Развитие на основе труда

При всех исторических формациях и их производительных силах жизнь общества каждой страны, а следовательно всего мира, сохраняет трудовую основу. Этим определяется системность как жизнедеятельности людей, так и общественных связей, в том числе и в условиях, когда еще не исключается групповой, классовый характер отношений между людьми.

Приведенная посылка является определяющей в данной авторской позиции, хотя и она отражает субъективный фактор жизни общества. Сама же жизнь общества движется на объективной основе, включая природную составляющую, частью которой является и человек, представляющий собой ее высшее создание. И оснащенный разумом, воздействующем на все вещественные предметы природы, приспосабливая их трудом к своим потребностям, человек сочетает объективное и субъективное (свои сознание и действия в различных их проявлениях - знания, интерес, способности, умение, опыт) в труде как процессе функционирования производительных сил, применяемых им орудий труда и природных ресурсов, и прежде всего - самого человека труда.

В изучении и совершенствовании объективного и субъективного в производстве и экономике как формах жизнедеятельности людей видна объективная необходимость, составляющая суть экономических законов и обусловливающая определенное развитие производительных сил, повышение производительности труда и другие социально-экономические явления, с которыми человек не может не считаться.

Эта позиция не отличается особой новизной, но приобретает существенное значение в условиях, когда все колебания в производстве и экономических связях приписываются "невидимой руке" рынка, а экономика сводится к движению цен, прибыли, денежным показателям с сопровождающей их инфляцией. При конъюнктурном подходе для труда, объективного и субъективного в отношениях людей, их жизнедеятельности места не остается, а тогда об экономических законах говорить нечего.

Следовательно, отстаивая трудовую основу жизни человека и общества (а такая основа присутствует и в информации), тем самым восстанавливаем объективную значимость материальной базы общества и социально-экономического развития.

Технически и технологически обогащенный, оснащенный мыслью и знаниями (научно-информационно) труд воплощает прогресс человечества, всесторонне преобразует личность, создает условия жизни человека.

Теоретически суть данной проблемы отображает своим содержанием сущностный потенциал всей экономики и общественно-экономического устройства страны в целом. Эту особенность следует подчеркнуть, ибо речь идет, по существу, о важнейшей экономической закономерности, которая действует как само собой разумеющаяся и не требующая особого акцентирования, поскольку экономика расширенно воспроизводится только известным трудовым, производственным образом - и по-другому быть не может.

В реальной действительности нет экономических процессов, отношений и социально значимых результатов вне труда, вне связи с трудом и его созидательной, материализованной силой. И эти взаимосвязи настолько реально незаменимы, что воспринимаются как воздух в жизни человека.

Но если жизнь без воздуха немыслима и это усваивается человеком без всяких теорий, все же пользование воздухом и правила дыхания едины в разных процессах, требующих действий человека. Тем более не всегда практически оправдано, не говоря уже теоретически, полярное отношение к труду, особенно его экономической роли и его динамизму выраженном в производительности. К сожалению, в таком подходе не усматривают ничего "незаконного", несмотря даже на проявившиеся в последние годы отклонения от трудовой сущности экономики, от самой категории производительности труда.

Изменения в экономических отношениях происходят, с одной стороны, по мере познания человеком действительности, природы, изменений общественных экономических связей, например вследствие углубления интеграции труда, освоения новых технологий, а с другой - также из-за искажений воспринимаемой человеком действительности. Чаще всего это допускается под влиянием так называемой выгоды, а точнее - индивидуального и группового эгоизма, представляющих трудно контролируемые, но в значительной мере ущербные для общественных связей явления.

Личная выгода, искажая понимание человеком общественных интересов, отражается на экономических отношениях, причем в такой мере, что игнорируются, не воспринимаются объективные экономические законы. При этом возникают "теории", претендующие якобы на обновление экономических отношений, а в действительности отвергающие сами экономические законы как объекты экономических теорий и экономической науки.

И самое главное, незаменимое в сути закона - отражение реальной практики, которая выражает направленность общественных явлений и процессов, т. е. жизни общества. Но сложность в том, что сама социальная жизнь есть результат действий людей, членов общества. А он представляет результат комбинированного взаимодействия субъективных и объективных факторов. И прогрессивен ли он, проясняется не сразу, а по мере движения жизни общества к лучшему или худшему состоянию. Подчеркиваем: в масштабе всего общества, а не отдельных групп, личностей, которые, разумеется, по-разному относятся к труду, к самому обществу, его интересам.

Закономерно прогрессивными являются те действия отдельных групп, классов, организаций, личностей, которые служат повышению уровня всех сторон жизни всего общества, начиная с развития производительных сил, особенно человеческих.

Но формулы экономических законов также создаются людьми. Экономический закон - отражение потребностей общественного развития, выраженного в экономике, но определяется он в науке конкретными личностями под влиянием изменений в реальной жизни. Соответственно, существует опасность смешения объективного и субъективного. Если происшедшие или только назревшие изменения, например в труде, его экономичности, продуктивности, в значительной мере воплощают объективный фактор, то выводы науки, личностей относительно экономических законов, их значения, обновления - субъективный процесс, нуждающийся в выверке его результатов живой практикой.

Это особенно заметно, и не только заметно, а влияет на отношение к экономическим законам и самой экономической науке, ее выводам и рекомендациям в условиях реформ конца прошлого, начала нынешнего века в нашей стране. А ведь искаженное отношение к науке, к роли динамики труда в экономике отражает недооценку производительных сил, в структуре которых действует и сама наука.

Обращает на себя внимание то, что субъективный подход к закономерностям экономики выразился в подмене проблемы развития производительных сил и динамики труда гипертрофированной ролью денег.

В деньгах, используемых в возрастающих масштабах государственными структурами по усмотрению действующих в их составе обладателей властных полномочий, преследующих определенные интересы, заключается наиболее концентрированная сила воздействия государства на экономику.

Но сами по себе деньги не осуществляют напрямую ни один материальный, наукоемкий технологический процесс, и они превратились в тормоз, сдерживающий движение воспроизводства и распространение новшеств в сфере производства, и не только в нем. Ограниченные денежным фактором техническое переоснащение производства и достижение работниками новейшей квалификации тормозят динамизм труда, рост производительности, а следовательно, умножение общественного богатства.

Решение такой проблемы не под силу отдельным производителям, собственникам материальных и финансовых ресурсов. Ее решение возможно только усилиями всего общества, которое представляет государство.

В условиях реформ именно от денежного фактора проистекает недооценка труда и его производительности. Общественное богатство видится преимущественно в деньгах. Это не надумано, ибо воплощение многих практических новшеств упирается в нехватку денежных накоплений. А поскольку денежная наличность является "продуктом" государственной машины, то соответствующие властные структуры, не останавливая печатный станок, могли бы пополнять денежно-бумажные потоки, как говорится, "по потребностям". Но подобная практика имеет свои пределы, ибо подвергается воздействию объективных закономерностей, вытекающих из динамизма труда, продуктивности производства, его эффективности, реализуемой в процессе распределения всего материально созданного потока обмена, прежде всего рыночного, и потребления.

При всей противоречивости субъективного, воплощенного в производственной деятельности, в нем сохраняется объективная необходимость созидательно-трудовой связи, содержащей определенную пропорциональность затрат материалов, энергии, рабочего времени, а следовательно, труда, машин и механизмов, т. е. совокупных производительных сил общества.

Именно в процессах общественного воспроизводства формируется стоимость создаваемых продуктов труда, получающая выражение в цене, исчисляемой в денежном выражении.

Однако деньги не представлены в технологиях производства. Они не имеют места в его созидательных процессах, как это присуще труду, материалам, машинам, инструментам. Но им принадлежит определяющая, ведущая функция в распределении отмеченных ресурсов и в обмене продуктами производства и умственного труда, да и тех же ресурсов. И потому, не принимая непосредственного участия в производстве, деньги косвенно влияют на его результаты, динамику, эффективность труда, как и всего производства.

И в данной "косвенности" воплощено огромное противоречие человеческой жизнедеятельности, сказывающееся на цивилизационном прогрессе.

Оставаясь как бы в тени всестороннего общественного созидания, не только производственного, но и умственного, в том числе научного, деньги в зависимости от своей концентрации ускоряют или наоборот сдерживают производство материальных и духовных благ, а то и приостанавливают его, не позволяют осуществлять расширенное включение новшеств, особенно высоких технологий.

Мы это особенно испытываем в своей стране с начала экономических и других реформ 1990-х гг. и в начале текущего века, когда то и дело приходится слышать и читать о том, что в отрасли, объединении, предприятии назрела необходимость в обновлении оборудования, освоении прогрессивных технологий, но для этого нет необходимых денежных средств.

Нехватка денег, которые не являются элементом или "материалом" производства, тем не менее проникает в скопление производственных проблем, приостанавливает воспроизводственный процесс, оказываясь по силе и результатам своего влияния, а точнее воздействия превыше значимости всей совокупности материальных и умственных заделов человеческого сообщества. Перед нами противоречие, затрагивающее не только основы производства, динамизма труда, но и всей совокупности общественного развития, включая науку и духовную силу человечества.

К этому изъяну условий общественного прогресса не привлечено внимание, и данное противоречие общественных, в особенности экономических, отношений не фиксируется ни практически, ни теоретически, будучи воспринимаемым как само собой разумеющееся явление живой действительности.

Между тем ситуация обостряется с изменением экономических связей и их закономерностей, а еще более при попытках ослабления роли государства в экономике, на которые можно пойти, лишь если не предвидеть будущего, постепенно проявляющегося в наступивших потрясениях экономики и растущей нищеты обширных слоев населения, и при этом отмежеваться даже от моральной ответственности за последствия всего предпринятого.

Государство не может считать себя вне экономики даже потому, что противоречие, о котором говорится здесь, как это ни парадоксально, в значительной мере исходит от него, его деятельности. Ведь деньги - это его "продукт". С переходом от золота как денежной основы к монетарным знакам стоимости он создается и умножается эмиссионными структурами, которые должны регулировать объем денежной массы с учетом потребностей обмена и распределения. К чему можно прийти, пренебрегая этим требованием, население увидело в начале 1990-х гг., когда рыночные цены на товары возросли в тысячи раз, причем не в одну - две, а более десяти тысяч. Например, цены на электроэнергию выросли в 1990-1995 гг. в 15342 раза, на бензин - в 14995, на нефть - в 11775, на продукты кисломолочные - в 14802, масло растительное - в 8651, продукцию машиностроения - в 5538, обувь (для взрослых) - в 4477, сахар песок - в 3172, ткани хлопчатобумажные - в 2773 раза [1].

В основе этого процесса действовала инфляция. Правительство, как известно, изменило ситуацию методом деноминации. Попросту говоря, в денежных расчетах было зачеркнуто три нуля. Изменились масштабы денежных потоков, но рост цен не устранен, продолжается рост инфляции, вызывающий прилив денежных средств в обращении, покрывающий рост цен.

Следует подчеркнуть, что на усилении инфляции, а следовательно и увеличения цен, сказывается курс рубля к наиболее мобильным иностранным валютам, особенно доллару и евро.

Все это известно. И, казалось бы, находится в центре внимания правительства, фиксирующего уровень инфляции с целью торможения ее роста. Но при этом не прослеживается главное - влияние на производственные отношения, на состояние, вернее необходимость укрепления экономики в ее главном звене - производстве, с его основным двигателем - трудовой динамикой, а именно в этом сосредоточены перспективы общества (не только в нашей стране), экономического и социального развития. Больше того, продвигаются идеи "отстранения" государства с его монетарными потоками от трудовых и материальных основ экономики или, как теперь, принято говорить - от ее реальной части.

Кстати, за этой деталью скрывается действие отмеченного выше разрушительного противоречия экономики производства. Это углубленный источник "хронической болезни" экономики, которая присуща монетарной составляющей хозяйства и пронизывает производство, распределение и обмен. И появляется она в виде инфляции. В ее колебаниях выражена сила указанного противоречия, влияющего на экономические отношения производителей, которые, выходя на рынок, стремятся к получению более высокой прибыли внутри цены, следовательно, и большей массы денег, которые в этот момент подменяют производство, его экономическую суть и закономерности экономических общественных отношений. Но в этот самый момент цели и интересы потребителей как участников обмена не меняются, но тем не менее ущемляются, нарушаются. Повышение цен, а следовательно умножение массы денег в данной конкретной сделке, перекрывающей пустоту, образующуюся в обращении материальных товаров, которых не прибавилось от роста цен и инфляции, доминирует здесь вместо роста производимых изделий. В этом обнажается острейшее противоречие, поскольку обращение отодвигает производство и создание материальных изделий и услуг.

Обращение по природе его явлений, целей и действий его участников, их интересов пронизано противоречием. С противоречивых целей начинается экономическая связь участников обращения. И воплощается эта противоречивость в функциях денег.

Известно, что потребитель включается в сделку на рынке (сфера обращения) с целью обзаведения материальным (или духовным) изделием. Такова цель и всего общества, так или иначе причастного к сфере обращения (товаров и денег). А поставщика товара интересует более высокая сумма денежной выручки. И в этот момент начинается уточнение и детализация целей участников рыночной сделки: для потребителя - более высокое качество изделия, срок службы, гарантийный срок, сокращение производственных затрат (если приобретаются детали производства). Завершением сделки купли-продажи еще не разрешается противоречие, представленное деньгами, если покупатель не сумел скопить к моменту сделки сумму, достойную для оплаты цены товара.

В момент товарно-денежного обмена с особой силой проявляется противоречивость воздействия денег на экономические отношения не только рыночной среды, но и производства. И хотя эта сила фиктивная, точнее, она исходит от фиктивного фактора, связанного с производством, в котором он непосредственно не представлен, но способна затормозить или вообще остановить производство, изготовившее данный товар, а тем более прервать процесс купли-продажи, т. е. процесс обращения, до тех пор, пока покупатель товара не обзаведется нужной суммой денег. Отсюда пошли те масштабные неплатежи, которые в значительной мере парализовали производство в России в начале 1990-х гг., т. е. в период радикальных реформ.

Но речь идет не только о российском явлении, характерном лишь для ее экономики, а всеобщем факторе общественных экономических отношений, порождаемым противоречивой сущностью денег, которые, подменяя материальные и трудовые факторы производства, не участвуя в самом производстве, своей фиктивной сущностью прерывают движение всех других, реально созидаемых факторов производства.

Это разрушительное проявление противоречия, присущее денежному влиянию на производство, не ограничивается отдельными операциями обращения, а сказывается на всей системе экономических отношений нынешней исторической формации - капитализма. С изменением экономических отношений постепенно меняется действие рассматриваемого противоречия.

Начало прошлого века, как известно, характеризовалось экономическими отношениями, складывавшимися в процессе сращивания финансового и промышленного (материального) капитала при всей противоречивости и в то же время взаимозависимости их функционирования. И поскольку основным результатом являлось увеличение воспроизводственного потенциала в отдельных странах с индустриальной экономикой, этим определялись перспективы капитализма, его пусть и циклического, нарушаемого экономическими кризисами, но экономического роста. Основу этого роста составляли технический прогресс, совершенствование труда в сфере производства, обеспечивающих повышение производительности самого труда и материально-технического потенциала.

Классики подчеркивали сращивание финансового и производительного капитала как отражение производственных и рыночных связей. Сегодня, наоборот, внимание сосредоточено на обособлении финансового рынка и материально-товарного рынка. И в этом процессе выражено противоречивое воздействие денег на движение труда, материальных ресурсов, производственного потенциала в целом, товарных масс. Небывалых масштабов достигло вращение ценных бумаг, представляющих долю фиктивного капитала.

При этом деньги дают прирост денежно-бумажного "богатства", в основе которого материальная пустота, не представляющая связи с производством, а следовательно и с трудом. Происходит подмена производства и самого труда. Не ощущается экономическая потребность в производительности труда и производственного капитала. И, как это произошло в нашей реформируемой экономике в начале 1990 гг., показатель производительности вообще исключили из статистической отчетности. Таким государственным решением состоялось как бы закрепление (формальное) противоречивого воздействия пустых, нематериализованных денег, или внепроизводственного, бестоварного прироста денежного дохода. Этот доход - плод денежного противоречия, воздействующего на труд и его динамизм.

Данное противоречие отражается на экономических отношениях общества в целом, включая деятельность государства, которое становится заинтересованным в денежных "пирамидах", выражающихся в росте государственного долга. Современная ситуация свидетельствует: чем крупнее масштабы финансового рынка, тем больше сумма государственного долга. Наиболее весомым доказательством закономерности, а не случайности проявления данной противоречивой связи денег и труда (производства) служит движение величины государственного долга США. В конце 1980 г. сумма государственного долга США составляла 335, 6 млрд. долл., в 1985 г. - 568, 6, в 1990 г. - 858, 0, в 1995 г. - 1115, 4, в 1998 г. - 1283, 6, в 1999 г. - 1369, 3, в 2000 г. - 1451, 8, в 2001 г. - 1554, 0 млрд. долл.

С расширением масштабов фиктивного монетарного рынка исчерпываются перспективы капитализма как общественной структуры экономики.

И если даже экономически развитые страны в значительной мере удовлетворяют материальный спрос за счет импорта, используя для этого и государственный долг, и доходы финансового рынка, то мировому обществу в целом не обеспечить таким путем потребности населения и государственных структур в приросте материальных богатств, создаваемом трудом человечества в сфере производства, науки, образования и культуры.

Экономическая роль динамизма труда незаменима и постоянно растет. Но общественное возвышение самого труда и его носителя, человека-труженика, впервые в истории поставлена на государственном уровне в условиях социализма, его общественных (включая государственные) отношений.

Будущее мирового экономического развития, не только России, зависит от успешного продвижения новейших технологий и наукоемких производств в целом, обеспечивающих конкурентоспособность производственной продукции. Это не значит, что достижение таких результатов в стране должно сопровождаться перемещением трудоемких сырьевых производств в другие, менее развитые страны. Требуется мобилизация внутренних резервов, и не только производителей. Многое зависит от государства, его политики в финансовой сфере. Имеется в виду устранение такого положения, когда внедрение в производство новых технологий тормозится нехваткой денежных средств.

Правительства отдельных развитых стран осуществляют частичное бюджетное финансирование технологических новшеств, нередко идя при этом на увеличение государственных доходов.

В России возникает необходимость в поддержке не только отдельных производств, корпораций, а целых отраслей и комплексов. Причем не только в целях обновления производства, его технологий, но и обеспечения сбыта готовой продукции или полуфабрикатов. Взять, например, производство минеральных удобрений, которые наши предприятия почти полностью отправляют в другие страны, поскольку земледельцы не в состоянии оплатить стоимость продукции. А наши поля, между тем, не дают высоких урожаев. Хозяйствам не хватает зернового фуража для кормления скота. И потому возникает вопрос: для чего производятся минеральные удобрения? Найти позитивное решение без участия государства в настоящее время невозможно.

В такой же мере напоминает о себе проблема производства электроники. Только в иной плоскости: необеспеченности выпуска в стране деталей и механизмов для телевизоров, компьютеров и т. п. Причина одна и та же - нехватка денежных средств. И хотя в первом варианте она сказывается на уровне отдельных хозяйств, не располагающих даже оборотными средствами для текущих расчетов за приобретенный ресурс, то во втором - четко определяются проблемы конкурентоспособности промышленности, ее наукоемкости.

Но устранение фиксируемой причины невозможно в масштабах всей страны без усилий государства. И дело требует не просто изменений в структуре расходов государственного бюджета, а более тщательного и менее напряженного для бюджета подхода.

Решение проблемы возможно путем продуманной практики отраслевого кредитования на государственном уровне. Для осуществления такой практики потребуется создание федерального кредитно-расчетного центра, который бы имел филиалы в регионах, отдельных промышленных центрах. Например, кредитование предприятий, производящих минеральные удобрения, можно наладить с учетом времени отгрузки удобрений и снятия урожая зерна, примерно на 6-7 месяцев. Причем кредиты предоставлялись бы на оплату конкретных счетов (с обеих сторон), а в отдельных случаях государство могло бы получать в погашение кредита от хозяйств согласованное количество зерна для своих нужд.

Важно, чтобы не было нецелевых и бесконтрольных перечислений кредитных сумм, а равно и платежей по их погашению. Структуры федерального кредитно-расчетного центра могли бы обеспечить соблюдение этого условия, а оно гарантировало бы четкость расчетов, надежность, действенность кредитной системы.

Подобным образом можно изменить и кредитование инвестиций в наукоемкое производство, устранив положение, когда внедрение высоких технологий и других новшеств сдерживается недостатком денежных средств.

Итак, речь идет не об отдельных странах российской экономики, а о существенном явлении экономических отношений современного человечества при которых деньги, их отсутствие в нужных для развития производства на наукоемкой основе объемах превращается в тормоз экономики. Это состояние усиливается отвлечением денежных инвестиций в сторону финансового рынка, доходы которого умножают фиктивный капитал в ущерб трудовым основам, промышленному капиталу, увеличению материальных богатств человечества. В усиливающемся обособлении финансового рынка нашло отражение противоречивое влияние денег на экономический динамизм труда с его производительностью. Разрастающиеся масштабы денежного оборота финансового рынка, в десятки раз превышающие дневной оборот товарно-материального рынка, свидетельствуют о том, что более выгодно инвестировать материально пустой финансово-рыночный оборот, чем производство и высокотехнологические инновации.

Обеспечивая получение большего дохода вне производства, финансовый рынок усиливает рост фиктивного капитала, не связанного с производством, материальными источниками развития производительных сил и совершенствования благосостояния населения.

Государство в состоянии организовать эффективное использование возможностей кредитно-финансовой системы для рациональной организации наукоемкого развития производства материальных и духовных благ.