Развитие социально-экономического прогнозирования и идеи А.И. Анчишкина

В этом году отмечается 80-летие со дня рождения выдающегося советского экономиста, академика А. И. Анчишкина (1933 — 1987). В статье показан его вклад в развитие идей и становление экономического прогнозирования в стране в период, когда директивное планирование выступало ведущим инструментом управления народным хозяйством. Отмечены особая роль Анчишкина в подготовке Комплексной программы научно-технического прогресса, обеспечивавшей информационную основу для разработки долгосрочных прогнозов развития страны, а также его участие в создании методологии долгосрочного прогнозирования и совершенствовании статистической базы экономического анализа и народно-хозяйственного планирования. После 1991 г. дальнейшее развитие социально-экономического прогнозирования опиралось на идеи Анчишкина с учетом новых вызовов, связанных с вхождением России в мировую экономическую систему.

Советский период

Идея прогнозирования социально-экономического развития в Советском Союзе стала завоевывать умы экономистов с начала 1960-х годов, когда директивное планирование превратилось в ведущий инструмент управления народным хозяйством, хотя уже со второй половины 1950-х в экономическую науку понемногу проникали новые методы исследований, в том числе экономико-математические. Сначала их применяли лишь для решения задач оптимального планирования производства и распределения (использования) ресурсов на отраслевом уровне, основываясь на идеях Л. В. Канторовича, В. С. Немчинова, В. В. Новожилова и А. Л. Лурье. Одновременно возрос интерес к методу межотраслевого баланса и использованию разработок В. В. Леонтьева, которые он осуществил еще в Советской России, а затем — в США. Все эти ученые родились до Первой мировой войны и стали мэтрами экономической науки. Поколение родившихся между 1914 и 1928 гг. в силу затронувших его судьбу масштабных исторических событий не смогло проявить себя в той же мере. Настоящий прорыв в применении современных методов в экономике произошел с приходом в науку в конце 1950-х — начале 1960-х годов плеяды молодых ученых нового поколения, родившихся в 1932 — 1936 гг. (А. Г. Аганбегян, А. И. Анчишкин, А. Г. Гранберг, Э. Б. Ершов, В. Н. Кириченко, Ф. Н. Клоцвог, В. В. Коссов, С. С. Шаталин, Ю. В. Яременко).
Именно в начале 1960-х годов ряд ученых, работавших в Научно-исследовательском экономическом институте при Госплане СССР (НИЭИ Госплана СССР, создан в 1955 г.), прежде всего А. Н. Ефимов, Л. Я. Берри и А. И. Анчишкин, выдвинули идею о том, что научно обоснованное народно-хозяйственное планирование должно опираться на прогнозы социально-экономического и научно-технического развития. Последние нужно разрабатывать с некоторым опережением по сравнению с составлением народно-хозяйственных планов. Решающей оказалась позиция А. Н. Косыгина, сформулированная им в выступлении на заседании Госплана СССР 19 марта 1965 г., в период работы над планом VIII пятилетки: «Обсуждение научных прогнозов должно предшествовать разработке планов по развитию отраслей народного хозяйства... Мы должны располагать научными прогнозами по развитию каждой отрасли промышленности, чтобы вовремя дать дорогу передовому, прогрессивному; знать, в каком направлении разрабатывать план» (Косыгин, 1965). После этого началась серьезная работа по данному направлению.
Методологию прогнозирования наиболее активно разрабатывал Анчишкин, который возглавил сектор методики народно-хозяйственных прогнозов и сводных расчетов НИЭИ. Основные положения этой методологии были сформулированы в статье Анчишкина и Ершова (1967). Анчишкин первым стал активно использовать для целей прогнозирования исследование факторов экономического роста. К тому времени метод производственных функций уже разрабатывался на Западе, а первую производственную функцию для экономики СССР в 1951 — 1963 гг. построил Б. Н. Михалевский (1966). Но эти исследования носили в основном теоретический и аналитический характер, их нельзя было встроить в прогнозно-плановый процесс. Анчишкин использовал этот метод не только для выявления факторов экономического роста в плановой экономике, но и для прогнозирования ее темпов и пропорций.
Другой метод, который активно разрабатывали в этот период, основывался на таблицах (матрицах) межотраслевого баланса. Еще в 1960 — 1961 гг. по поручению Косыгина (инициированному директором НИЭИ Госплана СССР А. Н. Ефимовым) ЦСУ СССР с участием других ученых разработало межотраслевой баланс СССР за 1959 г. Теоретические исследования межотраслевого баланса, его анализ и подготовку практических выводов для планирования осуществляли в основном сотрудники НИЭИ, прежде всего Берри, Ершов, Клоцвог. В Госплане СССР в этой работе участвовал Коссов, в ЦЭМИ АН СССР — Э. Ф. Баранов. По итогам всех исследований в 1965 г. была опубликована коллективная монография «Методы планирования межотраслевых пропорций» под редакцией Ефимова и Берри (1965). В 1967 г. вышла книга под редакцией Анчишкина и Яременко «Темпы и пропорции экономического развития» (1967). Она стала основой для дальнейшей прогностической работы.
Идея разработки прогнозов как этапа обоснования народнохозяйственных планов стала воплощаться в эти годы в конкретных методических и практических работах. В то же время ряд сотрудников плановых органов и партийных работников занимали другие позиции (см., например: Велик, 1968).
В конце 1960-х годов резко возрос интерес к отраслевому и научно-техническому прогнозированию, поскольку воссозданные в 1965 г. отраслевые министерства отвечали не только за реализацию планов, но и за прогноз развития отраслей и научно-технического прогресса, а Госплан СССР требовал от них соответствующих обоснований при подготовке пятилетних планов. Министерства поручили эту работу отраслевым институтам, созданным еще в 1960-е годы, а также вновь образованным в министерствах отделам, разрабатывающим научно-технические и экономические прогнозы развития отраслей. Подготовленные НИЭИ Госплана СССР Методические рекомендации по прогнозированию развития отраслей во многом основывались на идеях Анчишкина.
К началу 1970-х годов, после десятилетия открытого соревнования двух систем, стало ясно, что экономические прогнозы должны не только опираться на прогнозы научно-технического прогресса (НТП), но и включать все наиболее эффективные его направления. Только в этом случае можно было реализовать преимущества социалистического хозяйства и плановой экономики. Задача разработать методы отражения НТП в экономических прогнозах стала особенно актуальной. Она находилась в центре внимания Анчишкина и его сотрудников в последующие десять лет.
К сожалению, некоторые факторы затормозили дальнейшую разработку методов прогнозирования непосредственно в НИЭИ. Во-первых, недостаточная востребованность новых методов непосредственно в плановой системе. Во-вторых, переход в 1971 г. Анчишкина, Ершова, Яременко и ряда других в ЦЭМИ АН СССР, где был создай отдел народно-хозяйственного прогнозирования (позже стал Институтом экономики и прогнозирования научно-технического прогресса). В-третьих, в эти годы усилились нападки ортодоксов науки на использование производственных функций и прогнозирование вообще как методов буржуазной экономической науки. Но исследования продолжались. Производственные функции в формулировке Анчишкина — «многофакторные зависимости объема и динамики производства от объема и динамики различных видов производственных ресурсов» — вошли в учебник «Планирование народного хозяйства СССР» под редакцией Берри (1973). Но сам термин «производственная функция» на некоторое время исчез из публикаций, его заменили «многофакторные модели». Сотрудникам НИЭИ также пришлось изменить интерпретацию используемых моделей, сделать ее более технической. Анчишкин поддерживал это направление и рекомендовал ряд статей сотрудников НИЭИ по отраслевым производственным функциям в журнал «Вестник АН СССР».
В первой половине 1970-х годов одновременно разрабатывались два новых направления. Первое — эконометрические макроструктур-ные модели межотраслевых взаимодействий — развивали сотрудники отдела Анчишкина: Яременко, Ершов и А. С. Смышляев (1975). Это направление, по сути, представляло собой балансово-эконометрическое моделирование процессов формирования межотраслевой структуры экономики в планово-распределительной системе с учетом качественной неоднородности ресурсов и приоритетности отраслей. В рамках второго направления получили развитие идеи программно-целевого планирования и изучения комплексов взаимосвязанных отраслей. Программно-целевой метод был признан в системе Госплана СССР. Основные положения по разработке целевых комплексных программ впервые вошли в новую редакцию Методических указаний к разработке государственных планов экономического и социального развития СССР — главного методического документа Госплана СССР (Госплан, 1980).
В это время началась работа по подготовке Комплексной программы научно-технического прогресса и его социально-экономических последствий (КП НТП), сначала до 1990 г., а затем — до 2000 г. Важную роль здесь сыграло принятое в июне 1979 г. совместное постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР «Об улучшении планирования и усилении воздействия хозяйственного механизма на повышение эффективности производства и качество работ». Сводный том Программы формировался непосредственно под руководством Анчишкина.
Параллельно с разработкой всеобъемлющей КП НТП во второй половине 1970-х — начале 1980-х годов получили развитие еще три направления, которые опирались на возможности применения современных методов анализа, прежде всего экономико-математических, в планировании, прогнозировании и управлении народным хозяйством.
Во-первых, с начала 1960-х годов велись исследования в области разработки и использования многочисленных и разнообразных моделей межотраслевого баланса — укрупненные статические и динамические модели МОБ, натурально-стоимостные межотраслевые балансы, межрегиональные МОБ и даже первые оптимизационные постановки межотраслевых моделей. Назовем авторов наиболее известных моделей: Э. Ф. Баранов, А. Г. Гранберг, Ф. Н. Клоцвог, А. А. Конюс, В. А. Новичков, Б. М. Смехов, Я. М. Уринсон, Н. Ф. Шатилов и др. Предпринимались попытки в коэффициентах прямых затрат матриц межотраслевого баланса обобщенно отразить последствия научно-технического прогресса, поэтому к их разработке были привлечены многие отраслевые институты. К этим исследованиям примыкали и проводимые группой Яременко работы по структурным моделям, отражающим качественную неоднородность ресурсов и приоритетность отраслей. При разработке межотраслевых балансов и моделей использовали информацию, которая содержалась в многочисленных томах КП НТП.
Во-вторых, коллектив сотрудников ЦЭМИ АН СССР под руководством академика Н. П. Федоренко (1983) работал над формированием Системы оптимального функционирования экономики (СОФЭ). Это был масштабный проект, ориентированный на «создание теоретических и методологических основ системы оптимального управления народным хозяйством и его отдельными звеньями». Вместе с тем, несмотря на прогрессивность идей этого направления для социалистической экономики, они не были реализованы в условиях директивного планирования и централизованного управления, а после отказа от основ социалистической экономики многие из этих идей утратили свою актуальность.
В-третьих, создание Автоматизированной системы плановых расчетов (АСПР) Госплана СССР, две очереди которой были разработаны и даже сданы к началу 1980-х годов, но сдача значительной части подсистем оказалась формальной процедурой. Но были и более «продвинутые» подсистемы (например, Центральный комплекс задач — ЦКЗ АСПР), которые послужили инструментальной основой для системы расчетов, проводившихся рядом отраслевых и сводных отделов Госплана СССР. К сожалению, после упразднения Госплана СССР не было возможности основательно изучить и обобщить опыт создания АСПР Госплана СССР.
К концу 1970-х годов идеи Анчишкина о научно-техническом прогнозировании и его выражении в экономических показателях, о роли долгосрочного прогноза в народно-хозяйственном планировании уже использовались в работе Госплана СССР. В начале 1981 г. в нем был создан отдел перспектив экономического и социального развития, а по сути, отдел долгосрочного планирования и прогнозирования. Руководить отделом пригласили Анчишкина. Он согласился, надеясь создать научный отдел и внедрить свои идеи перспективного планирования в перестраиваемую систему принятия экономических решений. Вместе с ним в отдел перешли и способные молодые ученые: Г. Н. Зотеев, И. С. Матеров, Ю. В. Белецкий. Этот отдел использовал наработки КП НТП, постепенно налаживал взаимодействие с традиционными отделами Госплана СССР. По заказу этого отдела в НИЭИ не только разрабатывали комплексные народно-хозяйственные прогнозы развития, но и создавали Интегрированный комплекс балансовых расчетов (ИКБР) как подсистему АСПР Госплана СССР. Возможно, это был самый тяжелый период в работе Анчишкина.
В то время в Госплане СССР еще доминировал отраслевой подход с продуктовыми балансами, которые составляли по плановой номенклатуре, а народно-хозяйственный план понимали как сводный сбалансированный план отраслевых проектировок. Поэтому чаще говорили не о разработке государственного пятилетнего плана, а о его составлении (предыдущие издания Методических указаний в 1969 и 1974 гг. так и назывались «Методические указания к составлению государственного плана развития народного хозяйства СССР»). Объединение отраслевых проектировок осуществляли сводные отделы (народно-хозяйственного плана, капитальных вложений, материальных балансов, труда, уровня жизни и социального развития, науки и техники, внешней торговли и т. д.). Но их основная задача состояла не только в своде отраслевых проектировок и формировании синтетических показателей социально-экономического развития, но и в обоснованном распределении ограниченных ресурсов (капитальных вложений, оборудования, важнейших видов материальных ресурсов, трудовых ресурсов и т. п.) в соответствии с одобренными проектировками развития отраслей. В ГВЦ Госплана СССР ежегодно разрабатывали также межпродуктовые и комплексные материальные балансы, которые балансовые отделы Госплана СССР использовали для подготовки плановых материальных балансов по номенклатуре продукции Госплана СССР, а сами балансы становились приложениями к годовому плану. Разбивку по более дробной номенклатуре производил Госснаб СССР. В НИЭИ и ГВЦ Госплана СССР разрабатывали также межотраслевые балансы, согласованные с основными показателями народно-хозяйственного плана и использовавшие систему прогнозных коэффициентов прямых затрат, в подготовке которой участвовали многие отраслевые институты.
Межотраслевой баланс в Госплане СССР тогда понимали как инструмент, помогающий балансировать отраслевые проектировки, а не как метод, намечающий производственные программы отраслей исходя из планируемой структуры конечного продукта. Еще одна трудность состояла в том, что не только значительная часть определяющей информации, но главное — большая часть распределяемых ресурсов выпадали из гражданского плана и учета в моделях, а поле разработок ограничивалось решениями, уже принятыми с позиций высокой политики и в интересах оборонного комплекса. Еще долгое время сохранялись действовавшие приоритеты в развитии отраслей и распределении наиболее качественных и дефицитных ресурсов. Ограниченность ресурсов для гражданского строительства и гражданской экономики снижала их общую эффективность.
Эту ситуацию — доминирование отраслевых и политических решений, сохраняющееся неравноправие отраслей и сужение возможностей народно-хозяйственного подхода для повышения эффективности экономических решений — Анчишкин переживал весьма болезненно. Острые споры с членами Коллегии Госплана СССР сказались на его здоровье. В 1983 г. он вернулся в МГУ. Основным направлением его деятельности стала подготовка сводного тома Комплексной программы научно-технического прогресса до 2005 г.
Но наряду с этой титанической раббтой Анчишкин занимался серьезной научной работой, включая анализ статистики. На семинаре в университете обсуждались его идеи — разработка наряду с показателем национального дохода показателей народного богатства, его составных элементов с учетом и без учета износа, конечного общественного продукта и конечной продукции, с выделением военного потребления, изучение участия разных отраслей в создании добавленной стоимости, формирующей конечную продукцию. Но тогда эти идеи не были реализованы и лишь сейчас оказались востребованы.
Если национальный доход был инструментом баланса народного хозяйства, который ушел в прошлое, то конечный продукт вошел в статистику в виде валового внутреннего продукта в счете использования. С переходом к расчету экспериментальных матриц «затраты—выпуск» для России появилась возможность оценивать конечную продукцию по всем видам экономической деятельности. Вместе с разработкой импортных матриц стало возможным разделять добавленную стоимость на две составляющие: созданную отечественным производством и созданную импортом. В конечной продукции народного хозяйства, то есть продукции, предназначенной для конечного использования, импорт отражается в неявном виде, как добавленная стоимость импортируемой продукции, потребленной в процессе производства. В отличие от импорта продукции по данному виду деятельности, в стоимости конечной продукции данного вида учитывается перенесенная добавленная стоимость импортируемой продукции всех видов производств, потребленной в процессе производства конечной продукции, а не только продукции данного вида.
Это понимал Анчишкин, но решить указанную проблему удалось только недавно, когда Институт макроэкономических исследований (ИМЭИ) при Минэкономразвития России (преемник НИЭИ Госплана СССР) начал регулярную разработку экспериментальных импортных матриц. Их использование позволяет решать и другие задачи планирования, например ответить на вопрос, как формируются цены на конечную продукцию под влиянием цен отечественного производства и цен импорта. Определенные проблемы сохраняются при оценке элементов национального богатства, которую предлагал осуществить Анчишкин.

Этап рыночных преобразований

В 1990 г. Госплан СССР был преобразован в Министерство экономики и прогнозирования СССР, а в конце 1991 г. на базе его и одноименного российского министерства было создано Министерство экономики России (сначала объединенное Министерство экономики и финансов России, позже разделенное на Министерство экономики и Министерство финансов). Преемником отдела перспективного планирования стал Сводный департамент прогнозирования социально-экономического развития, а с 1994 г. — Сводный департамент макроэкономического прогнозирования. Примерно тогда же появилась возможность вернуться к основным идеям прогнозирования, в том числе к моделям факторного и балансового типов, которые разрабатывали Анчишкин и его сотрудники и соратники.
Сначала ситуация в области социально-экономического прогнозирования была неблагоприятной. Неустойчивость экономики, высокая инфляция, глубокий и продолжительный спад производства, постоянная смена макроэкономической политики от чрезмерно жесткой (Е. Т. Гайдар, Б. Г. Федоров) до мягкой (В. В. Геращенко) или умеренно-мягкой (В. С. Черномырдин), а также утрата сплошной статистики обусловили недостаточную надежность экономических прогнозов. Первый год прогнозирование осуществлялось в квартальном режиме, в основном для нужд разработки федерального бюджета. Применялись самые простые методы и схемы расчета и не использовались прогнозные межотраслевые балансы: союзные балансы уходили в прошлое, а российские еще не разрабатывались. (Первый развернутый межотраслевой баланс был подготовлен по итогам 1995 г., но по разным причинам, в том числе из-за переходного состояния отечественной экономики, он не стал настольной книгой российских экономистов.).
При отсутствии детальной экономической информации в этот период приходилось решать необычные для традиционного прогнозиста задачи: как возрастут инфляция и цены на продукты при освобождении цен на топливо и товары первой необходимости (май 1993 г.); как стимулировать частные инвестиции в условиях очень высокой инфляции; в чем выражается активная структурная и инвестиционная политика при постоянном масштабном сокращении государственных инвестиций; как выполнять требования МВФ и Всемирного банка по уменьшению субсидий традиционным отраслям и одновременно поддерживать отрасли, чтобы сохранить их (большинство отраслей не были готовы к реструктуризации, а кредиты Всемирного банка для этих целей были довольно дорогими), и т. п. Старые, традиционные подходы здесь не работали, а новые еще не сложились. При этом представители академических кругов критиковали не только проводимую экономическую политику, но и разработчиков государственных прогнозов. Но именно благодаря связи государственных прогнозов с экономической политикой в дальнейшем и развивался прогностический процесс.
С 1993 г. начали активно использовать идеи сценарного прогнозирования. Составным этапом разработки прогноза стало определение сценарных условий развития (или функционирования экономики), то есть взаимоувязанная и сбалансированная проработка возможных сценариев развития внешних и внутренних условий, факторов, ограничений, рисков и т. п. В сценарных условиях просматривались и альтернативные варианты экономической политики. Например, весной 1996 г., в условиях неоднозначных перспектив очередной президентской кампании, были разработаны сценарные варианты, представляющие два разных подхода к бюджетно-финансовой и структурной политике государства. В последующие годы альтернативность вариантов сценарных условий сохранялась, но она в большей степени отражала активность государства в проведении структурной политики, выбор между инновационным и энерго-сырьевым компонентами как факторами развития в рамках общего направления рыночных преобразований экономики.
К началу 2000-х годов в целом сложилась современная трехэтапная система разработки среднесрочных экономических прогнозов: определение сценарных условий, собственно разработка развернутого прогноза и его представление в Государственной думе РФ и, наконец, уточнение прогноза к концу базового года с учетом последних статистических данных. Сначала выделялся этап разработки параметров прогноза после утверждения сценарных условий с использованием информации за I квартал текущего года, но постепенно эта работа была перенесена на этап сценарных условий.
В 1993 г. сценарные условия и предположения (гипотезы) заняли несколько страничек текста. Сейчас Сценарные условия прогноза социально-экономического развития, например на период до 2016 г., представляют собой объемный, комплексный и глубоко проработанный документ, на основании которого Минфин России разрабатывает параметры бюджета, а органы исполнительной власти — прогнозы развития своих сфер и отраслей. По существу, это уже плановый документ, поскольку содержит ряд директивных плановых показателей, например динамику предельных тарифов на услуги субъектов естественных (инфраструктурных) монополий, долю расходов бюджетной системы по ряду направлений, в том числе развитие инфраструктурных и инновационных секторов экономики. Ряд макроэкономических показателей имеет индикативный или ориентирующий характер. На публикуемые в Сценарных условиях индексы-дефляторы цен по видам экономической деятельности ориентируются как государственные организации при заключении контрактов и договоров, так и многие негосударственные корпорации. Сценарные условия рассматриваются и одобряются Правительством РФ, выступая не только рекомендуемым, но и в определенной мере директивным документом.
Прогноз социально-экономического развития на среднесрочный период, который разрабатывается на основе сценарных условий и прогнозов органов исполнительной власти в июне—августе каждого года одновременно с проектом бюджета и в согласовании с ним, становится одним из важнейших документов управления экономическими процессами. К этим документам в системе среднесрочного планирования нужно добавить федеральные целевые программы, адресную инвестиционную программу и государственный оборонный заказ. Предложения о переходе к индикативному планированию или прогнозированию, высказанные в середине 1990-х годов, не стали законом, а теперь потеряли свою актуальность. Вместо утвержденного в 1995 г. Закона о государственном прогнозировании и федеральных целевых программах должен быть принят Закон о стратегическом планировании (находится в Государственной думе РФ на этапе обсуждения во втором чтении).
В отличие от прогнозов, составленных в советское время, прогноз развития российской рыночной экономики включает прогноз развития платежного баланса и валютного курса, денежно-кредитной сферы и бюджетной системы. В самом тексте прогноза параметры развития денежно-кредитной и бюджетной сфер детально не представлены, так как по сложившейся традиции они отражены в Законе о федеральном бюджете и Основных направлениях единой государственной денежно-кредитной политики. Прогноз развития экономики не только служит базой для прогноза денежной сферы и бюджета, но и учитывает на сценарной основе обратное влияние бюджета и параметров денежной сферы (инфляция, курс, ставки, параметры денежного предложения и спроса) на развитие реального сектора, особенно на финансовые балансы корпораций и населения.
К сожалению, по сложившейся практике прогноз доходной части бюджета (в том числе налоговой нагрузки на экономику) базируется на варианте прогноза экономики, включающем в качестве необходимого условия объемы и структуру расходов бюджета, по которым зачастую принимают другие решения, как правило, в сторону занижения планируемых расходов. При этом не учитывают их тормозящее влияние на темпы роста и преодоление финансовых барьеров, которые тем самым возникают при проведении необходимых реформ. Несбалансированность принимаемых решений в области бюджетной политики и политики роста остается одной из системных проблем сложившейся макроэкономической политики.
Важнейшей частью системы стратегического планирования выступает прогноз социально-экономического развития на долгосрочный период. В 1990-е и 2000-е годы дважды разрабатывался долгосрочный прогноз, хотя решение об его одобрении правительство так и не приняло. В 1995 г. прогноз был разработан на период до 2005 г., а в 2007—2008 гг. — на период до 2020 г. Первый прогноз, по-видимому, был преждевременным, что показал кризис 1998 г. Второй несколько запоздал, так как ряд документов стратегического и долгосрочного характера был к тому времени уже принят на разных уровнях управления без согласования с параметрами долгосрочного прогноза, в том числе одобрены несколько отраслевых стратегий, стратегии развития регионов, а также генеральные схемы развития и размещения объектов электроэнергетики и газовой промышленности. Эти схемы были слишком амбициозны, не увязаны с прогнозом долгосрочного спроса и имеющимися ресурсами, более того, создавали чрезмерную нагрузку на экономику и население, например в части роста тарифов на услуги электроэнергетики, поскольку в величине этих тарифов учитывалась весомая инвестиционная составляющая, необходимая для обеспечения масштабных инвестиционных программ. Жизнь показала, что параметры этих документов были завышенными и несбалансированными.
В 2008 г. правительство РФ утвердило Концепцию долгосрочного социально-экономического развития до 2020 года (КДР 2020), однако обосновывавший ее долгосрочный прогноз не был рассмотрен. На судьбу этих документов значительное влияние оказал мировой экономический кризис 2008—2009 гг. Хотя в документах были отражены предвидение кризиса и цикличность развития мировой экономики, его глубину и точные временные рамки спрогнозировать не удалось. Основными проблемами оставались не фактор кризиса и вызванные им изменения макроэкономической динамики, а общая несбалансированность стратегического подхода к развитию экономики; противоречие между стратегическими документами, определяющими развитие страны в целом, и тактическими ситуативными задачами, стратегиями развития отдельных секторов (особенно топливно-энергетического) и, конечно, бюджетной стратегией (она до конца так и не разработана).
Болезненное, через кризис, вхождение российской экономики в мировую экономическую систему дало импульс к исследованию мировых экономических циклов, формирующихся под влиянием финансово-экономических и технологических волн в американской экономике, а в последнее время — и в экономике еврозоны. В Минэкономразвития России и по его заказу проводятся исследования влияния этих циклов и других внешних шоков на экономику России с целью учесть волнообразный, циклический характер мировой и российской экономики.
После завершения посткризисного восстановления экономики, в 2012 — начале 2013 г. разработан Прогноз долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 года (Минэкономики, 2013). Поскольку 23 марта 2013 г. его утвердил председатель Правительства РФ, по статусу этот документ выше многих предыдущих документов подобного рода и мог бы соответствовать Комплексной программе научно-технического прогресса на период до 2005 года (к сожалению, не утверждена). Конечно, объем документов долгосрочного прогноза (около 400 стр.) значительно уступает многотомной Программе, но его роль в современных условиях может стать весьма важной.
Прогноз разработан на вариантной основе. Один из вариантов предполагает максимальное использование возможностей, которые открываются в условиях ожидаемого на рубеже 2020-х годов прорыва в ряде отраслей науки и технологий, прежде всего в микробиологии, медицине, материаловедении, энергетике, квантовой электронике, в области космических исследований. Кроме того, он исходит из возможности качественно повысить эффективность использования человеческого капитала, предполагает снятие ряда имеющихся инфраструктурных ограничений для развития экономики и привлечения капитала.
Прогноз учитывает директивные документы долгосрочного характера, прогнозы мировой экономики, долгосрочные прогнозы отраслей, секторов и регионов, обобщает детальные проработки проектов государственных программ и отраслевых стратегий, подготовленные к началу 2013 г. Новую информационную базу для среднесрочных и долгосрочных прогнозов создают результаты статистических обследований, проведенных Росстатом по ряду социально-экономических направлений, в том числе итоги Всероссийской переписи населения 2010 г., а также ожидаемая публикация развернутых таблиц «затраты—выпуск» для российской экономики за 2011 год.
Одна из задач обоснования вариантов долгосрочного прогноза состоит в оценке вклада инновационного фактора в ускорение экономического роста и отражение его в параметрах экономического прогноза. Взаимосвязи научно-технического прогресса и экономического роста и отражению первого в параметрах второго Анчишкин уделял значительное внимание в своей научной и плановой деятельности. В конце 1960-х — начале 1970-х годов он пытался решать эту проблему с помощью факторных моделей типа производственных функций. Но Анчишкин понимал, что недостаточно использовать только макроэкономическую динамику показателей производства и факторов, поэтому и сконцентрировал внимание на отражении последствий научно-технического прогресса, заложенного в КП НТП, в отраслевых и структурных показателях социально-экономического прогноза. Определенную помощь в такой работе оказывали исследования Яременко по моделированию межотраслевых взаимодействий. Он использовал структурные коэффициенты, связанные с научно-техническим прогрессом и приоритетным распределением качественных ресурсов.
В настоящее время, когда нет возможности опираться на прогнозы многочисленных отраслевых институтов (многие из них прекратили свое существование в 1990-е годы), приходится идти двумя путями. С одной стороны, использовать обобщение технологических прогнозов, разрабатываемых под эгидой Минобрнауки России, в том числе в рамках направления Форсайт, и достраивать на их основе оценку технологического эффекта в развитии отдельных наукоемких секторов экономики и тем самым ВВП в целом. С другой стороны, применять более агрегированные подходы, развиваемые в Минэкономразвития России, которые основаны на изучении динамики и эффективности накопленного инновационного капитала в отраслях экономики и на увязке этих показателей с изменением эффективности (производительности) капитала и труда в экономике в целом.
Проведенные агрегированные исследования показывают, что инновационный вариант развития может обеспечить до 1 п. п. дополнительного прироста ВВП в год по сравнению с консервативным или энерго-сырьевым. Такой прирост вполне возможен: по нашим оценкам, использование положительных эффектов, связанных с широким распространением IT-технологий, обеспечило экономике США в 1990-годы и в начале текущего столетия до 0,5 п. п. роста ВВП по сравнению с долгосрочным трендом, который также в определенной мере аккумулировал инновационные направления предыдущих этапов развития. Достигнуть аналогичных результатов в ускорении экономического роста можно в результате реализации новых технологий в 2020-е годы.
Конечно, для осуществления инновационного варианта развития и соответствующих ему целевых государственных программ требуется больше бюджетных вложений, чем в условиях консервативного или традиционного энерго-сырьевого вариантов развития экономики, в том числе за счет использования ресурсов внебюджетных фондов. Но все другие варианты не решают задач развития и не отвечают глобальным вызовам XXI века.
Важно соединить предвидение перспективных научных и технологических направлений, их оценку и отражение в долгосрочном прогнозе социально-экономического развития с разработкой механизмов их реализации, основными звеньями которого выступают государственные целевые программы, долгосрочный финансовый план и государственный бюджет, построенный на программно-целевой основе. При этом финансовый резерв нужно понимать не только и не столько как запас на «черный день», а как источник финансирования новых возможностей развития. Реализация долгосрочного прогноза в виде системы мер и согласованных с ним долгосрочных государственных программ может стать новой ступенью в развитии системы планового управления экономикой. К ее созданию стремился А. И. Анчишкин.

---

Список литературы

Анчишкин А., Ершов Э. (1967). Методологические вопросы народнохозяйственного прогнозирования // Вопросы экономики. № 5. [Anchishkin A., Ershov Е.
(1967). Methodological Aspects of Economic Forecasting // Voprosy Ekonomiki. No 5.]
Анчишкин А. И., Яременко Ю. В. (ред.) (1967). Темпы и пропорции экономического развития. М.: Экономика. [Anchishkin A., Yaremenko Yu. (eds.) (1967). Rates and Proportions of Economic Development. Moscow: Ekonomika.]
Белик Ю. A. (1968). Народнохозяйственное планирование и экономическое прогнозирование // Плановое хозяйство. Nq 3. С. 24 — 34. [Belik Yu. (1968). National Economy Planning and Economic Forecasting // Planovoe Khozyaistvo. No 3. P. 24-34.]
Берри Л. Я. (ред.) (1973). Планирование народного хозяйства СССР. М.: Экономика. С. 94-100. [Berry L. (ed.) (1973). Planning the National Economy of the USSR. Moscow: Ekonomika. P. 94 — 100.]
Госплан (1980). Методические указания к разработке государственных планов экономического и социального развития СССР. М.: Экономика. [Gosplan (1980). Methodological Guidelines for the Development of National Plans for Economic and Social Development of the USSR. Moscow: Ekonomika.]
Ефимов A. Н., Берри Л. Я. (ред.) (1965). Методы планирования межотраслевых пропорций. М.: Экономика. [Efimov A., Berry L. (eds.) (1965). Methods of Planning Interbranch Proportions. Moscow: Ekonomika.]
Косыгин А. Н. (1965). Повышение научной обоснованности планов — важнейшая задача плановых органов (выступление на заседании Госплана СССР) // Плановое хозяйство. № 4. С. 3 — 10. [Kosygin А. (1965). Improving the Scientific Validity of the Plans is the Most Important Task of Planning Agencies (Speech at the USSR State Planning Committee meeting) // Planovoe Khozyaistvo. No 4. P. 3-10.]
Минэкономики (2013). Прогноз долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2030 года. Москва. [Ministry of Economic Development (2013). Forecast of the Long-term Social and Economic Development of the Russian Federation up to 2030. Moscow.]
Михалевский Б. H. (1966). Производственная функция для экономики СССР за 1951 — 1963 годы // Экономика и математические методы. Т. 2, вып. 6. С. 13 — 19. [Mikhalevsky В. (1966). The Production Function for the USSR Economy during 1951-1963 // Economics and Mathematical Methods. Vol. 2, No 6. P. 13-19.]
Федоренко H. П. (ред.) (1983). Введение в теорию и методологию системы оптимального функционирования социалистической экономики. М.: Наука. [Fedorenko N. (ed.) (1983). Introduction to the Theory and Methodology of the Optimal Functioning of the Socialist Economy. Moscow: Nauka.]
Яременко Ю. В., Ершов Э. Б., Смышляев А. С. (1975). Модель межотраслевых взаимодействий // Экономика и математические методы. Т. 11, вып. 3. С. 421 — 438. [Yaremenko Yu., Ershov Е., Smyshlyaev А. (1975). A Model of Cross-industry Interactions // Economics and Mathematical Methods. Vol. 11, No 3. P. 421 — 438.]