А. К. Шторх - первый российский академик в области политэкономии и статистики

Ю. ЯКУТИН
доктор экономических наук
научный руководитель Издательского дома «Экономическая газета»

---

В истории становления и развития российской школы социально-экономической мысли важная, хотя еще и недостаточно исследованная роль принадлежит Андрею Карловичу Шторху (Heinrich Storch) (1766-1835). Он родился в Риге - столице Остзейского края Российской империи. Окончив учебу в школе при рижской Соборной церкви, 17 лет от роду, он отправился в Йенский университет слушать курс философии и правоведения, а затем, после путешествия по Германии и Франции, продолжил изучение политических наук в стенах Гейдельбергского университета. Фундаментальная научная подготовка, глубокая эрудиция, природный талант зоркого наблюдателя и интересного рассказчика, педантизм, усидчивость и высокая работоспособность позволяют Шторху подготовить и выпустить в свет уже во время напряженной учебы свою первую книгу, изданную на немецком языке, - "Сцены, очерки и замечания, собранные в путешествии по Франции". Книга была благосклонно принята читающей публикой и практически сразу переиздана, после чего Гейдельбергский университет предлагает Шторху должность экстраординарного профессора. Но он по совету Николая Румянцева, русского посланника в Рейнских округах, отказывается от заманчивого предложения. А сама встреча с графом, блестящим дипломатом, щедрым меценатом, опытным знатоком царского двора, будущим министром торговли в первом правительстве Александра I, становится для молодого ученого судьбоносной. Он возвращается в Россию. По протекции Румянцева Шторха принимают в лучших домах Санкт-Петербурга, помогают получить в 1788 г. место преподавателя истории и словесности в элитном Дворянском сухопутном кадетском корпусе.

Здесь он публикует "Начальные основания литературы для кадетского корпуса" (1789 г.), а также приступает к подготовке объемного альбома красочных видов Санкт-Петербурга и статистического обзора наместничеств Российской империи по их достопримечательностям и культурному состоянию. Затем начинается работа Шторха в Департаменте иностранных дел, куда он перешел в 1789 г., и исполнение им с 1790 г. обязанностей секретаря канцлера, графа Безбородко. В 1793 - 1795 гг. Шторх завершает уже начатые им научные труды. Книги с интересом были восприняты в России, а после их перевода на французский, шведский, немецкий, голландские языки - и в Европе. Активная научно-публицистическая деятельность А. Шторха, высокий авторитет его работ, их европейская известность обратили на него внимание Екатерины II и позднее помогли ему получить в 1796 г. звание корреспондента Петербургской Императорской Академии наук.

Приобщение к высокому академическому собранию окрыляет А. Шторха, расширяет диапазон его творческого научного поиска. Всего за три года - с 1796 по 1799 г. - он не только переиздает в ряде европейских стран свои прежние, существенно переработанные, дополненные и лично отредактированные книги, но и приступает к подготовке новых. В 1796 - 1798 гг. Шторх в Риге выпускает в свет на немецком языке свои "Материалы к познанию Российской империи".

В 1798 г. в Лейпциге на немецком языке начинают публиковаться "Летописи царствования императрицы Российской Екатерины II". После ее кончины он вынужден вернуться к начатому еще до "Летописей..." многотомному "Историческому и статистическому обзору Российской империи в конце 18-го века", первый том которого и был издан на немецком языке в 1797 г. Работа над "Обзором...", соединявшим историю, этнографию, статистику общей темой динамичного развития России накануне нового века, дала новые импульсы к углубленному изучению и тщательному описанию Шторхом русского хозяйственного строя того времени, упрочила авторитет ученого в глазах представителей европейской науки и, что, наверное, было еще более важным для его дальнейшей судьбы, в глазах высшего столичного общества.

Когда с принятием нового Устава Российской Академии наук в ее "штатном расписании" появилась вакансия ординарного члена в области политэкономии и статистики, из трех претендентов на нее в 1804 г. был избран Шторх. Став первым российским академиком по политэкономии и статистике, он сразу же деятельно взялся за разработку, как сказали бы сегодня, актуальных для народного хозяйства страны политэкономических проблем, готовил научные доклады и сообщения, которые незамедлительно печатались в трудах Академии.

Шторх в Академии не ограничивается сугубо научной деятельностью, охотно принимает на себя большой массив возложенных на Академию организационно-педагогических и экспертно-консультационных обязанностей. Признанием научных заслуг и огромной плодотворной деятельности Шторха стало назначение его Указом Николая I от 1 декабря 1830 г. на должность вице-президента Императорской Санкт-Петербургской Академии наук.

Основные работы Шторха - "Курс политической экономии, или Изложение начал, обусловливающих народное благоденствие" и "Размышления о природе национального дохода"(1). История написания "Курса политической экономии..." неразрывно связана с его почти двадцатилетним участием в воспитании и обучении детей императора Павла I в качестве наставника. Острый ум, истинная образованность, широкий междисциплинарный научный кругозор, высочайший уровень культуры, строгие нравственные качества, деликатная вежливость и благородная учтивость, внутреннее достоинство и такт Шторха дали возможность супруге Павла I императрице Марии Федоровне "вверить" ему экономическое и политико-правовое воспитание своих дочерей.

Оценка сделанного Шторхом в царском семействе была в высшей степени благосклонной. И через 10 лет после первоначального знакомства, в 1809 г., вдовствующая императрица Мария Федоровна поручает Андрею Карловичу продолжить политико-экономическое образование своих младших сыновей - Николая и Михаила, а сама просит его познакомить и ее с модной тогда у российской знати новой наукой - политической экономией. По поручению Марии Федоровны Шторх стал читать с 1813 г. выделенный в самостоятельную учебную дисциплину курс политической экономии великим князьям Николаю Павловичу, будущему российскому императору Николаю I, и его брату Михаилу Павловичу, будущему члену Государственного Совета и российскому сенатору. Эти-то лекции по политической экономии в доработанном виде Шторх и издает по высочайшему разрешению и за государственный счет в 1815 г. в Санкт-Петербурге как свой ставший знаменитым "Курс политической экономии..."(2). "Курс..." практически сразу после выхода в свет начинает публиковаться в Германии в переводе на немецкий язык (1816 - 1819), а в 1823 г. его переиздает во Франции с собственными критическими замечаниями Ж. -Б. Сэй. Защищая свои взгляды в развернувшейся полемике, Шторх пишет восемь политэкономических докладов, прочитанных в Академии, и издает их резюме в самостоятельной работе "Размышления о природе национального дохода", которая на французском языке выходит в 1824 г. в Париже, а на немецком языке в переводе самого автора - в Германии в 1825 г(3).

Сегодня, когда политическая экономия с позором изгнана из большинства студенческих аудиторий как якобы "главнейшая приспешница марксистско-ленинской идеологии" и тем самым обречена на жалкое прозябание в отдаленных областях истории экономической мысли, с особым чувством читаются слова Шторха о политической экономии. Да это и не слова вовсе, а гимн, полноценная торжественная ода науке, открывающей объективные законы бытия человеческого общества, объясняющей этапы, стадии, фазы его цивилизационного развития и просвещенной зрелости. Шторх пишет, что без знания политико-экономических законов никакое полноценное управление государством в принципе невозможно, что всякий, кто берется за рычаги государственного управления, прежде всего обязан освоить азы политической экономии как науки эффективного и результативного "государствоведения", с которой к тому же должны быть знакомы все. "...Изучение политической экономии, - пишет академик Шторх, - не только необходимо для государей и правителей, но и полезно для всех" (с. 54).

Западные корифеи политэкономии - А. Смит, Ж. -Б. Сэй, Т. Мальтус и другие, работы которых были уже и изданы и стали известны в России, - развивали идеи рыночной экономики, свободного труда, личного интереса, в политической сфере - республиканского строя и парламентаризма. А ведь в России того времени приближенный ко двору ученый должен был "защищать" необходимость самодержавия, феодального хозяйства, крепостного и рабского труда. Проповедовать будущим монархам иное было весьма рискованно. Но Шторх пошел на это. Он спокойно говорит о тех выгодах, которые принесла европейским странам отмена крепостного права, критически оценивает российскую экономическую политику, выражает уверенность в неизбежности устранения крепостного права в будущем. Твердость его взглядов основана на глубокой уверенности в непререкаемости политэкономических принципов, в том, что "они вытекают из природы вещей так же непреложно, как и законы мира физического" и "никогда не нарушаются безнаказанно" (с. 54).

Чтобы избежать упреков и подозрений в вольнодумстве, Шторх, конечно, мог в своих лекциях ограничиться лишь изложением взглядов известных экономистов, оградив себя от обвинений ссылками на их труды. Но он отнюдь не стремится к повторению устоявшихся положений науки, а развивает их, закладывает основы новой экономической теории. "До настоящего времени, - пишет он в предисловии к "Курсу..." о значении своего труда, - политическая экономия рассматриваема была как наука о богатстве государств: я же старался показать, что она объемлет их благосостояние вообще" (с. 35), она охватывает и нематериальные блага, а потому теория цивилизации составляет также значительную ее часть. Основная научная заслуга Шторха в истории мировой экономической мысли и состоит в том, что он впервые выделил в политэкономии две теоретические части, показав, что в нее входят теория народного богатства и теория цивилизации.

Первая часть "Курса..." ("Теория народного богатства") представлена в восьми книгах: I - О производстве богатств; II - О накоплении богатств, или Об имуществах; III - О первоначальном распределении годового произведения, или О доходах; IV - О вторичном распределении годового продукта, или Об обращении; V - О деньгах; VI - О кредите; VII - О потреблении; VIII - Об естественном росте национального богатства. Часть вторая ("Теория цивилизации") включает две книги: I - Элементы цивилизации, или Внутренние блага; II - О естественном развитии цивилизации.

Как видим, политическая экономия не сводится у Шторха к изучению законов создания, обмена, распределения и потребления вещественного, материального богатства, но содержит и учение о благах нематериальных, внутренних, к которым он относит здоровье, умение, образование, вкус, нравы и обычаи, религиозность, безопасность, досуг, считая их основными элементами цивилизации. По сравнению с учением А. Смита это поистине громадный шаг вперед.

Показав ограниченность учения Смита о производительном труде, Шторх доказал, что производительным является и труд, создающий ценность нематериальных, внутренних благ, которые во многом определяют благосостояние нации.

В своем "Курсе..." Шторх приступил к разработке теории цивилизации, к поиску законов, в соответствии с которыми производятся, накапливаются и потребляются эти внутренние блага как составные части цивилизации. Но не только этим привлекает книга Шторха. Буквально в каждом ее разделе он дает свой оригинальный взгляд на, казалось бы, исчерпывающим образом проанализированные его предшественниками экономические категории. Это относится к трактовке Шторхом ценности и цены товаров, природы и функций денег, характера различных денежных инструментов, их обесценивания, кредита, деятельности банков. Шторх оригинален в объяснении природы основного и оборотного капитала, факторов, влияющих на величину ренты. Маркс даже считает его заслугой обоснование закона ренты, согласно которому ее величину определяют наиболее плодородные участки (4) .

В "Курсе..." Шторх не ставил, однако, задачу создания законченной системы законов и категорий политической экономии. У него иная цель - изложить курс политической экономии, понимая ее как основную часть государствоведения - комплекса научных дисциплин, помогающих высшим должностным лицам государства обоснованно, взвешенно решать вопросы обеспечения народного благосостояния. Но это никак не умаляет значимость содержания "Курса...". Любой автор вправе излагать предмет так, чтобы это помогало слушателям его усвоить. И такой взгляд очень важен для современных дискуссий о роли политэкономии как науки. Хотя в "Курсе..." Шторха нет системы категорий, выстроенной, говоря современным языком, путем восхождения от абстрактного к конкретному, от простейших форм к превращенным, внешним формам экономического процесса, от первейшей клеточки к целостному экономическому организму, тем не менее этот "Курс" дает достаточное представление о политэкономии. Шторх сумел убедительно показать взаимосвязь экономических процессов, а также их развитие и изменение под воздействием прогресса, тех или иных решений на высшем уровне управления. Он детально рассматривает, как даже одно решение такого рода может по-разному влиять на экономическую жизнь, останавливается на причастных к этому факторах и круге действующих экономических агентов. В этом ракурсе в книге анализируются рост цен, динамика ссудного процента, движение конкурентных капиталов, взаимозависимости внутренней и внешней торговли, влияние на нее таможенных тарифов, транспортных систем.

В каждой главе так или иначе Шторх выходит на социально-экономические проблемы России. Он стремится показать, где первопричина того, что Россия отстает в какой-то отрасли, понять, почему она не берет пример с передовых стран, размышляет о том, как Россия должна приспосабливаться к меняющимся экономическим условиям, выстраивая собственную экономическую политику народного благоденствия. Многие его суждения не утратили своей значимости и сегодня, особенно мысли о таможенных тарифах, их влиянии на экономический рост, о либерализации внешней торговли, о степени участия государства в экономике, недопустимости резкого имущественного неравенства.

В теории цивилизации Шторха присутствуют все основные идеи, развиваемые современной наукой о человеке. Шторх говорит о гармонии экономических интересов, о возможности ее достижения в условиях рыночного хозяйства, о том, что государство должно работать над этим: "Сила власти государственной всегда измеряется народным благосостоянием" (с. 43).

Народное благоденствие, рост богатства нации достигается лишь тогда, учит Шторх, когда взаимодействие отраслей, производящих материальные продукты и внутренние блага, ведет к их равновесию. К такому пониманию роли труда людей, занятых в непроизводственной сфере и обеспечивающих развитие образования, здравоохранения, профессиональных знаний, нравственных качеств населения, экономическая наука пришла лишь в конце XX в., почти через 200 лет после Шторха.

Шторх резко осуждает рабство и крепостничество именно потому, что они лишают людей возможности быть счастливыми, жить в достатке, действовать по своей воле, быть хорошими работниками, а также отрицательно влияет и на их владельцев. "Хозяева рабов, - замечает Шторх, - столь же плохие предприниматели, как рабы их плохие работники" (с. 580); если рабы - промышленные работники, то промышленность не может обрести существенный размах.

По Шторху, свобода и собственность, права людей должны быть обеспечены: "Без защищенности, без уверенности людей и собственников свобода - это всего лишь пустое слово; поэтому, когда крепостные и свободные крестьяне нисколько не пользуются этой уверенностью, их положение не лучше, чем положение рабов" (с. 582). Его вывод о рабстве: "Нет большего препятствия к богатству, которое могут встретить народы, чем это" (с. 591).

Но Шторх не был бы Шторхом, если бы все сводил лишь к отмене крепостного права. Принципиальный во всем, выясняя преграды социально-экономическому развитию, он анализировал все стороны общественной жизни того времени. Так, в "Курсе..." идет разговор о том, какое именно государственное устройство мешает социально-экономическому развитию страны. Шторх довольно смело говорит о преимуществах республиканской формы правления: "Имеющийся опыт доказывает, что в монархиях экономится меньше средств, чем в республиках" (с. 522). По всему его труду разбросаны замечания о том, что рыночная система будет работать тогда, когда правовая система будет стоять на страже собственности, когда перестанут делать различия между власть предержащим и свободным предпринимателем, что все должны быть равны перед законом и судом. Свободную игру рыночных сил Штору отождествляет с прогрессом, демократией, с суверенным правом каждого быть свободным и распоряжаться своей собственностью и судьбой. Он осуждает проявление в экономике несправедливости и угнетения: "...Когда правительству за счет несправедливости и насилия удается свернуть производство с его естественного пути, единственно полезного для интересов общества, это приводит лишь к замедлению прогресса народного богатства вместо его ускорения" (с. 756). А в тех государствах, где "сама власть, вместо того чтобы быть порукой собственности, становится ее безраздельным хозяином и распоряжается частными состояниями по своей прихоти и капризу... не стоит надеяться на обнаружение... предприимчивости и богатства" (с. 756).

Шторх вывел российскую науку на передовые рубежи мировой экономической мысли. Она стала широко известна в Англии, Франции, Германии, Голландии, США. Положения Шторха о производительном труде, нематериальных благах, критика Смита по этим вопросам, полемика с Сэем вызвали оживленную дискуссию в зарубежной экономической литературе, хотя его выводы разделяли далеко не все.

Впервые среди русских экономистов Шторх представил экономическую науку как систему законов и категорий, имеющую свой особый предмет исследования и метод познания. Отечественные предшественники Шторха даже не ставили перед собой такой задачи. В их работах нет системного, комплексного научного взгляда на хозяйственный строй страны, а присутствует яркий, живой, правдивый, но все же скорее личный калейдоскоп наблюдений и размышлений.

В творчестве Шторха нашла яркое выражение такая характерная для русской школы социально-экономической мысли черта, как ориентация на защиту интересов не какой-то одной социальной группы, класса, а всех слоев населения. Социально-экономическая политика государства должна выстраиваться так, считает Шторх, чтобы выигрывали все. Наличие бедных и нищих ограничивает спрос, снижает стимулы к экономическому развитию. "Прогрессивное состояние для всех слоев общества есть состояние силы и здоровья" (с. 178). Он резко осуждает кричащую роскошь немногих, особенно вызывающую на мрачном фоне бедности большинства, опровергает жалкие попытки ее оправдания "научными" доводами: "Неверно утверждать и тысячу раз повторять, что роскошество богатых кормит бедных. Оно хорошо разве что для того, чтобы опустошить источник производства" (с. 514 - 515). Шторх показывает всю необоснованность утверждения о том, что без роскоши богатых бедные умерли бы с голоду. Он пишет о нравственном вреде резкого имущественного неравенства: "Роскошь всегда соседствует с оскудением нравов, которому она служит как причиной, так и результатом; и то и другое всегда провоцирует нарушение счастья семей и гибель государства" (с. 515). И как актуально звучат его слова о хвастливой роскоши русских богатеев: "Непроизводительное потребление богатых людей в России по большей части самого худшего толка" (с. 518).

В своем "Курсе..." Шторх исходит из приоритета вопросов внутренней жизни страны, говорит о том, что страна сильна и богата, когда богаты ее граждане, когда сопряженно развиваются различные отрасли ее хозяйства, когда есть что вывозить, чем торговать с другими государствами. Задача государства в том, чтобы создать благоприятные условия для российского предпринимательства, в том числе и средствами внешней политики. С учетом этих его взглядов и общих настроений, господствовавших в окружении государя-императора, фигура Шторха предстает вперед нами в особом свете. Из тихого, не стремящегося к первым ролям ученого, как его обычно воспринимали, он превращается в смелого патриота России, не боящегося говорить то, что расходится с официально принятым мнением.

О стремлении Шторха к достижению общей выгоды красноречиво свидетельствует критика им тех экономистов, которые считали, что повышение заработков работников уменьшает прибыль предпринимателей и приводит к всеобщему росту цен. Он выступает за щедрое вознаграждение труда и показывает, что оно является и следствием, и причиной общественного благосостояния (с. 182), что "излишек заработной платы вовсе не имеет дурных последствий для общества" (с. 182). Шторх обосновывает это тем, что получающий высокую заработную плату работник больше заинтересован в результатах своего труда, лучше трудится, более производителен. В итоге растет производство, цены снижаются, а сбыт продукции увеличивается, выигрывают и предприниматели, и все общество. "Работники и деятельнее, и способнее, и проворнее там, где заработная плата выше, чем там, где она низка" (с. 183).

Более того, Шторх прямо взывает к социальной справедливости в отношении работников, живущих только на одну заработную плату. Они составляют "подавляющее большинство любого гражданского общества. И можно ли признать ущербом для всех улучшение жизненных условий этого большинства? " (с. 233). "К тому же простая справедливость требует, чтобы те, кто кормит, одевает и обеспечивает кров всей нации, имели бы в продукте своего труда часть, достаточную для того, чтобы самим быть сносно накормленными, одетыми, с крышей над головой" (с. 233). "Общество не может считаться процветающим, - утверждает Шторх, - когда подавляющая часть его членов бедна и несчастна" (с. 233).

Сторонник эволюционного пути развития, Шторх предупреждает о нежелательности чрезмерно поощрять развитие мануфактур и внешней торговли в странах, где земледелие еще не использовало все возможности для своего совершенствования. "Желать обогнать здесь время означало бы приостановку нашего развития" (с. 543). Поскольку есть те виды производства, продукты которых выгоднее купить в других странах, то "развивать их значило бы обеднять нашу страну" (с. 543).

Взгляд Шторха, взгляд истинного ученого, непредвзятый, незашоренный, всегда свободен от экстремизма, радикализма, призывов к революционной борьбе. Спокойный, последовательный и подробный разговор идет в его "Курсе..." о том, какой должна быть успешная экономика страны, как надо добиваться экономического роста, сбалансированности хозяйства, как сделать, чтобы плодами экономического процветания пользовались все, а само это процветание не губило наши взаимоотношения с соседями, шло бы и им и нам на пользу. "Всякий народ, не завидуя богатству других наций, должен, наоборот, желать, чтобы их благополучие возрастало, и способствовать этому для своей же собственной выгоды" (с. 237). А потому, пишет он, "совершенно ошибочной и губительной для соответствующих стран является политика, которая направлена на увеличение богатства своего народа посредством разорения других" (с. 237). Шторх пишет о том, как экономические блага превращаются в блага цивилизации, как служат свободе творчества, культуре, ведут к благоденствию общества образованных свободных людей. А "при повышении нашего благосостояния появляется все больше и больше возможностей для производства и торговли" (с. 543).

Современному читателю работы Шторха особенно интересны тем, что в них представлен большой исторический, статистический и фактический материал, приведены выдержки из практически недоступных ныне трудов многих экономистов того времени. Такого рода сведения есть во всех разделах "Курса...", а шестой его том представляет собой развернутые приложения к ним.

Приведем тематику лишь части из таких 24-х приложений: мнение Аристотеля о меркантильной системе; было ли понятие о разделении труда открытием Смита; о состоянии земледелия в Англии; о сравнительном богатстве серебряных рудников в Старом Свете и в Америке; о древнерусских деньгах до нашествия монголов; о стоимости древней гривны; об изменении внутренней стоимости рубля и о современной денежной системе России; о добыче и потреблении драгоценных металлов со времен открытия Америки; о количестве денег в обращении в различных странах Европы; о главных депозитных банках, краткое обозрение истории бумажных денег и основных эмиссионных банков; о средствах, которыми пользуются в Англии, чтобы сохранить изобретателям монополию на их открытия; о нынешнем состоянии российских мануфактур; о расширении личной свободы в Европе и в европейских колониях с середины XVIII в. Приведены также обширные таблицы обменных курсов, мер и весов России.

Соображения Шторха, их критический анализ важны и актуальны также с точки зрения более точной оценки соотношения различных современных вариаций цивилизационного и классического формационного подхода в экономической теории. В трудах Шторха есть и интересные соображения о роли собственности, правовых отношений в экономическом развитии, позволяющие полнее представить позитивные моменты в интерпретации этой роли в продолжающихся и ныне оживленных дискуссиях о феномене собственности и экономических отношений, а также о цивилизационном подходе.

Только в самом конце XX в. поднятые Шторхом проблемы стали разрабатываться в теории человеческого и социального капитала, в учении об экономике знаний, а теперь и в новейшем учении об экономике счастья.

На последнем учении остановимся подробнее, поскольку именно его положениями президент Франции Николя Саркози решил руководствоваться в своей внутренней политике. На пресс-конференции в январе 2008 г. он заявил о начатой в стране разработке "политики цивилизации" для построения экономики счастья, о выработке новых критериев оценки благосостояния граждан. Эти критерии должны включать не только привычные экономические показатели, но и параметры удовлетворенности жизнью. По Саркози, политика цивилизации должна восстановить основы, правила, нормы благополучия, такие как вежливость, авторитет, образование, чувство достоинства и красоты, что должно облегчить их жизнь и сделать людей счастливее. А ведь именно об этом и писал Шторх в своем "Курсе политической экономии..." еще в начале XIX в.! Французский президент заказал нобелевским лауреатам Джозефу Стиглицу и Амартии Сену разработку новых индикаторов уровня благополучия нации, которые в отличие от традиционного ВВП учитывали бы и качество жизни. Речь при этом идет не только о показателях удовлетворенности жизнью в целом, но и конкретными ее областями - о состоянии душевного и физического здоровья, сбалансированности работы и семейной жизни(5).

В российской экономике приоритет по-прежнему отдан традиционным экономическим показателям, удвоению ВВП в ближайшие годы, чисто техническим и технологическим критериям инновационной экономики. А ведь творческой деятельностью, созданием новых знаний, практическим их использованием, изобретательством, непрерывным образованием должны ныне заниматься не отдельные ученые-энтузиасты, новаторы-одиночки, готовые ради науки и новшеств на любые лишения, а массы людей. И это должны быть успешные, хорошо обеспеченные и довольные условиями своей жизни люди.

Актуальные проблемы, решаемые ныне экономической наукой, начатые западными учеными поиски новых ориентиров экономической политики, которые должны привести к экономике счастья, не только дают нам возможность напомнить о заслугах русской экономической науки в обосновании теории цивилизации, но и еще раз задуматься о том, как повысить практическую востребованность научного труда ученых-экономистов.

---

1. Издательский дом "Экономическая газета" в серии изданий "Русская классическая библиотека. Экономика и духовность" начал новый цикл публикаций "Российская школа социально-экономической мысли". В первую книгу этого цикла и вошли труды этого автора, весьма значимые для истории русской экономической мысли, но по ряду причин до сих пор труднодоступные для широкого читателя. См.: Шторх А. К. Курс политической экономии... М.: Изд. дом "Экономическая газета", 2008.
2. "Курс..." Шторха вышел в шести томах на французском языке, из которых два тома в 1881 г. были изданы па русском языке известным экономистом И. Вернадским.
3. Именно это немецкое издание впервые на русском языке публикуется в данной книге. В нее включены также "Заметки" И. Вернадского к "Курсу..." Шторха, биография ученого, написанная его сыном, статья академика Л. И. Абалкина о Шторхе. По уже сложившейся традиции изданий серии "Русская классическая библиотека. Экономика и духовность" эту книгу открывает большая историко-аналитическая вступительная статья научного редактора библиотеки.
4. Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 26, Ч. II. С. 102.
5. См.: Политика счастья // Ведомости. 2008. 11 янв.; План но счастью // Ведомости 2008. 31 марта.