Об экономическом кризисе 2008 года

Г. Попов

Когда начался этот кризис? По мнению одних - с операции США в Ираке, других - в Афганистане, третьих - с затруднений в банковской сфере. Я глубоко убежден, что он начался давно, в момент окончания холодной войны и распада Советского Союза. Этот распад неправильно интерпретировали, а значит, была выбрана неверная стратегия развития. Считалось, что он ознаменовал собой победу капитализма и поражение социализма. Как мне представляется, вторая часть формулировки соответствует действительности, чего нельзя сказать о ее первой части.

Первый вывод касался экономики. В этой сфере считалось необходимым отказаться от политики огосударствления, национализации и т. д., вынужденно проводившейся в развитых странах Запада в ходе противостояния с СССР, и вернуться к созданию монополистических группировок, крупных частных организаций, грубо говоря - олигархии. Иногда думают, что движение к олигархии было сугубо российским феноменом. Это не так. Во всем мире наблюдалось массовое отступление от различных форм государственного дирижизма к олигархической системе организации экономики и общественной жизни.

Второй вывод касался социальной сферы. Было принято решение существенно сократить объем соответствующих обязательств и гарантий, имевшихся и в СССР, и в капиталистических странах. Это было сделано таким образом, что все социальное оказалось сведено к потребительству в ущерб полноценному развитию личности. В итоге восторжествовала масс-культура, ориентированная на "одномерного человека" (Г. Маркузе).

Третий вывод касался политической сферы. Было решено взять за основу действовавший вариант популистской буржуазной демократии, утвердившейся на Западе в период холодной войны с коммунизмом. Эта демократия требовала серьезных изменений, но было признано целесообразным придерживаться тех направлений политики, которые проводились в странах Запада, во многом вынужденно, в ходе борьбы с государственным социализмом, и прежде всего популизма.

Четвертый вывод касался учета новых тенденций развития. Действовали так, как будто жили в прежнем обществе, которое предшествовало постиндустриальному. Было проигнорировано большинство этих тенденций: развертывание научно-технической революции; становление интеллигенции как основного класса общества; превращение бюрократии в доминирующую силу и в государстве, и в крупном частном секторе, сопровождаемое навязыванием бюрократических позиций и бюрократической ограниченности в качестве руководящих начал.

И пятый вывод касался международной обстановки. Был взят курс на то, что США возглавят мировое развитие и станут его лидером и организатором, вершиной пирамиды. При этом возникнет одно-полярный мир.

Именно развитие по всем указанным направлениям в последние два десятилетия и привело к нынешнему кризису.

Об экономическом кризисе

В острой фазе экономического кризиса нужны быстрые действия. Сегодня мы наблюдаем, как в мире идет поиск частных решений, "латание дыр". Это напоминает попытки Акакия Акакиевича, героя замечательного произведения Гоголя, починить свою шинель. Конечно, усилия по "латанию дыр" надо предпринимать, поскольку ситуация требует немедленных мер. Но при этом важно иметь в виду и фундаментальные проблемы.

Первая проблема - деньги. В настоящее время они превратились из объективного регулятора и показателя действительного положения дел в экономике в своего рода знаковые и волюнтаристские инструменты, к тому же существующие сами по себе. На самом деле деньги - уже давно просто квитанции. Конечно, это еще не этикетки от "Боржоми", в которые превратились деньги Воланда в "Мастере и Маргарите" М. А. Булгакова, но они явно ближе к ним, чем к реальным золотым деньгам. А. Гринспен, бывший глава ФРС США, однажды заметил: "Отход от золотого основания в деньгах обязательно закончится катастрофой". Ведь за деньгами должно стоять или золото, или всеобщее регулирование государства.

Вторая проблема - акции. Их изобретение было выдающимся шагом в развитии экономики. Это позволило мобилизовать свободные капиталы, в том числе деньги самих работников. Акции были мощным инструментом прогрессивного развития. Что же произошло сейчас?

Во-первых, появились градации акций: привилегированные, "золотые" и т. д. В итоге было создано огромное поле для махинаций.

Во-вторых, большинство акционеров просто выброшены из дела и никакого отношения к принятию решений в компании не имеют. Произошел захват акционерного капитала небольшими группами олигархов.

В-третьих, крупным владельцем акций стало государство.

Общий вывод: сама природа акционерного капитала существенно изменилась.

Третья проблема - кредит. Он также был мощнейшим инструментом экономического развития. Но в современных условиях кредит стал многозвенным и превратился в сложную цепочку передач. Кредиты государственного банка идут в десяток крупных банков, от них - сотне следующих и т. д. Самые большие олигархи - набитые кредитами "пузыри". Для участников цепочки самое главное - "откаты" в каждом ее звене в связи с очередной передачей кредита. Значит, и кредит превратился в один из элементов спекулятивной экономики.

Четвертая проблема - процент. О нем говорилось и в Евангелии, и в Торе. В Коране несколько раз упоминается слово "риба" - процент, приращение.

Когда-то, в начале прошлого века, немецкий бизнесмен из Буэнос-Айреса С. Гезелл (Дж. М. Кейнс, кстати, относился к нему с уважением и написал о нем в главе 23 своей "Общей теории занятости, процента и денег") опубликовал книгу "Новое учение о деньгах и проценте" (1911 г.), которая вошла в его обобщающий труд "Естественный экономический порядок"(1. Gesell S. Die natiirliche Wirtschaftsordmmg durch Freiland und Freigeld (Natural Economic Order). Hauptwerk, 1916.). Он обнаружил, что иногда его товары продавались быстро и за хорошую цену, а иногда - медленно, причем цены снижались. Как оказалось, это зависело не только от соотношения спроса и предложения, но и от величины банковского процента - цены денег в банке. Если банки предлагают большой процент, то люди не идут покупать товары на рынке, а несут деньги в банк. Если банки, наоборот, начинают снижать процент, то люди идут на рынок и приобретают что-то необходимое. Другой оригинальный теоретик, М. Кеннеди - немка, но не бизнесмен, а архитектор, - написала книгу "Деньги без процентов и инфляции"(2. Кеннеди М. Деньги без процентов и инфляции. Как создать средство обмена, служащее каждому. Lilalex (Швеция), 1993 (рус. изд.).). Оба автора говорят об одном и том же: процент - идеальный инструмент для спекуляций.

Критическое отношение к проценту в исламской экономике имеет под собой серьезные основания. В системе исламских банков глубокого кризиса пока что нет, а ведь они обслуживают огромный исламский мир - более 1 млрд человек. Просто у них иная система кредита, отличная от европейской.

В конце концов процент всегда включается в цену, которую платит население. Следовательно, все, кто осуществляет махинации с процентами, в итоге добираются до наших денег.

Пятая проблема - многоэтажность экономики. Раньше все было просто: предприятие - рынок (торговля) - потребитель. А сегодня? Есть прибыль, но также есть и процент; затем идут выплаты на акции; далее - страхование акций; потом - кредитование страховщиков и т. д. Когда-то говорили, что такое усложнение экономики - фактор роста ее эффективности. Но все яснее становится другое - оно создало базу для появления паразитирующих посредников. Существенно изменились и другие основные элементы экономики: прибыль, зарплата и налоги. Шестая проблема - налоги. Налогообложение - система, при которой независимые граждане обеспечивают ресурсами государство и благодаря этому сохраняют контроль над ним. Но сейчас она утратила указанный смысл. Налог платит государству человек, который сам получает зарплату от него за счет своих же выплат. Трудно придумать более бессмысленную систему. А если налог платит государственная корпорация, получается то же самое: перекладывание денег из кармана в карман и появление занятых этим бюрократов.

И здесь, и в остальных областях экономики сложилась ситуация, требующая пересмотра не частностей, а самых фундаментальных идей и представлений о ней. Современной экономической жизнью и экономической действительностью руководят не рынок, как это должно быть при капитализме, не Госплан, как было при социализме, а корпорации спекулянтов, которые создали для себя искусственный мир, в котором можно спокойно наживаться, не боясь быть пойманным за руку.

Мы сделали гигантский шаг в сторону того, что экономисты когда-то называли "фиктивным капиталом", а сегодня - "финансовыми пузырями". Мир фиктивного капитала стал вторым миром нашей экономики, а нередко - и первым. За ним трудно увидеть реальную экономику и реальные процессы. СМИ передают сообщения о динамике "голубых фишек", движении курсов валют и т. д., как если бы это относилось к ситуации в реальной экономике. На самом деле мы видим мир спекулянтов и паразитов, присосавшихся к ней. Их проблемы выдают нам за проблемы самого организма. Чего только нет в этом мире финансовой экономики - вплоть до займов без обеспечения и торговли рисками.

Откуда реальные ресурсы?

Мир фиктивного капитала в своем развитии должен опираться на реальные ресурсы. Помимо традиционной прибавочной стоимости, зарплат и рент, в современной экономике появилось несколько новых источников.

Первый источник - потребительский кредит. Его объемы стали гигантскими. В США ежемесячно каждая семья выплачивает на покрытие кредита до 15% своего дохода. В России уже 20% граждан тратят на выплату процентов по кредитам до 1/4 доходов.

Второй источник - ипотека. Нынешний кризис формально начался в сфере недвижимости - самом, казалось бы, устойчивом секторе экономики. Причина заключается в создании гигантских систем рассрочки оплаты купленной недвижимости.

Третий источник - секъюритизация активов, а проще говоря - продажа будущих доходов.

Экономический смысл всех трех источников один: происходит массовый захват будущих доходов людей и компаний, что крайне опасно. Чтобы иметь средства сегодня, спекулятивный капитал решил залезть в будущие доходы. Он знает, что за них отвечать не будет, и всеми способами перекачивает их в свою пользу.

Но подобная тенденция наблюдается не только в области доходов, но и в других сферах жизни. Во-первых, отметим чрезмерную растрату природных ресурсов, в результате их лишаются будущие поколения. Значит, мы залезаем в будущее наших детей, внуков и правнуков. Во-вторых, - это недостаточные расходы на защиту окружающей среды. Когда мы сегодня наносим ей ущерб, мы опять залезаем в будущее, создавая гигантские проблемы для последующих поколений.

Таким образом, мир фиктивного капитала смог достичь гигантских масштабов, потому что залез не только в наше настоящее, но и в наше будущее, в будущее всего человечества. Отсюда исключительная опасность нынешнего мирового финансового кризиса. Один из советников нового президента США Барака Обамы, крупный инвестор У. Баффет, как-то говоря о производных финансовых инструментах, охарактеризовал их как "финансовое оружие массового поражения".

О частных мерах

Сейчас основной инструмент преодоления кризиса - использование государственных резервов. Это общественные средства. Для чего их тратят? Чтобы субсидировать тех, кто довел страну до нынешней ситуации. Значит, мы должны заплатить тем, кто привел нас в тупик, - премировать их. Но за что?

В США движение противников спасения (bail-out) разоряющихся финансовых структур было настолько мощным, что Конгресс не решился в первый раз проголосовать за весь пакет антикризисных мер, предусматривающий перекачку госрезервов в карманы расхитителей. Кто-то из конгрессменов отметил, что все деятели провалившихся корпораций обеспечили себя "золотыми парашютами". В ожидании краха они выплачивали себе гигантские премии и делали все, чтобы спокойно встретить банкротство. В Конгрессе сказали: "Пока с этими "золотыми парашютами" не разберемся, нельзя давать деньги". Далее, была сформулирована совершенно правильная позиция: "Если мы даем деньги, то должны детально знать, как их будут расходовать". Здесь нужна полная прозрачность.

На одном из недавних заседаний правительства РФ звучали жалобы на то, что деньги от Минфина не доходят до тех, кому их обещали. Это не удивительно, ведь было принято решение давать деньги банкам, не требуя от них никакого обеспечения. Следовательно, любой банк может обратиться к денежным властям за финансовой помощью. Но какой критерий будет использоваться, чтобы определить, кому сколько достанется? Нет сомнений - размер "отката". И пока с этим не разобрались, деньги, естественно, не доходят до получателей, хотя они уже давно выделены.

Отсутствие реального контроля со стороны правительства привело к тому, что за один месяц после начала государственной поддержки тонущим банкам "утопающие" ухитрились вывести за границу десятки миллиардов долларов. Или они говорили неправду о своем тяжелом положении, или переводили именно средства, полученные от государства в качестве финансовой помощи. Похоже, что наше государство гораздо сильнее, чем американское, привязано к фиктивному капиталу.

В Европе делается попытка не просто оказать помощь финансовым структурам, но и наказать виновников возникновения "финансовых пузырей". И есть рациональное зерно в идее президента Н. Саркози заменить финансовую олигархию "предпринимательским капитализмом". Еще серьезнее решимость - здесь уже, безусловно, заслуга лейбористской партии, ведь это - социалистическая партия, - национализировать те частные банки, которые провалились. И даже такие консервативные политики, как А. Меркель, были вынуждены согласиться с подобным подходом. США тоже неизбежно придут к какому-то варианту национализации, потому что потребуется более жесткий государственный контроль в финансовой сфере.

Можно ли согласиться с национализацией? С одной стороны, конечно да, поскольку паразитов надо давить, причем немедленно. Но, с другой стороны, главная проблема здесь заключается в том, что национализация в современных условиях будет означать огосударствление. Нынешнее государство со своими функциями не справилось. Оно несет такую же ответственность за этот кризис, как и олигархи. И если мы сегодня сведем национализацию к передаче дела этому государству, то, во-первых, прикроем олигархов, во-вторых, прикроем государство и, в-третьих, окажемся в тупике. Мы хорошо помним из нашего социалистического опыта, к чему ведет огосударствление - к волюнтаризму, дефициту и очередям.

Напомню, президент США Ф. Рузвельт для борьбы с Великой депрессией решил создать Корпорацию долины реки Теннесси - первую американскую государственную корпорацию. При ее образовании Рузвельт сказал: "Если ее отдать государству, то это будет игрушка на выборах каждые четыре года". Поэтому он принял уникальное решение: корпорация будет именно национальной. Но советский вариант национализации, когда все находится в руках государства, Рузвельта не устраивал. В организацию национальной корпорации он стал вводить новые элементы. Так, ни один чиновник, ни один министр, ни сам президент США не имели права вмешиваться в ее деятельность. Был разработан специальный механизм управления корпорацией: руководство должны были осуществлять три независимо назначаемых директора, причем несменяемых (кроме как по решению суда), и т. д.

Подобный метод и должен служить примером поиска правильного решения. Да, придется национализировать активы проваливших дело олигархов. Но если мы отдадим руководство национализированными предприятиями депутатам, чиновникам и министрам, то от такой меры пользы не будет. Национализацию в форме огосударствления надо заменить национализацией в некой общественной форме.

Многие высокопоставленные российские чиновники сегодня входят в состав советов директоров государственных корпораций. Они должны нести серьезную персональную ответственность за положение дел в них. Это же касается и руководящих работников частных коммерческих структур, включая банки. Они должны отвечать перед вкладчиками и кредиторами, в том числе и своим личным имуществом. А если у них денег нет - в тюрьму. Если бы такую операцию провели в отношении даже одной провалившейся корпорации, то число желающих доводить свои компании до банкротства существенно бы сократилось.

Один из моих учителей, знаменитый ученый, профессор И. Г. Блюмин говорил нам на лекции, имея в виду Великую депрессию 1929 - 1933 гг.: "Одна из особенностей кризиса состояла в том, что многие проигравшие капиталисты просто застрелились". Почему? Потому что после такого краха жить дальше было невозможно. Но сегодня никто не сводит счеты с жизнью. Значит, проигравшие уверены, что нынешний крах им лично не очень страшен.

Видимо не чувствуя серьезной опасности, руководители ОПЕК решили вернуться к вопросу о снижении добычи нефти... через несколько месяцев. Руководители 20 ведущих стран на встрече в Вашингтоне в середине ноября 2008 г. отложили вопрос о конкретных мерах по противодействию кризису... на несколько месяцев. Глядя на их умиротворенные лица, я вспоминаю весну 1989 г., когда советские лидеры тоже вальяжно и неторопливо обсуждали вопросы "о мерах", не чувствуя, что под ними уже проснулся вулкан...

Особенность кризисных ситуаций состоит в том, что если нужная мера отстает на шаг от темпа развития событий, это снижает ее эффект вдвое, на два шага - делает ее бесполезной, на три - вредной. Словом, как учил Суворов: "Промедление - смерти подобно".

Фундаментальные решения

Поиск выхода из экономического кризиса - самостоятельный вопрос, являющийся частью более сложной темы - о поисках выхода из общего глобального кризиса, путях развития в сторону постиндустриального общества стран Запада, бывших социалистических стран, России и мира в целом. Остановлюсь здесь вкратце на некоторых узловых мерах.

1. Нужно по-настоящему разделить государственный и частный сектора. Надо определить, что остается в руках государства в постиндустриальном обществе. Почему частный сектор должен иметь какое-то отношение к природным ресурсам, добыче полезных ископаемых и т. д.? Почему крупные банки должны быть частными, хотя они - элемент государственного регулирования? Частные банки необходимо строго ограничивать по размерам и формам деятельности, нельзя допускать их к распределению государственных финансов.

В области образования можно точно сказать, что должно быть государственным, а что - частным. Подготовка по фундаментальным и теоретическим наукам - это государственное дело. Никто не будет платить за подготовку физика-теоретика, специалиста по античной истории и т. д. Но ни одного государственного рубля не надо тратить на обучение юристов, экономистов, врачей, потому что они в состоянии взять кредит, а потом из своих будущих доходов расплатиться за полученное образование. И чем меньше средств будет тратить государство на подготовку тех же экономистов, тем больше останется денег для обучения математиков, физиков-теоретиков и т. д.

2. Надо постепенно отходить от популистской демократии. На смену принципу "один человек - один голос" должна прийти система, где ведущие члены общества - интеллигенция и налогоплательщики - получат больше возможностей уже в ходе голосований.

3. Необходимо немедленно ввести обеспеченные золотом мировые деньги. Впрочем, ими может стать и валюта, скажем, Люксембурга или Швейцарии. Но очевидно, что в бушующем море национальных валют должны быть прочные якоря и гавани для всех, кто хочет гарантировать свои накопления. Далее, рано или поздно придется решать вопрос о мировой национализации всех природных ресурсов, всех природных богатств. Сейчас уже начали делить дно Ледовитого океана. А что будем делить завтра? Луну? Этот процесс надо немедленно остановить. Нужно признать принадлежность полезных ископаемых всему человечеству и определить меру дохода всех, кто ими в данный момент распоряжается, на чьей земле их добывают.

4. Придется перестраивать и всю систему международных отношений, которая сейчас создана: ООН, ЕС и т. д. Государство численностью 50 тыс. человек не может иметь один голос, так же как и государство с населением 100 млн человек. Подобная система не работоспособна. Более того, она продуцирует стимулы к появлению все новых государств. Великих держав в мире должно быть 15-20. Они напрямую войдут в ООН. Остальные примерно 200 стран будут участницами региональных объединений, которые, в свою очередь, станут членами ООН.

5. В радикальных изменениях нуждается и социальная система. От всеобщей уравниловки и, как следствие, массового распространения потребительства надо переходить к обществу "гарантизма", по выражению Шарля Фурье.

Выход из современного кризиса есть. Но если идти по пути частных мер, как сейчас, то через некоторое время все повторится снова. Поэтому нынешний кризис должен стать поводом для обсуждения широкого комплекса мер глобального характера.