ИССЛЕДОВАНИЕ РАЗЛИЧИЙ ВЛИЯНИЯ ЗНАНИЯ И ИНФОРМАЦИИ НА РАЗВИТИЕ ОБЩЕСТВА

Между исследованиями Майкла Фарадея электрических явлений и практическим применением электричества в технике прошло не менее полусотни лет. Между открытием структуры ДНК и появлением генной инженерии - всего лишь десяток. А теоретическое исследование процессов лазерной накачки и создание самого лазера происходили одновременно. Эти факты убедительно доказывают, что наука стала непосредственной производительной силой, знания играют решающую роль, а их производство является основным источником экономического роста. Кроме того, 90% инженеров и ученых, подготовленных за всю историю цивилизации, - наши современники. Именно поэтому в научный обиход было введено такое понятие, как "экономика знаний" (впервые введено в 1962 г. австро-американским ученым Фрицем Махлупом).

Превращение науки в непосредственную производительную силу, отмеченное в начале 1960-х гг. и названное научно- технической революцией, необходимо отличать от тенденций развития информативности общества, подобно тому, как необходимо отличать знание, позволяющее производить новые конструкционные материалы, от информации о валютных курсах мгновенно передаваемой по сетям Интернета и позволяющей совершать масштабные спекуляции.

Как же влияют знания и информация на современное общество? Экономику знаний характеризует в первую очередь постоянный рост доли НИОКР в общих расходах государства и частных фирм, а также стабильный рост капитализации высоконаучных фирм. В начале 1980-х гг. индекс Доу-Джонса стал показывать возрастающий отрыв рыночной капитализации некоторых фирм от стоимости реальных активов - зданий, сооружений, оборудования и запасов. Так называемый коэффициент Тобина, определяющий отношение рыночной стоимости акций предприятий к стоимости его основных фондов, например для фирмы Майкрософт, равен 5. Это соотношение нельзя связать только со спекулятивным разогревом рынка ценных бумаг высокотехнологичных фирм, имевший место в США несколько лет назад. Достаточно серьезные исследования свидетельствуют о стабильном росте стоимости интеллектуального капитала, не связанного напрямую с материальными ценностями, который определяется в первую очередь человеческим и структурным капиталом (наличие зарегистрированных патентов, инструкции и методики работы, система организации фирмы и т. д.).

Возросла роль такого неосязаемого актива, как умение конкретного рабочего коллектива решать поставленные перед ним сложные инженерные и научные задачи. Смещение производства в сторону интеллектуальных проблем хорошо можно проиллюстрировать на примере создания систем автоматического проектирования, которые благодаря применению компьютеров позволяют многократно ускорить процессы проектирования и конструирования новых изделий во всех отраслях промышленности. Такая задача ставилась и была успешно решена в связи с тем, что в условиях постоянно изменяющегося производства главным критическим моментом стало время разработки новых деталей и узлов, а не само их производство. На смену экономики "фабричных труб", когда преобладало массовое производство, пришла экономика, основанная на интеллектуальном труде, человеческом капитале. В современных условиях роль работника неизмеримо возросла, и позитивными социальными последствиями этого явления стало усиление роли образования, повышения культуры и материального благосостояния работников интеллектуальной сферы.

Развитие информационных технологий дало толчок совершенно иным явлениям в обществе. Техническое решение проблем практически мгновенной связи породило возможности расширения спекулятивных игр на биржах, особенно вследствие появления электронных валютных и фондовых бирж. Конечно, спекулятивные операции существовали всегда, однако в мире произошли количественные изменения, переросшие в качественные. Например, раньше банк Японии мог повлиять на соотношение доллар-иена посредством покупки или продажи 16 млрд. долл. Сегодня такие суммы не впечатляют.

Масштаб изменился в первую очередь из-за новых технических возможностей информационных технологий. Благодаря, например, всем известной системе Forex на валютной бирже может играть любой человек, обладающий компьютером, и количество людей, и средств, вовлеченных в спекуляции, возросло. То же касается и котировок на фондовых биржах. Спекуляция на рынке акций по своим современным масштабам не идет ни в какое сравнение с предыдущими десятилетиями.

Кроме того, система электронных расчетов позволяет более успешно прятать "сильным мира сего" в офшорных зонах свои богатства, уводя их от налогообложения и лишая тем самым социальных благ миллионы граждан различных стран мира. Появление всемирной "электронной рулетки", когда реальные инвестиции подменяются спекуляцией, когда человеческие ресурсы отвлекаются на бесплодные биржевые игры, не может позитивно влиять на развитие мировой экономики.

Новым социальным явлением, порожденным информационными технологиями, является замена источников получения информации людьми второй половины XX в. по сравнению со всей предыдущей историей человечества. Сейчас львиную долю информации человек получает из средств массовой информации.

Информационные технологии непосредственно влияют на современную экономику. В "обществе потребления" производителями в бесконечной конкурентной борьбе потребности сознательно придумываются и носят во многом искусственный характер. Недавно проведенные исследования показали, что уже сейчас потребители бытовой техники используют все заложенные в нее современной электроникой возможности лишь на 20%. Следовательно, предпочтения покупателей уже давно не зависят от их фундаментальных потребностей.

В десятках видов мобильных телефонов, стиральных машин из различных характеристик все больше выдвигаются на первый план не реальные потребительские качества товаров, а их символьная упаковка-бренд, порой слабо связанная с реальными потребительскими свойствами предлагаемого товара. А современные возможности информационных технологий, в частности реклама, дают для этого колоссальные возможности. Таким образом, производитель благодаря вышеуказанным фактам получил возможность влиять на кривые как предложения, так и кривые спроса и реальные функции полезности, столь широко исследуемые в многочисленных трудах по эконометрике. Может быть, именно поэтому многие ранее считавшиеся незыблемыми эмпирические зависимости, например "кривая Филипса", в настоящее время не выполняются, и некоторых исследователей сложившаяся ситуация заставляет заявлять о кризисе экономической теории.

Оторванность потребительских свойств товаров от их реальных потребительских свойств позволяет говорить о превращении экономики в "экономику символов", что, в свою очередь, воздействует и на социокультурные особенности современного общества.

Вследствие появившихся небывалых технических возможностей распространения информации, обрушивающейся на головы граждан, мир стал неустойчивым. Ранее гасившиеся последствия определенных событий из-за слабой информационной связи в мире теперь вызывают лавинообразные процессы во всем мире, такие как недавний финансовый кризис в странах Юго-Восточной Азии.

Современные теории, изучающие сложные нелинейные системы (синергетика, теория катастроф, теория хаоса), показывают, что поведение их непредсказуемо. При сильных (нелинейных) воздействиях на них результат может оказаться вовсе непредсказуемым. То есть, например, излишнее навязывание рекламы определенного товара, яркие клипы, слишком активное заявление о себе политиков могут привести к неожиданным последствиям, вызвать отторжение. Финансовые потрясения - это уже экспериментально проверенный факт - также могут лавинообразно, неожиданно затронуть вполне благополучные страны.

Таким образом, мы видим, что характерные последствия информатизации общества во многом противоположны последствиям формирования экономики знаний. Вследствие развития науки человек защитил себя от стихии природы, массовых эпидемий, но глобализация рынков, связанная с информационными технологиями, привела к зависимости человека от стихии международных курсов валют, когда благополучие определяется не его трудолюбием и талантами, а взлетами и падениями национальной денежной единицы. Экономика знаний выдвинула на передние планы людей умственного труда, несущих культуру познания мира и творческого труда, информационное общество формирует в первую очередь потребителя массовой культуры и навязываемых рекламой новых потребностей.

Факты говорят о противоречивости воздействия новых технологий на развитие общества и необходимости учета этих последствий при массовом внедрении новшеств. Попытки решить чуть ли не все проблемы образования в России распространением компьютеров во всех, в том числе и сельских, школах, выглядят, по меньшей мере, наивно. А высказывания некоторых наших политиков, в соответствии с которыми нашим детям не нужны ни физика, ни математика, а лишь знание иностранного языка и умение работать с Интернетом на фоне разговоров об "экономике знаний" выглядят совершенно неуместными. Ведь уже сейчас негативные последствия воздействия компьютеризации на образование налицо. Это и массовое "списывание" рефератов в Интернете, и попытки подменить навыки устного счета у младших школьников калькулятором, это и бездумная трата времени молодыми людьми на малоинтеллектуальные игры.

Естественно общество пытается отвечать на вызовы, порождаемые временем. Поэтому в качестве ответной реакции вполне понятно стремление людей к фундаментальным, незыблемым, абсолютным (а не релятивистским) нравственным ценностям.

В России в силу менталитета и исторического развития не были до конца разрушены элементы "традиционного общества". Несмотря на индустриализацию и урбанизацию, по мнению некоторых исследователей, коллективы предприятий советской эпохи представляли собой лишь несколько измененную крестьянскую общину. А это означает, что в нашем обществе как в более близком к "традиционному" изначально преобладали в качестве общественных регуляторов мораль и традиция, а не закон.

Эта особенность во многом не учитывалась при проведении рыночных реформ. Поэтому болезненность ситуации заключается как раз в том, что в современном российском обществе не действуют как регуляторы юридического характера в виде законов, так и нравственные запреты, потому что одно разрушено, а другое не прижилось.

Кроме того, в России особенностью развития научно-технической революции" была своеобразная, избыточная система среднего и высшего образования, дающая способность разобраться в новых нестандартных проблемах. Потребление знаний носило не "утилитарный характер", а было частью общей культуры общества. Все это необходимо учитывать при поиске адекватных ответов тем вызовам, которые России, как и всему остальному миру, бросает современная эпоха.

Если касаться вопросов, связанных с созданием в России "экономики знаний", необходимо также понимать, что у нас остро стоят вопросы не только инновационного развития, но и простого воспроизводства, так как уровень износа основных фондов предприятий запредельно велик.

В связи с благоприятной внешнеэкономической ситуацией, когда цены на нефть дают приток огромных денежных средств, а значит, потенциальную возможность наверстать упущенное, в плане внедрения прорывных технологий, особенно актуальны поиски механизмов улучшения инвестиционного климата в России.

Многие по-прежнему главным препятствием считают недостатки действующего законодательства. Действительно, определенный резон в этом есть. Так, у нас слабо защищены права миноритарных акционеров, что фактически не дает возможности развиваться таким широко распространенным на Западе механизмам финансирования, как размещение дополнительных эмиссий ценных бумаг. Необходимо также снять противоречия в законодательстве, не позволяющие снижать уровень недружественных захватов собственности.

Однако главное - это отсутствие твердых нравственных ориентиров в предпринимательской среде, что порождает колоссальное недоверие друг к другу и поэтому создает большие трансакционные издержки. Недоверие во многом связано и со сложностями получения информации о деятельности компаний в нашей стране. Фрагментарность информационных систем, разрозненность данных по важнейшим экономическим показателям очень снижают возможности инвестирования в российскую экономику, так как никто не хочет вкладывать средства в "черный ящик". "Прозрачность" бизнеса, приветствуемая на словах, на деле в России отсутствует.

Нужен новый нравственный климат, некая большая задача для общества, способная объединить население страны. Социальный потенциал развития не может быть реализован лишь средствами законодательства и экономическими инструментами. Барьер копимого годами и десятилетиями недоверия к власти, ее институтам не может быть преодолен лишь на рациональном уровне. Необходима эмоционально-психологическая мобилизация, нравственная консолидация общества. И эта потребность ощущается. Подтверждением является тот факт, что не слишком сложная идея увеличения ВВП к 2010 г. в 2 раза вызвала достаточно бурную реакцию и обсуждалась общественностью достаточно активно. Идеофобия, преобладавшая в российском обществе в начале 1990-х гг., постепенно преодолевается.

Определенные робкие попытки утверждения новых нравственных принципов также предпринимаются. В 2002 г. был принят кодекс корпоративного поведения и рекомендован ФКЦБ к исполнению. Создан специальный третейский суд при РСПП, который уже рассмотрел несколько дел и публично осудил незаконные корпоративные захваты. Недавно был принят кодекс православных предпринимателей. Однако этого мало. Государство явно не использует все имеющиеся рычаги.

Например, совершенно не используется "социальная реклама", которая по действующему законодательству должна иметь не менее 5% общего рекламного времени на телевидении.Пока она прокручивает банальные сюжеты "о вреде наркотиков", борьбе со СПИДом и тему уплаты налогов,, а вопросы "честного бизнеса", надежного партнерства остаются за кадром. Почему бы, например, те же решения третейского суда РСПП, осуждающие поведение корпоративных захватчиков, не прорекламировать по телевидению, чтобы нарушители были известны всем. Корпоративные захваты должны морально осуждаться в обществе, а не смаковаться в деловой прессе.

Необходимо на государственном уровне формировать базы данных "кредитных историй" фирм и иной информации, отражающей деловую репутацию, организовывать маркетинговые и иные важные для принятия инвестиционных решений исследования, обеспечивая широкий доступ к получаемой в результате этих исследований информации. Без создания при участии государства вертикально-интегрированных баз данных наладить нормальный инвестиционный климат в стране невозможно.

Нелишне было бы вспомнить опыт США в период Великой депрессии, когда Рузвельтом в различных отраслях хозяйства принимались кодексы честной конкуренции, определяющие уровень цен и заработной платы в этих отраслях.

Для развития "экономики знаний" в России одного внедрения компьютерных технологий мало. Необходимо принять комплекс мер, который бы резко повысил степень доверия между субъектами хозяйственного права и между гражданами, между властью и народом. В противном случае даже нефтедоллары, текущие сейчас в страну благодаря существующей конъюнктуре цен, не позволят преодолеть складывающуюся сырьевую однобокость развития экономики, развернуть до сих пор еще сохраняющийся научно-технический потенциал.