Традиции изучения зарубежных стран в современной российской экономической экспертизе

Кузнецов А.В.
член-корр. РАН, д.э.н.
замдиректора Института мировой экономики
и международных отношений (ИМЭМО) РАН

На фоне общего спада исследовательской активности в России в условиях постсоциалистической трансформации в 1990-е годы экономическая наука переживала второе рождение: отечественные ученые открывали для себя новые направления анализа, стараясь ликвидировать отставание от ведущих стран, обусловленное зацикленностью советских исследований на политэкономии социализма. Параллельно велась большая работа по концептуальному осмыслению огромного эмпирического материала, который давали рыночные реформы в России. При этом многие российские экономисты стали самостоятельно или в партнерстве с приглашенными западными экспертами активно консультировать российские органы власти и зарождавшийся национальный частный сектор.

Может сложиться впечатление, что в итоге современная российская экономическая экспертиза базируется на трех китах. Во-первых, под влиянием западных экономических концепций произошла ревизия сложившихся в рамках политэкономии социализма представлений. Речь идет именно о пересмотре и корректировке ряда идей и подходов, а не о полном отторжении парадигмы, господствовавшей в отечественной науке более полувека, — это особенно заметно при чтении работ многих исследователей из далеких от федеральных властей вузов и научно-исследовательских институтов «второго эшелона». Во-вторых, осмысление российских реалий последних 25-30 лет, особенно в области анализа приватизации и предпринимательской активности, а также трудовых отношений, не только создало базу для качественного консалтинга в соответствующих сферах, но и заставило скорректировать некоторые выводы, сделанные ранее западными исследователями. В-третьих, на российскую почву были целиком перенесены некоторые, преимущественно экономико-математические подходы (например, в финансовой науке), разработанные европейскими и американскими учеными. При этом рост числа специалистов с зарубежными дипломами в последние годы может способствовать повышению популярности соответствующих концепций, хотя институциональных единиц — адептов западной экономической науки в России не много (пожалуй, наиболее известная и последовательно придерживающаяся западного подхода — Российская экономическая школа).

Вместе с тем есть четвертая опора российской экономической экспертизы, о которой часто забывают: изучение мировой экономики в целом и опыта зарубежных стран в частности. В СССР велись исследования капиталистического мира, так что еще в 1960-1980-е годы возникли научные школы, изучавшие специфику именно рыночной экономики, функционирование в ее условиях отдельных предприятий, отраслей и стран, а также пытавшиеся дать теоретическое объяснение соответствующих процессов и явлений. Более того, существовавшее в СССР повышенное внимание к страноведению, в том числе анализ своеобразия хозяйственных моделей развивающихся стран, позволял понимать элементы социально-экономических систем со всеми их отклонениями от описанных в западных учебниках упрощенных моделей¹.

Таких научных центров было немного — ИМЭМО и некоторые другие академические институты международного профиля, ряд отраслевых институтов (прежде всего ВНИКИ) и профильных подразделений столичных вузов (МГУ имени М. В. Ломоносова с его кафедрой социально-экономической географии зарубежных стран, МГИМО, ВАВТ, Финансовой академии/университета). Основная часть этих центров не только выжила в 1990-е годы, но и успешно вписалась в систему российского консалтинга, по крайней мере по трем направлениям. Они в статье будут рассмотрены подробно:

1. анализ мирового развития как общей среды функционирования российской экономики и ее компонентов
2. детальное исследование российских внешнеэкономических связей, которые в условиях глобализации уже трудно отделить от развития внутреннего рынка
3. учет зарубежного опыта для разработки российской экономической политики.

К сожалению, немалая часть специалистов среднего возраста покинула стены этих центров, уйдя в основном в коммерческий консалтинг (в том числе иностранные компании и банки) или новые вузы (в частности, НИУ ВШЭ). Это привело к определенным потерям по некоторым направлениям (например, в области изучения зарубежного опыта агробизнеса). Однако в целом кадровое воспроизводство в сложившихся научных школах продолжается.

Нельзя изучать российскую экономику без мировой

Успешное консультирование органов власти и крупных компаний по вопросам российских внешнеэкономических связей и общего позиционирования России в мировом хозяйстве не означает, что знания страноведов и других международников в современной России полностью востребованы. Развернутая в 2014 г. странами Запада «война санкций» против России наглядно показала воздействие внешнеэкономических связей на всю российскую экономику. Однако до сих пор многие российские экономисты не до конца осознали, что внешнеэкономическая деятельность и ее анализ в условиях глобализации почти неотделимы от исследования процессов, происходящих, казалось бы, в рамках национального хозяйства, хотя отечественные исследователи мировой экономики говорили об этом давно (например, см.: Королев, 2001). В этом отношении показательна работа по обновлению «Стратегии-2020», где международная проблематика была вынесена в две самостоятельные, причем последние в списке группы: группа 20 — Международная позиция России: экономические ориентиры; группа 21 — Развитие экономической и социальной интеграции в постсоветском пространстве². Как и в советский период, специалисты по отечественной экономике не отнеслись с должным вниманием к выводам международников о неспособности нашей страны превысить среднемировые темпы роста ВВП при существующей модели развития России. Проблему можно проиллюстрировать и другими примерами.

До сих пор большинство работ отечественных аналитических центров по макроэкономическим параметрам российской экономики и их прогнозированию рассматривают характеристики мировой экономики как заданные внешне. Однако изменение не только таких параметров, как валютные курсы и цены на углеводороды и металлы, может радикально менять ситуацию в России. Необходимо учитывать и более фундаментальные процессы, происходящие в экономике США, ЕС и Китая. Так, большинство российских узких специалистов в области энергетики восприняли значение «сланцевой революции» в США с запозданием. Однако проблема даже не в трактовке конкретного технологического сдвига, революционный характер которого подвергается сомнению. Важно, что стимулирование в США разработки собственных ресурсов, наряду с постоянным прогрессом на рынке сжиженного природного газа, кардинально изменили географию трансграничных поставок газа в мире и ослабили международные позиции России (Симония, 2013). При этом прогнозисты часто недооценивают общий темп технологических инноваций в нефтегазовом секторе. На фоне постоянных дискуссий о скором исчерпании углеводородов регулярно выпускаемые ИМЭМО (изначально в закрытом режиме для ЦК КПСС — Черкасов, 2004а, 2014) долгосрочные (на 15-20 лет) прогнозы мирового развития показывают, что время наступления дефицита нефти постоянно отодвигается за горизонт более 40 лет (Мартынов, Дынкин, 2001; Дынкин, 2007; Дынкин, 2011). Что касается нынешних колебаний нефтяных котировок, то специалисты ИМЭМО РАН в ряде монографий показали фундаментальные факторы, определяющие долгосрочный коридор колебаний цен на нефть при краткосрочных спекулятивных всплесках в обе стороны. При этом соответствующие выводы используются в постоянной консалтинговой работе по заказу ряда ведущих нефтяных корпораций³, а также презентуются на ежемесячных форумах «Нефтегазовый диалог», организуемых для российских специалистов-энергетиков.

Странно видеть и многочисленные работы, посвященные тем или иным аспектам догоняющего развития России, в которых отсутствует серьезная оценка перспектив развития стран, с которыми мы пытаемся сравняться по уровню ВВП на душу населения или расходам на НИОКР. Например, многие российские эксперты не хотят принять тот факт, что никакой инновационной паузы в мировой экономике не происходит. При этом увеличение в России расходов на НИОКР к ВВП хотя бы до 2,5-3% при одновременном обеспечении высоких темпов роста национальной экономики требует не накачивания научного сектора деньгами, а полной перестройки принципов его финансирования с вовлечением бизнеса, в том числе иностранного.

Многие российские эксперты игнорируют мнение профессионалов-международников при анализе текущих проблем. Приходится сожалеть, что многие необоснованно считают себя специалистами по ведущей экономике мира США или важнейшим торговым и инвестиционным партнерам в ЕС. Вспоминая истерику не только в российских СМИ, но и на фондовых рынках вокруг возможного дефолта в США, трудно поверить, что на сайте ведущего в стране аналитического центра по соответствующей проблематике к тому моменту уже был размещен материал ситуационного анализа с коллективным мнением, опровергавшим тогдашние стереотипы (Афонцев и др., 2011). Европеисты-профессионалы пытаются сбить накал страстей вокруг скорого развала зоны евро и краха единой европейской валюты (например, см.: Бажан, Масленников, 2012; Кузнецов, Хесин, 2013). В частности, напомним, как российские СМИ тиражировали высказывание бывшего главы ЕБРР Ж. Аттали, который в интервью в ноябре 2011 г. сообщил, что евро может не дожить до ближайших рождественских праздников.

При этом академические институты, прежде всего ИМЭМО, Институт Европы, Институт США и Канады, не только готовят фундаментальные монографии о развитии соответствующих стран и регионов, проблемах секторов экономики и специфике разных направлений экономической политики⁴, консультируют заинтересованные ведомства и компании, но и составляют краткосрочные прогнозы мирового развития. Соответствующие доклады ежегодно издаются при поддержке Торгово-промышленной палаты РФ и рассылаются в десятки организаций (например, см.: Дынкин, Барановский, 2014).

В Центре ситуационного анализа РАН с привлечением экспертов из различных академических институтов и вузов проводятся по разработанной еще в советский период под руководством Е. М. Примакова методологии ситуационные анализы по актуальным международным проблемам, результаты которых имеют для России прикладное значение (Черкасов, 2004b). В основном итоговые материалы ситуационного анализа носят закрытый характер, но некоторые исследования, преимущественно экономического содержания, доступны широкой общественности (например, см.: Барановский, Кобринская, 2012; Дынкин, Кобринская, 2014).

Об участии ученых из ИМЭМО, других институтов нынешнего Отделения глобальных проблем и международных отношений РАН, МГИМО и вузов с кафедрами международного профиля в экономической экспертизе по заказу органов власти или компаний можно судить главным образом по информации на личных страницах сотрудников этих организаций в сети Интернет. Все заинтересованные министерства и ведомства многократно обращались к услугам ученых-международников, но активность крупных российских компаний ниже. При этом специализация ИМЭМО оказывается наиболее широкой, включающей проблематику не только всех министерств экономического профиля, но и таких ведомств, как Россотрудничество (при экспертизе в области трансформации российского участия в области содействия международному развитию), Федеральной службы по финансовым рынкам (упразднена в 2013 г.) и др.

Институты «регионального» профиля (Институт Латинской Америки РАН, Институт Африки РАН, Институт Дальнего Востока РАН и др.) в узких нишах страноведческой экспертизы неоднократно демонстрировали свои явные конкурентные преимущества, показывая как возможности, так и «подводные камни» на пути углубления экономического сотрудничества России с развивающимися странами. Ряд институтов и вузов в приграничных регионах России, начав осваивать международную проблематику в 1970-1980-е годы, внесли существенный вклад в консультирование власти и бизнеса в области развития экономических контактов регионов Северо-Запада и Дальнего Востока с соседними с ними странами (например, см.: Клемешев, Федоров, 2004; Минакир и др., 2006).

Нередко довольно сложно оценить по открытым источникам содержание отчетов, которые предоставлялись заказчикам, однако, зная процесс изнутри, можно сделать вывод, что основная часть рекомендаций в том или ином виде нашла свое отражение в научных статьях и монографиях отечественных исследователей. Особенно это относится к работам по развитию двухсторонних внешнеэкономических связей России со странами в различных регионах мира⁵.

Более интересен анализ исследований, которые не нацеливались на консультирование непосредственно по внешнеэкономическим связям, а содержали выводы для модернизации российской экономики с целью повышения ее международной конкурентоспособности. Наибольший массив работ связан с оценкой экспортных возможностей российских предприятий, что было обусловлено 17-летним процессом вступления страны в ВТО, а также попытками сблизиться с ЕС вплоть до строительства общего экономического пространства (приведем здесь лишь два примера: Холопов, 2009; Загашвили, 2010)⁶. В современных условиях обострения международно-политической обстановки для России на первый план будет выходить, однако, экспертный анализ стратегий импортозамещения.

По мере интернационализации российского бизнеса изучение внешней торговли дополняется исследованием трансграничных прямых инвестиций. При этом возникший еще с 1990-х годов большой массив публикаций по привлечению иностранных капиталовложений и одновременно анализу инвестиционной модели России (например, см.: Дынкин и др., 2000; Хесин и др., 2006) дополняется работами по российским инвестициям за рубежом (например, см.: Кузнецов, 2007; Хейфец, 2009; Kuznetsov, 2011; Булатов, 2012).

В середине 2000-х годов новая для России тематика легального экспорта капитала из страны не находила большого спроса за пределами фундаментальной науки (где она довольно щедро поддерживалась государственными грантами). Однако именно в этот период стали предлагаться рецепты для органов государственной власти по регулированию и стимулированию заграничной экспансии российских компаний (Кузнецов, 2011) — в качестве дополнения к политике поддержки товарного экспорта, за которую ранее (за 5-10 лет до этого) также сначала безуспешно ратовали эксперты-международники, знавшие позитивный зарубежный опыт (Спартак, 2005). К концу 2011 г. на исследования российских ТНК появился спрос за пределами сферы научных фондов — Евразийский банк развития выступил в качестве первого значимого коммерческого заказчика, которому важно понять масштабы корпоративной интеграции в ареале евразийского пространства (Кузнецов, 2014).

Роль зарубежного опыта для российской экономической политики

Работы международников по изучению зарубежного опыта иногда носят фундаментальный характер, лишь подводя читателя к проведению параллелей с Россией. Хорошими примерами служат анализ индийского опыта экономических реформ, нацеленного на сочетание роста и развития (Володин, 2010), или обзор мексиканского опыта структурных реформ при ведущей роли энергетики в национальной экономике (Яковлев, 2015). Однако в большинстве случаев обращение к опыту других государств обусловлено прикладной задачей — как можно быстрее использовать какие-то его элементы в России.

Наибольший вклад страноведы внесли на этапе становления постсоветской экономической политики России, когда требовалось с нуля создавать целые направления регулирования хозяйственных или социальных процессов. К сожалению, иногда происходили перекосы, которые в основном на совести заказчиков: в тех случаях, когда исследователям из разных стран с несовместимыми юридическими системами или разными предпринимательскими традициями поручалось подготовить отдельные рекомендации, а в единые документы их наработки сводили вместе не специалисты, а чиновники-дилетанты (Варнавский, 2006).

Сейчас востребованность знаний о зарубежном опыте экономической политики несколько снизилась, но далеко не во всех сферах. Так, по-прежнему ощущается нехватка идей и ноу-хау в области российской региональной политики, которая до сих пор не превратилась в устойчивую систему регулирования социально-экономического развития территорий. Еще с советских времен на географическом факультете МГУ им. М. В. Ломоносова и в Институте географии АН СССР изучали опыт проведения региональной политики за рубежом. Поскольку цели и методы советской региональной политики сильно отличались от существовавших на Западе, лишь в 1990-е годы анализ европейских инструментов региональной экономической политики получил в России прикладное значение (Артоболевский, 1992; Кузнецова, 1995). К началу 2000-х годов российские страноведы смогли уже сопоставлять западный опыт с собственными эмпирическими выводами, полученными в ходе непосредственного участия в формировании региональной политики России (например, см.: Кузнецова, 2003). Переосмысление российской региональной политики и новые рецепты, в том числе учитывающие эволюцию этого направления государственного регулирования за рубежом, даются и в настоящее время (Кузнецова, 2013; Кузнецов, Кузнецова, 2015).

Другой важный блок, где ученые-международники активно задействованы в экспертном обеспечении органов власти, — участие России в региональной интеграции. В России десятилетиями складывались научные школы по изучению европейской интеграции (Буторина, Кавешников, 2013), поэтому опыт ЕС используется при разработке евразийских интеграционных проектов. Одновременно продолжается детальное изучение современной специфики ЕС с целью консультирования органов власти по вопросам дальнейшего развития сотрудничества России с этой интеграционной группировкой (например, Потемкина, 2012), в том числе для наиболее безболезненного смягчения последствий нынешней «войны санкций».

При этом подчеркнем, что хорошее знание слабых сторон ЕС российскими специалистами пока удерживает нашу страну от роковых ошибок в построении Евразийского экономического союза. Это не удивительно, учитывая, среди прочего, опыт российского представителя в Евразийской экономической комиссии — члена Коллегии (министра) по основным направлениям интеграции и макроэкономике. Выпускница факультета международных экономических отношений Московского финансового института Т. Д. Валовая защитила докторскую диссертацию и опубликовала монографию по европейской интеграции еще в советский период, до ухода на госслужбу (Валовая, 1986).

Третий существенный блок рекомендаций, основанных на знаниях специалистов по зарубежному опыту, связан с выработкой решений по текущим экономическим проблемам России. В качестве одного из примеров можно привести анализ мирового опыта антикризисных мер правительств в условиях последнего глобального кризиса (Афонцев и др., 2009). Иллюстрацией, где выводы заказчику представляются в готовом виде без детального описания аналогичных событий в других странах, служат сделанные в ИМЭМО РАН оценки дальнейшей судьбы российских инвестиций на Украине и возможностей наращивания инвестиций в странах Евразийского экономического союза (Кузнецов, Квашнин, 2014).

К сожалению, нередко к страноведам заказчики (а часто вообще посредники из вузов) обращаются в последний момент для предоставления информации о зарубежном опыте той или иной страны в разных сферах (от образовательных услуг до военной промышленности). При этом интерес к ведущим в России центрам проявляется лишь по причине отсутствия в обычных вузах людей, владеющих японским, португальским и другими редкими языками. Такая самонадеянность должна настораживать, поскольку и страны с распространенными языками требуют профессиональных знаний — ведь часто британский, германский или французский опыт превратно понимается неспециалистами, которые выучили в школе один из основных европейских языков. Тем не менее радует, что хотя бы специфика азиатских или латиноамериканских стран оказывается учтена благодаря компетентной экспертизе страноведов. Ведь многие «западные» категории анализа часто оказываются неприменимы без адаптации к развивающимся странам — идет ли речь, например, о модернизации, урбанизации или среднем классе (Хорос, Малышева, 2013).

Вместо заключения: о влиянии российских научных школ международников

Оценить общее воздействие сложившихся научных школ международников на решения органов власти и компаний сложно в силу большого количества разнородных каналов осуществления консалтинга. Часть экспертизы проводится непублично — достаточно вспомнить законодательно возложенные на Российскую академию наук и отраженные в статьях 12-14 ее устава функции экспертного научного обеспечения деятельности государственных органов и организаций и предоставления других научно-консультативных, консультационных и экспертных услуг⁷, которые в действительности осуществляются (в чем можно усомниться, если полагаться на отечественные СМИ). Так, ежегодно в ответ на запросы по актуальным проблемам развития мировой экономики и российской внешнеэкономической деятельности только из институтов Отделения глобальных проблем и международных отношений РАН поступают десятки аналитических записок в Администрацию Президента РФ, Совет Безопасности РФ, МИД РФ, Минэкономразвития и другие ведомства. Существует и неформальное воздействие, благодаря тому что прежде всего из ИМЭМО РАН и МГИМО (У) МИД РФ вышло значительное количество влиятельных российских политиков и общественных деятелей.

Нельзя забывать и об активности исследователей-международников в СМИ, хотя их профессиональные комментарии обычно тонут в море дилетантских суждений, так что в этой сфере трудно предположить большое влияние профессионалов на общественное мнение. В то же время имеет место формально самостоятельное участие отдельных сотрудников академических институтов в выполняемых другими организациями заказов для органов власти и компаний. Ряд представителей профильных исследовательских центров и вузов входят в различные консультативные органы при Президенте России, ведомствах, а также выполняют функции советников в ведущих корпорациях.

На фоне не используемого полностью потенциала российских международников в экономическом консалтинге воздействие этих специалистов на органы государственной власти и крупный бизнес существенно. Независимые зарубежные оценки подтверждают, что международные экономические и политико-экономические исследования выступают необходимым элементом при консультировании национальных органов власти и бизнеса в условиях глобализации, даже если речь идет во многом о «внутренней» проблематике.

Не случайно, в международном рейтинге экспертно-аналитических центров Пенсильванского университета, в котором представлены результаты оценки более 6 тыс. «фабрик мысли» (think tanks) по всему миру, ведущие российские центры изучения зарубежных стран ежегодно занимают высокие позиции. В России было выявлено более 100 «фабрик мысли». По итогам 2014 г. в возглавляемом американским «Brookings Institution» мировом рейтинге самых влиятельных экспертно-аналити-ческих центров ИМЭМО РАН занял 32-е место, а МГИМО — 102-е. В региональном рейтинге Центральной и Восточной Европы они оказались соответственно на 4-м и 11-м местах, а Институт США и Канады РАН был на 25-м (правда, в основном за счет политологических исследований). ЦЭФИР смог подняться до 6-го места среди восточноевропейских «фабрик мысли», Независимый институт социальной политики (НИСП) занял 19-е, ИЭП им. Гайдара — 29-е, Экспертная группа — 31-е и т. д. (McGann, 2015. Р. 64-65, 81).

Лучшая позиция в «отраслевой» рубрике была у ИМЭМО РАН, который занял 8-е место в мире по уровню экспертизы в области международной экономической политики, пропустив вперед англоязычные центры, а позади остались, среди прочего, знаменитые Кильский институт мировой экономики (Германия) и Венский институт международных экономических исследований (Австрия). Для сравнения: ЦЭФИР и Центр фискальной политики были соответственно на 26-м и 50-м среди «фабрик мысли», специализирующихся на внутренней экономической политике. В то же время НИСП, Институт социологии РАН и Институт экономики города заняли соответственно 28-е, 34-е и 42-е места среди центров со специализацией на анализе социальной политики (McGann, 2015. Р. 90-91, 103, 107-108).

Подводя итоги, можно высоко оценить вклад традиций изучения зарубежных стран в современный экономический консалтинг в России. Вместе с тем ряд проблем повышения отдачи от имеющегося потенциала страноведения не решен. Из наиболее острых, на наш взгляд, крайне высокая концентрация специалистов в Москве и объективно низкая востребованность страноведов с редкими языками при сложности их подготовки.

---

Статья подготовлена за счет гранта Российского научного фонда (проект № 14-28-00097) в Институте мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО) РАН.

---

¹ Несколько особняком стоят специалисты по соцстранам. В основном востребованы их знания о постсоциалистической трансформации. Основной центр изучения стран Центрально-Восточной Европы и СНГ - ОМЭПИ Института экономики РАН (www.imepi-eurasia.ru), с которым конкурируют ИМЭМО, Институт Европы и несколько вузов. Китай и Вьетнам изучают многие российские организации.

² Материалы доступны на сайте: http://2020strategy.ru.

³ Контракты по мониторингу и анализу мирового рынка нефти для «Роснефти» и проект «Энергетика Восточной, Центральной и Южной Азии 2030: основные сценарии и риски» по заказу «BP* (www.imemo.ru/index.php?page_id=555&id=1).

⁴ Аннотации монографий см. на официальных сайтах ИМЭМО РАН (www.imemo.ru), Института Европы РАН (www.ieras.ru, особенно серия монографий «Старый Свет — новые времена»), Института США и Канады РАН (www.iskran.ru).

⁵ Мы воздержимся от цитирования в качестве примеров многих десятков статей в профильных журналах и сборниках конференций — их легко найти с помощью сайта РИНЦ.

⁶ В данном случае речь идет именно о прикладных работах ученых-международников, а не о базовых монографиях, например, где разъясняются принципы функционирования ВТО (Дюмулен, 2008), или, напротив, статьях о специфике переговоров о вступлении в эту организацию России (Медведков, 2012).

⁷ http: //www. ras. г u /about/rascharter/tasks. aspx.

---

Список литературы

Артоболевский С. С. (1992). Региональная политика в развитых странах Европы: теоретические, методологические и прикладные аспекты. Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора географических наук. М.: Институт географии РАН. [Artobolevsky S. S. (1992). Regional policy in developed European countries: Theoretical, methodological and applied aspects. Author's abstract of thesis. Moscow: Institute of Geography RAS. (In Russian).]

Афонцев С. А. и др. (2011). Финансовые проблемы США и их влияние на глобальные процессы в валютной сфере // Мировая экономика и международные отношения. .N? 7. С. 3—10. [Afontsev S. А. et al. (2011). Financial problems of USA and their influence on global processes in forex sphere. Mirovaya Ekonomika і Mezhdunarodnye Otnosheniya, No. 7, pp. 3—10. (In Russian).]

Афонцев С. А., Иванова H. И., Королев И. С. (ред.) (2009). Мировой опыт антикризисной политики: Уроки для России. М.: ИМЭМО РАН. [Afontsev S. А., Ivanova N. I., Korolev I. S. (eds.) (2009). Foreign experience of anti-crisis policy: Lessons for Russia. Moscow: IMEMO. (In Russian).]

Бажан А. И., Масленников А. А. (ред.) (2012). Долговой кризис в EC и перспективы евро. М.: Институт Европы РАН. [Bazhan A. I., Maslennikov A. A. (eds.) (2012) The debt crisis in the EU and prospects for the euro. Moscow: Institute of Europe RAS. (In Russian).]

Барановский В. Г., Кобринская И. Я. (ред.) (2012). Турция: новая роль в современном мире. М.: ЦСА РАН. [Baranovsky V. G., Kobrinskaya I. Ya. (eds.). (2012). Turkey: A new role in a modern world. Moscow: Centre for Situation Analysis. (In Russian).]

Булатов A. C. (2012). Участие России в международном экспорте капитала // Вестник МГИМО-Университета. No 6. С. 126-133. [Bulatov A.S. (2012). Russia's Participation in the international export of capital. Vestnik MGI MO-University, No. 6, pp. 126-133. (In Russian).]

Буторина О. В., Кавешников Н. Ю. (2013). К 10-летию кафедры европейской интеграции // Вестник МГИМО-Университета. М? 4. С. 59—70. [Butorina О. V., Kaveshnikov N. Yu. The 10-annivesary of the European integration chair. Vestnik MGI MO-University, No. 4, pp. 59-70. (In Russian).]

Валовая Т. Д. (1986). Европейская валютная система. М.: Финансы и статистика. [Valovaya Т. D. (1986). European monetary system. Moscow: Finansy і Statistika. (In Russian).]

Варнавский В. Г. (2006). Богатая бедная Россия. Размышления современника. М.: Огни ТД. [Varnavsky V. G. (2006). Rich but poor Russia: Thoughts of a contemporary. Moscow: Ogni TD. (In Russian).]

Володин А. Г. (2010). «Рост плюс развитие», или Индийский опыт экономических реформ // Мировая экономика и международные отношения. № 10. С. 91—98. [Volodin A. G. (2010). "Growth plus development", or Indian experience of economic reforms. Mirovaya Ekonomika і Mezhdunarodniye Otnosheniya_} No. 10, pp. 91—98. (In Russian).]

Дынкин А. А. (ред.) (2007). Мировая экономика: прогноз до 2020 года. М.: Магистр. [Dynkin А. А. (ed.) (2007). World economy: Forecast to 2020. Moscow: Magistr (In Russian).]

Дынкин А. А. (ред.) (2011). Стратегический глобальный прогноз 2030. Расширенный вариант. М.: Магистр. [Dynkin А. А. (ed.) (2013). Strategie global forecast to 2030. Moscow: Magistr.]

Дынкин А. А., Барановский В. Г. (ред.) (2014). Россия и мир: 2015. Экономика и внешняя политика. Ежегодный прогноз. М.: ИМЭМО РАН [Dynkin А. А., Baranovsky V. G. (eds.) (2014). Russia and the world: 2015. Annual forecast: Economy and foreign policy. Moscow: IMEMO.].

Дынкин А. А., Кобринская И. Я. (ред.) (2014). Ассоциация Украины с Европейским Союзом: последствия для России. М.: ИМЭМО РАН. [Dynkin А. А., Kobrinskaya I. Ya. EU-Ukraine association agreement: Consequences for Russia. Moscow: IMEMO. (In Russian).]

Дынкин А. А., Рекитар Я. А., Куренков Ю. В. (ред.) (2000). Инвестиции в России: тенденции, проблемы, пути решения с учетом зарубежной практики. М.: ИМЭМО РАН. [Dynkin A. A., Rekitar Ya. A., Kurenkov Yu. V. (eds.) (2000). Investments щ Russia: Tendencies, problems and solutions taking into account foreign experience. Moscow: IMEMO. (In Russian).]

Дюмулен И. И. (2008). Всемирная торговая организация: экономика, политика, право. М.: BABT. [Dyumulen I.I. (2008). World Trade Organization: Economy, politics and law. Moscow: Russian Foreign Trade Academy. (In Russian).]

Загашвили В. C. (2010). Экономические интересы России в условиях глобализации. М.: Магистр. [Zagashvili V. S. (2010). Economic interests of Russia in terms of globalization. Moscow: Magistr. (In Russian).]

Клемешев А. П., Федоров Г. M. (2004). О стратегии развития Калининградской области в условиях российско-европейского взаимодействия на Балтике // Регион сотрудничества. Jsfe 12. С. 5—35. [Klemeshev А. P., Fedorov G. М. (2004). About the strategy of development of the Kaliningrad region by Russia-EU interaction in the Baltics. Region Sotrudnichestva, No. 12, pp. 5—35. (In Russian).]

Королев И. С. (ред.) (2001). Россия на пути в ВТО. Отраслевой анализ. М.: ИМЭМО РАН. [Korolev I. S. (ed.) (2001). Russia on the way to the WTO: An industrial analysis. Moscow: IMEMO. (In Russian).]

Кузнецов A. B. (2007). Интернационализация российской экономики: инвестиционный аспект. М.: КомКнига. [Kuznetsov А. V. (2007). Internationalization of the Russian economy: An investment aspect. Moscow: KomKniga. (In Russian).]

Кузнецов A. B. (2011). Нужна ли государственная поддержка российских инвестиций за рубежом // Международная жизнь. М? 7. С. 105 — 112. [Kuznetsov А. V. (2011). Should the government support Russian investment abroad? International Affairs, Vol. 57, No. 5, pp. 168-175.]

Кузнецов A. (2014). Российские прямые инвестиции как фактор евразийской интеграции // Вопросы экономики. М? 8. С. 58 — 69. [Kuznetsov А. (2014). Russian foreign direct investments as a factor of Eurasian integration. Voprosy Ekonomiki, No. 8, pp. 58-69. (In Russian).]

Кузнецов А. В., Квашнин Ю. Д. (2014). Мониторинг взаимных инвестиций в странах СНГ 2014. СПб.: ЦИИ ЕАБР. [Kuznetsov А. V., Kvashnin Y. D. (2014). Monitoring of mutual investments in the CIS countries — 2014. St. Petersburg: Eurasian Development Bank.]

Кузнецов А. В., Кузнецова О. В. (ред.) (2015). Региональная политика: зарубежный опыт и российские реалии. М.: ИМЭМО РАН. [Kuznetsov А. V., Kuznetsova О. V. (eds.). Regional policy: Foreign experience and Russian realities. Moscow: IMEMO. (In Russian).]

Кузнецов А. В., Хесин E. С. (ред.) (2013). Экономика стран ЕС после введения евро: от эйфории 1999 г. до долгового кризиса 2010-х годов. М.: ИМЭМО РАН. [Kuznetsov А. V., Khesin Е. S. (eds.) (2013). EU member states economies after the introduction of the euro: From euphoria of 1999 to the debt crisis of the 2010s. Moscow: IMEMO. (In Russian).]

Кузнецова О. В. (1995). Оценка эффективности государственной региональной политики (на примере Германии) // Вестник Московского университета. Серия 5: География. JSfe 2. С. 68 — 74. [Kuznetsova О. V. (1995). Evaluation of governmental regional policy efficiency (an example of Germany). Vestnik Moskovskogo Universiteta, Series 5: Geografiya, No. 2, pp. 68—74. (In Russian).]

Кузнецова О. В. (2003). Мировой и российский опыт региональной экономической политики // Мировая экономика и международные отношения. N? 10. С. 60—69. [Kuznetsova О. V. (2003). Foreign and Russian experience of regional economic policy. Mirovaya Ekonomika і Mezhdunarodniye Otnosheniya, No. 10, pp. 60 — 69. (In Russian).]

Кузнецова О. В. (2013). Федеральная региональная политика: об идеологии и институтах // Российский экономический журнал. № 1. С. 32—51. [Kuznetsova О. V. (2013). Federal regional policy: About ideology and institutions. Rossiyskiy Ekonomicheskiy Zhurnal, No. 1, pp. 32—51. (In Russian)]

Мартынов В. А., Дынкин А. А. (ред.) (2001). Мир на рубеже тысячелетий (прогноз развития мировой экономики до 2015 г.). М.: Новый Век. [Martynov V. А., Dynkin A. A. (eds.) (2001). World on the border of millenniums (development of world economy: forecast to 2015). Moscow: Novyj Vek. (In Russian).]

Медведков M. Ю. (2012). О присоединении России к Всемирной торговой организации // Деньги и кредит. No 2. С. 3 — 6. [Medvedkov М. Yu. (2012). About Russia's accession to the WTO. Dengi і Kredit, No. 2, pp. 3—6. (In Russian).]

Минакир П. А. и др. (2006). Экономические исследования на Дальнем Востоке России // Пространственная экономика. No 3. С. 7—33. [Minakir Р. А. et al. (2006). Economic studies in the Far Eastern of Russia. Prostranstvennaya Ekonomika, No. 3, pp. 7—33. (In Russian).]

Потемкина О. Ю. (ред.) (2012). Европейский Союз в XXI веке: время испытаний. М.: Весь мир. [Potemkina О. Yu. (ed.) (2012). European Union in the 21^st century: Testing time. Moscow: Ves Mir. (In Russian).]

Симония H. A. (2013). «Революция сланцевого газа»: мифы и реалии // Мировая экономика и международные отношения. No 12. С. 3 — 13. [Simoniya N. А. (2013). "Shale gas revolution": Myths and realities. Mirovaya Ekonomika і Mezhdunarodniye Otnosheniya, No. 12, pp. 3—13. (In Russian).]

Спартак A. H. (2005). России необходимо Федеральное агентство развития внешней торговли (поддержки экспорта) // Внешнеэкономический бюллетень. N° 3. С. 28—38. [Spartak А. N. (2005). Russia needs the federal agency for development of foreign trade (export support). Vneshneekonomicheskiy Bulletin, No. 3, pp. 28—38. (In Russian).]

Хейфец Б. (2009). Офшорные финансовые сети российского бизнеса // Вопросы экономики. Nbl. С. 52 — 67. [Kheyfets В. (2009) Russian business' off-shore financial networks. Voprosy Ekonomiki, No. 1, pp. 52 — 67. (In Russian).]

Хесин E. С., Юданов Ю. И., Кузнецов А. В. (ред.) (2006). Европейские прямые инвестиции в России. М.: ИМЭМО РАН. [Khesin Е. S., Yudanov Yu. I., Kuznetsov A. V. (eds.) (2006). European direct investments in Russia. Moscow: IMEMO. (In Russian).]

Холопов А. В. (ред.) (2009). Российская экономика: пути повышения конкурентоспособности. М.: МГИМО (У) МИД России. [Kholopov А. V. (ed.) (2009). Russian economy: Ways for the rise of its competitiveness. Moscow: MGIMO-University. (In Russian).]

Хорос В. Г., Малышева Д. Б. (ред.) (2013). «Третий мир»: спустя полстолетия. М.: ИМЭМО РАН. [Khoros V. G., Malysheva D. В. (eds.) (2013). Third World: Half century later. Moscow: IMEMO. (In Russian).]

Черкасов П. П. (2004a). ИМЭМО. Портрет на фоне эпохи. М.: Весь мир. [Cherkasov Р. Р. (2004а). IMEMO: Portrait against the Epoch at a background. Moscow: Ves Mir (In Russian).]

Черкасов П. П. (2004b). «Золотой век» в формате застоя (ИМЭМО в 70-е годы) // Мировая экономика и международные отношения. М? 2. С. 101 — 110. [Cherkasov P. P. (2004b). Golden age by the Era of stagnation (History of IMEMO in the 1970s). Mirovaya Ekonomika і Mezhdunarodniye Otnosheniya, No. 2, pp. 101-110. (In Russian).]

Черкасов П. П. (2014). Возвращение Примакова (1985 — 1989 гг.) // Мировая экономика и международные отношения. № 3. С. 98 — 110. [Cherkasov Р. Р. (2014). Returning of Primakov (1985—1989). Mirovaya Ekonomika і Mezhdunarodniye Otnosheniya, No. 3, pp. 98 — 110. (In Russian).]

Яковлев П. П. (2015). Мексика 2014. Реформы на фоне кровавой драмы // Латинская Америка. № 2. С. 12-28. [Yakovlev Р. Р. (2015). Mexico 2014. Reforms against bloody drama on the background. Latinskaya Amerika, No. 2, pp. 12—28. (In Russian).]

Kuznetsov A. (2011). The development of Russian multinational corporations. International Studies of Management and Organization, Vol. 41, No. 4, pp. 34—50.

McGann J. G. (2015). 2014 global go to think tank index report. Philadelphia, PA: University of Pennsylvania.