Кредитно-денежная политика - инвестиционный голодомор экономики России

Дасковский Вадим Борисович,
д.э.н., профессор
научный руководитель
Национального института
экономики (НИЭк, www.niec.ru)

Киселёв Владимир Борисович,
д.э.н., профессор
заслуженный экономист России

Рассмотрение нами в предыдущей работе [1] непрерывно сужающихся группировок предприятий - сотен тысяч средних и крупных – (по информации Росстата), 2300 компаний лидирующих в выручке по видам производства (согласно исследованию «Интерфакса–АКИ») и 400 крупнейших компаний (по данным «Эксперта – 400») - обнаружило полное отсутствие инвестиционных возможностей и активности предприятий первых двух группировок, концентрацию инвестиций на совершенствовании инфраструктуры существующих мощностей и переделе собственности в третьей группировке. При этом, как выяснилось, полноценными инвестиционными возможностями и активностью обладают только наши суперструктуры нефтегазового комплекса и металлургии.
Свыше 85% предприятий экономики, полностью сконцентрированы на поддержании работоспособности созданной более 25 лет назад материально - технической базы. Их текущие затраты на ремонт в узаконенной форме модернизации учитываются как инвестиции в основной капитал, не имея с ними ничего общего. Тяжёлый застой в обновлении многократно физически и морально изношенных основных фондов подтверждает неприемлемо низкий объём (1%) их годового выбытия, характерный для нашей экономики в последнее десятилетие и сулящий замену уже эксплуатирующегося 25 лет оборудования через 50 (!) лет.

Явные признаки деградации инвестиционной деятельности налицо. Главной целью инвестирования в основной капитал стала замена изношенной техники, но не из-за низкой эффективности её использования, а из-за невозможности дальнейшей эксплуатации. Финансовая нищета предприятий привела к интенсивному расширению вторичного рынка основных средств (в бытовом понимании «барахолки»): с 2001г. по 2007г. затраты на приобретение бывших в употреблении основных средств увеличились в 3,7 раза, а продажа их в 2,8 раза.
Игнорирование реальности - деградации инвестиционной деятельности и как следствие отечественной материально-технической базы, отсутствие эффективных мер противодействия её нарастанию привело к большому увеличению затрат (перерасходу ресурсов) на выпуск продукции и товаров, и оказание услуг. Из-за этого цены, которые жёстко ограничиваются рыночным спросом, уже не вмещают в себя полный норматив прибыли и амортизации, понуждая предприятия жертвовать тем или другим, полностью или частично в зависимости от состояния своей амортизационной базы и позиции налоговых органов. В результате появился гибридный показатель прибыле-амортизация, трактуемый в учёте и государственной отчётности всё же как прибыль, хотя представляющий собой сумму реальной прибыли (69%) и часть неначисленной (не включенной в себестоимость) амортизации (31%). Оперирование этой гибридной прибылью искажает показания всего инструментария оценки эффективности: рентабельность выручки, продаж, активов и др., - поскольку многократно завышает их значение. Поэтому многие управленческие решения в высших эшелонах власти, основывающиеся на этих оценках, принимаются неверно.
В настоящее время кризисное финансовое состояние предприятий породило новую волну предложений активизировать их инвестиционную деятельность скорейшим введением хорошо себя зарекомендовавших в развитых странах инвестиционных стимулов и методов регулирования, а также снижением налоговой нагрузки. Исследование нами этой проблемы показало, что ни какая-либо одна из таких мер, ни весь комплекс одновременно (переоценка основных фондов, переход к свободному начислению амортизации, использование метода ускоренной амортизации, установление налоговых инвестиционных льгот, льготы на реинвестируемую прибыль, амортизационной премии, снижение налога на прибыль) не способны преломить развитие кризиса хозяйственной деятельности и паралича воспроизводственного процесса предприятий - упущено много времени и слишком глубока дестабилизация ситуации.
В отношении четверть века эксплуатируемой и ремонтируемой материально-технической базы России модернизация как форма инвестиционной деятельности, приводящая к консервации технологической отсталости, должна быть исключена. Такой подход полностью согласуется с положением о том, что капитальный ремонт и модернизация являются видом основной, а не инвестиционной деятельности. Начальной формой инвестиционной деятельности в нынешних условиях следует считать техническое перевооружение предприятий. Чтобы наша экономика быстро наверстала упущенное, необходима комплексная инновационная замена 85% действующей активной части основных фондов экономики за 10 лет. Только такой форсированный срок замены активной части основных фондов исключает образование новых пластов физически и морально изношенного оборудования, которые образуются из сегодня прогрессивного (молодого) в возрасте 1-8 лет. Количественная оценка этого грандиозного начинания – повышение выбытия основных фондов с 1% до 10-12% в год (в 10-12 раз), что предполагает кардинальное количественное и качественное изменение нынешних объёмов, направлений и структуры инвестиций в экономике РФ.
Инвестиционная деятельность реального производства в России сегодня находится в состоянии жесточайшего голода, угрожающего ей дистрофией. Она не только не имеет малейших признаков инновационности, но и квалифицироваться инвестиционной деятельностью может с большой натяжкой.
Однако это утверждение, сформулированное в основном на анализе состояния и перспектив самофинансирования развития предприятий, нуждается в дополнительной аргументации с учётом специфики взаимоотношений реального производства и банковской системы, возможностей более масштабного привлечения средств государства, иностранных инвесторов, а также использования выгод зарубежного инвестирования государства и организаций России.
В конечном счёте необходим анализ инвестиционного аспекта кредитно-денежной политики и заключение о её эффективности.

Зарубежные инвестиции российского бизнеса

Эта сторона инвестиционной деятельности отечественного бизнеса, пожалуй впервые, интересно и полно освещена в работе Б.Хейфеца, и в содержательной части нашего исследования мы основываемся на фактах, изложенных в ней [10].
Новым феноменом современного этапа экономического развития России стало быстрое увеличение прямых инвестиций за рубежом. В 1990-е годы преобладал нелегальный вывоз капитала. В последние годы негативное отношение к его вывозу изменилось. Более того, наметилась тенденция перемещения зарубеж и наращивания предпринимательского капитала, важнейшей частью которого являются прямые инвестиции российских компаний. Многие государственные компании заявили об амбициозных планах зарубежной экспансии.
По оценкам Банка России, на 1 января 2008г. накопленные прямые инвестиции российских резидентов за рубежом составили 370,2 млрд. долл., что в десять раз превышает показатель на начало 2001г. Только за 2007г. они возросли на 153,7 млрд. долл., что превышает сумму всех накопленных прямых инвестиций многих стран мира. Расширяются и зарубежные портфельные инвестиции, накопленная сумма которых в 2007г. составляла 7,2% от накопленных прямых инвестиций. Таким образом, капитал наряду с природными ресурсами и интеллектуальным потенциалом становится важным источником экономического роста России и повышения её конкурентоспособности в глобальной экономике.
Можно выделить несколько особенностей современной зарубежной экспансии российского бизнеса [10].
1.Концентрация зарубежных прямых инвестиций в немногих крупнейших компаниях-инвесторах. Основной поток инвестиций исходит от 10-15 компаний первого эшелона. Только две российские транснациональные корпорации (ТНК) - «Газпром» и «ЛУКОЙЛ» имели зарубежные активы стоимостью выше 10 млрд. долл. При этом зарубежные активы «ЛУКОЙЛ» и занимающей 15-е место в этом рейтинге РАО «ЕЭС» разнятся по стоимости в 26 раз.
В 2007г. появилась новая отечественная ТНК «Объединенная компания «Российский алюминий» (ОК РУСАЛ), в результате слияния крупнейших российских производителей алюминия и швейцарской компании «Glencore». «РУСАЛ» благодаря слиянию образовал мощную вертикально интегрированную международную компанию, обладающую зарубежными активами в 18 странах на пяти континентах.
Самыми крупными являются покупка «Норильским никелем» канадского производителя никеля и меди «LionOre Mining International Ltd.» за 6,5 млрд. долл., приобретение группой «Евраз груп» канадской металлургической компании IPSCO за более чем 4 млрд. долл., присоединение глиноземных активов швейцарской «Glencore» (около 3 млрд. долл.) в результате их слияния с активами «Рсала» и «Суала».
2.Сырьевая направленность российских зарубежных инвестиций. Более половины зарубежных активов на конец 2006г. приходилось на нефтегазовый сектор, четверть — на металлургическую и горнодобывающую промышленность. Отечественные энергетические и металлургические компании стремятся диверсифицировать производство созданием вертикально интегрированных структур. Для этого приобретаются активы, осуществляющие продажу продукции конечным потребителям или выпускающие продукцию своего топливно-сырьевого профиля, но с более высокой долей добавленной стоимости. Однако в целом это мало меняет сырьевую направленность бизнеса.
Между тем, закрытость сырьевого сектора стала сейчас предметом особой защиты национальных правительств. Именно в сфере, где наиболее сильны позиции российских ТНК, наблюдается существенное усиление государственного протекционизма. Российские компании энергетического сектора, желающие приобрести зарубежные активы, встречают трудности.
3.Большая активность в зарубежных инвестициях частных структур. Среди 25 российских ТНК, крупнейших по величине зарубежных активов в 2006г., только три были государственными компаниями — «Газпром», РАО «ЕЭС» (ликвидировано в июле 2008г. в результате реформы электроэнергетики) и «АЛРОСА». Среди 20 крупнейших сделок по приобретению зарубежных активов на 1 июля 2008г. нет ни одной с участием контролируемых государством компаний. Частные инвесторы быстрее находят источники финансирования для таких покупок, не боясь прибегать к займам и новым эмиссиям акций.
4.Цель - стать глобальными. По имеющимся прогнозам в ближайшей перспективе условием выживания компании в конкурентной борьбе в отдельных отраслях станет вхождение в число нескольких крупнейших. Поэтому для того чтобы стать глобальными компаниями за счёт приобретения зарубежных активов или слияния с крупными зарубежными игроками, осталось мало времени. Как отмечает Б.Хейфец, это находит понимание у высшего руководства страны, которое поставило задачу для всех отраслей экономики — создать свои национальные компании международного масштаба.
Многие российские компании давно ориентируются на глобальную экономику. У «ЛУКОЙЛа», имеющего активы в 30 странах, в 2006г. доля зарубежных операций в добыче углеводородов составляла 6,4%, в переработке - 19%. В своей стратегии развития на 2007-2016 гг. он планирует направить треть инвестиций на приобретения, в основном за границей. В области добычи компания надеется получить активы и контракты в Центральной Азии, Латинской Америке. Расширится нефтепереработка и розничная сбытовая сеть в Европе. Намечается увеличить долю зарубежной нефтепереработки до 45%. В июле 2008г. было объявлено о создании совместного предприятия «ЛУКОЙЛом» и итальянской компанией «ERG s.p.a.», которая внесёт в счет своих 51% акций нефтеперерабатывающий комплекс ISAB на Сицилии. Доля «ЛУКОЙЛа» в 49% будет оплачена в денежной форме в размере 1,35 млрд. евро. Реализация этого проекта позволит российской компании увеличить переработку нефти в Европе почти в 2 раза и обеспечить принадлежащие ей сети автозаправочных станций топливом собственного производства.
Второй в мире по объёмам продаж среди нефте- и газодобывающих компаний «Газпром» также стремится участвовать в проектах по разведке, добыче, транспортировке и сбыту углеводородов в третьих странах в рамках стратегии «глобального присутствия» компании на мировом рынке нефти и газа. Особую задачу для него представляет включение газа стран Центральной Азии в свой ресурсный портфель. «Газпром» не исключает приобретение энергетических активов в Европе, а также акций регазификационных терминалов и других газовых активов в США, что связано с планами монополии по строительству мощностей сжижения газа в России. Среди развивающихся стран первостепенный интерес для «Газпрома» представляют шельфы Венесуэлы, Вьетнама, Индии и прикаспийских стран. При этом стратегия компании предусматривает создание всей цепочки — от добычи до сбыта углеводородов на новых для компании зарубежных рынках. Кроме того «Газпром», диверсифицируя свой бизнес, путём зарубежных инвестиций стремится занять ведущие позиции и в других отраслях энергетики. В Армении он участвует в строительстве 5-го блока Разданской ТЭС, в Сербии — приобрёл контрольный пакет акций крупнейшей в стране нефтяной компании NIS, владеющей двумя НПЗ и значительной сетью по торговле нефтепродуктами внутри Сербии, нефтепроводом в Хорватии.
Активны в своей зарубежной экспансии российские металлурги: «Норильский никель», «Северсталь», НЛМК, «Мечел». Особо следует отметить «Евраз груп», которая после покупки 41% ее акций структурами Р. Абрамовича, стала лидером по числу крупных зарубежных слияний и поглощений. В 2007 г. на зарубежные сталелитейные предприятия «Евраз груп» пришлось почти 25% всей её выручки, а сама группа вышла на 4-ое место в мире по капитализации среди сталелитейных компаний.
Стать глобальными планируют ведущие российские компании мобильной связи — АФК «Система», Altimo. Они вышли в 2007-2008 гг. на азиатские рынки мобильной связи - в Индию, Индонезию, Вьетнам, Камбоджу. АФК «Система», например, собирается инвестировать в свои индийские проекты до 7 млрд.долл. Российские компании уже контролируют, по некоторым оценкам, не менее 3/4 рынка мобильной связи в странах СНГ.
Амбициозные планы зарубежной экспансии выработала наследница РАО ЕЭС в реализации её зарубежных проектов - компания «Интер РАО», контролируемая «Росатомом». Только в 2008-2010 гг. «Интер РАО» планирует потратить на новые зарубежные приобретения 6 млрд.долл. Ещё 1 млрд.долл. будет вложен в нынешние зарубежные активы. Страны для потенциальных инвестиций — Монголия, Таджикистан, Киргизия, Казахстан, Турция, Румыния, Украина, Литва. Под контролем «Интер РАО» могут оказаться энергомощности на 30 000 МВт.
Своё присутствие на глобальных рынках намечают расширить российские банки. Лидером здесь является ВТБ, который уже имеет свои филиалы и представительства в 17 странах. Планирует значительно активизировать свою зарубежную деятельность «Сбербанк». В 2014г. его зарубежные филиалы могут дать до 20% всего дохода, хотя пока этот показатель составляет 1%.
Показанные усилия российских ТНК с целью концентрации собственности соответствуют мировой тенденции и в ближайшем будущем можно ожидать роста прямых зарубежных инвестиций отечественных компаний. Покупка активов за рубежом способствует уменьшению издержек производства и получению дополнительных конкурентных преимуществ как при экспорте, так и на внутреннем рынке, даёт дополнительные материальные выгоды при заимствовании на международных рынках (снижает их стоимость) и проведении IPO (увеличивает спрос и повышает цену размещения). В целом зарубежная экспансия часто дает синергетический эффект для развития всего бизнеса материнской компании, что положительно влияет на всю российскую экономику.
Среди других факторов положительного влияния зарубежных инвестирования за рубежом на развитие российской экономики Б. Хейфец отмечает: создание условий для расширения экспорта товаров и услуг национальных компаний для предприятий внешней экономики, а также облегчение внешнеэкономической деятельности других национальных структур; повышение конкурентоспособности ведущих компаний (за счет расширения ресурсной базы, увеличения масштаба производства, получения новых технологий, управленческого опыта и т.п.), что положительно влияет на рост конкурентоспособности экономики в целом; усиление «прозрачности» бизнеса (например, IPO или подготовка инвестиционных меморандумов займов на международных финансовых рынках дают больше информации о реальных собственниках банков, чем все усилия, предпринимаемые для их раскрытия Банком России); рост политического влияния России в ряде стран и регионов мира.
Особо отмечается использование зарубежных инвестиций для модернизации экономики и совершенствования структуры экспорта, эффект которых увеличивается по мере их роста. Так, в апреле 2006г. Smart Hydrogen (СП «Норильского никеля» и «Интерроса») приобрёл 35% акций американской компании Plug Power за 241 млн.долл. Последняя является ведущим мировым разработчиком и производителем оборудования для водородной энергетики. С её помощью «Норильский никель» и «Интеррос» планировали начать в 2008г. производство водородных энергетических установок в России.
«Ренова» В.Вексельберга начала выход на рынок альтернативной энергетики в Европе. Группа уже зарегистрировала в Швейцарии компанию Avelar Energy и в 2007г. завершила сделку по покупке итальянского энерготрейдера «Energetic Source s.p.a.». В течение пяти лет «Ренова» намерена вложить более 1 млрд.долл. в производство ветряной, солнечной и биоэнергии и собирается заниматься возобновляемыми источниками энергии в России.
Несколько перспективных слияний и поглощений было совершено в машиностроении. Концерн «Тракторные заводы» (КТЗ) консолидировал 100% акций малазийской компании «Dunham-Bush», занимающейся производством систем кондиционирования и холодильного оборудования, и в ближайшее время приступит к строительству завода с нуля. В течение пяти лет с момента запуска производства планируется выйти на объем продаж в 300 млн.долл. в год, что сделает концерн основным поставщиком компрессорного оборудования в странах России и СНГ.
Трудно не согласиться с преимуществами, которые Б.Хейфец определяет как итоги вывоза зарубеж прямых российский инвестиций. Однако при решении считать этот процесс положительным явлением отечественной практики следует учитывать и отрицательные моменты, которые, на наш взгляд, вполне очевидны.
Утечка инвестиций зарубеж лишает перспектив остро назревшему расширению отечественной налоговой базы, которая в сегодняшнем состоянии не обеспечивает бездефицитного бюджета России, лишённого конъюнктурного дохода реализации углеводородного сырья на мировом рынке по высоким ценам. Страна теряет сотни тысяч инновационных рабочих мест, поскольку необходимые инвестиции идут на скупку или их создание на чужих территориях. Налоги и инвестиции, генерируемые зарубежными активами, идут на развитие чужой экономики, а не на решение внутренних проблем. Захват на иностранных территориях современных нефтеперерабатывающих и других заводов, выпускающих продукцию с высокой долей добавленной стоимости, как и объектов реализации этой продукции конечным потребителям (автозаправочные станции), непосредственно укладывается в стратегию вертикальной интеграции компаний, способствующей достижению максимальной устойчивости и эффективности их бизнеса.
Экономические интересы наших суперкомпаний блюдутся должным образом. Однако Россия при таком положении остаётся со своей недостаточной по мощности и по доле переработки сырой нефти, а главное - с технологически отсталой нефтеперерабатывающей и нефтехимической промышленностью, с убытками и унизительной ролью поставщика сырья, а не готового продукта.
В данной ситуации эффективность вывоза реальных инвестиций зарубеж представляется нам по ряду причин сомнительной.
Эти средства, вложенные, например, в сельское хозяйство (свинооткормочные пункты, птицефабрики, кормопроизводство, механизацию работ) могли бы принести немедленное сокращение импорта продовольствия, увеличить налоговые поступления в бюджет, улучшить социально-экономическое положение села. Масштаб, скорость, безрисковость и целевая направленность получения этих выгод россиянами намного превышают выгоды от зарубежных активов.
В политическом плане нельзя забывать о том, что ТНК теряют национальное лицо, а их капитал – национальную принадлежность, особенно, если он не привязан к недрам. Непредсказуемы и социально-политические последствия развития ТНК. Имеется в виду появление офшорной аристократии, видящей будущее для себя и детей вне России.
Сказанное объясняет различие интересов и целевых установок олигархов и государства (народа). Проблема вывоза прямых инвестиций за рубеж с целью форсированного становления отечественных ТНК дискуссионна лишь с позиции большой политики. Экономический аспект её однозначен: это дела будущего, тормозящие улучшение труднейшего положения сегодняшнего дня. Разрешение противоречия видится в умении и желании власти привлечь ресурсы и хватку олигархов к решению сегодняшних внутренних проблем экономики.

Внешний и внутренний долг РФ

В официальной статистике внешнего долга Банк России выделяет четыре категории заёмщиков: органы государственного управления (включающие федеральные органы и субъекты Российской Федерации), органы денежно-кредитного регулирования (в лице Банка России), банки и прочие секторы (нефинансовые организации). Задолженность органов государственного управления и денежно-кредитного регулирования принято относить к государственному долгу, задолженность банков и прочих заёмщиков считается долгами негосударственного (частного) сектора. В распределении внешнего долга по названным категориям заёмщиков присутствует определенная условность. Среди должников - банков и нефинансовых предприятий есть и такие, которые частично или полностью принадлежат государству. Тем не менее, в официальной структуре внешнего долга их относят к негосударственному сектору, ибо в сфере международного движения капиталов они действуют по тем же законам и правилам, которыми руководствуются частные заёмщики: самостоятельно распоряжаются имеющимися активами и отвечают по обязательствам без участия государства.

В новых материалах Банка России (на официальном сайте Центробанка в Интернете) эта условность преодолена путем введения новой категории «внешний долг государственного сектора в расширенном определении», включающей задолженность банков и предприятий с государственным участием, (табл.1).

Таблица 1

Новая структура внешнего долга России (на конец периода)

 

Это даёт возможность увидеть ситуацию с другой стороны и получить более объективное представление о реальной вовлеченности государства в процесс внешнего заимствования и о границах его ответственности за надлежащее выполнение обязательств перед зарубежными кредиторами. Внешний долг, за который прямо и косвенно отвечает государство, по итогам 2007г. оценивается почти в 190 млрд.долл., что является максимальной величиной за всю историю новой России. К ответственности государства прибавились долги банков и нефинансовых предприятий на общую сумму 143 млрд.дол. Прежняя официальная цифра задолженности государственного сектора увеличилась в четыре раза, составляя в рублевом выражении около 4,6 трлн.руб., при соотношении долга и ВВП - 14%. Внешний долг государственного сектора в расширенном определении равнялся 40% золотовалютных резервов страны. Динамика государственного внешнего долга России, оцениваемая с таких позиций, выглядит не столь оптимистично, как принято считать.
Собственно государственный долг действительно сокращается.Однако интенсивно увеличивается задолженность банков и предприятий с государственным участием (государственный корпоративный долг), что предопределяет рост ответственности власти перед зарубежными кредиторами.
По абсолютной величине и с новой структурой государственный долг уступает частному, однако в гораздо меньшей степени, чем это представлялось ранее. Долги частных корпораций (банков и предприятий) растут значительно быстрее государственного корпоративного долга. За два с четвертью года (2006г.- I квартал 2008г.) задолженность частного сектора увеличилась почти на 188 млрд.долл., тогда как весь государственный корпоративный долг вырос на 73 млрд.
Тревогу вызывают опубликованные на сайте данные за 2007г. об операциях небанковских корпораций по привлечению и погашению ссуд и займов. Эта группа заёмщиков в течение года получила новые кредиты в размере 180 млрд.долл., из которых более половины (91 млрд.) было использовано на погашение старых долгов, а остальное добавилось к общей сумме внешней задолженности. Если подобное положение сохранится и в ближайшем году, то только для погашения долга российским корпорациям придется занять за рубежом (или у государства?!) не менее 190 млрд.долл. В условиях нынешних осложнений на мировых финансовых рынках это большая проблема.
Как видим, рост внешнего корпоративного долга - один из наиболее динамичных показателей развития экономики России. В 2003-2007 гг. величина этого долга по отношению к ВВП почти удвоилась и составила 32,5%, а уровень совокупного (государственного и корпоративного) внешнего долга по отношению к золотовалютным резервам Банка России в 2007г. составил 80%. К тому же внутренняя корпоративная задолженность по отношению к ВВП возросла в 2002-2007 гг. в три раза и в настоящее время превышает 40% ВВП. Внутренний государственный долг показан в табл.2.Таблица 2

Структура внутреннего государственного долга России (на начало года, млн.руб)

 

Его среднегодовой рост составил 22%, а сумма к началу 2008г. достигла более 50 млрд.долл. Цель этих заимствований, учитывая отсутствие их связи с намерением инвестировать в развитие экономики, выглядит неоправданной.
В целом же при наличии у государства избыточных (сверхнормативных) международных резервов, «неработающих» средств Стабфонда и профицита бюджета, сложившееся положение с интенсивным ростом внешнего долга и самим существованием внутреннего долга являет собой просчёт кредитно-денежной политики.
Рост внешнего корпоративного долга мог быть умерен кредитованием эффективных проектов корпораций из государственных источников с большой обоюдной выгодой. Но этого нет даже в замыслах, не говоря уже об отсутствии системы и механизмов осуществления подобных операций. Получается, что глобальной целью денежно-кредитной политики государства является максимизация количества неработающих денег, рассованных по многочисленным «подушкам безопасности», а не традиционное использование накоплений в инвестиции на развитие производства.
Оценка трансформации совокупного национального долга России за последние годы позволяет сделать вывод, что в этой области сформировался комплекс угроз экономической безопасности. Основными из них, по мнению А. Шабалина, являются следующие семь [11]:

Взаимоотношения предприятий и банковской системы

Замещение непокрываемой собственными средствами части инвестиций за счёт банковского кредита является рутинной операцией для предприятий в странах с развитой рыночной экономикой. Потребность в заёмных инвестициях может быть вызвана необходимостью пополнения оборотных средств в связи с удорожанием (инфляцией) сырья, материалов, электроэнергии и др. или увеличением выпуска продукции, а также планируемыми капитальными затратами на техническое перевооружение, реконструкцию, расширение действующих или создание и приобретение нового производства. Таким образом, наращивание активов предприятия идёт по двум направлениям: инвестирования роста оборотных активов (ОА) и основных фондов (98,8% нефинансовых активов).
Финансовые ресурсы российских банков ограничены. Их недостаточно для параллельного решения задач наращивания оборотных активов (других текущих проблем) и развития технической основы производства предприятий. В этих условиях решение задач обновления и развития материально-технической базы отодвигаются на второй план, уступая необходимости первоочередного решения проблемы обеспечения производства оборотными средствами, являющегося непременным условием бесперебойной работы предприятия и достижения максимальной эффективности хозяйственной деятельности при существующих на нём основных фондах.
В нормальных условиях хозяйствования, характеризуемых доступностью кредитных ресурсов (отсутствие ограничений по объёмам, срокам кредитования и наличие умеренной платы за него (4-6% годовых), упомянутая очередность решения задач имеет лишь теоретический характер. В развитых странах предприятие имеет возможность кредитовать весь комплекс решаемых проблем одновременно ввиду необременительного для него погашения кредитных обязательств за счёт совершенствования и повышения эффективности производства.
Специфику и тяжесть сложившейся ситуации в России позволяет раскрыть анализ обеспеченности предприятий и экономики в целом оборотными средствами, которую непосредственно характеризует коэффициент обеспеченности собственными оборотными активами [6, С.688]:

Этот коэффициент представляет собой отношение собственных оборотных средств к величине оборотных активов предприятия: k_c = ОА_с / ОА. Нормативное значение k_c = 0,1 (10%) было установлено постановлением правительства РФ от 20 мая 1994г. №498 «О некоторых мерах по реализации законодательства о несостоятельности (банкротстве) предприятий» в качестве одного из критериев определения неудовлетворительной структуры баланса (наряду с коэффициентом текущей ликвидности).
Недостаток собственных оборотных средств ОА_с – характерная черта многих российских предприятий. Эти предприятия имеют, как правило, неудовлетворительную структуру баланса, неустойчивое финансовое состояние. Отсутствие собственного оборотного капитала свидетельствует о том, что все оборотные средства организации и, возможно, часть внеоборотных активов (при отрицательном значении собственных оборотных средств) сформированы за счёт заемных источников. Улучшение финансового положения предприятия невозможно без повышения его обеспеченности собственными оборотными средствами.
По экономике в целом и по основным видам экономической деятельности (за исключением добычи полезных ископаемых, производства и распределения электроэнергии, газа и воды) после финансового кризиса 1998г. значения коэффициента обеспеченности собственными оборотными средствами отрицателен. Это означает, что в экономике страны большинство предприятий не имеет собственных оборотных средств и находятся за чертой платёжеспособности и финансовой устойчивости.
Здесь важно отметить, что в экономически развитых странах обеспеченность собственными оборотными средствами тяготеет к величине 50%. Очевидно, что масштабное замещение собственных оборотных средств заёмными в любой экономике делает предприятие более зависимым от внешней среды и уязвимым при неблагоприятном развитии событий в его хозяйственной деятельности.
В нашей стране при кредитной ставке, в 3-4 раза превосходящей зарубежные (4-6%), рассматриваемый норматив не может быть ниже 40-50%. Значение нынешнего норматива 10% - это не нижняя граница благополучия предприятия, а граница банкротства, что подтверждается наименованием документа, его утвердившего. Коэффициент обеспеченности в 2007г. собственными оборотными средствами предприятий экономики – 10,5% (k_c = – 0,105) определяет финансовое состояние большинства наших предприятий как потенциальных банкротов. Поэтому нас прежде всего интересует вопрос, насколько сложившаяся ситуация допускает, с учётом тенденции её развития, выход из кризисного положения?
Чтобы определить финансовую нагрузку на предприятия, связанную с оплатой из чистой прибыли процента за кредит под оборотные средства и с перспективой возврата кредита, нами выполнены укрупнённые расчёты, итог которых представлен в табл.3.

Таблица 3

Последствия кредитования хозяйственной деятельности предприятий России, (млрд.руб., данные на конец года)


Примечание: принятая в расчёте ставка краткосрочного кредита в 2003-2007гг. – 20%

Степень влияния на хозяйственную деятельность предприятий пользования кредитом оценена с двух позиций: непосредственно по величине оборотных активов и по объёму кредитов и займов. В итоге получены результаты, не совпадающие в цифровом выражении, но совпадающие в отрицательном влиянии взаимодействия предприятий с банковским сектором на их финансовое положение. Причём, если результат расчёта влияния взаимодействия предприятий с банковским сектором по объёму кредитов и займов (табл.3, разд.III) свидетельствуют о неудовлетворительности положения дел, то результат расчёта величины отсутствующих на предприятиях и в полном объёме заимствуемых оборотных активов (реальный объём заимствований превышает величину оборотных активов, показанных в таблице) выглядят катастрофическим (табл.3, разд.II). Поэтому, не вдаваясь в детали расхождений данных статистики и избегая сгусщения красок, далее будем рассматривать более оптимистичную картину, показанную в разд.III табл.3.
Как видим, на обслуживание кредитов под отсутствие собственных оборотных средств предприятия ежегодно теряют 57-85% своей чистой прибыли, которая в такой ситуации утрачивает функцию источника обновления и расширения производства. На практике желание предприятий уменьшить объём заимствования оборачивается стремлением получить предоплату под заказ, задержкой оплаты полученных и израсходованных материальных и энергетических ресурсов, неспособностью рассчитаться за выполненные для них работы и услуги и т.д.
Оборотные средства предприятий ввиду роста объёма производства и инфляции ежегодно быстро увеличиваются. В результате темп роста оборотных активов выше роста основных фондов, их отношение с 2000г. увеличилось с 29% до 38,5%, т.е. на 33%. Изменение структуры активов отрицательно.
Большая часть чистой прибыли предприятий уходит на обслуживание уже имеющегося кредита. Её остаток, как свидетельствует растущий отрицательный коэффициент обеспеченности собственными оборотными средствами, недостаточен для покрытия ежегодного прироста оборотных активов, а тем более для их возврата. Объём ежегодного кредитования увеличивается, а перспективы его возврата нет. Отношение кэш-фло к общему объёму кредита (32,2-44,8%) свидетельствует о невозможности возврата кредита банкам в принципе.
Тяжесть положения иллюстрирует картина 2007г. Как видим, 80,5% чистой прибыли уходит на оплату процентов (в 2003-2007гг. чистой прибыли ещё хватало на обслуживание кредита), а годовая амортизация (источник погашения кредита) в 13,6 раз меньше общего объёма кредита.
Таким образом, из двух направлений традиционного инвестирования производственно-хозяйственной деятельности предприятия безнадёжно «увязли» в поддержании требуемых объёмов оборотных средств и вся прибыль идёт на обслуживание, а не на обновление производства. Обстановку могло бы улучшить повышение рентабельности хозяйственной деятельности и расширение амортизационной базы путём обновления основных фондов, но для этого, как видим, собственные средства отсутствуют, а ресурсы банков ориентированы на краткосрочное кредитование.
В результате переоформления кредита, включающего очередные недоплаты, задолженность предприятия непрерывно увеличивается, о чём свидетельствует официальная статистика. Считать банковский процент (~20%) завышенным при существующем темпе инфляции и рисках оснований нет. Надеяться, что предприятия рассчитаются по банковским кредитам и самостоятельно выберутся из долговой ямы - наивно. А ведь речь идёт не об эпизодическом явлении, а о положении большинства предприятий и банков нашей экономики, определяющем и тех, и других, как потенциальных банкротов: первых – потому, что они неминуемо станут убыточными, вторых – потому, что они не вернут свой капитал. Государство, безучастно за этим наблюдающее в убеждении, что рынок уладит ситуацию без его участия, находится в преддверии надвигающегося коллапса экономики.
Банковский кредит, проценты по которому превышают уже более 15 лет рентабельность предприятий реального сектора экономики, стал угнетающим их производственно-хозяйственную деятельность и умерщвляющим инвестиционную активность фактором. Отечественная банковская система, как мощный насос, откачивает из реального производства практически все свободные средства. Избыточность «откачки» средств предприятия по непомерно высоким процентам обусловлена величиной инфляции, а её высокий темп поддерживаются, помимо других факторов, включением предприятиями высокой платы за кредит в цену продукции. Вполне объективные интересы банковской системы противоречат интересам реального производства и государства. Поэтому государство должно реализовать, уже не оттягивая, ряд мер противоположных принятой направленности (о них будет сказано позднее).
Банковская система и реальное производство подошли к пределу своего существования, строя отношения на базе взаимодействия преимущественно по направлению текущей деятельности и формирования оборотных средств предприятий. Интерес представляет оценка перспектив оживления второго направления – инвестирования в основной капитал.

Оценка эффективности инновационного развития предприятий и их кредитования

Рассмотрение касается «заброшенного», но главного направления инвестирования – технического перевооружения предприятий, предполагающего комплексную замену всей устаревшей активной части основных фондов.
Из всего состава основных фондов получение прибыли обеспечивает лишь их активная часть. Пассивная часть основных фондов только способствует этому. Инновационная замена устаревшей техники и технологии позволяет получить существенный прирост прибыли в прежних корпусах цехов и сооружениях, что экономит капитальные затраты на их создание. Поэтому при техническом перевооружении предприятий экономические обоснования строят на сравнении эффективности действующей и новой активной части основных фондов.
Фактическая рентабельность активной части основных фондов может быть определена с учётом их видовой структуры: здания – 26,1%, сооружения – 46,9%, машины и оборудование – 20,4%, транспортные средства – 4,5%, прочие – 2,1% [3, С.206], - в которой удельный вес активной части основных фондов составляет 27% (20,4%+4,5%+2,1%), пассивной части – 73%.

Отсюда фактическая рентабельность основных фондов в 2007г.:

а их активной части

Высокая рентабельность активной части основных фондов, рассчитанная по данным официальной статистики, является усреднённым показателем совокупности средних и крупных предприятий экономики, более половины которых функционирует в условиях сверхнормативного морального и физического износа техники и технологии, а 23,4% в 2007г. были вообще убыточными. Очевидно, что статистическая рентабельность, отражающая перечисленные отрицательные моменты, крайне низка и поэтому не может рассматриваться как ориентир ожидаемой эффективности инвестиций. В качестве целевых показателей логично принимать достижения лучших объектов-аналогов, в полной мере адаптировавшихся по всем направлениям своей производственно - хозяйственной деятельности к условиям рынка. Только реализация инвестиционных проектов на базе прогрессивной техники и технологии позволит всем предприятиям кардинально решить свои проблемы и стать высокоприбыльными. Следовательно, ориентиром для установления норматива рентабельности технического перевооружения должны служить достижения предприятий - лидеров.
Практическое использование предлагаемой нами системы отбора эффективных инвестиционных проектов к реализации затруднено, так как до настоящего времени достижения лучших объектов - аналогов по видам экономической деятельности и производств в публикациях и официальных изданиях Росстата не определены. Однако, база данных СПАРК, как утверждают её составители, содержит информацию практически по всем зарегистрированным в России юридическим лицам. Она включает в себя ежегодные данные более чем о миллионе предприятий всех форм собственности и определение 100 крупнейших предприятий по объёму выручки от реализации по основным видам экономической деятельности и производства, их ранжирование, а также фиксацию достигнутой рентабельности выручки (ROS) и активов (ROA) по каждому объекту выборки [12].
Данный материал позволяет произвести сравнение (показанное в табл.4) фактической рентабельности основных фондов по всей совокупности крупных и средних предприятий экономики (по данным Росстата) с лучшей рентабельностью предприятий из числа 100 самых крупных предприятий по ряду видов экономической деятельности и производства (по данным Интерфакс-АКИ).

Как видим, рентабельность предприятий-лидеров в несколько, а иногда в десятки раз превышает среднестатистические результаты:

- в производстве пищевых продуктов в 3,7 – 7,7 раза;

- в производстве машин и оборудования в 2,3 – 9,9 раза;

- в строительстве в 5,2 – 14 раз;

- в производстве, передаче, распределении электроэнергии и газа в 4,3 – 28 раз;

- в сельском и лесном хозяйстве в 4,12 – 15,6 раза;

- на транспорте в 1,44 – 14 раз.

В целом достижения по эффективности производства предприятий-лидеров (табл.4) свидетельствуют о колоссальных резервах её повышения во всех отраслях экономики. Реализация этих резервов на данном этапе развития страны всецело определяется проведением масштабной инновационной реконструкции материально-технической базы народного хозяйства, позволяющей не только решить текущую проблему преодоления кризисного состояния экономики и социальной сферы России, но и сделать высокий темп развития производительных сил перманентным, базирующимся не на разовых крупномасштабных проектах и кампаниях, а на введении процесса воспроизводства основных фондов всех товаропроизводителей в нормативный режим (и его стабилизации), полностью обеспечиваемый самофинансированием предприятий. В свою очередь масштабные инновационное техническое перевооружение и реконструкция предприятий могут базироваться лишь на прогрессивных и эффективных инвестиционных проектах, действующая нормативная база и система оценки которых неудовлетворительна.

Таблица 4

Сравнение рентабельности активов по группировкам Росстата и «Интерфакс – Аки»

Реализация Стратегии инновационной модернизации экономики, разработанной Минэкономразвития, настоятельно требует совершенствования научно-методического обеспечения определения экономической эффективности инвестиций, особенно в сложившейся ситуации, когда действующие Методические рекомендации [5] безнадёжно морально устарели, являются преградой отбора инновационных проектов, ориентируют конструкторов и потребителей техники на инвестиционные решения отжившего технологического уклада, не приводящие к ресурсосбережению. Без научно обоснованной базы нормативов эффективности «капитальные затраты» предприятий оказываются в буквальном смысле капитальными (очень большими) затратами, а не средством получения нормативной (как минимум) прибыли и повышения конкурентоспособности.
Специалисты миллионов предприятий лишены доступа к информации о достижениях (показателях) лидеров в соответствующих видах экономической деятельности, производств и т.д. и потому не имеют ориентиров для организации собственной эффективной инвестиционной деятельности. Использование кредитных ресурсов банков малым бизнесом крайне затруднено непреодолимой для него сложностью регламентированных экономических обоснований эффективности инвестиций.
Сложившееся положение можно характеризовать как провозглашение Минэкономразвития эффективной концепции развития, не имеющей, однако, инструмента её реализации. Введением в действие новой редакции Методических рекомендаций по оценке эффективности инвестиционных проектов (вместо второй редакции 2000 года) Минэкономразвития получило бы возможность ввести процессы инновационной модернизации экономики, связанные с инвестиционной деятельностью, в цивилизованное и управляемое русло.

Обобщение результатов анализа

Ранее именовавшийся вывозом капитала (и всеми силами ограничивавшийся государством) процесс оттока накоплений из страны, теперь обрёл название зарубежных инвестиций российского бизнеса, поддерживаемых правительством. Ещё раз подчеркнём, что зарубежная экспансия олигархических структур и государственных, в основном нефтегазовых, компаний – монополистов несомненно имеет положительные стороны, отмеченные в работе Б.Хейфеца [10]. Однако, отрицательные моменты, по нашему мнению, всё же преобладают. В дополнение к уже приведенным доводам добавим, что абсолютное неприятие вызывает результат сравнения объёма прямых зарубежных инвестиций организаций России – 3 773 млрд.руб. и инвестиций в основной капитал, направленных на обновление и развитие активной части основных фондов – 2 473 млрд.руб., (см.рисунок). По первому направлению используется 12,2% всех инвестиций, по второму – решающему для социально-экономического развития страны – только 8%, т.е. в 1,5 раза меньше.

Направления и структура использования инвестиций в экономике России в 2007г., (млрд.руб. в скобках - млрд.долл.)

В отношении внешнего корпоративного долга, как уже отмечалось, перейдена грань экономической безопасности России. Рассмотрение этой проблемы выполним раздельно по долговым обязательствам банковских и небанковских структур.
Внешний долг нефинансовых организаций в 2007г. составил 253,5 млрд.долл. (табл.1), из которого 153,7 млрд.долл. (61%) приходится на финансирование прямых зарубежных инвестиций. Не затрагивая вновь целесообразности этих вложений, отметим, однако, что при одобрении этой акции со стороны правительства неясно, почему эти средства не могли быть прокредитованы из государственных резервов, причём под меньший процент 6-8% годовых.
В этом случае финансовая нагрузка на наши компании уменьшилась бы, а государство получило большую выгоду, чем при вложении в иностранные ценные бумаги. Кроме того, в условиях разразившегося в 2008г. мирового финансового кризиса, а его предвестники обнаружили себя ещё летом 2007г., не понадобились бы экстренные и не безубыточные меры по оказанию помощи ряду этих компаний для расчёта по обязательствам с зарубежными кредиторами. Внешний долг банков в 2007г. составил 163,6 млрд.долл., увеличившись в сравнении с предыдущим годом на 62%. Эта сторона кредитно-денежной политики РФ, по нашему мнению, совершенно немотивированна в контексте уже проведённого анализа.
Но учитывая крайнюю важность проблемы, обратимся к детальному рассмотрению её аспекта, связанного с ускорением развития банковской системы и участия в этом процессе внешних заимствований.
В соответствии с Концепцией долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 года целевые ориентиры развития банковского сектора определены следующим образом:

- повышение уровня банковского кредитования экономики с 40% ВВП в 2007году до 70-75% ВВП в 2015 году и 80-85% ВВП в 2020 году;

- повышение вклада банковского сектора в финансирование инвестиций в основной капитал с 9,45% в 2007 году до 20-25% в 2020 году, в том числе благодаря развёртыванию деятельности государственных институтов развития и усилению долгосрочной составляющей в банковском кредитовании.

Интенсивный рост банковского сектора, предусматриваемый стратегией развития экономики, при нынешней кредитно-денежной политике, главной целью которой является вывод всех свободных средств с внутреннего рынка на внешний, совершенно неосуществим без внешних заимствований. Планы наращивания уже непомерно большого внешнего долга банков свидетельствуют о неосознании угроз экономической безопасности страны, о неприятии мер для скорейшего обуздания этого роста введением жёстких государственных нормативов, с описанием их сути - говорится в работах А.Селезнёва, А.Шабалина и др. [8,11].
Особую настороженность вызывает готовность следовать путём «бодрого» наращивания внешнего корпоративного долга при отчётливом видении Минэкономразвития наступления уже к 2010 г. отрицательного сальдо по текущим операциям, а к 2012 г. - торгового баланса России в результате быстрого роста импорта и платежей по обслуживанию корпоративного долга [4, С.103].
Оплату процентов и возврат внешнего долга российские корпорации и банки производят в валюте. Если для газо и нефтедобывающих компаний (основных заёмщиков иностранного капитала) это не представляет трудностей, то банки приобретают её на внутреннем рынке, зависящем от внешнеторговой деятельности, и потому, учитывая большой объём их заимствований, сильно влияют на сальдо текущих операций и торгового баланса страны, ухудшая его. Если учесть, что основным направлением деятельности банковского сектора сегодня является кредитование оборотных активов и текущей деятельности предприятий, не приносящее обновление и повышение рентабельности производства, то можно констатировать не только опасность, но и бесцельность интенсификации банковского сектора при сохранении сложившегося способа его функционирования.
Всё ранее изложенное свидетельствует о том, что только при определённых соотношениях рентабельности активов предприятий и кредитной ставки роль банковской системы положительна. При оплате за кредит 4-6% годовых и рентабельности активов предприятий порядка 12%, как свидетельствует опыт стран с развитой рыночной экономикой, заёмные средства оказывают стимулирующее действие в укреплении хозяйственной деятельности и развитии. При обратном соотношении (рентабельность активов ниже процентной ставки), причём при увеличенной в несколько раз ставке кредита (15-20%), банковская система оказывает подавляющее воздействие на финансы предприятий, лишая их возможности развития и даже выживания.
За истекшие 15 лет функционирования в подобных условиях предприятия полностью лишились собственных оборотных средств, расходуют большую часть чистой прибыли на оплату процентов за кредиты под них, из-за возрастного сужения амортизационной базы не могут вернуть кредит, утратили финансовые возможности кардинально обновить многократно физически и морально изношенную технику и технологию, что в итоге приводит к нарастающей тяжести процентных платежей по непогашаемой и потому увеличивающейся кредитной задолженности по оборотным средствам.
С другой стороны, ввиду замораживания финансовых ресурсов банков в растущей задолженности предприятий по непогашенным кредитам, банковская система постоянно и остро нуждается в пополнении своего капитала для подержания объёмов его «гибельного» оборота из-за очередного выпадения в «осадок» в виде кредитной задолженности всё новых объёмов средств. Именно потому, как выход из положения, Стратегия долгосрочного социально - экономического развития Российской Федерации до 2020 г. предусматривает ускоренный рост банковского сектора, который, однако, невозможен без массированных внешних заимствований. Если предположить благоприятные условия кредитования: ставка 10%, 3-5% банковской маржи с учётом рисков и 5-9% инфляции (несбыточно низкой на ближайшие 5 лет), то суммарная цена предложения кредита на внутреннем рынке определится в 18-24%, что совершенно не сделает его «целебным». Таким образом, находящееся на «кредитной игле» коммерческих банков реальное производство не спасёт увеличение масштаба коммерческого кредитования, а лишь усугубит положение.
Кризисное финансовое положение предприятий экономики понудило правительство решиться на крайнюю меру - снизить с 24 до 20% ставку налога на прибыль. Болезненность этого шага объясняется тем, что он усугубляет реальную дефицитность бюджета (без учёта нефтегазового трансферта). Воздействие снижения налога на прибыль на положение предприятий крайне низко. Прирост остающейся в распоряжении предприятий прибыли окажет положительное воздействие на деятельность, в том числе инвестиционную, высокорентабельных структур. Основная масса предприятий, не имеющих собственных оборотных активов, не улучшит финансовое положение, поскольку прирост свободных средств будет «съеден» долгами по банковским кредитам.
По нашему мнению, главным и показательным итогом этой налоговой «жертвы» является готовность государства непосредственно присоединиться к несению совместно с предприятиями бремени платежа банкам за оборотные средства. Банковский сектор подорвал платёжеспособность реального сектора экономики и начал «доить» бюджет государства.
Положение дел требует скорейшего решения правительства о реализации ряда мер противоположных принятой направленности: прекратить внешние заимствования и добиться нуллификации внешнего долга банков; исключить поступление государственных накоплений в коммерческую банковскую систему; ограничить темп роста коммерческой банковской системы её внутренними источниками.
Сказанное означает, что, став в «мягкую» конкурентную позицию, государство должно, не допуская развала коммерческого банковского сектора, заместить на определённых направлениях дорогие коммерческие кредиты (20% годовых) посильными для предприятий государственными (7-8% годовых). Как показали наши укрупнённые расчёты выходом из положения является оживление основного направления инвестирования – инновационного технического перевооружения и реконструкции предприятий реального производства. На этом направлении, базируясь на опыте предприятий-лидеров, имеется возможность многократно повысить эффективность производства и решить концептуальную установку стратегии инновационной модернизации экономики.
Однако, как на предыдущем этапе нашего развития в рамках концепции «диверсификации экономики», так и на нынешнем «инновационной модернизации», мы имеем дело с хорошими лозунгами, но с совершенно непроработанными механизмами их реализации, а потому отсутствием шансов на успех, в чём убеждает картина инвестирования экономики России, показанная на рисунке.
Магистральные направления заявленной стратегии - развитие инновационной деятельности и инновационное обновление активной части основных фондов предприятий - инвестируются соответственно в размере 0,3% и 8% от общего объёма инвестиций. Если к тому же учесть, что инвестиции в основной капитал по своему содержанию являются ремонто-инвестициями и только часть из 8%, обозначенных в структуре, являются собственно инвестициями, становится очевидной раздельность объявленного и реального курса движения экономики.
Неспособность экономического блока государства обосновать и спроектировать эффективную траекторию развития экономики подтверждают показатели прогнозируемого им будущего: среднегодовой темп экономического роста 4-6,5% при опережающем росте реальной зарплаты 7,6-9,7%; повышение цен на электроэнергию за 2012-2015 гг. на 40-50%, затем к 2020 г. до 15-16 центов за кВт-час, а для населения до 2015 гг. в 1,9-2,2 и к 2020 г. ещё в 1,4 раза; рост тарифов на теплоэнергию, опережающий рост цен на эл.энергию; рост тарифов на ж.д. перевозки; рост цен на газ в 2,5 раза до 2015 г. и до 2020 г. ещё в 1,2 раза; возникновение после 2020 г. дефицита бюджетной системы [4, С.196, 208-211].
Рост в несколько раз цен и тарифов на электроэнергию, газ, тепло, коммунальные услуги, ж.д. перевозки означает бурный рост инфляции в экономике. Возникновение дефицита бюджетной системы означает исчезновение профицита и проедание Стабфонда, а с ними и ограничение возможностей индексирования пенсий, поддержания нормального уровня жизни работников бюджетной сферы. И самое неприятное состоит в том, что этот прогноз станет реальностью, если коренным образом не изменить картину инвестирования, представленную на рисунке.
Недостатки проводимой кредитно-денежной политики проявляются в следующем:

Именно искусственность, намеренный характер провоцирования инвестиционного голода является основанием считать проводимую кредитно-денежную политику инвестиционным голодомором экономики России. Располагая мощным, пока замороженным инвестиционным потенциалом, можно кардинально и в сжатые сроки ситуацию изменить. Общее направление и пути использования этого капитала ясны - инновационная реконструкция материально-технической базы предприятий всех форм собственности, в процессе которой предстоит «вырезать» и утилизировать миллионы рабочих мест, а вместо них приобрести и установить новые, причём новейшие по технико-экономическим показателям. В результате окажутся решёнными социально-экономические проблемы всех работников материального производства и зависящих от него категорий бюджетников.
По сути решимость власти сводится к созданию мощной государственной линии долгосрочного кредита, которая представляет собой ныне недостающий стандартный элемент рыночного механизма. Государство в лице новой структуры (государственной, а не с государственным участием) займёт неосвоенную пока банковской системой нишу долгосрочного кредитования, не причиняя ей вреда. Конструкция и схема деятельности новой структуры, управляющей интеллектуальными, финансовыми и материальными потоками инновационной реконструкции материально-технической базы экономики, требует особого рассмотрения.

1.Борисов С.М. Новое о внешнем долге России // Деньги и кредит. 2008. №8.

2.Дасковский В.Б., Киселёв В.Б. Деградация и феномены инвестиционной деятельности в России // Инвестиции в России.2009.№5.

3.Инвестиции в России. 2007: Стат.сб. / Росстат. – М., 2007.

4.Концепция долгосрочного социально-экономического развития Российской Федерации до 2020 года.

5.Методические рекомендации по оценке инвестиционных проектов (вторая редакция): Офиц.изд-е. - М.:Экономика. 2000.

6.Российский статистический ежегодник. 2008: Стат.сб. / Росстат. – М.,2008.

7.Россия в цифрах. 2008: Крат.стат.сб. / Росстат. – М., 2008.

8.Селезнёв А. Совокупный государственный долг, его регулирование // Экономист. 2008. №8.

9.Финансы России. 2008: Стат.сб. / Росстат. – М.,2008.

10.Хейфец Б.А. Российские компании прирастают зарубежными активами // Финансы. 2008. №8.

11.Шабалин А. Внешний корпоративный долг: динамика и регулирование // Экономист. 2008. №6.

12.Экономика России: сравнительный анализ прибыльности / Сост. ООО «Интерфакс - Агентство корпоративной информации». – М.: Изд.дом «Квинто - Консалтинг»,2006.