Сибирский вектор развития: в основе кооперация и взаимодействие

Крюков В.А.
Лавровский Б.Л.
Селивёрстов В.Е.
Суслов В.И.
Суслов Н.И.

В докладе на Петербургском международном экономическом форуме 7 июня 2019 г. Президент РФ В.В. Путин подчеркнул: «Сегодня нам нужно подумать и о подъеме обширных территорий Центральной и Восточной Сибири, подготовить и хорошо просчитать, согласовать план развития. В этом макрорегионе сосредоточены богатейшие природные ресурсы, порядка четверти запасов леса, более половины запасов угля, значительные месторождения меди и никеля, огромные энергетические резервы, причем многие из них уже созданы» [1].

Роль Сибири определяется не только природным потенциалом, но и тем географическим положением, которое данная территория занимает в нашей стране. Темпы и характер развития России - и в экономической и в геополитической сферах - во многом зависят от темпов и характера развития Сибири, и наоборот. Низкие темпы развития и позитивных изменений в социально-экономических процессах в Сибири ведут к замедлению развития России.

Данная особенность развития России была выявлена без малого 100 лет тому назад: «Основной тенденцией хозяйственного развития страны следует считать неуклонно происходящее смещение хозяйственных центров на восток» [2, с 36]. Эту тенденцию развития в самом начале этого столетия (имеется в виду ХХ в.) гениально предвидел знаменитый русский ученый Д.И. Менделеев. В своей книге «К познанию России» он писал: «И так как на северо-восточном крае России тундры и леса спускаются на более низкие широты, сравнительно с северо-западом, то можно утверждать, что центр поверхности России, способный к расселению лежит около 56 градуса северной широты и около 46 градусов восточной долготы, т.е. около границы Тобольской и Томской губернии, немного севернее Омска. Можно полагать, что в направлении, примерно к этому месту - с уклоном на юг - будет в ближайшем десятилетии перемещаться современный центр населения России...».

Примерно в то же время выдающийся сибирский ученый, профессор Томского технологического университета Б.П. Вейнберг показал и формально доказал справедливость утверждения своего учителя [3].

Позиция авторов настоящей статьи состоит в том, что развитие России высокими темпами просто невозможно в ситуации, когда Сибирь (в каких бы границах мы ее не рассматривали) начинает «тормозить» в своем движении. Практически на протяжении всего прошлого столетия данное утверждение было справедливым -Сибирь развивалась ускоренными темпами, и они в свою очередь в значительной мере определяли темпы развития и экономики, и социальной сферы страны в целом. С началом ХХ1 столетия «континент Сибирь» перешел от целенаправленного движения в заданном направлении «к дрейфу» - «по воле ветра и волн». Сибирь стала не только терять темпы развития, но и устойчиво переходить в разряд аутсайдеров экономического развития страны. В начале 2020 г. были опубликованы данные Росстата о динамике населения в стране. Сибирские регионы занимают одно из ведущих мест по темпам убыли населения, при этом Омская область, Алтайский край, Кузбасс (Кемеровская область) в числе «лидеров» по данному показателю [4].

На наш взгляд, все вышесказанное свидетельствует о необходимости нового этапа профессионального экспертного обсуждения проблем и перспектив социально-экономического, научно-технологического развития Сибири и направлений укрепления ее позиций в мировом и российском пространстве. Цель настоящей статьи - в очень сжатом формате обозначить несколько крупных проблем развития Сибири и Сибирского федерального округа (СФО), систематизировать пакет важнейших инвестиционных проектов, направленных на решение этих проблем, а также сформулировать первоочередные мероприятия, нацеленные на модернизацию экономической и социальной сферы регионов Сибири и стимулирование процессов инновационного развития и межрегиональных взаимодействий. Этот материал, отражая позицию Института экономики и организации промышленного производства СО РАН, безусловно, не раскрывает всех проблем развития макрорегиона и пути их решения. Он открывает серию нового этапа исследований, экспертиз, подготовки научных докладов, диалога центральной и региональной власти, с одной стороны, и власти, научно-экспертного и бизнес-сообщества - с другой.

Основные проблемы развития Сибири и СФО с учетом современных вызовов и угроз

Снижение позиций СФО в национальной экономике. Отсутствие прогресса в решении проблемы отставания в уровне и качестве жизни сибиряков. В постсоветский период постепенно снижалась доля СФО в важнейших показателях развития страны (таблица). Так, в 1995 г. доля округа (в современных границах) в валовом региональном продукте (ВРП) РФ составляла 13,7%, к 2017 г. она сократилась до 9,7%². Значительным было снижение показателя ВРП на душу населения в СФО по сравнению с соответствующим средним его значением по России: 107,3% в 1995 г. и 77,6% в 2017 г. За указанные годы сократилась доля округа в общероссийских инвестициях в основной капитал (с 11,5 до 8,9%), в доходах консолидированных бюджетов РФ (с 12,8 до 10,0%) [5]. На фоне продолжающихся тенденций деиндустриализации производства в ряде регионов Сибири не произошло перелома в сторону ускоренного роста перерабатывающих отраслей промышленности. Несмотря на некоторые позитивные сдвиги в уровне диверсификации экономики СФО за счет развития сферы услуг в последние годы, продолжалась деградация отраслевой структуры промышленности. Так, доля обрабатывающих производств в валовой продукции промышленности округа (в объеме отгруженных товаров) сократилась с 78,5% в 1995 г. до 60,9% в 2017 г.

Таблица

Доля СФО в основных показателях РФ, %

Источник: Статистические сборники Росстата «Регионы России». Для сопоставимости: все расчеты без учета Крыма, СФО — в современных границах (без Республики Бурятия и Забайкальского края).

Еще большую озабоченность вызывает ситуация в социальной сфере. Доля макрорегиона в общероссийском объеме конечного потребления домохозяйств снизилась с 12,9% в 1995 г. до 9% в 2017 г.; уровень среднегодовых денежных доходов населения по отношению к среднему по стране сократился с 83,2% (2005 г.) до 76,1% (2017 г.); увеличилось отставание по показателям розничного товарооборота на душу населения. Не произошло существенного улучшения в обеспечении сибиряков жильем, коммунальными услугами, основными продуктами питания (по сравнению с общероссийским уровнем). Обеспеченность жильем в СФО, хотя и незначительно (примерно на 5%), но отстает от российского показателя. Что касается благоустройства жилья, то здесь по основным индикаторам отставание заметно больше. Показатель заболеваемости в расчете на 1000 чел. населения в округе в период 2011-2017 гг. возрос на 4%, тогда как в целом по России он остался практически на прежнем уровне. Удельный показатель заболеваемости по отношению к среднему по РФ в 2017 г. был выше на 9,2%.

В целом оказались невыполненными многие показатели (в том числе по реализации утвержденных инвестиционных проектов), заложенные в утвержденной в 2010 г. Стратегии социально-экономического развития Сибири [6]. Округ перешел на траекторию чистой потери населения (отрицательное сальдо миграции в 2018 г. составило почти 30 тыс. чел). Это явилось следствием как продолжающегося отставания сибирских регионов (по сравнению с европейскими регионами страны) по показателям качества и уровня жизни, так и снижения спроса на рабочую силу. В целом доля населения, проживающего на территории СФО (в современных границах), в численности населения страны сократилась с 12,6% в 1995 г. до 11,9% в 2017 г . при продолжающейся тенденции положительного сальдо международной миграции населения на территорию округа. И это главный негативный результат развития регионов Сибири за последние четверть века.

Отставание в уровне социально-экономического развития Сибири и СФО и продолжающееся доминирование их сырьевой ориентации особенно заметны на фоне существенного роста экономического потенциала граничащих с Россией на востоке северных и северо-восточных территорий Китая [7; 8]. Этот рост явился результатом проведения руководством КНР целенаправленной государственной политики по подтягиванию уровня социально-экономического развития периферийных территорий страны, в том числе на основе реализации Государственной программы модернизации старопромышленной базы северо-восточных районов КНР.

Среди основных причин невыполнения Стратегии социально-экономического развития Сибири 2010-2020 гг. (помимо макроэкономических и общегосударственных обстоятельств) необходимо отметить:

1. Ориентацию Стратегии на локальные (в рамках отдельных субъектов Федерации СФО) проекты и решения.
2. Отсутствие проектов (например, по развитию в Сибири специализированного машиностроения для горнорудного, лесного, аграрного секторов экономики макрорегиона), направленных на объединение усилий регионов Сибири с целью обеспечения синергии (получения дополнительного эффекта) на основе взаимодействия и кооперации их участников.
3. Недоучет особенностей и характера внутреннего рынка СФО - его потенциала для создания, развития и повышения конкурентоспособности экономики макрорегиона в целом.
4. Недостаточная проработанность практических вопросов, касающихся адресной поддержки кооперационных связей и интеграции усилий (в форме обеспечения целевой финансовой поддержки и научно-технического сопровождения).
5. Нерешенность вопросов координации и адресного сопровождения со стороны макрорегионального уровня проблем реализации межрегиональных проектов.
6. Исключение науки и местного экспертного сообщества из процесса обсуждения, сопровождения и обеспечения реализации проектных решений.

Безусловно, отмеченные процессы неравномерно протекали в разных субъектах Федерации, входящих в состав СФО. В ряде регионов (например, в Новосибирской и Томской областях) происходили позитивные изменения, приводящие к сокращению отставания в развитии и эффективности производства, в уровне жизни, в развитии высокотехнологичных производств. Следует также отметить, что в последние годы динамика производства в округе была несколько более благоприятна, чем в целом по стране, но это явилось результатом не столько наметившихся позитивных тенденций в росте производства, сколько более провальной динамики развития регионов европейской части России. К положительным тенденциям последнего десятилетия следует отнести тот факт, что с 2013 г. производительность труда в СФО по отношению к российскому показателю характеризуется устойчивой позитивной динамикой, причем на фоне относительно меньших инвестиционных издержек.

Недостаточное внимание к проблемам Сибири в основных программных документах развития страны, в пространственной политике РФ и в реализации «восточного вектора» развития России

В силу особых условий своего развития (огромные территории с колоссальными ресурсами и со сложными природноклиматическими условиями, удаленные от экономических и культурных центров страны) значительная часть отмеченных выше проблем экономики и социальной сферы Сибири не может быть решена только за счет внутренних источников и усилий местных властей и сибирского бизнеса. Как и в других крупных странах мира, развитие подобных территорий базируется на сильной государственной поддержке, реализуемой в особых формах государственной пространственной, структурной, инвестиционной и социальной политики.

Однако в последние десятилетия существования СССР и в постсоветский период подобное внимание государства к проблемам Сибири как важнейшему макрорегиону мировой и национальной значимости существенно ослабло. Об этом свидетельствует анализ основных программных стратегических документов РФ последних лет - Концепции долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 года, Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации до 2035 года, Стратегии пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 года. Так, в последней из них регионы Сибири не обозначены ни в проблемах, ни в национальных приоритетах, ни в целях [9].

Другой проблемой является недостаточное использование значительного потенциала интеграционных взаимодействий на восточных рубежах и слабая вовлеченность Сибири в эти процессы. Хотя в современных условиях «восточный вектор» признан важнейшим направлением развития (и межгосударственных взаимодействий) России, его практическая реализация сопряжена с серьезными проблемами, вызовами и угрозами. Так, основная масса продукции, поставляемой из России в КНР, - это сибирское топливо и сырье (нефть, природный газ, руда, металлы, лес), в обратном направлении осуществляются поставки готовой продукции. Новые транспортные «коридоры» в рамках евразийской транспортной системы «Новый шелковый путь», реализуемой Китаем, практически минуют сибирское пространство и создают сильную конкуренцию России как «моста» между Западной Европой и странами АТР. На востоке России слабо развивается приграничное сотрудничество; РФ со всей очевидностью уступает Китаю ключевую роль во взаимодействиях со своим стратегическим партером - Монголией, а эта ключевая роль должна принадлежать Сибири. Большие неиспользованные резервы существуют и во взаимодействиях Сибири со странами южного «подбрюшья» азиатской России, особенно с Казахстаном.

Участие Сибири в реализации стратегической инициативы «Один пояс - один путь» осуществляется в формате «догоняющего развития» за масштабными внешнеполитическими и экономическими акциями Китая. При этом, с одной стороны, практически отсутствует политика сопряжения этой стратегической инициативы с программой развития Евразийского экономического союза, с другой - оценки показывают, что ее реализация будет иметь слабое воздействие на ускорение развития экономики Сибири. Российская академия наук и ее институты недостаточно привлекаются властными структурами для обоснования основных направлений и оценки рисков этой стратегической инициативы.

Таким образом, пока в РФ государственная политика пространственного развития в недостаточной степени учитывает интересы Сибири. Она не сопровождается системными экономическими, научно-техническими и гуманитарными взаимодействиями регионов СФО со странами Северо-Восточной Азии, базирующимися на научно-обоснованной стратегии. «Восточный вектор» как приоритетное направление пространственного развития и межстрановых взаимодействий России пока не имеет серьезного научного сопровождения, а основные мероприятия и проекты осуществляются как инициатива госкорпораций и вертикально-интегрированных компаний. И что самое главное - хотя по своему ресурсному, экономическому и научно-технологическому потенциалу Сибирь в целом и СФО существенно превосходят Дальний Восток и ДФО, Сибирь фактически исключена из «восточного вектора». Пока в нем превалирует поддержка государством только дальневосточных проектов и стратегических инициатив [10].

Тем не менее, в последнее время наметились некоторые позитивные тенденции, которые, как мы полагаем, связаны с трезвой оценкой результативности такого курса. В частности, это выразилось в поддержке федеральным центром инициативы Красноярского края и соседних субъектов Федерации по началу реализации интеграционного инвестиционного мегапроекта «Енисейская Сибирь».

Продолжение тенденций дефрагментации экономического пространства Сибири и отсутствие заделов по качественному усилению его «связности»

В постсоветский период Сибирь начала терять свою целостность в политическом, географическом и экономическом смыслах, что ослабило возможность управления развитием этого макрорегиона на основе взаимодополнения и синергии ресурсного и производственного потенциала субъектов Федерации, расположенных на этой территории.

Начало было положено в процессе реорганизации и последующей приватизации производственно-технологических комплексов, которые складывались и развивались в экономике Сибири. Это нашло отражение в практически полной ликвидации специализированного машиностроения, ориентированного на реализацию проектов с учетом специфики Сибири, ликвидацию (или катастрофическое уменьшение) выпуска продукции более высоких переделов (в химии, нефтехимии, лесохимии, металлургии).

Логическим продолжением стало формирование федеральных округов, при котором традиционные сибирские территории (Тюменская область и входящие в ее состав АО) были отнесены к Уральскому ФО. В 2018 г. произошло очередное «отсечение» экономического и политического пространства Сибири в результате передачи Республики Бурятия и Забайкальского края в Дальневосточный федеральный округ. Таким образом, СФО было предложено рассматривать в составе лишь двух макрорегионов - Южно-Сибирского и Ангаро-Енисейского, и это не сопровождалось необходимыми институциональными условиями, структурами и федеральной поддержкой. В результате постепенно утрачивалась целостность крупнейшего и богатейшего макрорегиона мира, традиционно воспринимаемого в глазах мировой общественности как единая и исторически сложившаяся Сибирь.

Тридцатилетний период развития Сибири после распада СССР не сопровождался усилением связности ее территорий и региональных хозяйственных комплексов. Развитие их интеграционных процессов тормозилось ориентацией региональных политических и экономических элит на межрегиональную конкуренцию за внимание и ресурсы федерального центра. В результате повышение конкурентоспособности сибирских регионов подменилось их конкурентной борьбой; лоббировалось продвижение инвестиционных проектов, дублирующих существующие проекты и возможности других территорий. Потенциал Межрегиональной ассоциации экономического взаимодействия субъектов Российской Федерации «Сибирское соглашение», а также отраслевых межрегиональных ассоциаций и союзов Сибири использовался недостаточно и не подкреплялся необходимым объединением ресурсов и возможностей по стратегически важным направлениям развития экономики и социальной сферы макрорегиона.

Что не менее важно - этот период не знаменовался масштабным транспортным строительством межрегиональных железнодорожных и автодорожных магистралей, которые являются материальной основной усиления связности сибирских регионов. В регионах реализовывались отдельные транспортные проекты (строительство новых мостов и мостовых переходов; строительство и реконструкция трасс региональной значимости и т.д.). Была фактически разрушена система малой авиации. Отсутствие научно-обоснованной Транспортной стратегии Сибири на долгосрочную перспективу порождало в этой сфере излишнюю конкуренцию (например, между Новосибирским и Красноярским транспортно-логистическими хабами).

Развитие цифровой экономики [11] и систем телекоммуникаций, безусловно, работало на укрепление экономической, научно-технологической и культурной связности регионов и городов Сибири. Оно было особенно важно для включения в эти процессы отдаленных и сельских территорий. В то же время не был использован потенциал формирования специализированных общесибирских товарных бирж (лесной, зерновой и т.д.). Все это сопровождалось отсутствием единства представителей сибирских регионов в Совете Федерации и Государственной Думе в отстаивании их общих интересов.

Таким образом, можно говорить о дефрагментации экономического, научноинновационного и политического пространства Сибири как о свершившемся факте и о превалировании центробежных тенденций в экономическом взаимодействии ее регионов над центростремительными. К сожалению, эта тенденция прослеживается и в достаточно прогрессивных документах последнего времени. Например, в подготовленной в конце 2019 г. Концепции опережающего развития Ангаро-Енисейского макрорегиона (разработка BCG - Boston Consulting Group) сценарии и основные направления развития этого макрорегиона оценивались исключительно с узколокальных (точечных) позиций, не учитывались интересы соседних сибирских территорий, их конкурентные преимущества, возможности межрегиональной кооперации и взаимодействия [12].

Отсутствие прорыва в развитии высококонкурентных и высокотехнологичных сегментов экономики Сибири; слабое использование возможностей сибирской науки

Как отмечают эксперты, один из главных минусов предшествующего периода был связан именно с недостатком комплексности развития экономики Сибири. Вследствие этого более доходными стали виды деятельности, связанные с реализацией продукции первичных переделов, а ориентация на внешний рынок привела к примитивизации производственно-технологических цепочек и уменьшению спроса на отечественную науку. Результатом стало отсутствие прорыва в развитии высококонкурентных и высокотехнологичных сегментов экономики Сибири, продолжающееся закрепление ее сырьевой ориентации [13].

Кроме освоения Ванкорского месторождения (и формируемого на его основе проекта ВостокОйл [14;15]), реализации проекта Ямал-СПГ (включая строительство порта Сабетта, ориентированного на транспортировку сжиженного природного газа и обеспечение круглогодичной навигации по Северному морскому пути), а также создания сверхкрупных мощностей по выпуску полиэтилена и полипропилена в Тобольске (ПАО «СИБУР-Холдинг», проект «ЗапСибНефтехим»), в постсоветский период на территории Сибири фактически не был реализован ни один крупный проект национальной значимости.

Модернизация производственной структуры экономики Сибири за счет развития сегмента перерабатывающих и высокотехнологичных производств осуществлялась по следующим направлениям:

• развитие традиционных высокотехнологичных сегментов ВПК в Красноярском крае, Омской, Новосибирской и Иркутской областях (авиастроение, космические аппараты и ракеты; танкостроение) и новых видов техники специального назначения (в том числе техники ночного видения); изделий нано-, микро- и биоэлектроники и т.д. Однако здесь не происходило заметного роста производства. Более того, ставится задача передачи профильных видов оборонного заказа в другие федеральные округа (например, из Новосибирского авиационного завода им. В.П. Чкалова в авиационный завод в Комсомольске-на-Амуре);
• модернизация металлургической промышленности в Норильске, Кузбассе, Красноярском крае и Иркутской области. Наибольшие успехи были достигнуты на алюминиевых заводах Красноярского края, на которых был осуществлен качественный рывок по переходу на новые технологии производства алюминия с учетом требований экологической безопасности;
• формирование высокоэффективных и высокотехнологичных агропродоволь-ственных комплексов в Омской, Новосибирской, Томской областях, в Красноярском и Алтайском краях, что практически решило проблему обеспечения сибиряков мясными и молочными продуктами, яйцом, некоторыми видами овощей, кулинарно-кондитерскими изделиями;
• начало перехода лесопромышленного комплекса Красноярского края и Иркутской области на принципы «зеленой экономики» и производство продукции высоких переделов (пеллеты, плитная продукция, специфицированные пиломатериалы, клееные изделия для мебельного производства и домостроения, растворимая целлюлоза, химико-термомеханическая масса и т.д.);
• производство новых материалов (наноматериалы, в том числе одностенные углеродные нанотрубки; композитные материалы);
• производство катализаторов для нефтепереработки, нефтехимии и охраны окружающей среды. В этом направлении СФО вышел на 1-е место в России за счет успешной работы ведущей в России компании - СКТБ «Катализатор» и начала в 2019 г. строительства крупнейшего в Европе катализаторного завода в Омске;
• IТ-технологии (программные комплексы, системы управления большими данными, информационно-справочные системы, распознавание речи и искусственный интеллект и т.д.). Заметный рост этого сегмента наблюдался только в отдельных регионах округа (Новосибирская и Томская области). Так, в Технопарке Новосибирского Академгородка объем продукции компании кластера информационных технологий превысил 15 млрд. руб.

Тем не менее, в целом структура экономики СФО остается достаточно архаичной. Лишь в структуре производства Томской и Новосибирской областей доля инновационного сегмента превышает среднероссийский уровень (в Новосибирской области она приблизилась к 25%).

В значительной мере это связано как с дефектами федеральной и региональной промышленной и инновационной политики, так и со слабым использованием в промышленности и других отраслях народного хозяйства новейших разработок отечественной науки (в первую очередь - институтов Сибирского отделения РАН). Особое значение в инновационной экономике Сибири должно быть придано тем технологическим направлениям, для применения которых в регионе существуют значительный внутренний потенциальный спрос и собственные заделы в научных центрах исследований и разработок. Но это требует серьезной государственной поддержки региональных научно-инновационных комплексов и научно-инновационных кластеров Новосибирска, Томска и Красноярска, других городов Сибири, которая в прошлые годы была крайне недостаточной.

Существуют и другие болезненные проблемы социально-экономического развития Сибири, которые ослабляют возможности реализации ее уникального географического, ресурсного, научно-технического и интеллектуального потенциала. Не останавливаясь подробно на этих проблемах и на особой специфике развития Сибири в системе национальной и мировой экономики, отметим, что исследования, проведенные в Институте экономики и организации промышленного производства СО РАН (в том числе на основе использования оригинального экономикоматематического инструментария и сценарных расчетов [16; 17]), позволили сделать следующие обобщающие выводы.

1. В условиях современных вызовов, угроз и глобальной нестабильности Сибирь может выполнить функции важнейшей «резервной территории» страны, в которой относительно минимизированы многие риски развития и проживания населения. На это обстоятельство в современных условиях обратил внимание академик В.В. Кулешов [9]. Аналогичный вывод был обоснован В.П. Семеновым-Тянь-Шанским с учетом вызовов и направлений развития той экономической и геополитической ситуации, которая складывалась в России и вокруг нее в первые десятилетия прошлого столетия [18]. Последние события, связанные с глобальной угрозой пандемии коронавируса, показывают актуальность такого подхода.
2. Хотя в последнее время в СФО (вопреки доминирующей тенденции к сокращению его доли в общероссийских инвестициях) удается поддерживать достаточно стабильные динамические и структурные соотношения ряда важных показателей социально-экономического развития по сравнению со среднероссийским уровнем, это не должно быть основой для самоуспокоения. Сибири в целом и регионам СФО, в частности, необходима не просто стабилизация динамики производства и уровня жизни, а значительный «сибирский прорыв» в динамике и эффективности производства, в качестве жизни сибиряков, в развитии прогрессивной экономики XXI в.
3. Такой прорыв необходим не только и не столько самой Сибири, сколько всей России: в силу уникальности своего ресурсного и научно-технологического потенциала и геополитического положения сильная и высокоэффективная Сибирь является материальным базисом и основой ускорения развития всей страны.
4. «Сибирский прорыв» и модернизация экономической системы Сибири должны базироваться на трех основных постулатах и направлениях:
   • активизация внутренних возможностей сибирских регионов и максимально возможное задействование региональных «точек роста»;
   • усиление комплексности, синергии, интеграции всего сибирского экономического и научно-технологического пространства (громадные пространства Сибири являются не бременем, но колоссальным ее конкурентным преимуществом). «Сибирское единство» должно быть не лозунгом, а главной доминантой развития всех регионов и городов Сибири;
   • «сибирский прорыв» возможен только на основе реализации крупного пакета инвестиционных проектов и системы мер поддержки по укреплению позиций Сибири и округа в российской экономике.

Остановимся на последнем пункте подробнее.

В основе решения проблем Сибири - «процессный» проектно-программный подход

Анализу потенциала социально-экономического развития Сибири посвящен целый ряд работ сотрудников ИЭОПП СО РАН [19-30]. Подъем экономики Сибири в целом и регионов СФО, в частности, должен основываться на существенном усилении инвестиционной активности на всех уровнях: макрорегиональном, региональном и муниципальном. Эта активность должна найти проявление в конкретных инвестиционных проектах, реализуемых как в формате государственно-частного партнерства, так и стратегических инициатив российских и зарубежных инвесторов. В настоящее время сложилось понимание состава пакета новых сибирских инвестиционных проектов, но лишь часть из них имеет серьезное экономическое обоснование, оценку конъюнктуры рынка, рисков и угроз. Предлагается на межрегиональном уровне под патронатом Полномочного представителя Президента РФ в СФО с участием Сибирского отделения РАН и Межрегиональной ассоциации «Сибирское соглашение» организовать систему инициирования, экономического обоснования и научного и правового сопровождения всего комплекса этих проектов.

Новый формат отраслевых проектов в минерально-сырьевом секторе - отечественная наука и оборудование плюс глубокая переработка (фрагмент). Проекты Иркутской нефтяной компании

«Иркутская нефтяная компания» (ИНК) является одним из крупнейших независимых производителей углеводородного сырья (УВС) в России. Компания успешно реализует масштабный Газовый проект. В рамках 1-го и 2-го этапов уже построены или строятся ряд установок по подготовке природного газа, ведется строительство Усть-Кутского ГПЗ. На 3-м этапе будет построен первый в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке завод по производству полимеров из этана. Завершение строительства и пусконаладочные работы запланированы на 2023 г. Плановый объем производства товарной продукции - 650 тыс. т в год. По состоянию на 2019 г., в проект уже инвестировано более 50 млрд. руб., а общий объем инвестиций составит свыше 450 млрд. руб. Будет создано более 2400 рабочих мест.

Проекты на площадке Омского нефтеперерабатывающего завода (НПЗ)

Второй этап модернизации Омского НПЗ, рассчитанный до 2020 г. и направленный на увеличение глубины переработки нефти до уровня лучших мировых показателей (97%), предполагает строительство новых объектов, реновацию производственных мощностей с учетом современных экологических требований, повышение надежности и безопасности производственных процессов. В 2019 г. «Газпромнефть» приступила к строительству первого в России современного комплекса по производству высокотехнологичных катализаторов для нефтепереработки. Новый завод мощностью 21 тыс. т. продукции в год обеспечит выпуск современных катализаторов для ключевых процессов производства топлива Евро-5 и глубокой переработки нефти. Технологии разработаны компанией совместно с ведущими российскими научно-исследовательскими институтами (при активной роли Института катализа СО РАН).

Угольные проекты Сибири

Реализация угольных проектов Сибири потребует больших инвестиций (более 1 трлн. руб.). Анализ намерений угольных компаний показывает, что их ожидания связываются, в первую очередь, с возможностью получения доходов на мировом рынке. Но вследствие тенденции к снижению мирового спроса на уголь, дефицита транспортной инфраструктуры и ужесточения экологических ограничений приоритетным для угольной промышленности Сибири становится не столько количественный рост производства, сколько переход от реализации облагороженного, обогащенного или сортированного природного сырья к производству и сбыту продуктов его глубокой переработки с высокой добавленной стоимостью. (Федеральный исследовательский центр угля и углехимии СО РАН в Кузбассе активно работает в данном направлении).

Межрегиональные проекты по модернизации производства и усилению экономической связности пространства

Новое качество развития Сибири может быть обеспечено только при реализации межрегиональных проектов, ориентированных на взаимодействие государства и частных инвесторов в рамках цепочек создания добавленной стоимости.

Инвестиционный мегапроект «Енисейская Сибирь» — комплексный инвестиционный проект (КИП), направленный на развитие трех регионов: Красноярского края, Республики Хакасия, Республики Тыва. Основные цели проекта — активизация социально-экономического развития регионов, повышение их инвестиционной привлекательности, создание новых рабочих мест, рост налоговых поступлений и реальных доходов жителей регионов Енисейской Сибири. В настоящее время КИП включает 32 инвестиционных проекта с общей заявленной инвестиционной стоимостью свыше 1,9 трлн. руб. на период 2019-2027 гг. В число участников КИП включены более 60-и компаний, в том числе являющихся лидерами на мировых рынках промышленной продукции [31]. В то же время вопросы взаимодействия различных бизнес-структур и достижения на этой основе синергетических эффектов пока не нашли отражения в рамках данного мегапроекта.

Общесибирские проекты в сфере производства

Особое значение имеют проекты по формированию устойчивых производственно-технологических связей между предприятиями минерально-сырьевого сектора (расположенными, как правило, в северных и арктических широтах) и предприятиями машиностроения и научнопроизводственного обеспечения, расположенными в научных и индустриальных центрах Южно-Сибирского и Ангаро-Енисейского макрорегионов.

«Реанимация» инициировавшихся ранее общесибирских межрегиональных проектов, которые по тем или иным причинам не нашли эффективного развития («Сибирская биотехнологическая инициатива», «Сибирское сельскохозяйственное машиностроение», проект «Сибирские дикоросы» и др.).

Инфраструктурные транспортные проекты, направленные на усиление связности сибирского и дальневосточного пространства и выход на сопредельные территории других стран:

• трансграничный проект организации взаимодействия трассы Северного морского пути с речными водными путями макрорегиона;
• строительство Северо-Сибирской железной дороги;
• формирование сети скоростного железнодорожного сообщения, соединяющего научные и индустриальные центры — Новосибирск, Омск, Кемерово, Томск, Барнаул;
• межрегиональный проект возрождения малой авиации в интересах усиления связности территорий Сибири;
• сооружение современной широтной автомобильной дороги, соединяющей Республику Хакасия с Кузбассом и Алтайским краем.

Проекты «встраивания» Сибири в высокотехнологичные ниши российской и мировой экономики. Ответ Сибири на технологические вызовы XXI в. должен основываться на понимании того факта, что в сфере научно-технологического потенциала СФО имеет уникальные преимущества перед другими округами и макрорегионами страны. Это связано с успешной работой на территории округа Сибирского отделения РАН, его региональных центров и конкретных институтов, которые по общей оценке в совокупности являются наиболее эффективным сегментом российской науки. Именно Сибирское отделение РАН является в настоящее время реальной основой связности научно-технологического и образовательного потенциала всей Сибири и ее интеллектуального социума. Его использование, безусловно, будет способствовать выходу Сибири на новые технологические ниши в мировом экономическом и инновационном пространстве. Но это возможно только на основе реализации конкретных научноинновационных инфраструктурных проектов и проектов формирования новых высокотехнологичных производств, часть которых должна сопровождаться серьезной поддержкой государства. Здесь выявлено несколько типов проектов:

1. Научно-инновационно - образовательные проекты

   • реализация в соответствии с поручением Президента РФ плана комплексного развития Сибирского отделения РАН с учетом приоритетов и долгосрочных планов развития СФО;
   • реализация программ развития двух территорий с высокой концентрацией исследований и разработок (Новосибирская и Томская области). Наиболее существенный прогресс достигнут в реализации Программы развития Новосибирского научного центра как территории с высокой концентрацией исследований и разработок (мегапроект «Академгородок 2.0»), в рамках которой предложено около 40 новых проектов, ориентированных на интеграцию науки, образования и высокотехнологичного бизнеса [32];
   • реализация программ формирования на территории СФО трех научнообразовательных центров (НОЦ) мирового уровня в рамках задач послания Президента РФ о формировании в России 15 НОЦ и центров компетенций мирового уровня (Новосибирский, Томский, Кемеровский).

2. Реализация на территории Сибирского федерального округа проектов Стратегии научно-технологического развития РФ и Национальной технологической инициативы (НТИ)

   • проекты серии «Умные города Сибири в системе цифровой экономики»;
   • проект Национальной технологической инициативы «Технет-Сибирь» (головная организация — Томский политехнический университет);
   • создание Сибирского центра мониторинга экономики и природной среды;
   • формирование Национального центра инжиниринга и испытаний катализаторов.

В результате реализации указанного пакета научно-инновационных, образовательных проектов и проектов, связанных с формированием новых высокотехнологичных производств, Сибирь сможет на базе высококонкурентных исследований и разработок занять следующие технологические ниши в Евразийском экономическом союзе, в Северо-Восточной Азии и в сотрудничестве с другими государствами:

• ядерные технологии в производстве и медицине (в том числе на базе Сибирского кольцевого источника фотонов и Супер С-Тау фабрики в рамках мегапроекта «Академгородок 2.0»);
• космические аппараты и авионика;
• новые технологии в области анализа и обработки больших данных и искусственного интеллекта;
• новые материалы (массовое производство и вывод на мировой рынок революционного нового материала - одностенных углеродных нанотрубок; новые типы катализаторов для нефтехимии и охраны окружающей среды; новые типы композитных материалов; порошковые технологии);
• фотоника, лазерные технологии и производство элементной базы для микро-, био- и наноэлектроники;
• новые типы накопителей энергии;
• биотехнологии, генетические технологии и биофармацевтика³.

Предстоящий этап развития Сибири должен дать старт запуска региональных научно-инновационных конвейеров, когда на основе интеграции и партнерства академических институтов, университетов и индустриальных партнеров будут внедрены в производство новые технологии и создана среда ученых и инноваторов новой формации, достойно работающих в высококонкурентном научно-инновационном мировом пространстве.

Система первоочередных мер. Для решения отмеченных выше проблем и реализации указанных сибирских проектов необходима особая система мер (конкретные мероприятия, новые стратегические инициативы, нормативно-правовое сопровождение, финансовая и материальная поддержка), которые могут быть разделены на две группы:

• меры, осуществляемые по линии федерального центра и разных направлений общегосударственной политики (структурной, инвестиционной, социальной, инновационной, пространственной, научно-технологической);
• по линии СФО, его регионов и городов, Сибирского отделения РАН, ассоциаций товаропроизводителей и инноваторов, бизнес-структур, университетов, экспертного сообщества.

В рамках мероприятий на национальном уровне необходимо:

1. усилить план мероприятий по реализации Стратегии пространственного развития Российской Федерации на период до 2025 года системой мер, проектами и стратегическими инициативами по укреплению позиций Сибири в системе национальной экономики и мирохозяйственных связей;
2. подготовить и реализовать предложения по «перезагрузке» процедур природопользования [33; 34], что должно привести к большей отдаче от эксплуатации сибирских природных ресурсов и получению большего социального эффекта для регионов Сибири; именно в рамках данного направления необходимо в первоочередном порядке формирование процедур «процессного проектно-программного подхода» и системы регулирования на основе широкого применения современных цифровых технологий (включая дата-центры и центры анализа данных);
3. проработать вопрос об образовании Национальной научно-технологической корпорации (компании) развития Сибири, которая будет играть роль интегратора региональных научно-инновационных центров макрорегиона (ее ядром может стать, например, Новосибирский научный центр - Академгородок 2.0) [35].

В рамках мероприятий на межрегиональном и региональном уровнях необходимо:

1. осуществить «регионализацию» национальных проектов с учетом интересов, возможностей и специфики конкретных регионов СФО;
2. подготовить предложения по созданию системы проектных офисов и научноаналитических центров (прежде всего, для реализации «процессного» подхода к осуществлению проектов на территории макрорегиона);
3. сформировать систему выявления, поддержки и продвижения проектов, нацеленных на обеспечение связанности экономики макрорегиона и обеспечение синергетических эффектов взаимодействия различных территорий и различных бизнес-структур;
4. усилить роль Сибирского отделения РАН в научном сопровождении трансграничных взаимодействий на Востоке России [36].

Назрело время для акцентирования взгляда на Сибирь как на единое целое. Институциональное оформление новой стратегии развития СФО в действующей правовой системе возможно в виде государственной программы развития макрорегиона. Отличие данного документа от предыдущей Стратегии должно состоять как в объединении национальных проектов и государственных программ, долгосрочных планов министерств, корпораций и стратегии развития сибирских регионов, так и в формировании и развитии «процессной составляющей», ориентированной на непрерывное выявление и развитие возможностей экономического взаимодействия в рамках Сибири между разными бизнес-агентами и территориями.

¹ Статья подготовлена в рамках исследований по плану НИР ИЭОПП СО РАН (проекты XI.173.1.1 «Проектно-программный подход в государственной региональной политике и в региональном стратегическом планировании и управлении: методология, практика, институты» и XI. 174.1.1 «Экономика Сибири и ее регионов в условиях внешних и внутренних вызовов и угроз: методология, тенденции, прогнозы»).

Авторы статьи выражают искреннюю признательность и благодарность академику В.В. Кулешову, к.э.н. В.Н. Чурашову и с.н.с. Ю.С. Ершову за использованные материалы, плодотворные дискуссии и сотрудничество.

² Если рассматривать СФО в первоначальных границах (т.е. с Республикой Бурятия и Забайкальским краем), то это сокращение еще более значительно.

³ Так, Новосибирский научный центр СО РАН и связанные с ним инновационные компании находятся на переднем крае борьбы с пандемией коронавируса в России. Здесь имеются в виду разработки Государственного научного центра вирусологии и биотехнологии «Вектор», институтов Сибирского отделения РАН, Новосибирского государственного университета, инновационной компании «Вектор-Бэст» и резидента Технопарка АкаДемгороДка — ГК «МеДико-биологический союз» по созДанию вакцин, тест-систем, среДств защиты от коронавируса и т.д.

Литература

1. Выступление Президента РФ В. В. Путина на пленарном заседании Петербургского международного экономического форума 7 июня 2019 г . http://kremlin.ru/events/president/news/60707
2. Материалы к Генеральному плану развития народного хозяйства Сибирского края. Новосибирск: Сибирская плановая комиссия. Сибкрайиздат, 1930. 96 с.
3. Вейнберг Б.П. Положения центра поверхности России от начала княжества Московского до настоящего времени // Известия Императорского Русского Географического Общества. Т. LI. Вып. VI. Санкт-Петербург, 1915. С. 365-408.
4. Игнатова О. В Росстате назвали регионы с самой большой убылью населения. URL: https://rg.ru/2020/02/02/reg-pfo/v-rosstate-nazvali-regiony-s-samoj-bolshoj-ubyliu-naseleniia.html
5. Лавровский Б.Л., Горюшкина Е.А., Шильцин Е.А. Региональные дисбалансы: Россия и Сибирь / Под ред. В.И. Суслова. Новосиб. гос. тех. ун-т. Новосибирск, 2010. 305 с.
6. Об утверждении Стратегии социально-экономического развития Сибири до 2020 года (с изменениями на 26 декабря 2014 года). Постановление Правительства Российской Федерации от 26 декабря 2014 года № 1505 (Официальный интернет-портал правовой информации www.pravo.gov.ru, 04.01.2015, № 0001201501040032).
7. КНР: экономика регионов / Отв. ред. A.B. Островский; сост. П.Б. Каменнов; Институт Дальнего Востока РАН. М.: ООО «Издательство МБА», 2015. 660 с.
8. Ковалева Г.Д., Айхэмайти М. Современный экономический и институциональный потенциал Синьцзян-Уйгурского автономного района КНР с позиций межрегионального сотрудничества // Регион: экономика и социология. 2019. № 3. С . 291-318.
9. Kuleshov V.V., Seliverstov V.E. Role of Siberia in Russia's Spatial Development and Its Positioning in the Strategy for Spatial Development of the Russian Federation // Regional Research of Russia. 2018. Vol. 8. № 4. P. 345-353.
10. Крюков В.А., Селиверстов В.Е., Брагинский А.Ф. На острие восточного вектора / Подготовил А. Соболевский // Наука в Сибири. 2020. № 9, 12 марта. С. 4-5. URL: http://www.sbras.info/articles/sciencestruct/na-ostrie-vostochnogo-vektora
11. Маркова В.Д. Цифровая экономика. Учеб. М.: ИНФРА-М, 2018. 186 с.
12. Проработка и запуск первых кластеров опережающего развития Центральной и Восточной Сибири. Приложения. М ., апрель 2019. 76 с.
13. Kryukov V.A., Kuleshov V.V., Seliverstov V.E. Formation of Organizational and Economic Mechanisms for the Acceleration of Siberia's Socioeconomic Development // Regional research of Russia. 2013. Vol. 3. №. 4. P. 397-404.
14. Встреча с главой компании «Роснефть» Игорем Сечиным. http://www.kremlin.ru/events/president/news/62763
15. Савельев В., Усс А. «Енисейская Сибирь» — крупнейший проект в истории современной России. URL: https://www.kommersant.ru/doc/4293096?from=region24_right
16. Гранберг А.Г., Суслов В.И., Суспицын С.А. Экономико-математические исследования многорегиональных систем // Регион: экономика и социология. 2008. № 2. С. 120-150.
17. Системное моделирование и анализ мезо- и микроэкономических объектов / Отв. ред. В.В. Кулешов, Н.И. Суслов; РАН, Сиб. отд. Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2014. 487 с.
18. Семенов-Тянь-Шанский В. П. О могущественном территориальном владении применительно к России. // Известия Императорского Русского Географического Общества. Т. XI. Вып. VIII. Петроград: Типография Стасюлевича, 1915. С. 425-458.
19. Сибирь в первые десятилетия XXI века / отв. ред. В.В. Кулешов; ИЭОПП СО РАН. Новосибирск: Изд-во ИЭОПП, 2008. 788 с.
20. Ресурсные регионы России в «новой реальности» / Отв. ред. В.В. Кулешов; ФАНО, ИЭОПП СО РАН. Новосибирск: Изд-во ИЭОПП СО РАН, 2017. 307 с.
21. Современная роль экономики Сибири в народнохозяйственном комплексе России / Отв. ред. В.В. Кулешов; РАН, Сиб. отд-ние. Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2014. 325 с.
22. Перспективы и риски развития человеческого потенциала в Сибири / Отв. ред. В.В. Кулешов; РАН, Сиб. отд-ние, ИЭОПП, Ин-т археологии и этнографии, Ин-т геогр. им. В.Б. Сочавы, НИИ комплексных проблем гигиены и проф. заболеваний СО РАМН. Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2014. 367 с.
23. Региональное и муниципальное управление социально-экономическим развитием в Сибирском федеральном округе / Под ред. А.С. Новоселова. Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2014. 398 с.
24. От идеи Ломоносова к реальному освоению территорий Урала, Сибири и Дальнего Востока / Под общ. ред. А.И. Татаркина, В.В. Кулешова, П.А. Минакира; Ин-т экон. исслед. ДВО РАН, ИЭОПП СО РАН, Ин-т экон. УрО РАН, РАН. Екатеринбург, 2009. 1226 с.
25. Экономика Сибири: стратегия и тактика модернизации / Ред. кол.: А.Э. Конторович, В.В. Кулешов, В.И. Суслов, ИЭОПП СО РАН. Новосибирск: Анкил, 2009. 317 с.
26. Азиатская часть России: новый этап освоения северных и восточных регионов страны / Отв. ред. В.В. Кулешов; ИЭОПП СО РАН. Новосибирск, 2008. 427 с.
27. Формирование благоприятной среды для проживания в Сибири / Отв. ред. В. В. Кулешов; ИЭОПП СО РАН. Новосибирск, 2010. 283 с .
28. Kryukov V.A. Studying the Economy of Siberia: Continuity and Integrity // Regional Research of Russia. 2019. Vol. 9. Is. 2. P. 107-117.
29. Суслов В.И. Сибирь как мегарегион: экономические параметры и стратегии развития // Сибирь как мегарегион: параметры и цели / Под науч. ред. В.И. Супруна. Новосибирск: ФСПИ «Тренды», 2018. С. 70-86.
30. Суслов В.И., Басарева В.Г. Мегарегион Сибирь: потенциал и перспективы социально-экономического развития // Анализ, моделирование, управление, развитие социально-экономических систем (АМУР-2019): сборник научных трудов XIII Всероссийской с международным участием школы-симпозиума. 1427 сентября 2019, Симферополь-Судак / [ред. совет: А.В. Сигал и др.; Крымский федеральный университет им. В.И. Вернадского и др.]. Симферополь: ИП Корниенко, 2019. С. 377-382.
31. Енисейская Сибирь. URL: https://ensib.ru/
32. Пармон В.Н. 2010-е и дальше: перезагрузка без выхода из системы // Наука в Сибири. 13 сентября 2019 года. URL: http://www.sbras.info/articles/sciencestruct/2010-e-i-dalshe-perezagruzka-bez-vykhoda-iz-sistemy
33. Минерально-сырьевой сектор Азиатской России: как обеспечить социально-экономическую отдачу / Под ред. акад. РАН В.В. Кулешова. Новосибирск: ИЭОПП СО РАН, 2015. 352 с.
34. Kryukov V. Energy and Natural Resources // Russia: Strategy, Policy and Administration / Ed.: I. Studin. Basingstoke: Palgrave Macmillan UK, 2018. P. 205-215.
35. Селиверстов В.Е. Академгородок 2.0: сценарии развития и система управления // Регион: экономика и социология. 2019. № 4. С. 24-54.
36. Пармон В.Н., Крюков В.А., Селиверстов В.Е. Трансграничные взаимодействия на Востоке России: научное сопровождение и задачи Сибирского отделения РАН // Регион: экономика и социология. 2020. № 2. С. 226-258.