Институциональный монополизм: сущность и особенности регулирования

Р. САМСОНОВ

Теоретики и практики реформирования российского общества на протяжении всего периода постсоветской трансформации использовали научные концепции, представляющие широкий спектр современных экономических школ и моделей. При этом не обращалось внимания на множество ограничений [1], препятствующих эффективному реформированию российской экономики. Среди таких факторов важнейшую роль играет тотальный и мало изученный постсоветский монополизм.

Для исследования сущности монополизма и форм его проявления автором разработана модель таксономии социальных институтов. Предлагаемая модель рассматривает социальные институты [2] с позиции фундаментальных экономических категорий - благ и трансакций, определяющих "режимы" функционирования социально-экономических интересов. В основу классификации экономических благ положены специальные критерии, характеризующие их важнейшие свойства, - уровень конкурентности в потреблении и степень исключаемости из потребления. На основе этих критериев в экономической теории выстраивают классификацию благ.

В целях выявления особенностей различных видов трансакций воспользуемся классификацией, предложенной Д. Бромли [3]. Классификация трансакций по Бромли основана на типологии действий экономических агентов, которые могут состоять либо в выборе одной или нескольких альтернатив в рамках заданной институциональной структуры общества (товарные трансакции [4]), либо в выборе между самими институциональными структурами (институциональные трансакции).

В соответствии с данными подходами построим экономико-трансакционную матрицу институциональной системы общества, в которой все социальные институты классифицированы с точки зрения, во-первых, создаваемых в их рамках экономических благ и, во-вторых, трансакций, осуществляемых через посредство этих институтов.

Процессы монополизации институциональной системы общества - одна из основных причин того, что негативные социально-экономические условия, ведущие к закономерному торможению реформ, периодически воспроизводятся. При этом, как правило, не замечают, что между монополизмом и неэффективностью проводимых преобразований существует тесная связь, и это сдерживает формирование адекватных механизмов регулирования.

Многие формы монополизма недостаточно глубоко исследуются. Например, органы власти и самоуправления в антимонопольных нормативно-правовых актах [5] рассматриваются лишь как институциональные субъекты, способные вызывать процессы монополизации на отдельных рынках, создавая экономический потенциал для реализации классических форм монополизма. Кроме того, традиционные методы антимонопольного регулирования, касающиеся некоторых последствий деятельности институциональных монополистов, как правило, неэффективны. К настоящему времени удовлетворительно не решены проблемы по пресечению антиконкурентных действий органов власти на различных рынках. Так, например, И. В. Князева отмечает [6], что нарушение антимонопольного законодательства органами исполнительной власти и местного самоуправления остается одним из самых распространенных видов нарушений, ограничивающих конкуренцию и ущемляющих права и интересы коммерческих организаций и граждан.

На основе разработанной экономико-трансакционной матрицы предложим классификацию основных типов и форм монополизма.

В рамках традиционной теории монопольной структуры рынка [7] были разработаны многие принципиальные положения относительно монополизма, который мы определяем как монополизм операционного типа. Среди всего множества типов монополизма наименее изученным остается как раз то его воплощение, которое многими исследователями воспринимается как нечто внеэкономическое и экзогенное по отношению к самим экономическим процессам. Данный тип монополизма определим как институциональный, а доход от использования такого положения назовем институциональной рентой. Институциональный монополизм выражается в доминировании определенных социально-экономических интересов посредством контроля за самими "правилами игры", по которым осуществляются экономические (и иные) взаимодействия. Рассмотрим подробнее различные формы институционального монополизма.Политический монополизм формируется в институтах власти. Соответственно, структурами, в которых он реализуется, выступают органы законодательной, исполнительной, судебной власти, прокуратуры и т. д. [8]. Инсайдерский монополизм проявляется в институтах самоуправления, определяющих локальные отношения принуждения/подчинения и существующих на уровне конкретной местности или конкретных социальных групп [9]. Административный монополизм реализуется в институтах трансакционной инфраструктуры, регулирующих отношения доступа претендента к тому или иному "институциональному клубу". Административный монополизм наблюдается в различного рода бюро по регистрации, лицензированию, сертификации и т. д. Как правило, клиенты данных организаций юридически и экономически привязаны к своему территориальному органу и не имеют возможности обратиться к другому поставщику аналогичных услуг. Монопольное положение в сочетании с правом интерпретации норм и неэффективным стимулированием труда работников данных служб закономерно вызывает их бюрократизацию и коррупцию.

Статусный монополизм утверждается в процессе функционирования институтов избирательства, упорядочивающих назначение на те или иные статусно-ролевые позиции в виде государственных, муниципальных и организационных должностей. В литературе приводится множество примеров сужения электоральной конкуренции и использования административного ресурса со стороны статусных монополистов.

Рассмотрим различные способы регулирования институционального монополизма. Механизм регулирования статусного монополизма связан с защитой конкуренции в институтах избирательства. Во-первых, в целях развития конкуренции на статусном рынке и для обеспечения эффективного отбора кандидатов на занятие статусных должностей необходимо отказаться от принципа голосования по партийным спискам, ограничивающим реальный выбор кругом партийных функционеров. Во-вторых, для формирования избирательной коалиции требуется локализация избирателей внутри небольших групп, способных решать проблему "безбилетника" и эффективно отстаивать общественные интересы. Процесс создания эффективных групп избирателей реализуется посредством выборов представителей; при "нарезке" территорий соблюдается принцип малых групп. Избранные таким образом субъекты ("выборщики") не обладают никакими властными или административными полномочиями, кроме исключительного права и обязанности избирать и отзывать претендентов на занятие определенных статусных позиций.

Модель административной конкуренции может быть представлена в качестве регулятора административного монополизма. Экономическое ядро такого механизма - развитие конкурентных условий в сфере административных трансакций, подразумевающих создание на этом рынке достаточного числа соревнующихся между собой агентов. Для этого следует устранить монопольное положение органов трансакционных услуг и предоставить право производить эти услуги множеству субъектов на конкурентной и квалификационной основе. В результате будет ликвидирована юридическая и экономическая "привязка" клиентов к одному учреждению, что позволит внести элементы конкуренции и повысить общую эффективность бюрократии.

В качестве механизма регулирования инсайдерского монополизма предложим модель административного франчайзинга. Она должна быть ориентирована на обеспечение эффективного контроля за действиями организованных групп специальных интересов в системе институтов самоуправления. В модели административного франчайзинга уполномоченный представительный институт самоуправления на конкурсной основе заключает рамочные соглашения со специализированными организациями. Данные организации претендуют на привилегированное право действовать от имени институтов самоуправления в процессе выполнения институциональных задач в определенной сфере. Претенденты, получившие на конкурсной основе франшизу, выполняют свои обязанности на контрактных условиях за вознаграждение, определенное в результате торгов за эту франшизу.

Для демонополизации функций управления органов власти необходимо во-первых, функционально специфицировать субъектов управления, проведя их классификацию в рамках экономико-трансакционной матрицы; во-вторых, разделить структуры институтов власти по методам управления на правление посредством правил и правление посредством приказов (Ф. Хайек); в-третьих, распространить действие принципа разделения властей с уровня отдельных институтов и конкретных учреждений на компетенцию индивидуальных субъектов. Ни один субъект или орган власти не должен иметь право выполнять более одной функции управления. Пренебрежение данными требованиями ведет к неэффективности реализации принципа разделения властей, к непрозрачности властной структуры.

1 Неадекватно применялся принцип "при прочих равных условиях".

2 Под социальным институтом мы будем понимать трансакционпую технологию регулирования коллективного действия, обеспечивающую порядок при взаимодействии социально-экономических интересов путем создания и спецификации "правил игры" на определенном этапе общественного развития.

3 Bromley D. W. Economic Interests and Institutions. The conceptual foundations ot public policy. NY.: Basil Blackwcll, 1989.

4 С позиции автора, более точно определять данные трансакции как "операционные".

5 См.: Закон РСФСР "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" (ст. 7, 8, 9); ФЗ РФ "О Защите конкуренции" (ст. 15, 16) и др.

6 Князева И. В. Антимонопольная политика в России. М.: Омега-Л, 2006. С. 329.

7 См., например: Шерер Ф. М., Росс Д. Структура отраслевых рынков. М.: ИНФРА-М.

8 Так, например, постановлением администрации Алтайского края в 2005 г. было принято Положение "О краевой инвестиционной комиссии". При этом большинство ее членов - это представители администрации, которые интерпретируют и исполняют соответствующие нормы в процессе конкурсного отбора инвестиционных проектов. Из этого можно заключить, что существует проблема срастания нормоустанавливающих, нормоинтернрстирующих и нормоисполняющих функций на уровне конкретного органа.

9 Во многих муниципалитетах организованные группы специальных интересов узурнируют право принятия институциональных решений.