Экономическая политика - Статьи - Публикации

В. А. Мау

Турбулентное десятилетие завершилось турбулентным 2020-м годом. Начиная с глобального финансового кризиса 2008—2009 гг., мировая экономика и политика пребывали в состоянии неопределенности, которое завершилось полномасштабным взрывом — пандемией нового коронавируса. Дальнейшее социально-экономическое развитие мира и отдельных стран (развитых и ведущих развивающихся) будет определяться тем, насколько хорошо удастся усвоить уроки минувших 12 лет вообще и 2020 г. в особенности.

О. В. Буклемишев
Е. А. Зубова
М. И. Качан
Г. С. Куровский
О. Н. Лаврентьева

До начала пандемии COVID-19 в научной литературе довольно подробно освещались вопросы последствий подобных событий для мировой экономики (Lee, McKibbin, 2004; McKibbin, Sidorenko, 2006; Malanima, 2012; Jorda et al., 2020). Однако в нынешних условиях данный анализ приобретает особую актуальность в силу особенностей протекания конкретного эпидемического процесса в условиях глобализации (быстрое распространение инфекции, охват практически всего мира, разнообразие реакции разных государств, неравномерный график снятия эпидемиологических ограничений и высокая вероятность последующих волн заболевания), а также специфических характеристик предкризисного состояния экономической системы (высокий уровень фискальной и долговой нагрузки в ряде ведущих государств). При этом большинству стран не удалось возвратиться к темпам экономического роста, наблюдавшимся до глобального финансового кризиса, несмотря на исторически низкий уровень процентных ставок центральных банков и сохранение политики «количественного смягчения».

Е. Л. Горюнов
С. М. Дробышевский
В. А. Мау
П. В. Трунин

Теория денег всегда считалась одной из самых сложных проблем экономической науки. В XX в., с его опытом инфляций и гиперинфляций, этот раздел экономики стал одним из наиболее актуальных с точки зрения решения практических задач экономической политики (и политики вообще). Это был век интенсивной теоретической работы¹ и богатого практического опыта — от катастрофического до экономического «чуда», причем в некоторых странах наблюдалось сочетание и того, и другого².

И. В. Беляков

Начиная с 2006 г. уровень государственного долга России остается устойчиво низким (менее 20% ВВП)¹, что стало серьезным достижением бюджетной политики и фактором стабильности государственных финансов. На 1 января 2020 г. его размер² составил только 12,4% ВВП (с учетом регионального и муниципального долга — 14,6% ВВП). По данным МВФ³, долг расширенного правительства России к концу 2019 г. оценивался⁴ на уровне 16,5% ВВП — минимальное значение среди стран «большой двадцатки»⁵.