Перекредитованность россиян: миф или реальность?

Кузина О.E.
Крупенский Н.А.

«Россия: Жизнь в кредит, или Россияне ставят долговые рекорды»¹, «Уставшие экономить россияне полезли в кредитную петлю»², «Закредитованность населения России бьет рекорды»³, «Заемщики берут новые кредиты для погашения старых»⁴, «Невыплаченный кредит — верный признак россиянина»⁵ — такие заголовки нередко можно встретить в новостной ленте дня. Так ли это на самом деле? Насколько высока доля охвата россиян кредитами, каков размер их долга? Можно ли говорить о существовании проблемы перекредитованности заемщиков в розничном кредитовании? И, наконец, какова динамика показателей в данном сегменте за последние годы — ситуация ухудшается или улучшается?

В статье мы приведем данные официальной статистики розничного кредитования в России⁶, а также результаты анкетных опросов россиян, полученные в ходе мониторингового проекта НИУ ВШЭ⁷ за 2009—2017 гг. Опросы проводились по репрезентативной для взрослого населения России выборке (18+), суммарный объем выборочной совокупности в каждой из волн составлял 1600 человек, максимальная погрешность выборки — 3,7%. Данные опросов позволяют сделать выводы о динамике пользования банковскими кредитами и оценить уровень долговой нагрузки россиян, так как схема выборки и формулировки вопросов были одинаковы для всех волн.

Макроэкономические индикаторы розничного кредитования в России

Индикаторами уровня задолженности домохозяйств, которые рассчитываются на данных макростатистики без использования опросов населения, являются два показателя: отношение объема долговых обязательств домохозяйств к ВВП и к годовым располагаемым денежным доходам населения. По этим показателям в сравнении с другими странами кредитная нагрузка домохозяйств в России невелика. И хотя с развитием в России массового кредитования населения данные показатели растут, их уровень по-прежнему один из самых низких в Европе и мире. Так, отношение объема задолженности по розничным кредитам к ВВП на 1 января 2018 г. составило 13,2% (Банк России, 2018а. С. 2). Для сравнения: по данным Банка международных расчетов (BIS, 2018) в развитых экономиках в 2012—2017 гг. этот показатель варьировал между 71 и 76%, а в развивающихся рыночных экономиках — между 28 и 39% (табл. 1).

Таблица 1

Отношение объема долговых обязательств домохозяйств к ВВП (в %)

Источники: Евростат; Банк России.

Второй показатель рассчитывается как объем задолженности по розничным кредитам к годовым располагаемым денежным доходам населения. В 2016 г. наибольшим значение показателя было в Дании (242%). По сравнению с другими странами долговая нагрузка по данному показателю в России также невелика: на 1 января 2018 г. его величина составила 22,3% (Банк России, 2018а. С. 2) (табл. 2).

Таблица 2

Отношение объема долговых обязательств домохозяйств к годовым располагаемым денежным доходам населения (в %)

Источники: Евростат; ОЭСР; Банк России.

В абсолютном выражении на 1 апреля 2018 г. объем кредитов, предоставленных физическим лицам банками, включая просроченную задолженность, составлял 12,572 трлн руб., увеличившись за предшествующий год на 15,7% (Банк России, 2018b. С. 3). По меркам предыдущих лет это не самые высокие темпы прироста розничного кредитования: в середине 2012 г. кредиты росли значительно быстрее (более 40% за год). Иными словами, этот уровень задолженности относительно стабилен во времени (рис. 1).

Население, как и прежде, является чистым сберегателем: на 1 апреля 2018 г. объем банковских вкладов и депозитов в 2,1 раза превышал объем кредитов физических лиц (Банк России, 2018b. Табл. 12), причем соотношение остается практически неизменным уже на протяжении 2,5 лет (рис. 2). И хотя данный показатель лишь косвенно может характеризовать способность населения обслуживать свои долги — поскольку те, у кого есть кредит, обычно не имеют сбережений в виде банковских вкладов или депозитов,— тем не менее утверждение о том, что россияне перекредитованы, в такой ситуации требует дополнительных обоснований.

Чтобы понять, насколько велико или мало соотношение вкладов и кредитов населения, обратимся к схожей статистике по европейским странам. В статистике национальных счетов по разделу домохозяйств для этой цели можно использовать показатели финансовых активов и финансовых обязательств населения. Поскольку Банк России также рассчитывает данные показатели в соответствии с Руководством по Системе национальных счетов 2008, можно сопоставить их уровень по странам. Как и в случае с размером долговой нагрузки по отношению к ВВП и располагаемым доходам, соотношение объема финансовых активов и финансовых обязательств населения в России одно из самых высоких (рис. 3).

Данные официальной статистики свидетельствуют скорее об отсутствии проблемы перекредитованности населения, чем о ее наличии. Однако несмотря на это доля проблемных кредитов в общем объеме всех банковских кредитов в России выше, чем в среднем в мире и в странах еврозоны, где рассмотренные нами ранее показатели закредитованности населения были намного выше. В России в 2017 г. доля проблемных кредитов составила 10,0%, тогда как в мире — 3,7%, в странах евро-зоны — 3,4% (табл. 3). Почему в России доля проблемных кредитов не соответствует уровню долговой нагрузки?

Таблица 3

Доля проблемных кредитов в общем объеме банковских кредитов (в %)

Источник: Всемирный банк (World Development Indicators, https://data.worldbank.org/ indicator/FB. AST. NPER.ZS).

Так как данный индикатор учитывает долги не только домохозяйств, но и предприятий, то, возможно, это связано с тем, что доля плохих долгов в секторе банковского кредитования бизнеса выше. Отчасти это так, однако разница не столь велика. На 1.04.2018 в России доля плохих кредитов, предоставленных нефинансовым организациям-резидентам, составила 8,2%, а для физических лиц данный показатель был равен 6,5%⁸. Для сравнения: в 2014 г., когда доля плохих долгов в общем объеме долгов домохозяйств в странах еврозоны была максимальной, аналогичный показатель в секторе домохозяйств стран еврозоны составлял 5,9% (Demertzis, Lehmann, 2017. P. 8). Можно сделать вывод, что при общем низком уровне закредитованности домохозяйств в России (по сравнению с другими странами) ситуация с обслуживанием текущего долга не столь благополучна.

Уровень закредитованности и перекредитованности населения по данным микростатистики розничного кредитования

Чтобы ответить на вопрос, существует ли проблема перекредитованности российских заемщиков в розничном кредитовании, мы обратимся к данным всероссийских опросов населения: рассмотрим показатели охвата кредитными обязательствами и оценим индикаторы, которые используются для оценки уровня перекредитованности по данным опросов населения в ЕС.

Какова доля россиян, у которых есть банковские кредиты? В 2017 г. 23% опрошенных респондентов сообщили, что у них или кого-то из членов их домохозяйства есть непогашенный кредит. Это один из самых низких уровней охвата кредитными обязательствами за последние 10 лет в России, ниже 20% данный показатель опускался только в первой половине 2009 г. (19%; рис. 4).

По мировым меркам российский показатель охвата населения кредитами относительно невысок: он в 3 раза ниже, чем в США (68%), в 2,5 раза ниже, чем в среднем по странам ОЭСР (57%), в 2 раза ниже, чем в странах еврозоны (46%) (рис. 5). Однако назвать его совсем низким тоже нельзя: его уровень совпадает со средним уровнем в группе стран, к которой принадлежит Россия (страны с доходом выше среднего), а также со среднемировым уровнем. Тем не менее говорить о перекредитованности россиян при условии, что подавляющее большинство населения кредитов не имеет, нельзя.

Возможно, при отсутствии сверхвысокой кредитной нагрузки для населения в целом перекредитованы текущие заемщики, поэтому нам важно оценить, насколько для них тяжело бремя обслуживания кредитов. Так как перекредитованность не имеет четко установленных и эмпирически верифицируемых пороговых значений индикаторов, мы оценим положение дел в группе заемщиков по некоторым показателям, используемым при оценке степени перекредитованности в ЕС (D’Allessio, Iezzi, 2013):

• домохозяйство имеет более четырех кредитов;
• более 30% (40%) валового месячного дохода домохозяйства тратится на выплаты по кредитам (обеспеченные и не обеспеченные залогами);
• домохозяйство имеет просрочку по оплате кредитов или других обязательных платежей за два месяца и более;
• члены домохозяйства считают выплаты по своим кредитным обязательствам «тяжелым бременем».

По первому показателю перекредитованности российских заемщиков не наблюдается: лишь 1—2% заемщиков, или менее 0,5% россиян в пересчете на все население России, имели больше четырех кредитов в 2013—2017 гг. У ³/₄ российских заемщиков в 2017 г. был лишь один кредит на домохозяйство.

Однако ситуация с долговой нагрузкой на бюджет домохозяйств менее оптимистична: в 2015—2017 гг. более ¹/₄ имевших непогашенный кредит расходовали на оплату кредита больше 30% своего дохода. Около 60% заемщиков сообщили, что на выплаты по кредиту тратили 30% своего текущего дохода или менее, каждый десятый затруднялся ответить на данный вопрос. При этом общий объем кредитов не так уж и велик: лишь у 8% респондентов кредиты более чем в 10 раз превышали уровень месячных доходов (рис. 6).

Если в качестве индикатора использовать долю заемщиков, у которых оплата по кредиту составляет более 40% текущих доходов домохозяйства, то в России в 2017 г. она составила 17% заемщиков (в 2015—2016 гг. — 18%). Для сравнения: по данным Европейского опроса потребительских финансов⁹, доля таких домохозяйств в странах еврозоны в 2010 г. составляла в среднем 5%, причем самой неблагополучной была ситуация на Кипре (14%), в Испании (11%) и Португалии (10%) (Bartiloro et al., 2015). В США доля подобных домохозяйств в 2016 г. составляла 7,0% по сравнению с 11,4% в 2007 г. (Bricker et al., 2017. Р. 27).

Однако следует учесть, что данный показатель рассчитывался по отношению к доходам европейских и американских домохозяйств, рассчитанным до уплаты налогов, которые в среднем в странах еврозоны составляют около 40%, в США — около 30%, поэтому напрямую указанные цифры сравнивать нельзя. Можно лишь сделать вывод, что для российских домохозяйств обслуживание сравнительно небольших по объему кредитов создает не меньшую, чем в Европе и США, нагрузку на семейный бюджет. Причина этого заключается в том, что в России в структуре розничных кредитов преобладают кредиты на потребительские товары, которые берутся на короткий срок и под высокую ставку процента. Кредит на недвижимость, по данным нашего опроса, в 2017 г. был лишь у 14% заемщиков, при этом даже для этой цели многие домохозяйства брали потребительский кредит, а не ипотечный. Именно по этой причине небольшие по объему кредиты оказываются столь «дорогими», с точки зрения нагрузки на текущий бюджет домохозяйств.

По данным Банка России, ситуация с ипотечными кредитами за последние годы изменилась к лучшему. На 1 июня 2018 г. на ипотеку приходилось 43,2% объема всех рублевых кредитов, выданных физическим лицам¹⁰. Для сравнения: на конец 2012 г. эта доля составляла 25,1% (Банк России, 2017). В мае 2018 г. по 30 крупнейшим банкам взято ипотечных кредитов на 66% больше, чем годом ранее¹¹. Увеличение объема ипотечного кредитования связано со снижением процентной ставки по данному виду кредитов. По данным Банка России на 1.06.2018 г., средневзвешенная ставка по ипотечным кредитам, выданным за предшествующий месяц, составила 9,56%, а тремя годами ранее — 13,46%¹². Однако несмотря на снижение, ставка по ипотеке остается высокой, если сравнить ее со ставками в европейских странах (рис. 7).

Изменились также и сроки, на которые были выданы ипотечные кредиты. Так, если в мае 2015 г. кредиты в среднем выдавались на 171,5 недели, то в мае 2018 г. — на 192,2 недели, или 3,7 года. Повышение доли ипотечных кредитов в объеме общих займов, увеличение их длительности и снижение стоимости кредитования решают проблему перекредитованности, поскольку, при прочих равных, «длинные» и менее дорогие ипотечные кредиты создают меньшую нагрузку на текущий бюджет домохозяйств. При сохранении тренда на рост ипотечного кредитования в структуре кредитов физических лиц, если другие параметры не ухудшатся, уровень перекредитованности россиян будет снижаться, а следовательно, появится потенциал для роста объемов розничного кредитования. Однако пока ставки по кредитам не опустятся до 4—5% в годовом исчислении, а сроки не увеличатся до 10 и более лет, при сохранении прежнего охвата населения розничным кредитованием и уровня их доходов рост объема задолженности будет ограничен тем, насколько сильную нагрузку на текущий бюджет домохозяйств он создаст. Безопасное увеличение объема розничного кредитования возможно только в том случае, если банки смогут осуществить переход от систем, разработанных для выдачи необеспеченных кредитов, к залоговому кредитованию. Пока этого не произошло, доля домохозяйств, имеющих ипотечный кредит, невелика и составляет около 4—5%. По сравнению с европейскими странами это очень низкий показатель, даже если сравнивать со странами Восточной Европы (рис. 8).

Значения третьего индикатора — доли респондентов, у которых за предшествующие опросу 12 месяцев были случаи, когда они оказывались не в состоянии внести очередной платеж по кредиту, — также достаточно высоки: в 2017 г. каждый пятый заемщик сообщил, что оказывался в таком положении. Ситуация в 2017 г. лучше, чем в 2015 г., когда о случаях задержки платежей за предшествующий год сообщили 23% заемщиков (рис. 9). В 2017 г. на момент опроса просрочку по выплате кредита за два месяца и больше имели 6,2% заемщиков, что сопоставимо с предыдущими годами.

При этом задержки платежей по кредитам менее распространены, чем просрочки по оплате других обязательных платежей, в первую очередь за коммунальные услуги. Так, в 2017 г., по данным нашего опроса, задерживающих оплату других обязательных платежей было в 4,5 раза больше, чем имеющих просрочку по кредитам (рис. 10).

Четвертый показатель — субъективная оценка тяжести кредитного бремени — свидетельствует о том, что большинство заемщиков считают выплаты по кредитам «тяжелым бременем»: в 2017 г. таковых было 63%, данный показатель несколько снизился по сравнению с 2015—2016 гг., когда он достигал 70% от всех имевших кредит (рис. 11).

Если оценить долю заемщиков, имеющих хотя бы один признак перекредитованности из четырех, то в 2017 г. таковых было 16% россиян, причем данный показатель уменьшился по сравнению с 2015—2016 гг., когда он был равен 18 и 19% соответственно. А если из числа признаков перекредитованности убрать субъективную компоненту о тяжести кредитного бремени, то доля имеющих хотя бы один признак перекредитованности из трех сокращается до 7% в 2017 г. и 8% в 2015—2016 гг. (рис. 12). Далее под уровнем перекредитованности мы будем понимать долю заемщиков, имеющих хотя бы один признак перекредитованности из трех (без субъективной оценки тяжести бремени по обслуживанию займа).

Из всех признаков перекредитованности, если не брать субъективную оценку тяжести кредитного бремени, наиболее распространены два — высокая нагрузка выплат по кредиту на текущий бюджет домохозяйств и связанные с этим просрочки по оплате кредитов.

Оценка уровня перекредитованности в разрезе социально-демографических групп

В каких группах населения уровень перекредитованности выше? Статистически значимые различия были обнаружены в разрезе доходных групп. Причем интересно, что уровень перекредитованности был выше не только в самой низкодоходной пятой квинтильной группе (42% всех заемщиков в группе), но и в третьей квинтильной группе со средними доходами — 43%. Связь статистически значима лишь при сравнении уровня перекредитованности среди заемщиков, а не среди всех респондентов (рис. 13).

Если сравнить вклад каждого индикатора в уровень перекредитованности в данных группах, то в среднедоходном третьем квинтиле максимальное значение относится к высокой долговой нагрузке: у 32% заемщиков из данной группы на выплаты по кредиту приходится 30% и более их текущих доходов. В первой, наименее доходной группе высокая долговая нагрузка есть лишь у каждого пятого респондента (19%). Однако поскольку доходы людей в данной группе очень малы, эта нагрузка непомерно высока и приводит к тому, что просрочку по оплате кредита имеет каждый третий респондент — 33% по сравнению с 21% в среднем по всем заемщикам.

Статистически значимая связь была выявлена также в разрезе федеральных округов. К «лидерам» по доле имеющих хотя бы один признак перекредитованности относятся Приволжский ФО (10%), Южный ФО (9%) и Сибирский ФО (9%). В этих округах высокий уровень охвата населения банковскими кредитами (25—29%) при среднем уровне по России в целом 23%. При высоком уровне охвата банковскими кредитами (31%) доля людей с хотя бы одним признаком перекредитованности ниже средней по России лишь в Уральском ФО (6%). В данном случае мы приводим проценты не от заемщиков, а от всех респондентов в округе (рис. 14). Если рассчитать процент от заемщиков, то в Сибирском ФО уровень перекредитованности снижается до среднероссийских показателей (около 30%), а в «лидерах» остаются Приволжский и Южный федеральные округа с 38 и 37% соответственно, на третье место выходит Центральный ФО (34%).

Статистически значимо уровень перекредитованности различается в зависимости от размеров населенных пунктов: наиболее закредитованы (по доле населения, охваченного банковскими кредитами) и перекредитованы жители самых малых населенных пунктов (менее 10 тыс. жителей). В этих населенных пунктах почти каждый третий заемщик (27%) имеет хотя бы один признак перекредитованности, причем каждый пятый (19%) платит по кредиту 30% своего дохода или более, а каждый четвертый (25%) имеет просрочку по оплате кредита за два месяца или более (рис. 15). Если говорить о четвертом субъективном признаке перекредитованности — тяжести бремени по обслуживанию кредита, то в самых малых населенных пунктах 64% заемщиков считают выплаты по кредиту «тяжелым бременем», однако по этому показателю жители самых малых населенных пунктов не отличаются от среднероссийского уровня.

В разрезе других социально-демографических переменных — пола, возраста, образования, дохода — статистически значимых различий в уровне перекредитованности заемщиков не выявлено. Возможно, что к перекредитованности приводит низкая финансовая грамотность, а не уровень дохода или образования. Для тестирования данного предположения мы использовали несколько индикаторов финансовой грамотности и финансовой компетентности населения.

Для оценки уровня финансовой грамотности респондентам были заданы вопросы на знание системы страхования банковских вкладов и понимания соотношения риска и надежности финансовых инструментов, а также тесты на знание финансовой арифметики (простого и сложного процентов, реальных и номинальных величин, абсолютных и относительных значений). В совокупный индекс финансовой грамотности вошли также вопросы о практиках ведения бюджета доходов и расходов домохозяйства и чтения договоров перед покупкой финансовых услуг. Финансовая компетентность измерялась с помощью методики Всемирного банка — использовались ключевые вопросы (core questions) анкеты Russia Financial Literacy and Education Trust Fund. Для оценки уровня финансовой компетентности сначала были сконструированы переменные, которые измеряли индикаторы компетентности. Затем с помощью весов, рассчитанных с использованием метода главных компонент, были получены оценки для десяти компонент финансовой компетентности¹³.

Проведенный анализ позволяет сделать следующие выводы. Финансовая грамотность заемщиков по сравнению с не имеющими в настоящее время банковских кредитов выше: в среднем заемщики ответили правильно на 4,8 вопроса из 9, в том числе на 3,2 вопроса из 6 по финансовой арифметике. Также по некоторым критериям финансовой компетентности заемщики показали более высокий результат по сравнению с не имеющими банковских кредитов. Так, заемщики набрали больше баллов по таким компонентам, как целеустремленность — стремление улучшить свое положение, для этого много работают, чтобы быть лучшими в своем деле; планирование — склонность к детальному планированию своих повседневных расходов и выполнению своих планов; мониторинг расходов — заемщики лучше знают, сколько денег они потратили и сколько у них осталось; долгосрочная ориентация на будущее — заемщики менее склонны жить сегодняшним днем, более склонны думать о будущем, полагая, что будущее зависит от них.

Конечно, на данных такого сравнения нельзя сделать вывод о направлении причинно-следственной связи: целеустремленные люди, склонные к детальному планированию и мониторингу своих расходов, думающие на перспективу, чаще обращаются за кредитами, или те, кто взял кредит, вынуждены более внимательно относиться к расходованию денежных средств. Интересно, что в отношении импульсивности и дисциплинированности статистически значимых различий между заемщиками и незаемщиками нет. Это опровергает часто встречающееся в публицистике утверждение о том, что среди заемщиков больше людей, живущих одним днем и не умеющих планировать свои расходы.

Также мы изучили различия в уровне финансовой грамотности и финансовой компетентности заемщиков без признаков перекредитованности и с наличием таковых. Статистически значимые различия были выявлены только по трем компетенциям: жизнь по средствам; использование информации и дисциплинированность; установка на сбережение. По финансовой грамотности и финансовой арифметике различия не выявлены.

Иными словами, перекредитованность возникает реже, если заемщики ищут информацию или совет, когда им необходимо принять важное решение по своим финансовым вопросам, учатся на ошибках других людей в вопросах управления личными деньгами и очень ответственны, когда речь идет о распоряжении деньгами, стараются сберегать деньги на будущее, даже если речь идет о небольшой сумме, стараются всегда иметь какую-то сумму на непредвиденные расходы, на всякий случай. Поскольку при измерении компетенции «жить по средствам» используются вопросы, относящиеся к признакам перекредитованности, содержательно интерпретировать наличие статистически значимой связи между этими переменными не представляется возможным.

Проведенный анализ позволяет сделать выводы относительно того, насколько велики уровни закредитованности и перекредитованности россиян. По данным макростатистики — отношения объема долговых обязательств домохозяйств к ВВП и к годовым располагаемым денежным доходам населения — кредитная нагрузка домохозяйств в России невелика (если сравнивать с другими странами). И хотя с развитием в России массового кредитования населения данные показатели растут, их уровень по-прежнему один из самых низких в Европе и мире. Еще по одному показателю — соотношению банковских вкладов и депозитов с банковскими кредитами физических лиц — население, как и прежде, является чистым сберегателем, депозиты и вклады превышают кредиты более чем в два раза, и это соотношение остается практически неизменным. Однако несмотря на то что официальная статистика свидетельствует о низком уровне закредитованности населения, доля проблемных кредитов в общем объеме всех банковских кредитов в России более чем в два раза выше, чем в среднем в мире, и в 1,7 раза выше, чем в странах еврозоны.

Данные опросов населения показывают, что по мировым меркам российский показатель охвата населения кредитами относительно невысок: он в 3 раза ниже, чем в США, в 2,5 раза ниже, чем в среднем по странам ОЭСР, в 2 раза ниже, чем в странах еврозоны. Однако назвать его совсем низким тоже нельзя — его уровень совпадает со средним уровнем в группе стран, к которой принадлежит Россия (страны с доходом выше среднего), а также со среднемировым уровнем. Проблема в том, что, поскольку в России в структуре розничных кредитов преобладают кредиты на потребительские товары, которые берутся на короткий срок и под высокую ставку процента, обслуживание сравнительно небольших по объему кредитов для российских домохозяйств создает не меньшую, чем в Европе и США, нагрузку на семейный бюджет. Уровень перекредитованности выше в самых малых населенных пунктах (менее 10 тыс. жителей), в самой низкодоходной пятой квинтильной группе и в среднедоходной третьей квинтильной группе, а также в Приволжском, Южном и Сибирском федеральных округах.

Интересно, что заемщики в целом имеют более высокий уровень финансовой грамотности и финансовой компетентности, по сравнению с теми, кто не пользуется кредитом. При сравнении данных индикаторов в группах заемщиков без признаков перекредитованности и с наличием таковых уровень финансовой грамотности оказался незначимым, тогда как некоторые компоненты финансовой компетентности имели значение. Было выявлено, что перекредитованность возникает реже, если заемщики ищут информацию или совет, когда им необходимо принять важное решение по своим финансовым вопросам, учатся на чужих ошибках и стараются сберегать деньги на будущее и всегда иметь какую-то сумму на непредвиденные расходы.

¹ https://inosmi.ru/social/20171009/ 240469819.html

² https://utro.ru/ economics/2018/01/12/ 1348874.shtml

³ https://www.finanz.ru/novosti/ lichnyye-finansy/ zakreditovannost-naseleniya -rossii-bet-rekordy-1008104263

⁴ Известия, 2016. 16 марта.

⁵ Независимая газета. 2017. 20 января.

⁶ Источник данных — Банк России.

⁷ Всероссийские опросы населения проводились по заказу Лаборатории экономико-социологических исследований НИУ ВШЭ и финансировались Программой фундаментальных исследований НИУ ВШЭ в 2009—2018 гг. В данной работе также использованы результаты проекта «Российская экономика после кризиса: пересматривая социальные основания рыночного обмена», выполненного в рамках Программы фундаментальных исследований НИУ ВШЭ в 2018 г.

⁸ Динамические ряды показателей отдельных таблиц «Обзора банковского сектора Российской Федерации», https://www.cbr.ru/analytics/bank _system/ obs_tables.xlsx

⁹ https://www.ecb.europa.eu /pub/economic-research /research-networks/ html/researcher_hfcn.en.html

¹⁰ Банк России. О динамике развития банковского сектора Российской Федерации в январе —июне 2018 года. С. 3. https://www.cbr.ru/ Collection/Collection/File/8554 /din_ razv_18_06.pdf

¹¹ http://www.cbr.ru/ statistics/UDStat. aspx?TblID=4-l-G30&pid=ipoteka&sid=ITM_62457

¹² http://www.cbr.ru statistics UDStat.aspx?TblID =4-3&pid=ipoteka&sid=ITM_17631

¹³ Полное описание методики с указанием на формулировки вопросов и способа конструирования переменных см. в: Kempson et al., 2013. Также см. Приложение.

Список литературы / References

Банк России (2017). Сведения о рынке жилищного (ипотечного жилищного) кредитования в России: 2012—2016. [Bank of Russia (2017). Housing (mortgage) loan market in Russia: 2012—2016.] http://www.cbr.ru/statistics/b_sector/stat/ Stat_digest_mortgage_04 .pdf

Банк России (2018a). Обзор банковского сектора Российской Федерации (интернет-версия): Аналитические показатели. № 186, апрель. [Bank of Russia (2018а). Review of the banking sector of the Russian Federation (Internet version): Analytical indicators. No. 186, April.] http://www.cbr.ru/ Collection/Collection/ File/8471/obs_186.pdf

Банк России (2018b). Обзор банковского сектора Российской Федерации (интернет-версия): Аналитические показатели. № 187, май. [Bank of Russia (2018b). Review of the banking sector of the Russian Federation (Internet version): Analytical indicators, No. 187, May.] http://www.cbr.ru/ Collection/Collection/File/8470/obs_187.pdf

Bartiloro L., Michelangeli V., Rampazzi C. (2015). The vulnerability of indebted households during the crisis: some evidence from the euro area. Conference paper. https://www. bancaditalia.it/pubblic azioni/altri-atti-convegni/2015-analysis-household-finances/ papers/2. Bartiloro_Michelangeli_Rampazzi.pdf ?language_id=l

BIS (2018). BIS statistical bulletin. Bank for International Settlements, March 2018 www.bis.org/statistics/bulletinl803.pdf

Bricker J., Dettling L. J., Henriques A., Hsu J. W., Jacobs L., Moore К. В., Windle R. A. (2017). Changes in US family finances from 2013 to 2016: Evidence from the survey of consumer finances. Federal Reserve Bulletin, Vol. 103, No. 3, pp. 1 — 42. https:// www.federalreserve.gov/publications/files/scfl7.pdf

D'Alessio G., Iezzi S. (2013). Household over-indebtedness: definition and measurement with Italian data. Questioni di Economia e Finanza (Occasional Papers), No. 149, Bank of Italy. http://www.bancaditalia.it/ pubblicazioni/qef/2013-0149/QEF_149.pdf

Demertzis M., Lehmann A. (2017). Tackling Europe's crisis legacy: a comprehensive strategy for bad loans and debt restructuring. Bruegel Policy Contribution, No. 11. http://bruegel.org/wp-content/uploads/ 2017/04/PC-ll-2017-2004.pdf

ECB (2017). The household finance and consumption survey: Wave 2, Statistical tables. Frankfurt am Main: European Central Bank, https://www.ecb.europa.eu/home/ pdf/research /hfcn/HFCS_Statistical_ Tables_Wave2.pdf?58cfl5114aab934b cd06 995c4e91505b

Kempson E., Perotti V., Scott K. (2013). Measuring financial capability: A new instrument and results from low- and middle-income countries. Financial Literacy and Education, Russia Trust Fund. New York: The World Bank.

Приложение

Параметры финансовой компетентности

Финансовая компетентность измеряется по десяти компонентам. Высокие значения скоринга по данным компонентам означают следующее.

• 1. Планирование расходов: респонденты склонны к детальному планированию своих повседневных расходов и выполнению своих планов.

  2. Жизнь по средствам: после всех необходимых трат у респондентов остаются деньги, они не одалживают денег, чтобы купить продукты питания или отдать ранее сделанные долги, при этом у них или нет долгов, или долги не обременительны для бюджета домохозяйства.

  3. Мониторинг расходов: респонденты точно знают, сколько денег они потратили и сколько у них осталось.

  4. Использование информации и дисциплина: респонденты всегда ищут информацию или совет, если им необходимо принять важное решение по своим финансовым вопросам, учатся на ошибках других людей в вопросах управления личными деньгами и очень ответственны, когда речь идет о распоряжении деньгами.

  5. Отсутствие лишних трат: респонденты не покупают лишнего, чтобы не оказаться в ситуации, когда оставшихся денег не хватит на еду или другие неотложные регулярные траты, не тратят на то, чего не позволят их доходы.

  6. Установка на сбережение: респонденты стараются сберегать деньги на будущее, даже если речь идет о небольшой сумме, стараются всегда иметь какую-то сумму на непредвиденные расходы, на всякий случай.

  7. Забота о непредвиденных расходах: респонденты беспокоятся о том, что не смогут покрыть непредвиденные расходы, если завтра появится такая необходимость.

  8. Долгосрочная ориентация на будущее: респонденты не живут сегодняшним днем, думают о будущем, считают, что будущее зависит от них.

  9. Отсутствие импульсивности: респонденты принимают решения обдуманно, а не под воздействием эмоций, взвешивают все за и против, сначала думают, а потом делают.

  10. Целеустремленность: респонденты всегда стремятся улучшить свое положение, для этого много работают, чтобы быть лучшими в своем деле.