«Современная денежная теория»: используемые методы анализа и парадоксальность выводов

В. К. Бурлачков

В научных публикациях по проблемам монетарных отношений под «современной денежной теорией» (СДТ; англ. — ММТ) понимается система воззрений, сформулированных в последние два десятилетия группой американских и австралийских экономистов, в основном университетских профессоров. Главным стимулом разработки и популяризации СДТ стала необходимость создать научную концепцию преодоления таких проблем американской экономики, как накопление огромного государственного долга, хронический бюджетный дефицит, высокий уровень безработицы. Анализируемая теория предлагает универсальное решение этих проблем.

СДТ содержит парадоксальные выводы. Тем не менее изучать ее, на наш взгляд, необходимо. Дело в том, что при разработке СДТ широко использовались балансовый и экономико-математические методы анализа. Именно своеобразная трактовка результатов их применения привела разработчиков СДТ к неординарным выводам. Тем самым появление СДТ предопределило необходимость точнее интерпретировать результаты, к которым могут прийти исследователи при использовании указанных методов.

Как показывает опыт, обсуждать доктрины, противоречащие сложившимся представлениям, может быть целесообразно. Анализ одной из таких теорий — концепции частных денег Ф. фон Хайека — привел к выводу о наличии «табу» в экономической системе. В ней невозможно окончательно погашать свои обязательства за счет эмиссии своих же обязательств. Противоположный вывод следовал именно из теории Хайека.

Основы СДТ были заложены в исследованиях У. Мослера (Mosier, 2010) и С. Келтон (см.: Kelton, 2020) и в дальнейшем развиты большой группой исследователей. Взгляды сторонников СДТ не просто радикальные — некоторые их предложения отрицают фундаментальные устои современной денежно-кредитной системы. Популярность СДТ быстро растет в политических кругах, в университетах, среди финансовых аналитиков. Эта теория активно пропагандируется экономистами — советниками Конгресса США. Способствовала популяризации СДТ и публикация ее активными сторонниками У. Митчеллом, Р. Реем и М. Уоттсом учебника «Макроэкономика» (Mitchell et al., 2019).

По нашему мнению, анализ теоретических основ СДТ, позволяющий раскрыть особенности современной денежно-кредитной системы, выявить возможности и ограничения монетарной политики в стимулировании экономического развития, представляет научный интерес. Данной теме посвящен ряд публикаций отечественных экономистов (см.: Моисеев, 2019; Андрюшин, 2020).

Главный постулат СДТ: правительство независимой страны (суверена), обладающее правом денежной эмиссии, не может обанкротиться ни при каких обстоятельствах. Утверждается, что такой суверен всегда имеет возможность оплачивать свои обязательства за счет денежной эмиссии. При этом эмитируемые обязательства принимаются им при уплате налогов хозяйствующими субъектами.

Назовем два главных тезиса СДТ, отличающих эту концепцию от традиционных теоретических представлений:

• в современной экономике деньги создает (эмитирует) не только центральный банк (ЦБ), но и государственное казначейство, то есть структура, аккумулирующая на своих счетах бюджетные доходы и осуществляющая расходование средств;
• бюджетный дефицит должен быть основным инструментом государственного воздействия на экономику, поскольку его снижение приводит к падению сбережений частного сектора (компаний и домашних хозяйств), а увеличение — к их росту.

Из первого тезиса, по мнению разработчиков СДТ, следует вывод о том, что в современной экономике целесообразно объединить ЦБ и государственное казначейство в единую структуру. Соответственно речь идет об «объединении» денежно-кредитной и бюджетной политик и проведении единой финансовой политики. В ее рамках должны использоваться единые инструменты регулирования.

Парадокс в том, что в современной экономике, действительно, операции государственного казначейства приводят к созданию денег. Иными словами, в настоящее время появление денег в экономике не ограничивается созданием:

1. центральными банками резервных денег (резервов или, что то же самое, ликвидности банковского сектора) — элемента денежного предложения, обращающегося в платежной системе ЦБ, в которой участвуют только лицензированные коммерческие банки и государственное казначейство;
2. коммерческими банками денег (агрегата M1) в ходе осуществления кредитных операций. Последние ограничены базельскими нормативами, регулирующими кредитную активность коммерческих банков.

В современной экономике в силу ее особенностей не действует так называемый денежный мультипликатор. В настоящее время после публикаций на эту тему исследований экономистов ведущих центральных банков это утверждение стало общепризнанным (McLeay et al., 2014).

Как ни парадоксально, но с тезисом СДТ о том, что в современной экономике новые деньги создаются при кредитных операциях не только ЦБ и коммерческих банков, но и государственного казначейства, согласен один из активных критиков СДТ Б. Файбигер (Fiebiger et al., 2012. Р. 29). Он, в частности, отмечает, что новые безналичные деньги (резервы) возникают:

1. при кредитовании ЦБ счета казначейства по его обращению (просьбе);
2. при кредитовании счета казначейства при покупке его облигаций на аукционе;
3. при предоставлении казначейству овердрафта.

Очевидно, что создание денег государственным казначейством возможно лишь при согласии ЦБ и только в чрезвычайных ситуациях, когда необходимо осуществить бюджетные расходы в отсутствие финансовых ресурсов, формирующихся за счет налоговых поступлений. Тем не менее такая возможность расширяет представления об особенностях современного денежного механизма. Теоретики СДТ считают необходимым использовать этот феномен для обоснования необходимости интегрировать ДКП и бюджетную политику в единое целое.

Для правильного понимания СДТ важны следующие положения этой теории:

1. критерием достаточности денежного предложения становятся полное использование всех факторов производства и отсутствие вынужденной безработицы;
2. скупка облигаций, выпускаемых правительством, осуществляется ЦБ за счет денежной эмиссии, то есть он выступает основным держателем государственного долга.

В учебнике «Макроэкономика» отмечено: «Дефициты государственных бюджетов служат единственным источником чистых финансовых активов для негосударственного сектора. Все транзакции между субъектами негосударственного сектора равны нулю. Эта „бухгалтерская реальность" означает, что в случае, если негосударственный сектор стремится располагать чистыми сбережениями в эмитируемой валюте, то государство должно иметь дефицитный бюджет. Секторальные балансы, рассчитываемые на основе национальных счетов, приводят к такому результату и демонстрируют, что государственный дефицит (профицит) всегда равен профициту (дефициту) негосударственного сектора» (Mitchell et al., 2019. Р. 125; здесь и далее перевод мой. — В. Б.). Это теоретическое положение было сформулировано основателем СДТ Мослером, выдвинувшим тезис: «Дефициты федерального правительства увеличивают сбережения частного сектора» (Mosier, 2010. Р. 41). По его мнению, в силу балансовых соотношений весь объем бюджетного дефицита при осуществлении бюджетных расходов поступает частному сектору, то есть бизнес-структурам и домашним хозяйствам, и формирует их доходы. По этой логике чем больше дефицит государственного бюджета, тем больший объем финансовых ресурсов передается в частный сектор.

В анализируемой в СДТ ситуации деньги инвесторов, находящиеся на их банковских счетах, используются для покупки государственных облигаций, то есть инвестируются. Поступления от продажи облигаций зачисляются в бюджет и расходуются при осуществлении бюджетных расходов. Их конечные получатели — домашние хозяйства (получатели заработной платы и пособий), а также бизнес-структуры, выполняющие государственные заказы. Они используют эти средства на выплату заработной платы сотрудникам и на исполнение налоговых обязательств. Но важно учитывать, что дефицит государственного бюджета имеет инфляционные последствия и в перспективе изменяет реальные доходы домашних хозяйств и бизнес-структур.

СДТ разрабатывалась на основе стандартных представлений о формировании валового внутреннего продукта (ВВП — GDP), представляемого, во-первых, как сумма его источников; во-вторых, как сумма направлений использования (Murphy, 2019. Р. 2; Mitchell et al., 2019. Р. 84). Соответственно уравнение, отражающее формирование этого показателя, имеет вид:

GDP = С + I + G + (X - М) = С + S + Т         (1)

где: С — совокупное потребление в экономической системе; I — инвестиции; G — государственные расходы; X и М — экспорт и импорт; S — сбережения частного сектора (домашних хозяйств и бизнес-структур); Т — налоги. Сокращение С (потребления), приравнивание к нулю и абстрагирование от внешнеторгового обмена (удаление X и М) дают:

G - T = S - I                  (2)

или (дефицит госбюджета) = (чистые сбережения частного сектора).

Вывод сторонников СДТ из уравнения (2) гласит: дефицит государственного бюджета увеличивает чистые сбережения частного сектора. Иными словами, чем больше дефицит, тем быстрее растет благосостояние домашних хозяйств и бизнес-структур.

В данном случае упрощения в математических формулах, в частности сокращение С (потребления) в обеих частях уравнения (1), приводят к выводу о том, что поступающие в частный сектор, то есть компаниям и домашним хозяйствам, финансовые ресурсы должны использоваться ими именно на сбережения, а не на потребление. Здесь важно учитывать, что равенство дефицита государственного бюджета и прироста сбережений частного сектора складывается в экономической системе только «в моменте» и реального значения для макроэкономического равновесия не имеет.

На практике полученные домашними хозяйствами и бизнес-структурами денежные поступления из бюджетной системы не обязательно будут сберегаться. В случае необходимости их используют на текущие расходы. Это приведет к росту совокупного спроса и соответственно — к повышению цен. В результате экономическая система перейдет в новое равновесное состояние. Но СДТ абстрагируется от этих очевидных эффектов бюджетного дефицита.

Нужно обратить внимание на еще одно следствие применения балансового метода, указывающего на его особенности. Оно касается процесса трансформации сбережений в инвестиции.

Предположим, что первоначально деньги, вложенные в государственные облигации, были сбережениями и могли находиться как на срочных счетах, так и на счетах до востребования частного сектора. Это означает, что одна часть денег относилась к агрегату М2 (срочные вклады), а другая хотя и могла быть временно зачислена на счета до востребования, но предназначалась для последующих вложений в срочные депозиты. После поступления средств от размещения государственных облигаций в бюджетную систему эти деньги должны быть выплачены получателям бюджетных расходов и войти в агрегат M1. Следовательно, в результате аккумулирования в бюджетной системе часть денежного предложения трансформировалась из агрегата М2 (сбережения) в агрегат M1 (деньги, предназначенные для использования на текущие расходы, то есть в процессе потребления).

Снижение агрегата М2 происходит одновременно с ростом вложений в государственные облигации. Поэтому объем совокупных сбережений частного сектора не изменился. Тем не менее уменьшение агрегата М2 при увеличении агрегата Ml определяет рост совокупного спроса в экономике. Но в этом случае совокупное предложение не может оперативно реагировать на увеличение совокупного спроса. Следовательно, равновесие устанавливается за счет роста цен. В данном случае, по нашему мнению, проявляется ограниченность балансового метода применительно к элементам экономической системы, характеризующимся сложностью структурных взаимодействий.

СДТ содержит спорные трактовки наблюдаемых экономических явлений. В частности, Мослер (Mosier, 2010. Р. 64) считает неверным представление о том, что сбережения обеспечивают финансовые ресурсы для инвестиций и утверждает обратное — именно последние приводят к росту сбережений. В доказательство этого тезиса основоположник СДТ приводит такую аргументацию. Новая инвестиция обеспечивает, например, строительство нового автозавода и производство автомобиля новой марки. Для его покупки домохозяйства должны накопить определенный объем средств. Следовательно, инвестиция привела к росту сбережений.

Но надо учитывать, что доступ к финансовым источникам в той или иной форме имеет место при банковском кредитовании, привлечении ресурсов финансового рынка и бюджетных средств. Единственным способом, при котором инвестиции не связаны со сбережениями, выступает эмиссионное финансирование. Как известно из многочисленных исторических примеров, такое использование финансовых ресурсов приводит к росту инфляции.

Мослер отрицает наличие проблемы передачи накопленного государственного долга одним поколением другому. По его мнению, заимствования правительства состоят в бухгалтерской проводке — перечислении денежных средств со счета ФРС на счет Казначейства в той же ФРС (Mosier, 2010. Р. 33). Поэтому весь внутренний долг США — это итоговая сумма на счете ФРС. Как утверждает Мослер, американский внутренний долг представляет собой лишь цифровые записи в бухгалтерском учете ФРС. Очевидно, что такой упрощенный подход к трактовке государственного долга не учитывает макроэкономические последствия его накопления для экономики США и всего мирового хозяйства. Проблема этого долга обостряется в условиях, когда участники финансового рынка начинают осознавать риски, связанные с его обслуживанием при возможных изменениях геополитической ситуации.

В концепции Мослера опровергается тезис о том, что значительный дефицит государственного бюджета в текущем периоде выступает угрозой для экономики, поскольку приводит к необходимости увеличивать налоговое бремя в будущем. Практическая реализация его теории приведет к радикальным изменениям роли налогов: они превратятся из инструмента формирования финансовых ресурсов и регулирования экономики в инструмент управления денежной ликвидностью. По мнению Мослера, налоги должны быть использованы при необходимости ограничить высокий платежеспособный спрос компаний и домашних хозяйств для предотвращения инфляции.

В СДТ считается, что к инфляционному процессу приводит снижение совокупного предложения в экономической системе, а не дефицит государственного бюджета, то есть не фактор спроса. Следовательно, государственные расходы должны обеспечивать включение в производственный процесс всех неиспользуемых ресурсов.

Главная проблема СДТ в том, что эта теория предполагает использование бюджетного дефицита в качестве основного инструмента единой «бюджетно-денежно-кредитной» политики. Тогда динамика бюджетного дефицита должна определяться изменением степени использования факторов производства, прежде всего труда. Снижение занятости, согласно анализируемой концепции, должно купироваться увеличением бюджетного дефицита и ростом денежного предложения. Но следует учитывать, что в условиях циклических колебаний экономики неизбежны колебания дефицита бюджета. Соответственно будет изменяться связанное с ним денежное предложение.

При этом неизбежно формирование инфляционных ожиданий хозяйствующих субъектов, способных определить повышательную ценовую динамику. В свою очередь, она спровоцирует падение курса национальной валюты. Для преодоления данной тенденции понадобится ограничить бюджетный дефицит, ослабить инфляционные ожидания и стабилизировать валютный курс. Но ограниченный набор макроэкономических инструментов, которые использует СДТ, не позволяет решить эту задачу. В случае нестабильности регулятор будет вынужден применять традиционные инструменты монетарной политики. Следовательно, все вернется на круги своя.

В упомянутом учебнике «Макроэкономика» обсуждение проблемы инфляции ограничено одной фразой: «Не существует пропорционального соотношения между увеличением денежного предложения и ростом общего уровня цен» (Mitchell et al., 2019. Р. 263). Но, как отмечает Г. Мэнкью, данные по США за период с 1870 г. показывают, что корреляция между инфляцией и увеличением денежного предложения составляет 0,79 (Mankiw, 2020. Р. 3).

Вторая по значимости проблема СДТ — функционирование валютного рынка, в частности конвертируемость национальной валюты. Очевидно, что в условиях значительного изменения денежного предложения и соответственно инфляционных ожиданий должны наблюдаться сильное давление на валютный курс и, как следствие, его неустойчивость. Разработчики СДТ пытаются решить эту проблему радикальным способом — путем отказа от конвертируемости национальной валюты. По их мнению, «до тех пор, пока правительство занимает в собственной валюте и не предоставляет гарантий конвертируемости национальной валюты, риск его банкротства равен нулю» (Mitchell et al., 2019. Р. 127).

Отметим, что абстрагирование от инфляционного процесса и введение в качестве условия практической реализации СДТ неконвертируемости национальной валюты критичны для СДТ. Эти условия определяются ее главным постулатом — использовать бюджетный дефицит в качестве основного инструмента «единой бюджетно-денежно-кредитной политики». При этом неизбежно поступление в экономику значительного объема денежной ликвидности, используемой для обеспечения высокого платежеспособного спроса, который необходим для включения в производственный процесс всех его факторов. В такой ситуации у экономических агентов будут формироваться высокие инфляционные ожидания и соответственно ожидания падения курса национальной валюты. Разработчики СДТ пытаются минимизировать эти риски, предлагая отказаться от свободной конвертируемости национальной валюты. Но они не объясняют, насколько эффективной будет такая экономика в условиях современных мирохозяйственных связей. В СДТ фактически предлагается модель закрытой экономики.

С большой вероятностью можно предположить, что при реализации идей СДТ использование бюджетного дефицита в качестве основного инструмента включения в общественное производство всех факторов и достижение на этой основе полной занятости будут иметь разные последствия для конкретных производств. Некоторые из них будут реагировать на увеличение платежеспособного спроса быстрее, а другие — медленнее. Но приток ликвидности на конкретные рынки приведет к повышению цен. В таких условиях неизбежно ускорение инфляционного процесса, вероятность чего отмечает и Мослер (Mosier, 2010. Р. 22), правда не исследуя причины этого феномена.

Из анализа СДТ можно сделать следующие выводы.

• Во-первых, дефицит государственного бюджета не может использоваться в качестве инструмента интегрированной денежно-кредитной и бюджетной политики из-за инфляционных последствий такого симбиоза, а объединение центрального банка и государственного казначейства не соответствует реалиям современной экономической системы.
• Во-вторых, ограничения при использовании балансового метода в ходе анализа сложных экономических систем определяются интенсивностью взаимодействия их элементов. Балансы отражают общие соотношения, но не позволяют учитывать структурные особенности экономических процессов и не дают возможности определить тенденции развития экономических явлений. Балансовый метод должен сочетаться с анализом структурных особенностей изучаемых явлений.
• В-третьих, во избежание ошибочных трактовок математического описания экономических систем осуществляемые при их изучении математические преобразования должны тестироваться на сохранение экономического смысла анализируемых процессов.
• В-четвертых, в истории СДТ останется одной из смелых, но безуспешных попыток переустройства экономической системы.

Список литературы

Андрюшин С. А. (2020). Деньги — это творение государства или рынка? (О «современной денежной теории», изложенной в учебнике У. Митчелла, Л. Р. Рея и М. Уоттса «Макроэкономика») Вопросы экономики. № 6. С. 121 — 134. [Andryushin S. А. (2020). Is money the creation of the state or the market? (On the “modern monetary theory” as described in the textbook by W. Mitchell, L. R. Wray and M. Watts “Macroeconomics”). Voprosy Ekonomiki, No. 6, pp. 121 — 134. (In Russian).]

Моисеев С. P. (2019). Хайп вокруг (не)денежной (не)теории. Вопросы экономики. № 9. С. 112 — 122. [Moiseev S. R. (2019). Нуре around (non)monetary (non) theory. Voprosy Ekonomiki, No. 9, pp. 112 — 122. (In Russian).]

Fiebiger B., Fullwiler S., Kelton S., Wray L. R. (2012). Modern Monetary Theory: A debate (Working Paper No. wp279). Amherst, MA: Political Economy Research Institute, University of Massachusetts at Amherst.

Kelton S. (2020). The deficit myth: Modern Monetary Theory and hotc to build a better economy. London: John Murray Publishers.

Mankiw N. G. (2020). A sceptic’s guide to Modern Monetary Theory. NBER Working Paper, No. WP 26650.

McLeay M., Radia A., Thomas R. (2014). Money creation in the modern economy. Bank of England Quarterly Bulletin, Vol. 54, No. 1, pp. 14—27.

Mitchell W., Wray R., Watts M. (2019). Macroeconomics. London: Red Globe Press.

Mosier W. (2010). Seven deadly innocent frauds of economic policy. Valance Co. Inc.

Murphy R. (2019). The upside-down world of MMT. Mises Daily, January 23, Mises Institute