малоимущих составляла 9,3%, при трех и более детях почти половину - 47,9%.

Характер бедности существенно различается по регионам, в первую очередь это относится к «детской» бедности - соотношению малоимущих домохозяйств с детьми и без детей, соотношению малоимущего населения среди работающего и неработающего населения. В табл. 4 приведено распределение малоимущих домашних хозяйств по децильным группам регионов за 2018 г.

Таблица 4

Распределение малоимущих домашних хозяйств по месту проживания, возрастным группам и отношению к занятости, % (все малоимущее население 100%) в 2018 г.

Источник: расчеты авторов по [27].

Поскольку наблюдение имеет выборочный характер, в нем не приведены данные по ряду регионов: Белгородской, Ленинградской областям, С.-Петербургу, Магаданской области, Ямало-Ненецкому автономному округу.

Распределение регионов по доходам для 1-5 групп совпадает для 2018 и 2019 г. почти полностью, различия отмечаются в верхних децильных группах. В 7-ю группу по распределению доходов входит Магаданская область, по которой нет данных, регионов с доходами из диапазона 8-й группы не оказалось, 9-я группа представлена только Москвой, в 10-ю группу вошли лишь два северных региона с самыми высокими номинальными доходами: Ненецкий, Чукотский округа (данных по ЯНАО в выборочном обследовании не представлено).

Для первой группы характерен высокий уровень «сельской» бедности, а также бедности незанятого в экономике населения. В данной группе самый высокий уровень безработицы. «Сельская» бедность выше «городской» только в первой, третьей и десятой децильных группах, для всех остальных групп доля бедных среди городского населения выше средней по стране.

Весьма специфичен характер бедности в наиболее богатых регионах. В Москве при самых низких уровнях бедности и безработицы бедность является преимущественно «рабочей», наиболее высоки показатели безработицы среди трудоспособного населения и населения, занятого в экономике. Несмотря на наличие в Москве специальных программ социальной поддержки пенсионеров, доля в ней бедного населения нетрудоспособного возраста - одна из наиболее высоких, она соответствует показателю в самых бедных регионах.

В десятой группе (за исключением ЯНАО, по которому нет данных) уровень бедности резко увеличивается - с 6,3 до 9,8%. В северных регионах самый высокий уровень «сельской» бедности - около 60% и «детской» бедности (бедными являются более половины семей с детьми), а также самый высокий уровень «рабочей» бедности (бедными являются 64% занятых в экономике). Ситуация обусловлена структурой экономики и занятости в северных регионах, где высокие среднедушевые доходы формируются за счет высокой заработной платы в добывающих отраслях, доля занятых в которых невелика, а также особенностями экономики и образа жизни коренного населения.

Бедность в разных регионах неодинакова, следовательно, и меры борьбы с ней также должны быть разными. Универсального метода борьбы с бедностью в регионах при ранее действующей методике определения черты бедности нет. Даже рост доходов в целом по региону не обязательно приводит к снижению бедности, если росли доходы богатых групп населения.

Структура доходов населения и показатели бедности

Реакция регионов на меры экономической политики, направленной на сокращение бедности, сильно зависит от структуры доходов в регионах. В первую очередь от доли в доходах пенсий и социальных выплат, которые регулируются государством и направлены, как правило, наиболее бедным группам населения, а также от изменения заработной платы в бюджетном секторе, которые регулируются государством (табл. 5).

Наиболее чувствительны к изменению заработной платы - доходы населения в регионах первой и последних децильных групп. В регионах с высокими доходами, где заработная плата почти на треть выше среднероссийской, дополнительный прирост заработной платы на 1% увеличивает среднедушевые доходы в группах 6-10 на 0,895%, а вклад в прирост доходов в целом по стране составляет 0,196%. В первой группе с минимальными доходами, в которой средняя заработная плата составляет лишь 64,5% российского уровня, прирост средней заработной платы на 1% приводит к росту доходов в группе на 0,611%, однако практически не оказывает влияния на среднероссийский уровень доходов.

Таблица 5

Прирост среднедушевых денежных доходов в соответствующей децильной группе и в целом по РФ (%) при увеличении среднего размера заработной платы, пенсий, среднедушевых пособий и социальной помощи на 1% в 2019 г., %

Источник: расчеты авторов.

Следующим по степени влияния на показатели среднедушевых доходов источником доходов являются пенсии. Рост среднего размера пенсий на 1% увеличивает среднедушевые доходы в среднем по РФ на 0,12%. Наибольшим прирост доходов при увеличении пенсий оказывается в первой и второй децильных группах, соответственно 0,182% и 0,159%, с позиции прироста среднедушевых доходов населения страны наибольший вклад может внести увеличение пенсий в 3-й и 2-й децильных группах.

Вклад в прирост среднедушевых доходов для страны в целом от роста социальных выплат невелик, однако для отдельных групп регионов, прежде всего с низкими доходами, он заметен. Увеличение социальной помощи и пособий в первой группе обеспечивает прирост доходов в регионах с минимальными доходами на 0,056%. Во второй группе соответствующий прирост доходов составляет 0,053%, поскольку в данной группе находится наибольшее число регионов, то рост социальной помощи и пособий в данном случае оказывает существенное влияние на доходы в стране в целом.

Социальные выплаты оказываются наиболее значимым фактором роста доходов для первых трех децильных групп, однако именно эти группы располагают наименьшими возможностями для их увеличения за счет ресурсов региональных бюджетов. Среднедушевые расходы консолидированных региональных бюджетов на социальную политику для регионов первой группы составляют лишь 71,8% средних по стране (см. табл. 5). Расходы региональных бюджетов на социальную политику ниже среднероссийских для первых трех децильных групп, тогда как для наиболее богатых регионов расходы на социальную политику более чем в 2 раза превышают средние по стране. Тем самым, регионы с невысокими среднедушевыми доходами не имеют бюджетных ресурсов для повышения доходов и соответственно сокращения бедности.

Выводы

Общим условием, определяющим уровень бедности, ее региональную дифференциацию и другие особенности, являются доходы населения. Рост экономики и доходов населения выступает в качестве важнейшего условия снижения бедности. Вместе с тем структура бедности в регионах разная, эффект мер экономической политики, направленных на снижение бедности, зависит от типа бедности в регионах.

Уровень бедности наиболее высок в Северо-Кавказском, Сибирском, и Дальневосточном округах, однако по численности бедного населения лидируют Приволжский и Центральный федеральный округа, в которых проживает более 40% бедного населения.

Методика определения прожиточного минимума на основе потребительской корзины, действовавшая до 2021 г., позволяла региональным властям самостоятельно определять величину прожиточного минимума и соответственно влиять на оценку уровня бедности. В результате граница для определения черты бедности в смежных регионах со сходными условиями могла существенно различаться. Переход от оценки абсолютной бедности к оценке относительной бедности лишает регионы такой возможности. Региональные различия прожиточных минимумов будут регулироваться на федеральном уровне.

Распределение регионов по величине среднедушевых доходов показывает, что наиболее высок уровень бедности в регионах с минимальными доходами, однако вклад данной группы в общероссийские показатели незначителен. Основная часть регионов входит во вторую и третью децильные группы со среднедушевыми доходами 60-100% среднероссийских, в которых концентрируется основная доля бедного населения, обеспечивающая наибольший вклад в суммарные по РФ показатели бедности.

Однозначной зависимости между уровнем бедности и среднедушевыми доходами не обнаружено. В регионах с низкими доходами преобладает «сельская бедность» и бедность незанятого в экономике населения. В регионах с высоким уровнем доходов высок уровень «рабочей» бедности, обусловленной низким уровнем оплаты труда. Исключение составляют северные регионы с самыми высокими номинальными доходами, в которых бедность связана со всеми тремя рассмотренными факторами: высокой долей сельского населения, высокой долей бедных среди семей с детьми и высокой долей бедных среди работающего населения. Причинами является значительная дифференциация доходов населения, а также особенности уклада жизни коренных малочисленных народов.

Оценка эластичности доходов населения по отношению к изменению пенсий и социальных пособий показывает, что их увеличение вносит наиболее существенный вклад в рост доходов регионов с низкими доходами, причем, наибольший вклад в рост суммарных по стране доходов вносят регионы второй и третьей децильных групп. Увеличение заработной платы оказывает наиболее сильное влияние на доходы первой и верхних децильных групп.

Представленные результаты анализа характеризуют ситуацию 2017-2019 гг., когда величина прожиточного минимума определялась на базе концепции абсолютной бедности. Переход к концепции относительной бедности может изменить статистическую картину бедности, однако вряд ли повлияет на суть этого явления, обусловленного низкими доходами населения в целом и высокой степенью их дифференциации. Измениться она может лишь в условиях роста доходов населения.

¹ Указ Президента Российской Федерации от 21 июля 2020 г. N 474 «О национальных целях развития Российской Федерации на период до 2030 года».

² Федеральный закон от 29.12.2020 N 473-ФЗ «О прожиточном минимуме в Российской Федерации».

Литература

1. Посткризисное восстановление экономики и основные направления прогноза социально-экономического развития России на период до 2035 г. Научный доклад / Под ред. А.А. Широва. М.: Наука, 2020. 152 с.
2. Аганбегян А.Г. Преодоление бедности и сокращение неравенства по доходам и потреблению в России // ЭКО. 2017. № 9 (47). С. 66-84. [Aganbegyan A.G. Overcoming poverty and reducing income and consumption inequality in Russia // ECO. 2017. No. 9(47). P. 66-84] (In Russ.)
3. Широв А.А., Потапенко В.В. Парадокс российского потребления // ЭКО. 2020. № 6 (552). C. 8-25. DOI: http://dx.doi.org/10.30680/ECO0131-7652-2020-6-8-25 [Shirov A.A., Potapenko V.V. The paradox of Russian consumption // ECO. 2020. No. 6(552). P. 8-25.] (In Russ.)
4. Аганбегян А.Г. Инвестиции в основной капитал и вложения в человеческий капитал — два взаимосвязанных источника социально-экономического роста // Проблемы. прогнозирования. 2017. № 4. С. 17-20.
5. Широв А.А., Потапенко В.В. Рынок труда и качество человеческого капитала // ЭКО. 2018. № 2 (524). С. 18-34.
6. Суринов А.Е. Доходы населения. Опыт количественных измерений. М.: Финансы и статистика, 2000. 429 c.
7. Шевяков А.Ю., Кирута А.Я. Экономическое неравенство, уровень жизни и бедность населения России. Научный доклад РПЭИ. N2K/09. 2001.
8. Доходы и социальные услуги: неравенство, уязвимость, бедность / Независимый институт социальной политики. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2005. 347 с.
9. Зубаревич Н.В. Регионы России: социальная проекция экономического роста // Демоскоп Weekly. 2007. № 273-274.
10. Овчарова Л.Н. Бедность и экономический рост в России // Уровень жизни населения регионов России. 2008. № 11-12. С. 129-140.
11. Шевяков А.Ю. Экономический рост, неравенство и бедность в России и её регионах // Россия 2002-2005: социально-демографическая ситуация: XII аналитический доклад. ИСЭПН РАН. М.: Наука, 2008. 311 с.
12. Богомолова Т.Ю., Тапилина В.С. Бедность в современной России: масштабы и территориальная дифференциация // ЭКО. 2004. № 11. С. 41-57.
13. Смирнов С.Н. Региональные факторы социального неравенства и его следствия: пример современной России // Экономические и социальные проблемы России. 2017. № 2. С. 46-66.
14. Зубаревич Н.В. Бедность в российских регионах в 2000-2017 гг.: факторы и динамика // Население и экономика. 2019. № 3(1). P. 63-74.
15. Куконков П.И., Устинкин С.В. Бедность работающих в регионах России: распространенность и динамика // Власть. 2020. Т. 28. № 6. С. 18-29
16. Мигранова Л.А. Заработная плата в России и в мире: сравнительный анализ // Народонаселение. 2018. Т. 21. № 3. С. 52-67.
17. Рябушкин Н.Н., Капелюк С.Д. Работающие бедные в России: оценка масштабов проблемы // Экономика труда. 2020. Т. 7. № 6. С. 489-498.
18. Гришина Е.Е. Различные аспекты бедности семей с детьми // ЭКО. 2018. № 3. С. 7-26.
19. Кузнецова П. Недоходная бедность пожилых // ЭКО. 2018. № 3. С. 27-43.
20. Ржаницына Л.С. Бедные в Москве: способы измерения, меры социальной политики // Социологические исследования. 2018. № 10. С. 77-89.
21. Соловьев А. Уровень бедности пенсионеров: факторы формирования и условия преодоления // Экономист. 2014. № 8. С. 48-72.
22. Бедность сельской России в условиях модернизации экономики: процессы и механизмы формирования и преодоления: коллективная монография / Под общ. ред. А.М. Сергиенко. Барнаул: АЗБУКА, 2014. 330 с.
23. Малева Т.М., Гришина Е.Е., Цацура Е.А. Социальная политика в долгосрочной перспективе: многомерная бедность и эффективная адресность. Научные доклады: социальная политика. М.: Дело, 2019. 52 с.
24. Guide on Poverty Measurement. United Nations Economic Commission for Europe. New York and Geneva, 2017. 218 p.
25. Poverty and Shared Prosperity 2020. Reversals of Fortune. The World Bank. 2020.
26. Foster J., Seth S., Lokshin M., Sajaia Z. A Unified Approach to Measuring Poverty and Inequality. Theory and Practice. The World Bank. Washington DC. 2013. 324 p.
27. Бюллетень «Социально-экономические индикаторы бедности». M.: Росстат, 2020.