«Заветные мысли» Д. И. Менделеева о внешней торговле и «правильном протекционизме»

Т. Н. Белова

Вечная дилемма экономической политики — протекционизм или свободная торговля — в современном мире приобретает новое звучание. Непреложность законов «невидимой руки» рынка и сравнительных преимуществ, лежащих в основе свободной торговли, подвергается сомнению. В то же время протекционизм, который считается экономистами только набором догм и заблуждений, вдруг становится приоритетом экономической политики.

Президент США заявил о защите отечественной промышленности и ввел повышенные ввозные пошлины на сталь и алюминий¹. Поведение иностранных производителей стали и алюминия, прежде всего, Китая и России, Д. Трамп расценивает как демпинг. Это напоминает ситуацию вековой давности, когда «протекционизм, которого похороны уже праздновали повсюду, даже до самой Англии, вновь получил практическое применение и стал пользоваться должным почетом» (Менделеев, 1892. С. 32). Но ведь это тот самый протекционизм, о вреде которого писали американский экономист У. Самнер (2006) в период введения Северо-Американскими Соединенными Штатами жестких охранительных мер, затем представители чикагской школы в следующем столетии. Современная Россия под давлением санкций изменила экономическую политику и провозгласила курс на импортозамещение. Самым решительным шагом на этом пути стало введение эмбарго на импорт продовольствия (Белова, 2017). Меняют свое направление и процессы глобализации, логически вытекающие из концепции свободной торговли (Дмитриев, 2020). Эти и другие подобные события побуждают нас обратиться к истории: как оценивали ученые экономическую политику своего времени, каковы современные результаты реализации такой политики?

Достижению эры свободной торговли в каждой отдельно взятой стране предшествуют этапы «дикости», аграрной экономики, индустриализации. Протекционизм считается переходным этапом к свободной торговле — венцу экономической политики и закону мироздания, необходимому для процветания не только отдельной страны, но и мирового сообщества. Так считают фритредеры и ревнители принципа сравнительных преимуществ: А. Смит, Д. Рикардо, Ж.-Б. Сэй, Ф. Бастиа, Э. Хекшер, Б. Олин, Р. Харрод, В. Леонтьев, П. Самуэльсон и др. Принцип laissez-faire Менделеев называет «оптимистической утопией»: «Не вмешивайтесь в экономическую жизнь народов... все сложится само собой... под влиянием личных аппетитов, людских способностей и склонностей» (Менделеев, 1892. С. 9). Сегодня постулат о свободной торговле и вообще о верности laissez-faire вновь подвергается сомнению (Райнерт, 2011; Белянин, 2018).

Вернемся в поисках истины на столетие назад и обратимся к экономическим трудам Менделеева и его современника американского ученого Самнера — авторов с диаметрально противоположными взглядами.

Протекционист Менделеев и фритредер Самнер

Дмитрий Иванович Менделеев (1834 — 1907) и Уильям Грэм Самнер (1840 — 1910) — что связывает этих столь разных ученых? Они жили практически в одно время, писали, кроме основных трудов, о внешней торговле, хотя по роду своих занятий ни тот, ни другой не были ни экономистами, ни тем более политиками.

Менделеев известен не только открытием периодического закона химических элементов и бездымного пороха, но и кипучей работой в разных областях — от устройства нефтеперегонных заводов до сельского хозяйства (Гловели, 2008; Савченко, 2004). При этом его позиция — позиция патриота, считавшего, что импульс «всякому общему и важному народному делу определяется у нас во всех отношениях высшим государственным почином» (цит. по.: Смирнов, 1974. С. 192). Страстно желая переустройства и продвижения родной страны вперед по пути индустриализации, внешнюю торговлю Менделеев считает «способом создания промышленного развития страны при содействии таможенных мероприятий» (Менделеев, 1892. С. 18). Об этом он все время говорит с С. Витте, пишет по его просьбе письма императору Николаю II (Менделеев, 1897; Витте, 2014). Менделеев и Витте разделяют взгляды Ф. Листа, основоположника «национальной экономии». Менделеев полагает, что переход от политической экономии к национальной — это все равно «как переход от алгебры или геометрии к действительной механике» (Менделеев, 1892. С. 6). Идеи Листа о «воспитании промышленности» Менделеев развивает применительно к российской промышленности, дополняет и указывает на конкретные методы и инструменты их реализации.

Менделеева называют «интуитивным экономистом». Русский поэт А. Блок, зять Менделеева, так характеризует его личность: «Он давно все знает, что бывает на свете. Во все проник... Его знание самое полное. Оно происходит от гениальности, у простых людей такого не бывает. У него нет никаких „убеждений" (консерватизм, либерализм и т. д.)... Это все познание лежит на нем тяжело. Когда он вздыхает и охает, он каждый раз вздыхает и охает обо всем на свете; ничего отдельного или отрывочного у него нет — все нераздельно»² (Блок, 1962).

Самнер стал известен в России после перевода его книги Я. Новиковым. После окончания Йельского университета в 1863 г. Самнер отправился в Европу, где занимался изучением англиканской теологии, а по возвращении был посвящен в сан дьякона протестантской церкви и продолжил карьеру в качестве успешного проповедника. В 1872 г. Самнер оставляет сан священника и посвящает себя преподавательской деятельности в должности профессора политических и социальных наук. Университетский курс Самнера принес ему репутацию основателя академической социологии и одного из интеллектуальных лидеров США последней четверти XIX в. Самнер проповедовал социал-дарвинизм, соединявший либерализм laissez-faire с распространением на общество принципов биологического эволюционизма (Коллинз, 2009. С. 143). В своих лекциях и популярных эссе он упорно твердил, что «закон цивилизации» — это выживание наиболее приспособленных к свободной экономической конкуренции индивидов при невмешательстве государства (Керти, 1979). С этих позиций Самнер отвергал какое-либо социальное законодательство и резко выступал против американского протекционизма, особенно против покровительственного тарифа Мак-Кинли 1890 г., поднявшего пошлины на привозные товары больше, чем тариф 1828 г., известный как «тариф омерзения». Успешный профессор из «просвещеннейшего» штата Коннектикут «бросил на время любимую кафедру и предпринял поездку по разным штатам для специального собеседования со своими гражданами», так как «наболевшая душа его не могла не содрогаться зрелищем того колоссального самообмана, под гнетом которого так долго изнывал американский народ» (Самнер, 2006. С. 44).

Переводчик книги Самнера на русский язык Новиков также был фритредером и приверженцем социал-дарвинизма — в отличие от отвергавшей социал-дарвинизм русской социологии; свои научные труды Новиков писал на французском языке и считался представителем скорее французской, а не русской социологической школы (Кареев, 1996. С. 101). Однако при разработке Таможенного тарифа 1891 г. Новиков работал в составе комиссии как представитель Одесского биржевого комитета, был, видимо, знаком с Менделеевым и активно с ним не соглашался. Он возглавлял фракцию фритредеров на Торгово-промышленном съезде в 1896 г. и использовал идеи Самнера в качестве аргументов при отстаивании интересов своей группы.

Новикова не устраивает роль простого переводчика. Он активно комментирует книгу Самнера в предваряющем тексте «От переводчика», приводит новую статистику, вставляет свои замечания, заменяет имена на русские (Иван и Петр), переводит доллары в рубли — и вообще вольно обращается с текстом. При описании подробностей американской протекционистской политики Новиков сожалеет, что «даже в среде профессорствующей братии находятся у нас люди, советующие подражать американцам» (Самнер, 2006. С. 39). Это явный намек на полемизирующего с ним Менделеева. Убеждая читателей в пользе свободной торговли, Новиков восторженно цитирует пророчество английского государственного деятеля и литератора Гладстона: «Корабли, поддерживающие рейсы между двумя странами, подобно челноку на ткацком станке, выработают ткань согласия между народами» (Самнер, 2006. С. 44).

«Заветные мысли» Менделеева

В 1903 —1906 гг. Менделеев, выступая в ипостаси экономиста и социолога, обращается к социально-экономическим проблемам России и пишет несколько брошюр, которые сразу издаются. Эти брошюры формируются в одну книгу — «Заветные мысли» (Менделеев, 1995). Книга посвящена важнейшим сторонам социально-экономической и политической жизни России: развитию заводов и фабрик, сельскому хозяйству, образованию, подготовке профессоров и др. В главе 3 под названием «Внешняя торговля» прослеживается ситуация на мировом рынке за последние 100 лет. Как и современные ученые спустя столетие (Райнерт, 2011; Аджемоглу, Робинсон, 2015), Менделеев пытается понять, почему одни страны богатые, а другие, несмотря на изобилие природных и трудовых ресурсов, — бедные.

Если естественно-научные труды Менделеева в советское время широко переиздавались, то труды, посвященные экономике, были известны лишь специалистам (Гиндин, 1976). Менделеев-экономист был убежденным монархистом и постепеновцем, высказывал резкие суждения по поводу «неестественной идеи общего равенства и дряхлой идеи революционных передряг» (Менделеев, 1995. С. 93). Такие взгляды, конечно, считались заблуждениями великого ученого. В серии биографий ЖЗЛ, посвященных Менделееву, практически не упоминаются его труды как экономиста (Писаржевский, 1951; Смирнов, 1974). В то же время признавались заслуги Менделеева в обосновании буржуазной индустриализации (Менделеев, 1960). Полное издание «Заветных мыслей» стало доступно широкому кругу читателей лишь в 1995 г. Особое внимание на книгу обратил академик Л. Абалкин (2008. С. 129-132).

Менделеев пишет не как гуманитарий. Наличие обширных статистических данных и привлечение математического аппарата делают его текст стройным и строгим: мы это видим в главе о народонаселении при выводе формулы возрастной структуры населения. Менделеев старается выделить самое важное, выявить закономерности, пояснить их на примерах из жизни населения России и других стран (Belova, 2018). При этом, объясняя зависимость выбранного результата от влияющих на него факторов, а их оказывается всегда много, он отвлекается, разматывая «факторные» клубки. Часто Менделеев «забывает» делать обобщения, надеясь на пытливого читателя и стараясь не терять время. Он не вступает ни в какие пререкания со своими оппонентами, он их как бы не замечает, а мы знаем, что предложения Менделеева о тарифах проходили очень трудно и вызывали жаркие споры в правительстве и научных кругах. В книге нет критики других ученых и политиков, отсутствуют сарказм и обличительный тон, в совершенстве освоенный его оппонентами. При изучении этой замечательной книги у современного ученого возникает желание не столько критиковать и обсуждать, сколько предлагать, что и как надо сделать.

Идентификация внешнеторговой политики

Разделение внешнеторговой политики на протекционизм и фритредерство по Самнеру происходит преимущественно на основании главной количественной характеристики — уровня ввозных таможенных пошлин, то есть отношения суммы взимаемых пошлин к ценности облагаемых ввозимых товаров. Следовательно, вариация уровня охранительных таможенных пошлин — это индикатор экономической политики государства: либо это политика протекционизма с высоким уровнем таможенной защиты, либо свободная торговля. Экономическая история как Северо-Американских Соединенных Штатов, так и Российской Империи с этой позиции характеризуется поиском истины и установления правил внешней торговли. Причинно-следственные связи здесь очевидны: таможенная пошлина — факторный признак, темпы роста экономики (ВВП) — его результат.

Северо-Американские Соединенные Штаты

В качестве точки отсчета для американской внешнеторговой политики выступал либеральный тариф Гамильтона (1789 г.), когда средний уровень ввозных таможенных пошлин составлял 8,5% и они носили «воспитательный характер». При этом на многие товары он был ниже или даже отсутствовал (например, беспошлинно ввозился чугун). Через 30 лет (1828 г.) из-за лоббирования заинтересованных лиц таможенные пошлины выросли в среднем в 5 раз и составили 43% от объявленной цены. Новиков в предисловии к книге Самнера характеризует это время следующим образом: «Широкий разгул спекуляции и страшная дороговизна, стачки и кризисы, промышленный застой и сокращение торговли, крупная нажива миллионеров и упадок общего благосостояния» (Самнер, 2006. С. 7)³. В результате в 1846 г. правительство было вынуждено понизить тариф до 23%, в 1857 г. — до 15%, но ненадолго — началась война Севера и Юга. «Нужда в денежных средствах» побудила Северо-Американские Штаты вернуться в 1860 г. к тарифу «еще большего омерзения» — в среднем 47,5% от объявленной цены (Самнер, 2006. С. 9). Этот тариф, получивший имя его автора Мак-Кинли, распространялся на все отрасли. Сам Мак-Кинли, честный и искренне верующий сторонник протекционизма, был в Конгрессе только влиятельной ширмой, за ней усердствовала в свою пользу «небольшая клика миллионеров и синдикатов, которые держат в своих руках главные отрасли туземной обрабатывающей промышленности и торговли и распоряжаются ценами товаров по своему усмотрению» (Самнер, 2006. С. 12).

Средний уровень ввозных таможенных пошлин в это время был сильно дифференцирован в зависимости от того, предназначался товар для бедных или для богатых. Так, пошлина с простых шерстяных тканей увеличилась до 100%, а с шелковых осталась без изменения; с простых ковров увеличилась до 50%, а с роскошных — на 18%; на пшеницу, масло и бобы в неурожайные годы пошлина увеличивалась.

Несмотря на ожесточенную борьбу в конгрессе между республиканцами и демократами, высокие ставки таможенных пошлин продержались очень долго. Тарифы 1890 и 1897 гг. по некоторым позициям были выше прежних ставок. Только в 1912 г. после экономического краха 1907 г. и последовавшей за этим депрессии тарифные пошлины были снижены до 26% и страна начала постепенный переход к свободной торговле.

Российская империя

Начало протекционистской политики в России положено Петром I, в 1724 г. введшим таможенный оклад, размер которого определялся в зависимости от уровня развития собственного производства. «Если бы протекционный тариф Петра Великого, — писал Менделеев, — не колебался множество раз после него... мы бы уже, наверное, были близки к эпохе промышленной зрелости» (Менделеев, 1950. С. 198). Через 70 лет во время царствования Александра I возобновил политику протекционизма адмирал Н. Мордвинов, сумевший провести «Положение о торговле 1811 г.». Вновь, как и ранее, охранительный тариф продержался недолго, прежде всего из-за политических событий того времени. После окончания войны с 1816 г. был принят вполне либеральный тариф (2 — 15% от стоимости товаров), и в страну хлынули иностранные товары. Лишь с 1822 г. после того, как Франция и Пруссия ввели запретительный таможенный режим, изменилась и внешнеторговая политика России. Огромная роль в этом переходе России к протекционизму принадлежала министру финансов Е. Канкрину, деятельность которого на этом поприще высоко оценил Менделеев. Но пример фритредерства Англии, отождествление теоретической политэкономии с манчестерской школой экономической политики (Гольцев, 2012) стали причиной либеральной политики в период царствования Александра II.

По отношению к стоимости ввезенных в страну товаров таможенные пошлины в России составляли по периодам: 1857—1868 гг. — 18%, 1869-1876 гг. - 13, 1877-1880 гг. - 16, 1881-1884 гг. - 19, в 1884-1890 гг. - 28, 1896-1900 гг. - 35, 1901-1905 гг. - 36,6%. Тенденция к росту тарифов наблюдается с 1884 г., и с этого времени в правительстве начинается большая работа по выработке протекционистского таможенного тарифа. В 1891 г. был утвержден и введен в действие новый тариф, в разработке которого активное участие принимал Менделеев. Ставки таможенных пошлин были подробно расписаны по группам товаров и дифференцированы. Средняя ставка пошлин составила 25 — 30%. В то же время на некоторые товары, производимые внутри страны, ставки были значительно выше и носили запретительный характер: на керосин повысились в 3 раза, нефть — 2 раза, медь — 6 — 8 раз, чугун — 10 раз, рельсы — 4 раза.

В качестве результата внешнеторговой политики рассмотрим среднегодовые темпы роста ВВП на этом историческом периоде: 1820 — 1870 гг. САСШ - 4,2%, Россия - 1,6%; в 1870-1913 гг. САСШ -3,91%, Россия — 2,4%. Таким образом, на этом историческом этапе прослеживается связь между уровнем таможенных импортных пошлин и темпами роста ВВП как в САСШ, так и в Российской империи.

Правильный протекционизм по Менделееву

Уровень ввозных таможенных пошлин Менделеев считал лишь одной из сторон протекционизма. Главную задачу охранительных и воспитательных мер он видел в создании социально-экономических условий для развития отечественной промышленности. В то же время таможенные тарифы должны устанавливаться не исходя из каких-то идеологических и политических соображений, а для каждого товара в отдельности в зависимости от его «воспитательной» функции (Менделеев, 1892). Результаты этой очень сложной и кропотливой работы мы видим в тарифах 1891 и 1903 гг.⁴

Менделеев убеждает нас, что «протекционизм не может давать полных плодотворных результатов без целого ряда внутренних мероприятий» (Менделеев, 1995. С. 99), которые и составляют суть правильного протекционизма. К числу главных условий (мероприятий) Менделеев относит «а) вызов внутренней конкуренции при помощи всяких облегчений развитию внутренней промышленности; б) всевозможное покровительство свободе приложения труда не только к вызываемым видам внутренней промышленности, но и ко всякой экономической деятельности жителей, например, к путям сообщения и торговле, и в) покровительство просвещению, особенно реальному, то есть жизненному» (Менделеев, 1995. С. 100). Далее Менделеев развивает и дополняет эти основные условия правильного протекционизма.

Менделеев соглашается с «фритредерскими понятиями» о делении стран на «три глубоко различные категории: дикие, лишенные каких бы то ни было видов промышленности... земледельческие с преобладанием хлебопашества и скотоводства и промышленные, то есть преимущественно фабрично-заводские» (Менделеев, 1995. С. 98). Земледельческие страны представляют собой переход от диких к промышленным, а дикие страны должны становиться колониями, то есть «принимать переселенцев других стран, переводящих их постепенно в страны земледельческие». К странам промышленным Менделеев относит родину фритредерского учения — Великобританию, а также Францию, Бельгию, Голландию, Германию, Швецию, Швейцарию и САСШ. Россия в то время — страна земледельческая, но на пути к развитию фабрично-заводской промышленности.

Важным условием развития не только сельской промышленности, но и заводской Менделеев считает вопросы собственности на землю. Он полемизирует с Г. Джорджем (Джордж, 1896) и английскими сторонниками мелкого землепользования и пишет: «Нет существенной разности... между представлениями о личной собственности на землю и учениями, подобными гладстоновскому⁵, о принадлежности всей земли государству с наделом ее земледельцам... рано или поздно юнкерские воззрения должны уступить место представлениям о закреплении [земли] за лицами, ее обрабатывающими» (Менделеев, 1995. С. 92). Исходя из этого освобождение в России крепостных крестьян с последующим выкупом земли Менделеев считает верным решением. Рост заработков и увеличение благосостояния народа Менделеев связывает с развитием прежде всего фабрично-заводской промышленности, а не сельского хозяйства — в этом он также расходится с фритредерами, так как «земледельческий труд оплачивается дешево, непродолжителен и земледелие повсюду сопряжено с бедствиями, зависящими от погодных неурожаев, засух, наводнений и т. и.» (Менделеев, 1995. С. 101).

Необходимым условием успешности проведения страной политики протекционизма Менделеев считает потребление, которое, в свою очередь, зависит от емкости внутреннего рынка. При большом внутреннем рынке можно обойтись и без внешней торговли, если при этом побуждается конкуренция, развивается фабрично-заводская промышленность, расцветают науки и просвещение. «Связь между ростом и развитием потребностей, заработков и доходов определяет главное содержание жизни массы людей» (Менделеев, 1995. С. 95). Важным отличием России от Франции, Англии и других «старых» стран Менделеев считает динамику численности населения. Общий прирост населения согласно переписи 1897 г. составлял не менее 1,5%⁶ (15 чел. на каждую тысячу) (Менделеев, 1906. С. И). С ростом населения растет количество и качество потребностей, если при этом не надо следовать советам Будды «достигать блаженства... милостыней» (Менделеев, 1995. С. 92). Расширение потребностей неизбежно ведет к необходимости трудиться: «Не только лежебок, но даже и лентяев должно становиться меньше и меньше по мере возрастания „блага народного"». С развитием потребностей и трудолюбия возникают избытки, то есть потребность во внешней торговле, основанной «на сбыте местных продуктов и приобретении чужих» (Менделеев, 1995. С. 96).

Наконец, имеет значение длительность этапа протекционизма, который лежит между двумя упомянутыми периодами свободной торговли. Англии потребовалось 200 лет протекционизма для достижения могущества, замечает Менделеев, чтобы затем перейти к свободной торговле, Северо-Американским Соединенным Штатам — 100.

«Заблуждения протекционизма»

Такое название носит книга Новикова, который комментирует эти заблуждения, последовательно описанные Самнером (Самнер, 2006). Манера критиковать идеи протекционизма у Самнера носит обличительный характер, но у Новикова накал страстей еще выше (Самнер, Новиков, 2002).

Самнер приводит ряд «софизмов», которые используют протекционисты для оправдания своей политики. Эти положения (заблуждения) сводятся к следующим основным пунктам, которые Самнер подвергает критике.

• 1. Необходимо поддерживать младенческие отрасли производства, чтобы довести их до зрелости (прибыльности).

Стоит ли поддерживать отрасли, или производства, которые не способны развиваться самостоятельно? Слабым отраслям не поможет никакая таможенная защита. Надеясь на помощь государства, такие производители не стараются работать лучше, отстают от других и никогда не станут лучшими. Если же они вдруг выбиваются из бедности, таможенная защита заставляет их работать в пользу других, более отстающих. «Таковыми их делает сама система, от которой, впрочем, иного воздействия и ожидать нельзя» (Самнер, 2006. С. 182).

• 2. Охранительные пошлины только вначале повышают цены на товары, а затем понижают.

Установление пошлин на дешевые иностранные товары приводит к их удорожанию. Но протекционисты утешают, что когда все разовьется и наступит насыщение рынка, цены упадут. Но ведь тогда уменьшатся барыши, многие предприятия обанкротятся, товаров станет меньше и цены вновь поднимутся. Это происходит потому, что «всякий монополист-фабрикант стремится дать наименьшее количество продуктов за наибольшую цену» (Самнер, 2006. С. 187).

• 3. При свободной торговле Соединенные штаты остались бы земледельческой страной.

Огромный внутренний рынок и свободная торговля внутри страны позволили развиваться обрабатывающей промышленности, без которой немыслимо ее процветание. Появляются местные заводы и фабрики, использующие благоприятные природные условия и наличие местных производственных ресурсов. Затем регионы обмениваются всевозможными товарами. Если земледельческий штат лучше обеспечивает себя продукцией сельского хозяйства и получает прибыль при этом, то зачем здесь искусственно насаждать «фабрикацию»? (Самнер, 2006. С. 190).

• 4. Индустриальные страны богаче земледельческих.

Это положение Самнер считает также неверным и сравнивает его с уверением, «будто все люди высокого роста здоровы», тогда как и среди них бывают больные. Действительно, «некоторые фабричные области процветают, другие перебиваются с хлеба на квас» (Самнер, 2006. С. 191). К тому же, стали бы переселяться англичане из «фабричной» страны Англии в земледельческую Северную Америку, если бы земледелие давало меньшие доходы по сравнению с заводской промышленностью?

Рассматривая труд фермера и фабричного рабочего, Самнер отдает предпочтение земледельческому труду, так как он более приятен и полезен для организма. Напротив, работа в угольной шахте, каменном карьере и у ткацкого станка трудна, неприятна, вредна для здоровья и ума.

• 5. Разнообразие отраслей производства делает страну богаче.

Допустим, страна имеет уникальные ресурсы для производства некоего продукта и выпускает его с наименьшей стоимостью. Обменивая этот продукт на множество недостающих товаров, она всегда будет в выигрыше⁷. Зачем ей налаживать производство этих разнообразных товаров, если она может всегда дешево и в достаточном количестве их купить у других стран? Американец выходит на рынок с набором продуктов (пшеница, хлопок, табак, керосин), обходящимися ему дешево, и это делает страну могущественной. Только вмешательство таможенного тарифа может испортить ситуацию.

• 6. Промышленность погибнет без таможенной защиты.

Если с отменой охранительной системы некоторые отрасли производства погибнут, то произойдет перелив капиталов в более прибыльные отрасли. И это хорошо! Человек также может покинуть страну, если не находит в ней оплачиваемой работы. Почему стране нужно обязательно производить свою сталь (медь, никель), если она обходится нам очень дорого? Цена на сталь у нас сразу снизится, если купить ее дешево за границей, а затем наладить из нее производство многих полезных продуктов.

• 7. Охранительными пошлинами поддерживается экономическая независимость государства.

Чтобы доказать это заблуждение, Самнер живописно рисует такую ситуацию. Несколько образованных семейств в результате кораблекрушения оказываются на необитаемом острове. На острове можно прожить, добывая пропитание. Это и есть идеал протекционистов, ратующих за независимость. Вдруг к острову подплывает корабль — он может наладить торговлю со всем миром. Но протекционисты не дремлют: «Вы будете в большей безопасности, если отгородитесь стеной высоких пошлин от остального мира» (Самнер, 2006. С. 210).

Так поступили Китай и Япония, которые в свое время выбрали путь замкнутости и ошиблись. «Этот способный народ (китайцы) всегда останавливался на полпути: он изобрел монету, но не пошел дальше медной; он изобрел порох, но не сумел делать огнестрельного оружия; он изобрел типографию, но не додумался до подвижного шрифта; он изобрел компас, но не посмел плавать в открытом море» (Самнер, 2006. С. 122).

• 8. Без охранительных пошлин наши рынки захватят иностранные монополисты.

Допустим, размышляет Самнер, английские фабриканты сговорятся и понизят цены своих вывозных товаров. Тогда все будут покупать английские товары, а наши (американские) производители разорятся. После того, как они убьют нашу промышленность, «поднимут цены до безобразия» (Самнер, 2006. С. 210). «Глупее этой угрозы трудно придумать что-нибудь», — утверждает Самнер. Действительно, если англичане так наивны, что продают нам дешевые товары, то что нам мешает продавать их в другие страны со своей выгодой? Если же они понизят цены на всех рынках, то тогда войдут в убыток, а если поднимут — то потеряют эти рынки. Гораздо страшнее свои внутренние монополисты, которые поддерживаются нашими протекционистами и безнаказанно повышают цены.

• 9. Свободная торговля хороша в теории, но невозможна на практике; она будет уместна, когда все народы примкнут к ней.

Это утверждение неверно, так как «теория есть только вывод из практики» (Самнер, 2006. С. 213). Далее Самнер с этой позиции сопоставления теории и практики сравнивает протекционизм и свободную торговлю. Если протекционизм не дает таких результатов, как ожидалось в теории, если до бесконечности необходимо переделывать тарифы, то о какой правильной теории может идти речь? Другое дело свободная торговля, когда каждый делает со своей выгодой, но при этом достигается общее благоденствие. «Тот народ, который обзавелся свободной торговлей... получает от нее большую выгоду: он богатеет, когда другие беднеют... Будь везде свободная торговля, было бы везде больше благосостояния» (Самнер, 2006. С. 213).

• 10. Нравственная сторона: протекционизм воспитывает трудолюбие и бережливость.

Фритредеры, напротив, «стремятся предоставить народу всякие блага ценою наименьшего труда и таким образом развращают народ» (Самнер, 2006. С. 224). Самнер вслед за Ф. Бастиа (2003) сравнивает экономику протекционизма с Сизифовым трудом — это бесконечные усилия, от которых нет никакого толка. Затем он обращается к нравственности фабрикантов: как расценивать легкую наживу, которую они получают от пошлин? «У нас немало охотников выжимать все соки из американцев будто бы для их “нравственного оздоровления”, но, в сущности, ради собственной наживы» (Самнер, 2006. С. 226).

Менделеев о развитии зеркальной промышленности в России

По вопросам внешнеторговой политики, поощрении новых предприятий и отраслей Менделеев и Новиков имеют разные взгляды, но, не сговариваясь, они приводят в качестве примера развитие зеркальной промышленности в России. В «Толковом тарифе» Менделеев с возмущением отражает нападки «господина Новикова» из его «занятной книги» «Протекционизм». Менделеев пишет: «Мне лично известен тот факт, что при устройстве одного из первых зеркальных заводов в России около 1890 г. бельгийские производители зеркал понизили свои цены для России до невозможности русского производства и оставались в барышах не только потому, что сбыли заготовленный уже товар, но и потому, что убили начавшийся русский завод» (Менделеев, 1995. С. 99). Новиков приводит расчет стоимости русских зеркал по сравнению с импортными. По расчетам Новикова, русский платит за зеркала втрое больше француза и англичанина только для того, чтобы российские фабриканты получали 30%-е барыши. До установления льготных тарифов в 1851 г. в России было шесть фабрик: две императорские (в Петербурге и Выборге) и четыре частные: Амелунга (Лифляндия), Мальцева (Калужская губерния), Мелешкина и Генике (Кирицы Рязанской губернии). Зеркал в целом производилось на 1 млн руб. К 1882 г. с разрешением ввоза импортных зеркал осталось две фабрики: Амелунга и Смолянинова (Кирицы). Кроме того, открылась фабрика Беклемишева в с. Лакаш Спасского уезда, но скоро перешла к Бельгийскому обществу и закрылась (Федоров, 1930). Таким образом, поиски истины ведут нас в Рязанскую губернию.

История этих фабрик в контексте выбора экономической политики весьма поучительна и интересна, тем более что нам известен печальный финал этой истории⁸.

Кирицкая зеркальная фабрика братьев Смоляниновых

История зеркальной промышленности Рязанской губернии начинается в 1780 г. Выбирая между выплавкой чугуна и производством зеркал, владелец завода К. Генике предпочел зеркальную фабрику. Пуд чугуна обходился ему в 0,9 —1,2 руб., а привозной из-за границы стоил 60 коп./пуд. Ввоз зеркальных изделий в Россию был в то время запрещен и, следовательно, сбыт был в любом случае обеспечен. Технология производства зеркал и оснащение фабрики Генике уступали иностранному. До 1859 г. стекло здесь выделывалось дутым ручным методом, а наводка зеркал с применением ртути и фольги — вредным для рабочих способом. Как работодатель Генике был жестоким, платил мало — 4 — 10 руб./мес., недовольства и жалобы пресекал, а доходы с завода вкладывал в приобретение земель. После кончины бездетного Генике в 1854 г. управление заводом, а затем и в собственность, перешло к мужу его племянницы К. Смолянинову.

Смолянинов был образованным и практичным руководителем, много стараний отдавшим заводу. Кирицкая фабрика на то время считалась лучшей по техническому оборудованию и качеству выпускаемой продукции в России. Рабочих было 637 человек, из них мастеров 13, в том числе 7 иностранцев. По сведениям за 1857 г., фабрикой было выработано 31 000 зеркал на сумму 123 600 руб. серебром и 3225 зеркальных — каретных и прочих — стекол. Положение рабочих в это время было значительно лучше, чем при Генике. Это были рабочие на посессионном праве⁹, имели собственные усадьбы с огородами и лугами, отопление было бесплатным. Средняя заработная плата в месяц составляла 10—25 руб. у мужчин и 5 —10 руб. для женщин. Дети к работе с хрупким материалом не привлекались и посещали школу.

С введением в 1851 г. льготных тарифов на импорт зеркального полотна конъюнктурная ситуация на рынке зеркал ухудшилась. Смолянинов пытается влиять на торговую политику и подает в 1865 г. записку, характеризующую положение дел в промышленности и сельском хозяйстве, в частности, в зеркальном производстве. Его приглашают в качестве эксперта для работы в комиссии по пересмотру таможенного тарифа (1868 г.). Полемика Смолянинова с А. Бутовским, описанная Федоровым, интересна и поучительна в контексте установления таможенных пошлин на сырье и готовую продукцию. Бутовский доказывает, что импортные зеркала дешевле и лучше русских, несмотря на таможенную пошлину. Действительно, соглашается Смолянинов, зеркальные стекла ходкого сорта 18 на 10 вершков его Кирицкая фабрика продает по 7 р. 25 коп, а английские зеркала стоят 3 р. 45 коп. плюс 1 р. 35 коп. таможенных пошлин (итого 4 руб. 80 коп.^{10 11}). Высокую себестоимость собственного производства Смолянинов объясняет, во-первых, нехваткой обученных рабочих, во-вторых, необходимостью выписывать из-за границы некоторые виды сырья по высокой цене, в-третьих, высокими транспортными издержками.

Так, из Бельгии он выписывает кальциевую соду¹¹ по цене с доставкой 3 р. 50 коп., из Англии — наждак по цене 10 р. пуд, ртуть — от 40 — 45 р. пуд, оловянные листы для зеркальной наводки — 30 р. пуд, из Гамбурга — серебро (чистое) 1200 — 1300 руб. за пуд, мышьяк — по 4 р. 50 коп. за пуд и т. д. Из своих материалов на Кирицкую фабрику поступают огнеупорная глина, мумия или крокус, алебастр и, наконец, речной песок с берегов Оки. Транспортные расходы в себестоимости, как показывает Смолянинов, при российских дорогах значительно больше иностранных.

На это Бутовский, вооруженный знаниями политической экономии, фритредер по убеждениям, возражал, что причина упадка зеркальной промышленности — не снижение импортных пошлин, а недостаточный спрос. Ведь если цена снизится, то усилится спрос, народ станет больше покупать. При этом фабрика может удвоить свое производство, то есть приобретение от увеличения производства будет ничуть не меньше потери на пошлинах. Бутовский имеет в виду эффект масштаба, но не уточняет, какой продукцией, импортной или собственного производства, будет удовлетворяться возросший спрос. Надо думать, что более дешевой — импортной. Что же в этом случае будет с Кирицкой фабрикой?

Введенный в 1868 г. Александром II новый тариф отвечал принципам свободной торговли и был в среднем на 20% ниже прежнего. Если в 1850 — 1852 гг. пошлины составляли в среднем 34% от цены, в 1862 г. — 16%, то в 1868 г. стали и того меньше.

На зеркальные изделия таможенный тариф был снижен еще на 20% в 1882 г. Последняя попытка Н. Смольянинова (внука Смолянинова) сохранить фабрику была предпринята в 1891 г. — он разрабатывает проект устава акционерного общества. Основной капитал товарищества устанавливался в 1 млн руб., разделенных на 1000 паев. Паи разместить не удалось, и проект так и остался на бумаге.

В 1892 г. Кирицкая фабрика со столетней историей закрылась. Вместе с фабричными постройками имение было продано П. фон Дервизу, разбогатевшему на строительстве Московской железной дороги, а рабочих правительство переселило в Уфимскую губернию с наделением землей. Фон Дервизы возводят в Кирицах сказочной красоты усадебный комплекс, который и сейчас поражает воображение. Фабричные постройки были полностью разрушены, а кирпич был использован для устройства дорожек усадьбы.

Стекольный завод русско-бельгийского общества

В 1872 г. залежи мельчайшего белоснежного песка на другом берегу Оки близ села Лакаш Спасского уезда Рязанской губернии статский советник Ф. Беклемишев использовал для строительства фабрики по производству зеркального полотна. Небольшое поначалу производство выпускало зеркала превосходного качества, не уступающие венецианским. Расширение завода связано с привлечение его дочерью Е. Беклемишевой в 1898 г. иностранного (бельгийского¹²) капитала и созданием нового предприятия — «Русско-бельгийского общества для производства зеркального стекла». Плавильные печи и машинные отделения располагались в сводчатых кирпичных подвалах, развалины которых мы сейчас и наблюдаем¹³. После постройки завод проработал всего три года и, не выдержав конкуренции, закрылся. Основной конкурент — стекольный завод в Екатеринославе (ст. Константиновка)¹⁴, также принадлежавший бельгийскому капиталу, выплатил владельцам денежную компенсацию¹⁵. Лакашинский завод сначала был законсервирован, но затем постепенно разрушался.

В советское время история с зеркальными фабриками имела продолжение. В предисловии к труду об истории Кирицкой зеркальной фабрики (1930 г.) А. Федоров выступает в поддержку намеченного пятилетним планом строительства в 1930 — 1933 гг. в Рязанской губернии мощного стекольного завода. Однако этому плану не суждено было воплотиться в жизнь. О былой мощи зеркального производства в Рязанской области напоминают только развалины Лакашского завода и усадьба фон Дервизов в Кирицах¹⁶.

Менделеев описывает и другой — оптимистичный — пример, когда в результате правильных таможенных мероприятий американский керосин уступил место российскому. «В 60-х годах его [керосин] ввозили из Америки, а с 80-х годов стали вывозить из России, до того он подешевел у нас, а через этот вывоз упали и мировые цены... Без наложения возбуждающей пошлины, наверное, и до сих пор мы бы освещались американским керосином, и цена его... была всюду много выше современной» (Менделеев, 1995. С. 52).

Внешняя торговля, несомненно, может стать драйвером экономического роста, рационального использования внутренних производственных ресурсов, повышения производительности труда и уровня жизни населения. Для этого необходимо лишь одно условие — правильный выбор экономической политики и решительное следование ее курсу. Необходимость правильного протекционизма, завещанного нам Менделеевым и его последователями, не вызывает сомнений. Но в России как тогда, так и сейчас можно отметить лишь короткие периоды, когда соблюдались необходимые и достаточные условия для экономического развития, составляющие суть правильного протекционизма. Даже эти короткие временные периоды имели впечатляющие результаты. Так, в 1903 — 1914 гг. темпы роста промышленного производства достигли 6% в год, увеличились добыча железной руды, нефти, угля и выплавка стали. Российская империя в 1914 г. по объему промышленного производства занимает 5—6-е место в мире, по экспорту зерна — 1-е место, а сливочного масла из Сибири — 2-е (Николаев, 2016). В отличие от готовых продуктов сельского хозяйства, считает Менделеев, наращивание вывоза зерна за границу происходит за счет эксплуатации русского чернозема при сохранении архаичной и экстенсивной системы трехполья. Спустя столетие мы повторяем эту ошибку, считая рост экспорта зерна успехом сельского хозяйства (Крылатых, Белова, 2018). Актуальны слова Менделеева по этому поводу: «С этим хлебным вывозом Россия должна остаться... страною бедною, временами голодающею и уже вследствие этого с малым развитием просвещения и всей гражданственности» (Менделеев, 1995. С. 131).

Современная экономическая политика, как и столетие назад, непоследовательна, половинчата и временами несуразна. Особенно ярко это проявляется в агропродовольственной сфере. Мы долго добивались вступления в ВТО, но потом провозгласили курс на импортозамещение. В 2014 г. было введено эмбарго на импорт продовольствия, иначе по регламенту ВТО свинина, мясо птицы и т. д. ввозились бы практически беспошлинно. Изменение географии импорта ухудшило соотношение цены и качества ряда товаров. Незаслуженные преференции получили страны, не входящие в «санкционный» список. Ситуация на российском рынке продовольствия через пять лет — сроке, вполне достаточном для оценки полученных результатов, — оказалась весьма сложной и противоречивой. С одной стороны, вырос объем отечественного производства сельскохозяйственной продукции и снизился импорт, с другой — сократилось среднедушевое потребление продовольствия на фоне роста цен, значительных бюджетных вливаний и коррупции, увеличения числа агрохолдингов и других проблем. По некоторым отраслям, например по мясу птицы, произошло насыщение внутреннего рынка и возникла насущная необходимость резко увеличить экспорт. Как же увеличить экспорт продукции с высокой добавленной стоимостью, если для нас закрыты рынки большинства стран?

Практика показывает, что очень легко ввести эмбарго под влиянием каких-либо чрезвычайных обстоятельств, но значительно сложнее проводить правильную внешнеторговую политику, отвечающую национальным интересам. С нашим огромным внутренним рынком нужно научиться использовать рыночные механизмы и принципы свободной торговли внутри страны. Главное препятствие на этом пути, как во времена Менделеева, так и сейчас, — российская бюрократия. Приведем слова Менделеева по этому поводу: «Знал на своем веку, знаю и теперь много государственных русских людей, и с уверенностью утверждаю, что добрая их половина в Россию не верит, России не любит и народ мало понимает» (Менделеев, 1995. С. 340). У таких «государственных» и ученых мужей, утверждает Менделеев, всегда есть «теоретическое оправдание своих мыслей и действий». Не в этом ли главная причина наших неудач?

¹ С 23 марта пошлина на импорт стали повысится до 25°о, алюминия — до 10°о. https: www.gazeta.ru business 2018 03 09 11676931.shtml

² Из письма Александра Блока к Любови Дмитриевне Менделеевой (1903 г.).

³ Сомнения в этой картине «разгула спекуляции, страшной дороговизны и т. д.», красочно нарисованной Самнером, возникают при обращении к очевидцу событий — Листу, волею судеб попавшему в Америку в 1825 г. «О несчастьях, грубости и пороках не было и помина среди промышленного населения; наоборот, среди многочисленных фабричных рабочих мужского и женского пола господствовала самая строгая нравственность, чистота и изящество в одежде; библиотеки были наполнены полезными и поучительными книгами; работа не превышала сил, пища была обильна и хороша. Большинство девиц скапливали себе приданое». В качестве доказательства Лист ссылается на американские газеты, сообщавшие в июне 1839 г., что «в фабричном местечке Левель насчитывается до ста работниц, которые имеют в сберегательных кассах по тысяче долларов сбережений» (Лист, 2017. С. 144).

⁴ Охранительные функции тарифа равномерно распределяются на все группы товаров. Была переработана редакция и номенклатура. На сырьевые товары, не производимые внутри страны, пошлины были ниже или отсутствовали. Напротив, на готовые товары, производство которых «воспитывалось» в стране, пошлина была выше.

⁵ Для преодоления политического и экономического кризиса в колониальной Ирландии, бедствовавшей из-за засилья английских лендлордов, премьер-министр Великобритании У. Гладстон предложил в 1883 г., чтобы имперское правительство скупило у лендлордов всю землю в Ирландии и распродало ее в долг мелкими участками наемным рабочим. Некоторые радикальные английские политики стали требовать подобных мер и для самой Англии, а выдающийся естествоиспытатель А. Р. Уоллес основал Лигу для национализации земли (Лависс, Рамбо, 2014).

⁶ По территориям общий прирост колебался в широких пределах. Так, для европейской части России в 1897 г. рождаемость составляла 49,5 на тысячу, смертность — 31,4 и, следовательно, естественный прирост — 18,1 на тысячу.

⁷ В начале 1990-х годов некоторые экономисты заявляли: «Зачем России производить продовольствие, если мы можем продавать нефть и газ и покупать дешево продовольствие в любом количестве?»

⁸ В 40 км от Рязани развалины завода в Лакаше туристы осматривают на въезде в Окский биосферный заповедник. Поселок Кирицы примечателен грандиозным дворцом фон Дервиза работы Ф. Шехтеля. Там сейчас располагается детский туберкулезный санаторий.

⁹ В соответствии с указом Петра I 1721 г., владельцам заводов и фабрик, в том числе недворянского происхождения, разрешалось покупать деревни к мануфактурам. При этом крестьяне (рабочие) прикреплялись к фабрикам или заводам и не могли продаваться или закладываться отдельно от них. https: dic.academic.ru dic.nsf lower 17274

¹⁰ Менделеев описывает демпинговую ситуацию с ввозом зеркального полотна. Имея на руках счета, Менделеев показывает Новикову, что французские и бельгийские производители отпускали товары с громадной скидкой (55°о), «лишь бы не упустить потребителя» (Менделеев, 1892. С. 33-38).

¹¹ Экономика производства зеркального полотна находилась в сильной зависимости от развития отраслей химической промышленности, в частности — содового производства. Менделеев консультировал прикамского заводчика И. Ушкова (1840 — 1898), которого считал образцом русского предпринимателя-новатора, не уступающего западным, и которого Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона признал «выдающимся пионером русской химической промышленности» (и т 69. 1902. С. 132). Ушков основал в Бондюжске (ныне Менделеевск) содовый завод, успешно освоивший исторически первый — леблановский — способ промышленного производства соды. Но вскоре этот способ стал вытесняться более эффективным аммиачным способом получения соды, внедряемым великим бельгийским инженером-предпринимателем Э. Сольве (1838 — 1922). Сольве, благодаря эффекту масштаба и патентной монополии, сколотил могущественный европейский концерн, подчинивший себе и зеркальное производство.

¹² Деятельность «содового короля» охватила и Россию: к началу XX в. основанная на бельгийские капиталы фирма «Любимов и Сольве» (1883) сосредоточила большинство химических патентов, выданных в Российской империи, и вытеснила с российского содового рынка продукцию заводов Ушкова (Гловели, 2014). Поэтому неудивительно, что бельгийские производители дешевизной побили и Кирицкую зеркальную фабрику Смоляниновых.

¹³ По следам истории: осколки спасского стекольного завода, https: ya62.ru articles kolumnist po-sledam-istorii-oskolki-spasskogo-stekolnogo-zavoda

¹⁴ Обзор стекольной промышленности Константиновки (от 90-х XIX до 90-х XX). http: museum-konst.com index.php stati-i-uroki 313-proizvodstvo-stekla-i-steklyannykh-izdelij-v-konstantinovke

¹⁵ Кроме прямого демпинга Менделеев указывает и на другой способ борьбы за российского потребителя. Не только «продавать хоть за бесценок, лишь бы стереть возрождающегося соперника... а то и проще — можно его купить» (Менделеев, 1892. С. 249).

¹⁶ По следам истории: осколки спасского стекольного завода, https: ya62.ru articles kolumnist po-sledam-istorii-oskolki-spasskogo-stekolnogo-zavoda

Список литературы / References

Абалкин Л. И. (2008). Очерки по истории российской социально-экономической мысли. М.: РЭА им. Г. В. Плеханова. [Abalkin L. I. (2008). Essays on the history of Russian socio-economic thought. Moscow: Plekhanov REA. (In Russian).]

Аджемоглу Д., Робинсон Д. (2015). Почему одни страны богатые, а другие бедные. М.: ACT. [Acemoglu D., Robinson J. (2015). Why nations fail. Moscow: AST. (In Russian).]

Бастиа Ф. (2003). Кобден и Лига. Движение за свободу торговли в Англии. Челябинск: Социум. [Bastiat F. (2003). Cobden and the League. The free trade movement in England. Chelyabinsk: Sotsium. (In Russian).]

Белянин A. B. (2018). Ричард Талер и поведенческая экономика: от лабораторных экспериментов к практике подталкивания. Вопросы экономики. № 1. С. 5—25. [Belyanin А. V. (2018). Richard Thaler and behavioral economics: From the lab experiments to the practice of nudging (Nobel Memorial Prize in Economic Sciences 2017). Voprosy Ekonomiki, No. 1, pp. 5—25. (In Russian).] https: doi.org 10.32609 0042-8736-2018-1-5-25

Белова T. H. (2017). Искусство аграрной политики: протекционизм или свободная торговля ЭКО. № 5. С. 61—75. [Belova Т. N. (2017). The art of agrarian policy: Protectionism or free trade. EKO, No. 5, pp. 61—75. (In Russian).]

Блок A. (1962). Собрание сочинений в 8-ми томах. Т. 8: Письма 1898 — 1921. [Blok А. (1962). Collected works in 8 volumes, Vol. 8: Letters 1898 —1921. Moscow: Goslitizdat. (In Russian).]

Витте С. Ю. (2014). Конспект лекций о народном и государственном хозяйстве, читаемых его императорскому высочеству великому князю Михаилу Александровичу в 1900 — 1902 годах. М.: Юрайт. [Vitte S. Yu. (2014). The abstract of lectures about national and state economy, read to his Imperial Highness Grand Duke Michael Aleksandrovich in 1900 — 1902. Moscow: Yurayt (In Russian).]

Гиндин И. Ф. (1976). Д. И. Менделеев о развитии промышленности в России. Вопросы истории. № 9. С. 210—215. [Gindin I. F. (1976). D. I. Mendeleev about industrial development in Russia. Voprosy Istorii, No. 9, pp. 210—215. (In Russian).]

Гловели Г. Д. (2008). Пути обеспечения державного положения России в работах Д. И. Менделеева и В. П. Семенова-Тян-Шанского Федерализм. № 4. С. 183—200. [Gloveli G. D. (2008). Ways to ensure the sovereign position of Russia in the works of D. I. Mendeleev and V. P. Semenov-Tyan-Shansky. Federalizm, No. 4, pp. 183—200. (In Russian).]

Гловели Г. Д. (2014). Экономическая история. М.: Юрайт. [Gloveli G. D. (2014). Economic History. Moscow: Yurayt. (In Russian).]

Гольцев В.A. (2012). Движение русской экономической науки Историкоэкономические исследования. Т. 13. № 1. С. 98 — 127. [Goltsev V. А. (2012). Movement of Russian economic science. Istoriko-Ekonomicheskie Issledovaniya, Vol. 13, No. 1, pp. 98 — 127. (In Russian).]

Дмитриев С. C. (2020). Протекционистский вектор торговой политики администрации Трампа Мировая экономика и международные отношения. Т. 64, № 2. С. 15—23. [Dmitriev S. S. (2020). The protectionist vector of Trump administration trade policy. Mirovaya Ekonomika і Mezhdunarodnye Otnosheniya, Vol. 64, No. 2, pp. 15—23. (In Russian).] https: doi.org 10.20542 0131-2227-2020-64-2-15-23

Джордж Г. (1896). Прогресс и бедность: исследование причины промышленных депрессий и возрастания потребностей с увеличением богатства. СПб.: Издание Л. Ф. Пантелеева [George Н. (1896). Progress and poverty: An inquiry into the cause of industrial depressions and of increase of want with increase of wealth. St. Petersburg: L. F. Panteleyev Publ. (In Russian).]

Кареев H. И. (1996). Основы русской социологии. M.: Иван Лимбах. [Kareev N. I. (1996). Foundations of Russian sociology. Moscow: Ivan Limbakh. (In Russian).]

Коллинз P. (2009). Четыре социологических традиции. M.: Территория будущего. [Collins R. (2009). Four sociological traditions. Moscow: Territoriya Budushchego. (In Russian).]

Керти M. (1979). Литература идей Литературная история Соединенных Штатов Америки. Т. III Под ред. Р. Спиллера и др. М.: Прогресс. С. 47—65. [ICerti М. (1979). Literature of ideas. In: R. Spiller (ed.). Literary history of the United States, Vol. 3. Moscow: Progress, pp. 47—65. (In Russian).]

Крылатых Э. Н., Белова Т. Н. (2018). Экспорт российского зерна в контексте формирования региональной экономической политики. Экономика региона. Т. 14. №. 3. С. 778—790. [ICrylatykh Е. N., Belova Т. N. (2018). Export of Russian grain in the context of regional economic policy. Economy of Region, Vol. 14, No. 3, pp. 778—790. (In Russian).] https: doi.org 10.17059 2018-3-7

Лависс Э., Рамбо A. (2014). История XIX века (1870 — 1900 гг.). Т. 7, Ч. 1. М.: Директ-Медиа. [Laviss Е., Rambo А. (2014). History of the nineteenth century (1870 — 1900). Vol. 7, Part 1. Moscow: Direct-Media. (In Russian).]

Лист Ф. (2017). Национальная система политической экономии. М.: Челябинск: Социум. [List F. (2017). National system of political economy. Chelyabinsk: Sotsium. (In Russian).]

Менделеев Д. И. (1892). Толковый тариф, или Исследование о развитии промышленности России в связи с ее общим таможенным тарифом 1891 года. СПб.: Типография Демакова. [Mendeleev D. I. (1892). A sensible tariff, or A study on the development of Russian industry in connection with its General customs tariff of 1891. St. Petersburg: Tipografiya Demakova (In Russian).]

Менделеев Д. И. (1906). К познанию России. С приложением карты России. СПб.: Издание А. С. Суворина. [Mendeleev D. I. (1906). On getting to know Russia. With the map of Russia app. St. Petersburg: A. S. Suvorin Publ. (In Russian).]

Менделеев Д. И. (1950). Сочинения. T. XIX. М., Ленинград: Изд-во Академии наук СССР. [Mendeleev D. I. (1950). Collected works, Vol. XIX. Moscow, Leningrad: USSR Academy of Sciences Publ. (In Russian).]

Менделеев Д. И. (1960). Проблемы социально-экономического развития России. М.: Соцэкгиз. [Mendeleev D. I. (1960). Problems of Russia’s social and economic development. Moscow: Sotsekgiz. (In Russian).]

Менделеев Д. И. (1995). Заветные мысли. М.: Мысль. [Mendeleev D. I. (1995). Cherished thoughts. Moscow: Mysl. (In Russian).]

Николаев A. A. (2016). Как Сибирь в начале XX века оказалась в центре мировой торговли маслом ЭКО. № 6. С. 36 — 49. [Nikolaev А. А. (2016). As Siberia in the early twentieth century became the center of world butter trade. EKO, No. 6, pp. 36 — 49. (In Russian).] https: doi.org 10.30680 ECO0131-7652-2016-6-36-49 

Писаржевский О. H. (1951). Дмитрий Иванович Менделеев. М.: Молодая гвардия. [Pisarzhevskiy О. N. (1951). Dmitry Ivanovich Mendeleev. Moscow: Molodaya Gvardiya. (In Russian).]

Райнерт Э. (2011). Как богатые страны стали богатыми, и почему бедные страны остаются бедными. М.: Изд. дом НИУ ВШЭ. [Reinert Е. (2011). How rich countries got rich ... and Why poor countries stay poor. Moscow: HSE Publ. (In Russian).]

Савченко M. M. (2004). Он мечтал о России процветающей. Вестник Российской академии наук. Т. 74, № 3. С. 228—245. [Savchenko М. М. (2004). Не dreamed of a prosperous Russia. Vestnik Rossijskoj Akademii Nauk, Vol. 74, No. 3, pp. 228—245. (In Russian).]

Самнер У. (2006). Протекционизм, или Теория происхождения богатства от непроизводительного труда. Челябинск: Социум. [Sumner W. (2006). Protectionism, or The theory of the origin of wealth from unproductive labor. Chelyabinsk: Sotsium. (In Russian).]

Самнер У, Новиков Я. А. (2002). Заблуждения протекционизма. М., Челябинск: Социум, Экономика. [Sumner W., Novikov Y. А. (2002). Misconceptions of protectionism. Moscow, Chelyabinsk: Socium, Ekonomika. (In Russian).]

Смирнов Г. В. (1974). Менделеев. М.: Молодая гвардия. [Smirnov G. V. (1974). Mendeleev. Moscow: Molodaya gvardiya. (In Russian).]

Федоров А. Ф. (1930). К истории Кирицкой зеркальной фабрики Труды Общества Исследователей Рязанского края. Вып. XXV. Рязань: Окрлит. [Fedorov A. F. (1930). On the history of the ICiritskaya mirror factory. Proceedings of the Society of Ryazan Region Researchers, Iss. XXV. Ryazan: Okrlit. (In Russian).]

Belova T. N. (2018). Dmitriy Mendeleev’s forecasts of the population of Russia and the realities of its present development. Population and Economics, Vol. 2, No. 3, pp. 1 — 41. https: doi.org 10.3897 popecon.2.e36054