Экономический анализ - Статьи - Публикации

Капелюшников Р.И.
д. э. н.
главный научный сотрудник ИМЭМО РАН
замдиректора Центра трудовых исследований НИУ ВШЭ

В годы после недавнего мирового экономического кризиса у экономистов возродился интерес к, казалось бы, давным-давно похороненной идее «вековой стагнации» (secular stagnation). Это подзабытое словосочетание неожиданно приобрело популярность и стало все чаще использоваться для характеристики как текущего, так и будущего состояния экономик развитых стран (в первую очередь — США). Следует с самого начала пояснить, что концепция «вековой стагнации» предполагает не полную остановку экономического роста в буквальном смысле слова, а лишь его длительное резкое замедление по сравнению с прошлыми, более благополучными временами. Более того, она вполне допускает, что рост в развивающихся странах и даже во всей мировой экономике может, как и прежде, оставаться высоким или даже очень высоким: опасность сильного торможения предвидится только для стран, находящихся на «фронтире» технологического прогресса. Не исключает это и того, что даже в развитых странах на какое-то непродолжительное время (скажем, при выходе из глубокого и затяжного кризиса, как это наблюдается сейчас) темпы экономического роста могут заметно ускоряться, поднимаясь до высоких отметок.

Фальцман В.К.
д. э. н., проф.
заслуженный деятель науки РФ
ведущий научный сотрудник Российской академии
народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ

На уровне национального хозяйства диверсификация выражается в изменении источников и факторов экономического роста. Для России это означает переход от преобладания добычи минерального сырья к увеличению производства продуктов высокой степени обработки. Такое изменение структуры национальной экономики давно и неоднократно обосновано российскими экономистами. В действительности структура менялась в противоположном направлении. Об этом свидетельствует рост доли минеральных продуктов в экспорте с 54% в 2000 г. до 71,5% в 2013 г. при одновременном увеличении доли техники в российском импорте с 31% в 2000 г. до 48% в 2013 г. Мирохозяйственные экономические связи России все больше приобретали характер, типичный для развивающейся страны (Фальцман, 2014). В 2015-2016 гг. можно ожидать изменения в характере экономического роста ввиду сокращения экспортной выручки и соответствующего уменьшения импортного потенциала страны.

Бадасен П.В.
экономический советник
Департамент денежно-кредитной политики Банка России
Исаков А.В.
к.э. н.
старший преподаватель НИУ ВШЭ
экономист ВТБ Капитал по России и СНГ
Хазанов А.А.
экономист
Департамент денежно-кредитной политики Банка России
стажер-исследователь ЛИСОМО РЭШ
аспирант экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова

В отечественных научных журналах активно идет полемика относительно денежно-кредитной политики (далее — ДКП), проводимой Банком России. Среди последних работ, относящихся к этой теме, следует отметить статьи К. Юдаевой (2014), С. Глазьева (2014), а также отклик на эти работы в статье Д. Тулина (2014). В настоящей работе мы обсуждаем укоренившиеся в экспертном сообществе взгляды на цели и фактическую реализацию денежно-кредитной политики, опираясь на критику Банка России, представленную в статье А. Апокина с соавторами (2014).

Шаститко А.Е.
д. э. н., проф.
директор Центра исследований конкуренции
и экономического регулирования РАНХиГС
завкафедрой конкурентной и промышленной политики
экономического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова

В области экономической политики есть несколько вопросов, по которым различные группы экономистов объединяются в суперквалифицированное большинство. Один из них — целесообразность противодействия картелям. Едва ли не единственным направлением в рамках экономической науки, которое однозначно и недвусмысленно выступает против борьбы с картелями в принципе, является австрийская школа. И эта позиция совпадает с нормативным выводом в отношении антитраста в целом: «отменить!»